Светлана Дмитриева - Рассадник добра

• Название: Рассадник добра
• Автор: Светлана Дмитриева
• Издательство: АРМАДА: «Издательство Альфа-книга»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: 5-93556-630-3

Вы полагаете, это так легко — сменить нелюбимую, но привычную московскую квартиру с ее склочными обитателями на мир, где к вам в дверь может запросто постучаться покойник, эльф или даже дракон в должности налогового инспектора? Вы думаете, что это так здорово бросить постылую школу и пойти в обучение к известному магу, с головой окунувшись в невероятные приключения? Вы считаете, что это элементарно — найти свое место под чужим солнцем, имея в активе поддержку могущественного бога, симпатии эльфов-долгожителей и свое собственное сомнительное обаяние? Нахальная, ироничная, самоуверенная и любопытная старшеклассница Маша Бурова абсолютно уверена, что в иной реальности для нее нет ничего невозможного просто потому, что ее угораздило родиться в мире, лишенном магии. Но сможет ли она стать великой волшебницей, прославиться на весь мир, заработать кучу денег и выяснить все, что еше остается тайным?

---

— Ты не понимаешь. — Жоржик улыбнулся. — Я очень талантливый. Я даже нашему городскому лекарю помогал. Вот он-то и надоумил меня в Астоллу ехать, в ученики к хорошему магу проситься.

«Башку такому лекарю оторвать бы...» — мечтательно подумала Машка, а вслух сказала:

— Тебе бы на самом деле лучше на актерское попробовать поступить, если здесь этому учат. Они таких любят: странненьких, нагленьких, живеньких... Не хочешь актером быть?

— Я не хочу быть живым, — серьезно сказал Жоржик, замедлив немного шаг. — Я подсчитал, сколько времени необходимо мне для того, чтобы стать толковым магом. Мне не хватает. Я подумал и понял, что люди устроены весьма нерационально.

— Тебе бы с эльфами об этом побеседовать, — сказала, покачав головой, Машка. — Они на эту тему ужасно любят рассуждать, расисты недоделанные.

— Человеку нужно спать, хотя бы иногда, и нужно есть, — продолжал Жоржик, не обратив на ее насмешливое предложение никакого внимания. — И масса всего другого, добывание чего отнимает драгоценное время, которое можно было бы потратить на практику и обучение. А потому я решил стать мертвым, чтобы спокойно учиться дальше. Да и живем мы очень мало. Нашей жизни едва хватает, чтобы освоить одну прикладную профессию, нарожать и вырастить детей и увидеть несколько городов. Человек не должен жить так убого!

— Ты уверен, что тебя зовут Жоржик, а не Леонардо да Винчи? — осведомилась Машка, чувствуя себя так, будто присутствует при историческом моменте зарождения новой философии гуманизма.

Новоявленный просветитель надменно вспыхнул красными глазами.

— Разве я посмел бы, словно неотесанный пахарь, присвоить себе чужое имя?

— А я не знаю, какие у вас, на севере, традиции, — парировала, пожав плечами, Машка. — Ладно, хорош распинаться, пришли.

Она отворила дверь приемной. По петлям, затянутым густой паутиной, резво сбежал многоногий хозяин и, возмущенно пискнув, скрылся в щели. Пауки в доме Вилигарка были толстые, здоровые и донельзя нахальные. Кажется, они вообще считали, что дом этот принадлежит им, а громоздкие неповоротливые люди только оскверняют его своим присутствием. Бочком, стараясь не повредить паутину еще сильнее, Машка протиснулась в приемную и махнула рукой Жоржику: мол, заходи, не стесняйся. Тот немного помялся на пороге и неуверенно вошел.

Пахло пылью, крызами и чуть-чуть медом, хотя Вилигарк и не держал пчел. В этой комнате огромного дома не колдовали практически никогда, потому что присутствие «приемника» влияло на любые магические действия с огромной силой. Артефакт, похожий на массивный дореволюционный шкаф из тех, что стоят по музеям, перекрывал всю дальнюю стену. Около же ближней к двери робко притулилась скамеечка — две доски, соединенные какой-то жалкой щепкой. Машка подозревала, что сделана она была самим Вилигарком, потому что ни одному слуге не пришло бы в голову сотворить этакое позорище. Плотником мессир был криворуким и этим гордился.

— Садись, — велела Машка. — Чувствуй себя как дома, но не забывай, что в гостях. Воровать здесь совершенно нечего: шкаф ты не упрешь, а такая скамейка нормальному человеку и бесплатно не нужна.

— Я — не нормальный человек, — гордо ответствовал Жоржик. — Я — будущий маг.

— Тогда я — английская королева! — фыркнула Машка, покидая этого безумного оптимиста.

Жоржик проводил ее диким взглядом, и, захлопнув дверь, Машка догадалась почему. Король в Ишмизе был один, и относились к нему едва ли не почтительнее, чем к многочисленным богам. Королевским статуям, изваянным из светло-коричневого мягкого камня, не возносили хвалу и не приносили жертв, однако всякий благонравный горожанин считал своим долгом каменного болвана уважительным образом поприветствовать, проходя мимо. Болвана призывали в свидетели любовных клятв и долговых обязательств. Кажется, здесь считалось, что обманщика накажет сам король. Машке в это верилось слабо, однако каких только безумных традиций не выдумают люди, дабы разнообразить свою скучную жизнь! Понятно, что публичное присвоение ею королевского титула вызвало у бедолаги шок. Машка хмыкнула и пожалела, что не назвалась Папой Римским — а вдруг бы еще смешнее вышло.

Всю ночь в доме что-то подозрительно гремело и стучало, словно некромант решил затеять ремонт, чтобы позлить соседей. В окнах лаборатории то и дело вспыхивали алые и зеленые огни. Эльфы мучились бессонницей, да и Машка постоянно вскакивала, просыпаясь от резких звуков. Пару раз ей со сна почудилось, что где-то под окном орет автомобильная сигнализация, и от этого становилось страшно. Мысль о том, что все пережитые приключения ей попросту приснились и сейчас в комнату ввалится пьяный отчим, вызывала холодный пот. Под утро Май, у которого от недосыпа разболелась голова, принялся петь песни, в перерывах уверяя усталую и злющую Машку, что эльфийское пение — лучшее лекарство от всех болезней. Пел он похабно, поминутно фальшивя. Послушав младшего собрата пару минут, Вий ушел подальше, напоследок презрительно фыркнув, как кот.

Когда рассвело окончательно, голова заболела и у Машки тоже. Не церемонясь более с Высоким светлым, Машка сунула больную голову под подушку и попыталась поспать хоть немного. Май ужасно обиделся и сообщил, что люди ничего не понимают в настоящем искусстве. Часом позже Машку бесцеремонно разбудила Айшма, сказав, что Вилигарк требует ее к себе.

— Садист... — простонала Машка, не открывая глаз. Веки жгло, хотелось темноты, тишины и покоя.

— Мессир намерен дать тебе урок, — снисходительно обронила экономка.

Эта фраза произвела на Машку эффект ледяного душа. Мгновенно проснувшись и вскочив с постели, она оделась в темпе, сделавшем бы честь профессиональному военному. «Боже, какое счастье, что мне не нужно краситься!» — подумала она. Дома, пока мать не отобрала у нее все косметические пробнички, принесенные с какой-то презентации, она иногда рисовала перед школой на лице нечто впечатляющее. Пусть это не было похоже на творения телевизионных стилистов, но Машке нравилось любоваться в зеркало на то, как блестят подкрашенные помадой губы. Да и замазывать синяки тональным кремом очень удобно. Минус во всей этой практике наложения боевой раскраски был только один: на нее уходило страшно много времени, как и на всякое другое дело, которое толком делать не умеешь.

— Он в приемной? — осведомилась Машка, вспомнив вчерашнего бестолкового визитера.

Айшма покачала головой:

— В лаборатории. Имей в виду, мессир сильно устал. Он работал всю ночь. Постарайся не раздражать его. Будь послушной девочкой.

Машка непочтительно фыркнула, представив себя в роли «послушной девочки», и с упреком взглянула на экономку. И как только она могла брякнуть такую глупость? Но Айшма на ее укоряющий взгляд не отреагировала. Неожиданно протянув руку, она заботливо поправила воротник Машкиной рубашки и придирчиво осмотрела результат своих трудов. Машке стало немного не по себе: поведение экономки не вписывалось в привычную картину мира и оттого пугало.

— Что-то случилось? — на всякий случай спросила Машка, поежившись.

— Нет. С чего ты взяла? — удивилась Айшма, тут же сделавшись совершенно нормальной — суховатой и высокомерной.

И Машка успокоилась.

Первое, что бросилось Машке в глаза, как только она вошла в лабораторию, — новый, совсем белый скелет, подбежавший к ней так резво, словно суставы его были щедро смазаны специальным маслом. «Так весь дом на кладбище скоро станет похож», — подумала Машка. Нельзя сказать, что эта тенденция ей не нравилась. Она вообще полагала, что поместью сильно не хватает готического духа: толп привидений, стильного швейцара-вампира и бледной, чахоточной дамы в окне одной из башен. Однако Вилигарк ее взглядов не разделял и предпочитал обитать в нормальном доме. Лишь в приемной и теперь в лаборатории присутствовали явные символы его профессии.

Скелет показался Машке смутно знакомым. В движениях его прослеживались угловатая юношеская резкость и нервность. Хотя рядом с могущественным черным магом кто угодно разнервничается, исключая, конечно, Машку. Даже совершенно не склонная к приступам паники Айшма чувствовала себя порой под его взглядом неуверенно.

Синее стеклянное блюдо с пирожками стояло на разделочном столе, провоцируя Машку всем своим видом. Она сглотнула слюну и поежилась.

— Тебя проще убить, чем накормить, — заметил Вилигарк проницательно.

— Убивать — дурно, — на всякий случай сказала Машка.

Пирожки пахли ужасно соблазнительно. Она прекрасно знала, что там внутри: божественный паштет и сладкий джем, нарубленные в мелкую стружку овощи и выращенная эльфами трава. И еще она хорошо знала, каковы эти пирожки на вкус, — пару она уже стащила на кухне.

— Чье бы пузо бурчало! — проворчал некромант. — Можешь угоститься.

Машка, не дожидаясь повторного приглашения, принялась угощаться, а некромант задумчиво разглядывал суетящийся возле двери скелет.