Нельсон Демилль - Дочь генерала

• Название: Дочь генерала
• Автор: Нельсон Демилль
• Издательство: АСТ
• Жанр: Триллер
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-016675-3

На стрельбище военной базы найдено истерзанное тело дочери влиятельного генерала. Стиль, почерк совершения преступления — все буквально кричит о том, что убийство — дело рук маньяка. Однако военный следователь Пол Бреннер и его коллега Синтия Санхилл,которым поручено выяснить истину, не могут избавиться от подозрения, что их пытаются сбить с НАСТОЯЩЕГО следа! Кому-то очень не хочется, чтобы тайны «золотой девочки» выплыли наружу...

Бестселлер, положенный в основу знаменитого голливудского фильма.

---

— Если убийцей окажется Мур, — говорил Кент, — вы завершите дело без особого ущерба для людей в Хадли и вообще для армии. Если же убил не Мур и вы станете искать новых подозреваемых, вам придется допросить множество людей на базе. С меня подозрения сняты, надо снять подозрения и с других, Пол. Как вы говорите, совершено убийство и вам наплевать на карьеры, репутации, порядок и дисциплину. Но подумайте о прессе: во что может вылиться вся эта история. Весь штаб воинской части и большинство старших офицеров развращены и скомпрометированы одной женщиной-офицером. Это отбрасывает армию на несколько десятилетий назад... Будем надеяться, что виноват все-таки Мур, и делу конец.

— Если вы намекаете, что Мур — наилучшая кандидатура на электрический стул, хотя он и не виновен, то я вынужден напомнить вам о вашей клятве, — промолвил я.

— Я просто хочу сказать, что не нужно копать там, где вы не обязаны копать. Если преступник Мур, не давайте ему тащить за собой других. Совершено убийство, а все остальное: измены, легкомысленные связи и другие неподобающие офицеру поступки — не имеет никакого значения. Так будет по закону. Не надо вести под трибунал всех.

Кент оказался не таким туповатым служакой, каким я знал его раньше. Удивительно, сколь находчивым и красноречивым становится человек, когда ему грозит развод, бесчестье, персональное дело. В армии по-прежнему строго смотрят на тех, кто неразборчив в связях и вязнет в них, а полковник Кент увяз глубоко. Иногда я останавливаюсь в священном трепете перед силой полового влечения. Сколько мужчин рискует служебным положением, состоянием, даже жизнью ради того, чтобы провести час между женскими коленями. Но если это колени Энн Кемпбелл... впрочем, вопрос этот спорный, очень спорный.

— Полковник, — обратился я к Кенту, — я действительно признателен вам за откровенность. Когда один человек говорит правду, другие следуют его примеру.

— Может быть, — ответил Кент. — Я буду признателен, если вы обойдетесь без упоминания моего имени.

— Постараюсь обойтись, но в конечном счете это не играет никакой роли.

— Да, не играет. Я человек конченый. — Кент пожал плечами. — Я понял это два года назад, когда спутался с ней, — сказал он и добавил почти весело: — У нее, очевидно, был составлен какой-то график обслуживания. Каждый раз, когда я говорил себе: хватит, сыт по горло, — она останавливалась у управления, предлагала выпить вместе и расслабиться.

— И вам ни разу не пришло в голову сказать «нет»? — спросила Синтия.

Кент в ответ улыбнулся:

— Вы когда-нибудь слышали, чтобы мужчина сказал «нет», если вы попросили его переспать с вами?

Синтия была сбита с толку таким нахальством.

— Я ни о чем не прошу мужчин.

— А вы попробуйте, — напирал Кент. — Выберите любого женатого мужчину и попросите переспать с вами.

— Речь не обо мне, полковник! — холодно парировала Синтия.

— Хорошо, приношу свои извинения. Отвечаю на ваш вопрос: Энн не терпела отказа, кода дело касалось ее капризов. Не скажу, чтобы она прибегала к шантажу, но элемент принуждения в ее поведении присутствовал. Кроме того, она любила, когда ей делали дорогие подарки — хорошие духи, модную одежду, покупали авиабилеты. Сами по себе подарки ее не интересовали, но ей нравилось ставить своих ухажеров в затруднительное положение в смысле денег и времени. Я испытал это на себе, и другие наверняка подтвердят. Один из ее способов держать всех в узде... Энн попросила купить ей флакон каких-то особо изысканных духов, не помню, как они называются, и наколола меня на четыре сотни. Пришлось взять деньги в долг в кредитной кассе и целый месяц обедать в нашей столовке. — Он рассмеялся. — Боже, как я рад, что все кончилось.

— Ну, еще не совсем, — возразил я.

— Для меня кончилось.

— Будем надеяться, Билл... Приходилось ли вам из-за Кемпбелл использовать служебное положение?

— Приходилось, но так, по мелочам. Пропуска для ее знакомых, отмена штрафов, наложенных на нее за превышение скорости.

— Не согласен, полковник, это не мелочи.

— Я не оправдываю свое поведение.

Именно это ему предстояло сказать на заседании комиссии по его персональному делу, и это — лучшее и единственное, что он мог ответить: «Мне нет оправданий». Я гадал, как еще Энн компрометировала своих поклонников помимо связи: небольшая услуга здесь, особое разрешение там — кто узнает теперь, чего она хотела и получала. За двадцать лет службы, включая пятнадцать в Управлении по расследованию преступлений, я не сталкивался с моральным разложением такого масштаба на территории военной базы и не слышал о таком случае.

Синтия спросила Кента:

— Значит, генерал не мог положить конец ее выходкам и дистанцироваться от нее самой?

— Нет, иначе он выставил бы себя неумелым и безответственным начальником. Когда генерал понял, что его образцовая дочь с рекламного плаката переспала со всем его окружением, было уже поздно. Он мог исправить положение единственным способом: доложить в Пентагон обо всем случившемся, просить об отставке всего штабного состава, потом уйти в отставку самому... Кемпбелл не совершил бы крупной ошибки, если бы пустил себе пулю в лоб.

— Или убил бы ее, — добавила Синтия.

Кент пожал плечами:

— Может быть. Только не таким зверским способом.

— Хорошо, — сказал я. — У нас много подозреваемых, и вы будете одним из них.

— Готов. Да, я обжегся, но не так сильно, как некоторые другие. Кое-кто был по уши влюблен в Энн, одержим этой страстью и, естественно, безумно ревновал ее к другим. Так ревновал, что мог пойти на убийство. Взять того же молокососа Элби. Неделями ходил как в воду опущенный, когда она не замечала его. Допросите Мура, у него должен быть свой список подозреваемых — разумеется, если убийца не он сам.

Этот подлец все о ней знает, и если он скажет, что его информация не для всех, я суну ему в пасть пистолет и посоветую унести ее с собой в могилу.

— Я действую не так грубо, — сообщил я. — Пытаюсь всего лишь опечатать его кабинет, а потом добиться разрешения перетащить его сюда.

— Нечего с ним церемониться. Для чего у вас наручники? Ну ладно, теперь вы видите, почему я был против того, чтобы задействовать здешнюю группу УРП.

— Вижу. Кто-нибудь из них тоже повязан?

Кент ответил, немного подумав:

— Начальник группы, майор Боуз.

— Вы в этом уверены?

— Спросите у него сами. Он ведь один из ваших.

— Вы с ним ладите?

— Пытаемся.

— В чем проблема?

— В юрисдикции. Почему вы спрашиваете?

— Юрисдикция связана с уголовной деятельностью. Или вы имеете в виду что-то другое?

Кент поднял на меня глаза:

— М-м... У майора Боуза появились собственные замашки.

— Другими словами, он не хотел делиться.

Кент кивнул.

— Это наблюдалось и у других ее дружков, когда Кемпбелл их бросала... Что ни говори, женатые мужчины — свиньи, настоящие свиньи. Никому не доверяйте здесь, Пол.

— В том числе вам?

— В том числе мне. — Кент посмотрел на часы. — Все? Вы хотели что-то узнать у меня?

— Сейчас это уже не имеет значения.

— В таком случае еду домой. До семи утра я буду там, а потом на работе. Звоните, если что... А где я могу разыскать вас?

— Мы оба остановились в гостинице.

— Поеду, жена, наверное, не может дозвониться из Огайо. Еще подумает, что я у какой-нибудь женщины. Доброй ночи.

Когда Кент шел к выходу, мне подумалось, что походка у него стала не такой уверенной, чем когда он входил сюда.

— Просто не верится, — вздохнула Синтия. — Он на самом деле говорил, что Кемпбелл переспала почти со всеми старшими офицерами на этой базе?

— Говорил. Теперь мы знаем, кто эти люди на фотографиях.

— И знаем, почему в той комнате такая странная начинка.

— Список подозреваемых растет.

Вот оно как, думал я, полковник Кент, мистер Закон и Порядок, нарушил все правила, какие только можно нарушить. Зов пола завлек этого щепетильного чистюлю на оборотную сторону луны.

— Как ты думаешь, — спросил я Синтию, — Билл Кент мог пойти на убийство ради сохранения лица?

— Допускаю. Но, по-моему, он ясно дал понять, что его связь с Энн Кемпбелл не составляла ни для кого секрета и генерал только ждет удобного момента, чтобы разделаться с ним.

— Ну а если это из-за ревности?

— Он ведь намекнул, что связался с Энн Кемпбелл из спортивного интереса. Спать с женщиной, не питая к ней особых чувств, — дело обычное... — Я ждал, что Синтия скажет еще. — Однако не исключаю, что в нем заговорил собственник, следовательно, возникла ревность — одним словом, то, что он приписал Боузу. Как-никак Кент тоже полицейский, он читал те же руководства, что и мы, и понимает ход наших рассуждений.

— Да, и все-таки трудно поверить, что такой человек может испытывать страсть и ревность.

— Как сказать. Именно у холодных с виду людей горячее сердце. Мне знаком такой тип. Властность, консерватизм, неуклонное следование правилам — это защитные механизмы против собственных страстей. У них нет естественных ограничителей. И когда не срабатывают искусственные, они способны на что угодно.