Понсон дю Террайль - Клуб червонных валетов

• Название: Клуб червонных валетов
• Автор: Понсон дю Террайль
• Издательство: Ставропольский фонд культуры
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1993
• ISBN: 5-88530-119-0, 5-88530-119-6

---

В заключение всего этого я нахожу нужным заметить, что она потребовала также от герцога, чтобы он не был у нее до дня первого оглашения.

Жду приказаний».

— Недурно, — проворчал сэр Вильямс, — но только чересчур уже быстро, так, что его надо несколько придержать. Дело молодого графа де Шато-Мальи еще немного продвинулось вперед.

— Что нового от Фипар? — добавил он.

— Маленький рапорт, — ответил Рокамболь, — я его записал со слов моей маменьки, которая приходила ко мне сегодня вечером.

— Читай!

«Белокурая дамочка бывает аккуратно и ежедневно у отца Гарена, она сидит у него и шьет. Роллан тоже приходит ежедневно, под предлогом узнать о здоровье старичка, а на самом деле что-то долго просиживает с молоденькой дамой.

Уже два дня, как его голос что-то особенно дрожит, когда он спрашивает у меня, дома ли девица Евгения.

Вчера он явился раньше обыкновенного и в то время, когда маленькая дама еще не была у Гарена. Я сказала ему, что ее нет дома, он побледнел, но все-таки пошел наверх».

— Птица в сетях, — заметил опять сэр Вильямс и вынул из кармана маленький сверток бумаги.

Это было письмо Тюркуазы и заключало всего несколько строк:

«Любезный попечитель! Мне кажется, что бедную Вишню Роллан в самом непродолжительном времени постигнет глубокое несчастье. Ее сумасшедший супруг окончательно обезумел. Он готов ежеминутно броситься передо мной на колени и если и удерживается от этого, то только потому, что около нас находится постоянно мой отец Гарен.

Ваша козочка».

Сэр Вильямс прочел еще раз это послание и, наконец, сжег его на свечке.

— Дядя, — заметил Рокамболь, — могу я вам задать один вопрос?

— Да.

— В Тюркуазу влюбились одновременно Фернан и Леон?

— Конечно.

— К чему же эта двойная игра? Можно ведь было просто найти двух женщин.

Сэр Вильямс пожал плечами.

— Решительно ты глупее, чем я предполагал, — сказал он.

— Но…

— Как, — продолжал сэр Вильямс, не обращая ни малейшего внимания на обиженный протест Рокамболя, — разве ты не предвидишь той минуты, когда оба эти человека дойдут до предела своей страсти?

— Что же тогда?

— Что? Тогда мы подготовим маленькую сцену: они встретятся и убьют друг друга, как какие-нибудь пьяные мясники.

— Славно! Славно! — вскрикнул в восторге Рокамболь и посмотрел на своего капитана с восхищением.

Сэр Вильямс предался размышлениям, которых Рокамболь не решился прервать.

Так прошло около десяти минут. Но вдруг англичанин поднял голову.

— По моему мнению, — начал сэр Вильямс, вдохновляясь, — сердце женщины бывает иногда очень загадочно, но, чтобы узнать его, бывает много данных.

— Так.

— Кто знает, может быть, она уже втайне любит Шерубена.

— Может быть.

— Но будучи добродетельной, она сама не хочет сознаться себе в этом, — следовательно, мы должны как-нибудь вырвать у нее это признание.

— Да можно ли это?

— На свете все возможно.

— Так, дядя.

— Маркиза часто ездит в оперу?

— Почти постоянно.

— Отлично. Послезавтра идут «Гугеноты». Ты отправишься к Шерубену и скажешь ему, что ты мастер делать царапины в плечо. Он должен позволить тебе нанести этот удар. И кто знает, — может быть, маркиза пошлет на другой день после вашей дуэли узнать о его здоровье.

— Черт побери! Ваша мысль, право, недурна, дядя.

— Постой и слушай. Ты пошлешь Шерубена в оперу и велишь ему поместиться поближе к ложе маркизы.

— Так.

— В антракте ты поссоришься с ним и, конечно, будешь разговаривать с ним настолько громко, что маркиза услышит вас и узнает точно о часе и месте дуэли и дальнейших подробностях ее. Конечно, ты не позабудешь и об адресе Шерубена.

— Понимаю.

— А в ожидании этого пусть Шерубен завтра же переедет в улицу Пепиньер, № 40.

— То есть в дом госпожи Маласси.

— Верно.

— Окна этой комнаты выходят в сад, и их можно видеть из квартиры Маласси.

— Отлично! Отлично! — бормотал восхищенный Рокамболь.

— Маркиза бывает иногда у своей приятельницы, и я готов побиться с тобой об заклад, что в день дуэли раньше полудня маркиза будет уже у госпожи Маласси. Вантюр будет извещать нас. Как тебе все это нравится?

— Восхитительно, бесподобно, но…

— Еще что?

— Ведь «но» может быть всюду. Если Шерубен не захочет…

— Что?

— Да быть ранен.

— Ты с ума сходишь, виконт.

— Да ведь это неприятно.

— Мой друг, раз человек попался в наши руки, — заметил холодно сэр Вильямс, — то он вполне наш.

— Мне больше нечего возразить, — проговорил смиренно Рокамболь.

Баронет молча встал, застегнулся и протянул руку Рокамболю.

— Прощай, до завтра, Вечером буду.

— Поедете в моем экипаже?

— До улицы Бланш.

Сэр Вильямс действительно доехал до улицы Бланш и, остановившись там, направился в улицу Монсей. Здесь он вошел в отель Тюркуазы.

— Ах! Это вы, — сказала она, — я так и думала, что вы приедете ко мне сегодня вечером.

— То есть, вернее сказать, утром, так как теперь, уже три часа утра.

— Все равно.

— Завтра поутру ты отвезешь своего мнимого отца в лечебницу Дюбуа — она находится в предместье Сент-Дени.

— Наконец-то, — радостно проговорила Тюркуаза.

— Остальное ты сама знаешь.

— А Фернан?

— О! Еще рано. Черт возьми! Как рано для того, кто хочет обобрать человека на пять миллионов.

— У меня хватит терпения, — заметила она, — и я уверена, что если он еще раз вернется сюда, то оставит здесь все свое состояние до самой последней частицы его.

— Ну, а честь своей жены? — проговорил баронет спокойным голосом.

Тюркуаза нагнула голову и тихо прошептала: Да будет так!

На следующий день после свидания сэра Вильямса с Рокамболем, вечером, в половине восьмого, маркиза Ван-Гоп сидела в своем будуаре и одевалась.

Маркиз присутствовал тут же и любовался красотой своей жены.

Маркиз был страстный игрок в шахматы и в этот вечер поджидал к себе хороших игроков, а потому и не хотел лишать себя случая поиграть в свою любимую игру.

— Друг мой! — сказал он своей жене, — я заеду за тобой в театр к последнему акту.

— Просите майора в залу, — распорядилась маркиза.

— Вы уже одеты, — заметил живо маркиз, — и вы можете принять его здесь.

Майору было уже около пятидесяти лет, и этим-то и объяснялось то доверие, которое выказывал ему маркиз. Майор вошел в будуар.

— Вот кстати-то, — проговорил любезно маркиз. Майор поцеловал руку маркизы и посмотрел вопросительно на ее мужа.

— Вы любите оперу? — спросил вместо ответа маркиз.

— Да, очень.

— Ну и отлично, вот маркиза предлагает вам место в своей ложе на сегодняшний спектакль.

На губах у маркизы появилась легкая улыбка.

— Майор, — проговорила она насмешливым тоном, — вы знаете страсть моего мужа к шахматной игре, и эта страсть заставляет его теперь отдать свою жену под покровительство друга.

И затем, взглянув на своего мужа, добавила: — Идите, милостивый государь, идите играть в шахматы.

Через десять минут после этого майор сел вместе с маркизой в карету и поехал с нею в оперу.

Театр был полон.

Рядом с ложей маркизы поместился Шерубен с каким-то молодым человеком, а напротив — виконт де Камбольх.

В антракте маркиза Ван-Гоп услышала разговор в соседней ложе, из которого узнала, что виконт вызвал Шерубена на дуэль; тогда она почувствовала, что уже любит Шерубена, и в мучительном страхе и волнении за его жизнь вернулась домой, не зная, на что решиться и что предпринять.

Она долго молилась, и, наконец, ею овладело какое-то особенное состояние, в котором ей представилось как бы наяву место битвы, противники, и при этом ее воображение до того разыгралось, что ей казалось, она слышит стук их шпаг и вдруг один из них как будто вскрикнул и упал. Это был он! Она зашаталась и лишилась чувств.

На другой день она очнулась только в двенадцать часов. Бедная женщина лежала на полу.

В эту минуту раздался звонок, молодая женщина подбежала к окну и посмотрела в него.

Прошло несколько минут, показавшихся ей чуть не целым веком, но, наконец, вошел человек в одежде посыльного. Это было письмо от госпожи Маласси.

Маркиза вздохнула свободнее и почувствовала, что возвращается к жизни.

Госпожа Маласси писала:

«Милая моя маркиза! Вот уже целая неделя, как мы не виделись с вами. У меня было много неприятностей в это время, а потому я прошу вас ради нашей дружбы побывать у меня сегодня же, так как я дала себе слово не выходить сегодня из дому; причину этого я сообщу вам при нашем свидании.

Маласси».

Маркиза чуть не вскрикнула от радости — это письмо было благодетельным предлогом для нее и давало ей возможность узнать о результате поединка.

Молодая женщина позабыла даже о том, что была еще в бальном костюме, и, проворно закутавшись в шаль, приказала подать карету. Через полчаса после этого она была уже у своего верного друга — вдовы Маласси.