Дэйв Дункан - Будущее непределенное

• Название: Будущее непределенное
• Автор: Дэйв Дункан
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1998

БОЛЬШАЯ ИГРА ЗАВЕРШАЕТСЯ! Наступают дни гнева, дни выбора, дни искупления. Возвращается с огнем и мечем мститель. Приспело время исполнения Великого Пророчества. «Во гневе сойдет Освободитель в Таргленд. Боги да бегут от него; склонят они головы свои перед ним, падут ниц у ног его.» Близок час смерти самой Смерти, но сильно и могущественно зло, и исход игры — где-то в БУДУЩЕМ НЕОПРЕДЕЛЕННОМ...

---

В дальнем конце комнаты Элиэль неуверенно поднялась; ее явно подтолкнули соседи. Она медленно, ссутулившись, стиснув руки на груди, вышла вперед. Какой бы великолепной актрисой она ни была, она вряд ли могла так изобразить потрясение. Экзетер обнял ее.

— А теперь, жрица, — сказал он, отпуская ее, — нам нужен Круг. Там, над камином, в стену вбит гвоздь, и у тебя есть щит, который лучше всяких слов освятит это помещение. Пусть он всегда напоминает нам Сотню, воины которой стали первыми мучениками нашей Церкви… Первыми, но не последними. Именем Неделимого я освящаю этот щит и этот храм — вы все, смотрите, слушайте и запоминайте, ибо очень скоро и вам предстоит нести слово Его во все вейлы.

Бред сивой кобылы! То ли этот поганец совершенно спятил, то ли он убивает время до тех пор, пока не случится что-то, или… или… Или Джулиан Смедли последний дурак. Почему Экзетер отверг предложение эфора отпустить Свободных с миром? Пинки наверняка все знает или по крайней мере о многом догадывается, только как из него вытянуть это?

Но Пинки смотрел на церемонию, происходящую перед камином. Экзетер снова пошел собственным путем, основав раскольническую секту — Церковь Освободителя… И Элиэль в качестве Верховной Жрицы! Даже не пришелец. Девица, которой нет еще двадцати, туземка, актриса! Бывшая шлюха! Неудивительно, что Пинки бурлит как котел. Ясное дело, он, должно быть, надеялся, что сможет повернуть все по-своему…

Нет! Если Экзетер сбрендил и оставляет Церковь Освободителя на произвол судьбы, Пинки, конечно же, рассчитывает править ею так, как правил Службой, из-за кулис. Но все это зависит от того, сколько верующих переживут завтрашний Апокалипсис. Таргианцы нагрянут на заре с огнем и мечом. Старых, хворых, детей предадут смерти, а крепких тысячами погонят в шахты.

Ужасная истина открылась вдруг ему, оглушив его и лишив сил: Экзетер привел сюда всех этих невинных, чтобы они умерли за него, как умерла Сотня. Вот почему он отверг условия таргианцев. Больше жертв — больше маны! Он пытается побить Зэца его же методами.

56

Дош сбежал с крыльца и пустился вдогонку за таргианцами. Тишину ночи нарушал лишь шелест листвы под ногами. Диск Трумба был почти идеальным кругом — затмение начнется совсем скоро. Лунного света вполне хватало, чтобы не сбиваться с тропы. Даже если стемнеет раньше, чем он вернется, он легко найдет дорогу по горящим в ночи кострам. Обрывки гимнов вперемешку с народными песнями наглядно говорили, как Свободные отмечают то, что пообещал им Освободитель. Они верили.

Стыдно, но Дош верил в это не так сильно, как ему хотелось бы. Он знал таргианцев и то, как ревностно хранят они свои границы. Он испытал огромное облегчение, когда услышал, что они готовы отпустить Свободных в целости и сохранности, но и сильно удивился этому — не очень красиво с его стороны. Ему стоило бы больше верить в Д'варда и силу Неделимого.

Он увидел впереди силуэты посланников и сбавил шаг. Д'вард велел ему обратиться к ним после того, как они выйдут из леса, не раньше. Он слышал их голоса, лязг доспехов эфора.

Когда Д'вард отверг их условия, Дош был удивлен не меньше других. Нет, он должен верить. Почему, почему Освободитель так поступил? Но Освободитель всегда знал, что делает. Доверься Единственному! Это таргианцам предстоит удивиться, когда они услышат послание, которое несет им Дош. Разумеется, они будут проклинать его, но примут, никуда не денутся. То-то приятно будет посмотреть на их лица!

Что на самом деле странно — так это то, почему Д'вард так беспокоится. Он использовал пароль, означавший, что Дош должен повиноваться беспрекословно, но в этом вовсе не было необходимости. Дош и без того с радостью бы выполнил это поручение. Чего так боялся Д'вард? Возможно, он ожидал чего-то другого или предусмотрел даже несколько возможных путей развития событий, и худшего не произошло. Зачем тогда он использовал этот пароль: «Старые добрые времена»?

— Дош, любимый? — Из-за деревьев на яркий лунный свет выступила чья-то фигура.

Он вскрикнул от страха и отпрянул назад. Нога его зацепилась за корень, и он упал, приземлившись на пятую точку, — у него чуть дух не вышибло. Он поднял глаза на призрак.

Она была совершенно обнажена. Она была совсем еще девочка. Кроме того, она была беременна — груди ее и живот торчали пузырями. Золотые кудри падали ей на плечи.

Он отвернулся и зажмурился.

— Сестра! Тебе не стоит выставлять себя напоказ вот так! Это неприлично. Это тем более не подобает девушке твоего возраста.

И зима! Должно быть, она повредилась рассудком. Он слышал, что будущее материнство оказывает на женщин странное действие. Она безумна! Других объяснений ему в голову не приходило. Ей нужно помочь. Он поднялся на ноги.

Она рассмеялась серебристым, звенящим смехом.

— Раньше я всегда нравилась тебе такой, любимый.

Дош шагнул в сторону и вцепился в древесный ствол, чтобы не упасть. Шероховатость коры под ладонью убеждала его в том, что он бодрствует и это ему не снится. Голоса таргианского посольства стихли вдали. Он посмотрел на нее краем глаза — она все еще была здесь. Точнее, она придвинулась ближе.

— Убирайся! Иди к своему мужу сейчас же!

— Мужу? — Она снова рассмеялась и шагнула еще ближе. — Ты что, забыл меня, Дош? И те славные времена, когда мы были вместе?

Он снова посмотрел на ее лицо, только на лицо! Это было очень хорошенькое личико, мягкое, «красивое, гладкое. Она стояла слишком близко к нему. Он отвернулся.

— Я никогда не видел тебя! — простонал он.

— Ну, не совсем такой, — согласилась она. — Это образец прошлого года. Хороша, да? Или была хороша раньше… Один из гвардейцев, кажется, постарался.

Колени Доша подгибались от пронизывавшего его ужаса. О Боже, храни меня!

Она снова засмеялась, и откуда-то из глубин памяти, из тех ее закоулков, где таились кошмары, всплыло слабое воспоминание о чем-то, невыносимо похожем на этот смех.

— Начинаешь вспоминать, да? — поддразнила она его. — Конечно, проще стереть память, чем воскрешать ее, но посмотрим, что можно сделать. Кстати, ты не хочешь меня поцеловать?

К горлу подступила тошнота. Он прижался лицом к колючей коре.

— Убирайся! Именем Единственного Истинного Бога заклинаю: изыди! — Он начал молиться, но про себя, чтобы она не слышала, как ему страшно. Бог услышит. Бог поможет ему.

— Я все еще здесь, Дош, — весело сказала она. — Так ты уверен, что не хочешь меня поцеловать?

— Ни за что! Никогда больше! — Все эти грехи остались в его прошлой жизни. Ему нужно выполнить поручение, очень важное поручение. Д'вард полагается на него. Он обошел дерево, оставив девушку стоять с противоположной стороны, и пустился бегом по тропе, поскальзываясь и спотыкаясь, стараясь уворачиваться от нависавших сухих ветвей. Это удавалось ему не всегда, и они больно хлестали его по лицу.

— Боги мои, ну и спешка! — хихикнула она у самого его уха. — Этому телу не очень полезно бегать вот так, Дош. Что, если оно разродится прямо здесь, на тропе? И потом, ты же понимаешь, тебе не убежать от меня. Представь себе, вот это будет сюрприз, если мы объявимся перед эфором вдвоем! Как думаешь, он примет твое сообщение так серьезно, как следует, а?

Дош остановился как вкопанный. Девица врезалась в него сзади и обхватила его руками, весело смеясь. Он попытался высвободиться, и, конечно, силы ей было не занимать. Она весила почти столько же, сколько он сам, и ее чудовищных размеров живот мешал ему больше, чем ей. Они шатались из стороны в сторону, врезаясь в сучья и стволы. Он ругался сквозь стиснутые зубы, он наступал ей на босые ноги, но она лишь хихикала. В конце концов ему удалось высвободить руку. Он ударил ее в лицо так сильно, как мог, и разбил себе кулак.

Она отпустила его и отступила на шаг. Зеленый Трумб осветил ее голые груди и огромный живот.

— Милый, уж не значит ли это, что ты меня больше не любишь? — Она улыбнулась, показав выбитый зуб. Из разбитой губы сочилась кровь. Вздувшаяся грудь вздымалась и опадала при дыхании. — Или ты просто помнишь, как я люблю грубые игры? Ну, ударь меня еще раз! А ногой?

Его трясло так сильно, что он с трудом мог говорить.

— Ты не бог! Ты грязь, ты злой чародей вроде тех двух мумий, которые называют себя Висеком!

— Что верно, то верно. — Она кивнула, глядя на темную струйку, стекавшую по груди на выпуклый живот. — Со стороны Д'варда не очень красиво было говорить это тебе, но это так. Впрочем, любимый, это нас никак не касается. Мы все равно можем заниматься тем, что делали раньше.

— Ты меня околдовал! — Голос его сорвался. Слезы досады затуманили взгляд. Воспоминания копошились в мозгу подобно червям в тухлом мясе. Голые девки, голые парни… Хуже того, к нему начали возвращаться лица, звуки смеха, визги, вздохи, мольбы. — Ты наложил на меня свои заклятия…

Она шагнула вперед. Он отступал, пока не уперся спиной в дерево. Она подступила так близко, что соски ее касались его одежды и запах ее пота щекотал ему ноздри.