Дэвид Дрейк - Окольный путь

• Название: Окольный путь
• Автор: Дэвид Дрейк
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-018229-5

Восточная Римская Империя достигла наибольшего расцвета в VI веке н. э. при императоре Юстиниане I. Начало этому способствовал великий полководец Велисарий, чьи армии значительно расширили пределы Империи, одерживая победу за победой в Африке и Италии.

Это — наша с вами история. История НАШЕГО мира.

Но — в это же время на севере Индии сформировалась и другая Империя. На их стороне — оружие будущею, богатства прошлого и неудержимое стремление к власти. Их ведут те, кого люди всегда считали БОГАМИ. Земля ПОЧТИ покорена на их пути — лишь один человек, И лишь одному человеку под силу остановить шествие ЗЛА.

Он — человек возведший войну в ранг искусства. Человек, чье призвание — командовать. Приказ прост — сражайся и умри!

И это — история Велисария. История расцвета и гибели великих ИМПЕРИЙ. История противостояния величайшею полководца прошлого — и супероружия будущего.

История о том, как ВОЗМОЖНОСТЬ становится РЕАЛЬНОСТЬЮ!

---

Маратхи были суровыми и тяжелыми людьми. Не ничтожными — ни один честный человек такого не скажет. Даже самые надменные раджпуты из высших каст — по крайней мере не после того, как попробуют пыл и храбрость маратхов в битве. Но не благородные. Не подходят для истинных кшатриев. И совершенно немыслимы для чистейшей императорской крови Андхры.

Тем не менее она мечтала. Когда-нибудь ее отец умрет и его на престоле сменит один из его сыновей. Андхра потребует от нее вступления в брак с какой-нибудь особой королевской крови, для достижения целей Андхры. Но она откажется. В конце концов она же не правит Андхрой и ее не связывают обязательства правителя. Она откажется и завоюет сердце мужчины, которого любит, и убежит вместе с ним на территорию Великой Страны, где их никто не найдет. Определенно, не этого человека, если он захочет, чтобы его не нашли.

Но теперь Андхра стала ее судьбой. Шакутала единственная выжила из древней династии Сатаваханы. Она будет править, и править хорошо. И правильно выберет себе мужа, руководствуясь только нуждами Андхры. Необходимостью заключить союз против асуров, убивших ее людей и уничтоживших ее страну. Теперь она будет руководствоваться этим соображением и только им.

«Может, этот принц?» — прикидывала она в мыслях, чувствуя, как его сердце бьется там, где ее голова лежит на его массивной груди. Мысль принесла ей небольшое удовольствие, но ненадолго. Конечно, она никогда его не полюбит, по крайней мере, не по-настоящему. Но он кажется неплохим человеком, хорошим принцем. На самом деле в нем есть все, что должно быть в принце. Он смел, отважен, умеет сражаться, быстро соображает, даже нежен и влюбчив. Может, даже мудр. И если не сейчас, то станет мудр в дальнейшем.

«Возможно. Если Андхре потребуется заключить соглашение с его страной. А если нет… Я выйду замуж за самое отвратительное существо на земле и рожу ему детей, если только это заставит взвыть малва. О, да, я заставлю взвыть малва».

Ее сердце давно отдано, но остается душа. Ее душа, как и душа любого человека, принадлежит только ей. Это — единственное, что нельзя от нее отделить, и то, что нельзя отдать.

И поэтому в шатре иностранцев, на вражеской земле императрица Шакунтала посвятила свою душу своему народу. Посвятила ее уничтожению малва. И попрощалась с сокровищем своей души.

Это оказалось самым горьким для нее, в эту самую горькую из всех ночей, и наконец она поняла то, чему уже отчаялся научить ее учитель.

В конце концов только душа играет роль.

Раб и хозяин

В ту же самую ночь, в другом шатре один раб тоже посвятил свою душу цели. Решение сделать это уже давно формировалось, но пришло с трудом. Нет ничего сложнее для души, которая уже смирилась с безнадежностью, чем заново открыть рану жизни.

Теперь цель хозяина стала понятна рабу. По крайней мере часть цели — раб подозревал, что в ближайшее время узнает что-то новое. Гораздо больше. Из опыта общения с хозяином раб уже знал: разум у хозяина работает каким-то дьявольским образом.

И раб посвятил себя служению этому человеку с дьявольским разумом.

Хотя было поздно, светильник все еще горел. Раб перевернулся на другой бок и увидел, что хозяин все еще не спит. Сидит, сложив ноги по-турецки, положил огромные руки на колени и смотрит в никуда. Словно прислушивается к какому-то внутреннему голосу, который разговаривает с ним одним.

Что, как знал раб, именно так и есть.

Как и всегда, несмотря на озабоченность и поглощенность мыслями, хозяин ничего не упускал в окружающей его обстановке. Раб перевернулся на другой бок практически бесшумно, но движение привлекло внимание хозяина. Он повернул голову и посмотрел на раба. Вопросительно приподнял брови.

— Меня зовут Дададжи Холкар, — тихо сказал раб.

Он снова отвернулся и закрыл глаза. И быстро заснул, гораздо быстрее, чем считал возможным.

Полководец и его помощник

Секунду Велисарий смотрел на затылок раба. Затем, слегка пораженный, отвернулся.

Неожиданное объявление раба не было причиной, вызвавшей эту реакцию. Оно просто подтолкнуло полководца к признанию собственной слепоты.

Его мысли бросились к проему в барьере. На этот раз Велисарий не предпринимал попыток расчистить мусор. Просто мысленно спросил:

«Как тебя зовут?»

Грани сверкнули и задрожали. Что?.. Еще больше бессмыслицы… Невозможно! Разум слишком…

Цель привела грани в порядок, призвала их к дисциплине.

Это не невозможно! Разум не…

Борьба продолжалась. Помогла преодолеть непонимание. Наконец — наконец! — часть послания Великих сфокусировалась. Самый конец послания старых ушедших богов, которое все еще было туманным из-за отсутствия цельного текста, но больше не непонятным. Грани сверкнули. Кристалл праздновал победу. Цель перевела победу на понятный язык.

Великие сказали:

Найди полководца, но не просто воина.

Прикрепись к нему,

Помоги ему в достижении цели, содействуй ему во всем.

Он в свою очередь поможет тебе,

Ты увидишь нас при достижении цели,

Найдешь себя в процессе поиска

И увидишь, как выполняется обещание

В том месте, где живет обещанное,

Месте, куда не добраться Богам,

Потому что оно — вне пределов их досягаемости.

И тогда к Велисарию пришел мысленный импульс, резко ворвался к нему в разум, как поток. Он был наполнен сладкой гордостью. Подобно улыбке ребенка после того, как ребенок сделал свой первый шаг.

«Называй меня Эйд. Это значит — помощник».

Женщина и изобретатель

— Готовы? — спросил Маврикий.

Антонина и Иоанн Родосский кивнули. Гектонтарх взмахнул деревянным молотком.

Оружие внешне напоминало катапульту. Да вообще-то Иоанн Родосский и взял катапульту за основу своего изобретения, только выпускала она не камни, а глиняные сосуды (если это, конечно, можно было назвать сосудом). Их помещали в катапульту на самый край стропы, и они вылетали из орудия после удара деревянным молотком.

Трое людей, стоявших рядом с артиллерийским орудием, наблюдали за траекторией полета снаряда. Через две секунды он врезался в каменную стену, возвышавшуюся на некотором удалении от катапульты, и тут же превратился в огненный шар.

— Да! Да! — заорал Иоанн и заважничал. Он был горд собой. — Работает! Ты только посмотри, Антонина! Взорвалось мгновенно! При соприкосновении!

Она сама улыбалась от уха до уха. Улыбка не сошла с ее лица даже после того, как она увидела, что Маврикий хмурится.

— О, хватит, Маврикий! — она рассмеялась. — Клянусь, ты — самый угрюмый человек на земле!

Маврикий кисло улыбнулся.

— Я не угрюмый. Я просто пессимист.

Иоанн Родосский скорчил гримасу.

— И что вызвало пессимизм на этот раз?

Отставной морской офицер показал на стену, на которой до сих пор бушевал огонь.

— Ты только взгляни! И если ты все равно не веришь, иди туда и попробуй его затушить! Вперед! Обещаю тебе: гореть будет — даже на камне — пока не сгорит все топливо, которое я туда залил. Единственный возможный способ затушить — засыпать землей. Неужели ты считаешь, что враги пойдут в бой с лопатами?

Маврикий покачал головой.

— Я не спорю с твоими утверждениями. Но послушай, Иоанн, ты ведь морской офицер. Ты привык находиться на корабле с ровной палубой и думаешь, что таскать придется только глиняные сосуды. Да, тяжелые, но не такие уж тяжелые, что их не сможет подносить к орудию один человек. Все остальное время они будут надежно упакованы — например, в трюме, обернуты большим количеством ткани, чтобы случайно не разбились и не загорелись. Но как-нибудь попробуй везти их на мулах, по пересеченной местности, и ты поймешь, почему я не прыгаю от радости.

Иоанн нахмурился, но ничего не ответил. Антонина вздохнула.

— Ты несправедлив, Маврикий.

Гектонтарх нахмурился так, что выражение лица Иоанна можно было принять за улыбку.

— Несправедлив? — переспросил он. — А это какое отношение имеет к делу? Война несправедлива, Антонина! Это природа чертова зверя.

Гектонтарх прекратил хмуриться, подошел к Иоанну и положил руку ему на плечо.

— Я не критикую тебя, Иоанн. Я нисколько не сомневаюсь, что ты только что совершил революцию в ведении морского боя. И к тому же в ведении осады. Но я просто говорю правду. Прямо, ничем не приукрашивая факты. Твое изобретение слишком сложно для использования сухопутными войсками.

Морской офицер тоже прекратил хмуриться. Посмотрел в землю, выдохнул воздух.

— Да, я знаю. Именно поэтому я и сказал, что мы должны отойти подальше назад, да еще и немного в сторону. Я не был уверен, что глиняный горшок не разлетится на куски в воздухе. И не был уверен, когда он разлетится.

Он потер шею.

— Проблема в этом проклятом лигроине. Он все еще составляет основу смеси. Пока мы его используем, лучших результатов не добьемся.