Евгений Дембский - Властители ночи

• Название: Властители ночи
• Автор: Евгений Дембский
• Издательство: Крылов
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-9717-0029-4

Казалось бы, можно ли всерьез воспринимать просьбу сказочно богатой, но не вполне психически здоровой старухи найти злодеев, совершивших кражу… в ее собственном сне?

Берясь за это абсурдное дело, Оуэн Йитс и предполагать не мог, что ему (и не только ему) придется пережить множество опасных приключений и что под угрозой само существование мира…

---

Я поднял руку, удерживая ее.

— Позволь мне считать, что причина попросту во мне.

Она на мгновение застыла, затем столь же ловко натянула свитер, двумя движениями руки поправила волосы, на что ей потребовалось не больше четверти секунды, подошла ко мне, обняла и прижалась.

— Конечно, это самая важная причина, — промурлыкала она, уткнувшись в мой нагрудный карман. — Я так боялась…

— Чего?

— Что ты меня прогонишь. Что ты гей. Что у тебя недавно умерла невеста, которой ты клялся в верности до гроба. — Она пожала плечами. — Что ты поклонник мужской шовинистической солидарности.

Я тихо рассмеялся:

— Недавно мои сомнения на этот счет развеял один русский. Он сказал, что с особым удовольствием предается романам с женами знакомых. Русская поговорка по этому поводу звучит примерно так: «Это как тигра за хвост дергать — и весело, и страшно!»

Она хихикнула. Я потянул ее в сторону дивана.

— Принесу кофе и текилу, — сказал я.

— С удовольствием, — кивнула она.

Я заварил четыре чашки крепкого кофе, не спрашивая согласия, добавил три капли подаренного Гришкой травяного эликсира, за неимением лайма порезал два лимона и насыпал на середину соль. Вернувшись с подносом в комнату, я поставил всё на стол. Когда я сел, Эйприл вскочила и уселась мне на колени.

— Может, тебе будет и не слишком удобно, но раз уж я осмелилась, то хотела бы оказаться как можно ближе, — тихо сказала она.

Я привлек ее к себе, гладя по волосам и целуя в лоб. Мы выглядели как самая, пожалуй, естественная пара — мужчина и женщина. Неужели ни один скульптор не заметил ее естественности и красоты? Близость, еще без секса, тепло и доверие. Ощущаемое телом биение другого сердца, дыхание, дрожь, передающаяся партнеру.

Я потянулся к столу, пытаясь одной рукой открыть бутылку. У меня это никак не получалось, мексиканцы хорошо умеют запечатывать свое спиртное. В конце концов Эйприл придержала бутылку, и дальше всё пошло гладко. Я налил в два узких и высоких цилиндра, которые вынуждали пьющего смаковать жидкость, а не вливать ее в глотку. Мы выпили. Ароматный напиток разлился по вкусовым сосочкам, язык приятно обожгло. Лимонный сок добавил красок этим ощущениям, но ни я, ни Эйприл не воспользовались солью. Она отложила корку, вздрогнула и повторила:

— Господи, ну и боялась же я… И одновременно так этого хотела…

Я не знал, что ответить, так, чтобы ничего не испортить. Эйприл неожиданно рассмеялась.

— Знаешь, когда мне было три года, моя сестра пошла накануне Рождества кататься на озере на коньках и утонула. А я радовалась, что ее рождественский подарок достался мне, как самой младшей. — Она подняла голову и посмотрела на меня. — Мы жили очень бедно, нас было шестеро детей, так что раз я получила предназначенные для Джоан краски и чашку в горошек и ко всему этому, естественно, мой подарок — как я могла не радоваться? — Она схватила меня за руку и погладила кончиками пальцев тыльную сторону руки. — На следующий год, когда до Рождества оставалось два дня, я начала подговаривать брата, чтобы он пошел покататься на коньках…

Я удивленно кашлянул. Эйприл поцеловала меня в щеку.

— По твоему мнению — я злая? Я хотела, искренне хотела, чтобы он пошел и утонул. Смерть была для меня чем-то непонятным, она совершенно меня не касалась — сестра ушла, или утонула, какая разница, но ее подарки остались и достались мне. Брат тоже мог бы уйти, а я получила бы подарки за двоих.

Она отодвинулась и взглянула мне в глаза. В ее зрачках искрился смех, я не знал, придумала ли она эту историю сейчас или когда-то раньше или рассказывала правду. Оба варианта показывали ее в новом, но в том и в другом случае в несколько разном свете. Была ли она способной сочинительницей или же смелой и несколько циничной любительницей правды, притом достаточно шокирующей?

Я решил принять вызов:

— А я был настолько беден в детстве, что, когда вышел в финал школьного турнира по теннису, мне пришлось специально проиграть, хотя я мог сделать Теду велосипед…

— Что сделать?

— Велосипед, два колеса, — пояснил я. — Шесть-ноль, шесть-ноль. Но не сделал, сдал игру, поскольку в случае победы мне пришлось бы поставить двум десяткам приятелей гамбургеры и колу.

Мы смотрели друг другу в глаза. Смотрели друг другу в душу. Мы искали друг друга, хотя нас разделяло лишь несколько слоев одежды. Мы ждали друг друга.

— Надеюсь, что не влюблюсь, — тихо сказала Эйприл. — Мне бы лишь хотелось, чтобы мы одурманили, очаровали, ошеломили друг друга…

— Посмотрим, как получится, — бросил я, не желая, чтобы после этих слов над нами повисла тишина.

Она расстегнула пуговицу моей рубашки, не отрывая от меня бдительного взгляда. Я хотел в ответ расстегнуть две пуговицы на ее свитере, но они были просто пришиты; я вспомнил, что Эйприл стягивала свитер через голову.

— Покажешь мне свою спальню? — спросила она, в то время как я размышлял, каким образом предложить ей перебраться на просторную, явно не односпальную кровать. — О, мне это нравится! — произнесла она тоном капризной кинозвезды, когда мне удалось встать, подняв ее на руки, и перенести на две комнаты дальше.

К счастью, я терпеть не могу ложиться в смятую постель и потому всегда застилаю ее за собой, независимо от того, когда встаю и как долго постель будет не занята. Уложив Эйприл на кровать, я начал раздеваться. Она перевернулась на спину и одним быстрым движением избавилась от трусиков, которые в некоторых местах были лишь чуть шире рыболовной лески. Мелькнул островок темных волос, но она тут же взмахнула ногами и приняла сидячее положение; свитер во второй раз за этот день взлетел к потолку и опустился под окном. Эйприл встала, юбка сама с нее свалилась, а бюстгальтер упал на пол следом за свитером. Я только заканчивал расстегивать рубашку.

— Так нельзя, — запротестовал я, когда она обошла меня, пританцовывая на ходу и демонстрируя прекрасные тугие груди, и, оказавшись у меня за спиной, потянулась к пуговицам. — Я от тебя глаз отвести не могу, а ты этим пользуешься, и…

Снова обойдя меня и присев спереди, она начала расстегивать ремень моих брюк, и на какое-то время я оказался вообще ни на что не способен, кроме как тяжело дышать, глядя в потолок. Потом я всё же взял себя в руки, сбросил рубашку и, вырвавшись из объятий Эйприл, сорвал носки.

— Идем!

Я потянул ее за собой в ванную, помог забраться в треугольную ванну. Четыре мощных струи воды за четверть минуты наполнили ванну, включились насосы, вспенивая воду. Эйприл скользнула мне на бедро, раздвинув мои ноги. Вкус ее поцелуев отдавался эхом где-то в кончиках пальцев. Мы вздрагивали, прижимались друг к другу, терлись друг о друга… Дыхание Эйприл участилось, мне тоже не хватало воздуха, упругие струи воды возбуждали еще сильнее, то и дело пробиваясь между нашими телами, и так уже охваченными неземным наслаждением. Я услышал ее стон, она начала скользить по моему бедру туда и обратно, ее рука стиснула мой член, но она этого, похоже, не чувствовала. Зато я — чувствовал. На какое-то мгновение у меня даже возникло желание освободиться, но мне уже стало всё равно, я уже ощущал, что еще немного, и я взорвусь как вулкан, как подводный вулкан, что весь мир содрогнется, разделяя со мной испытываемое мной блаженство. Мне удалось втиснуть два пальца между лоном Эйприл и моим бедром, я проник глубже и начал отмерять рукой свой собственный ритм. Она вскрикнула, дернула головой, ее мокрые волосы хлестнули меня по лицу, но даже если бы она была Медузой Горгоной и ее волосы меня бы кусали — меня бы это совершенно не взволновало.

Мир перестал существовать для нас одновременно, я ничего не слышал, ничего не видел, лишь чувствовал, как взрываюсь изнутри. Эйприл стонала, прикусив нижнюю губу, раскачивалась и дрожала, но, когда я хотел освободить пальцы, она прижала их своим телом так, что я мог бы сделать это лишь с помощью лома. Но для меня это было не столь уж и важно. Я приник к ее левому соску. Он набух и затвердел, словно финиковая косточка, я ощутил нечто вроде второго оргазма, а может быть, лишь эхо первого, словно отразившегося от Эйприл и снова вернувшегося ко мне, но принесшего не меньшее наслаждение.

В конце концов мы свалились набок и погрузились в воду, и очень долго ни мне, ни Эйприл не хотелось выныривать на поверхность. Если бы только утопление не было столь неприятным, мучительным и длительным процессом, мы наверняка бы утонули. В моей треугольной многофункциональной ванне.

Это того стоило.

Могло ведь случиться и так, что жизнь уже не будет казаться мне столь прекрасной, как прежде.

Эйприл что-то сказала, но столь тихо, что шипение воздушных пузырьков заглушило ее слова. Сам того не желая, я задал совершенно идиотский вопрос:

— Тебе было так же хорошо, как и мне?

Она погрузила лицо в воду, вынырнула и тряхнула головой.