Александр Дюма - Охотник на водоплавающую дичь

• Название: Охотник на водоплавающую дичь
• Автор: Александр Дюма
• Издательство: АРТ-БИЗНЕС-ЦЕНТР
• Жанр: Исторические приключения
• ISBN: 5-7287-0001-2

---

Внезапно Флажок, застывший в позе сфинкса — его голова покоилась на лапах, — встрепенулся, замахал хвостом, стуча им о пол, а затем вскочил и кинулся к двери.

— Ах, вот и господин Монпле вернулся! — вскричал маленький Жан.

Он побежал к выходу и отворил дверь.

Из темноты показалась высокая фигура, приближавшаяся к дому.

Мальчик устремился к молодому охотнику и бросился в его объятия.

Затем он принялся расспрашивать его о том, что случилось.

Но Алену было довольно трудно отвечать на эти вопросы.

Он принялся утешать мальчика и сказал только, что дело, грозившее принять для него, Алена, скверный оборот, может завершиться для всех благоприятным образом.

Однако молодой человек попросил мальчика сделать все, чтобы встретиться с матерью и передать ей, что г-н Монпле непременно должен поговорить с ней ближайшей ночью.

Мальчик посмотрел на Алена и сказал:

— Дружище, вы же помните, что сказала вам матушка Жанна месяц назад: она не может уходить из дома по ночам, потому что дядя Ланго запирает двери.

— Матушка Жанна не могла приходить сюда месяц назад, — ответил Ален со смехом, — но сегодня она придет. Если даже дядя Ланго закроет дверь, не волнуйся, малыш Жан, она раздобудет ключ.

Жан Мари не стал требовать никаких разъяснений.

Хотя ребенок покинул дом лавочника, их встречи с матерью происходили почти так часто, как ему хотелось.

Для этого ему достаточно было притаиться на углу одной из улиц, прилегающих к церкви; увидев дядюшку Ланго, выходящего из дома, он со всех ног мчался к лавке.

Дверь открывалась, и мать сжимала сына в объятиях; оба ждали возвращения Косолапого, и когда он появлялся на горизонте, пошатываясь, словно фавн, мальчик выходил во двор и убегал через садовую калитку.

Итак, на следующий день маленький Жан выполнил пожелание своего друга Алена.

Он отправился к матери и страшно удивился, услышав от нее такие слова:

— Хорошо, дитя мое, скажи господину Монпле, что я приду.

Несмотря на это обещание, охотник весь день казался обеспокоенным.

Было очевидно, он задумал что-то такое, с чем его совесть не могла полностью согласиться.

Да простит нас читатель, ибо мы пишем отнюдь не роман, а повесть. Фабула, которую мы предлагаем его вниманию, слишком незначительна для романа, и персонажи, порожденные нашим воображением, могут показаться надуманными.

Нет, эта книга — нечто вроде дагерротипа, сделанного на берегу моря, и мы лишь вознамерились таким способом достоверно отобразить действительность.

Поэтому мы вынуждены признать, рискуя ослабить сочувствие читателя к герою — а это является непременным условием всякого добротного литературного сочинения, — что наш герой был мужчина и к тому же нормандский крестьянин; вследствие этого он сочетал в себе неблаговидные черты, присущие мужскому полу в целом, с недостатками, присущими местным жителям.

К счастью, как сказал Энен, Ален, в сущности, был добрый человек.

В тот же вечер или, точнее, уже ночью Жанна, как она и обещала, пришла в Шалаш.

Ален ждал ее прихода на пороге.

Увидев вдову, он поспешил ей навстречу и обнял ее.

Женщина мягко отстранила его.

— О! Не бойтесь ничего, — сказал молодой человек, — вашего сына здесь нет: я послал его ставить силки на куликов.

Услышав это, Жанна позволила охотнику поцеловать ее в лоб.

Но, когда его губы коснулись ее лица, она тяжело вздохнула.

Можно было подумать, что Ален дотронулся до открытой раны.

Монпле повел вдову в дом и попытался усадить ее к себе на колени.

Но она очень кротко и в то же время чрезвычайно твердо сказала:

— Ален, я пришла к вам не как любовница, а как подруга. Если вы хотите о чем-то меня попросить, то я готова оказать вам любую услугу, ведь моя жизнь — в вашем распоряжении, и вы это знаете как никто другой.

Молодой человек снова попробовал прижать женщину к своей груди, но она вырвалась из его объятий, села рядом на стул и протянула ему руку со словами:

— Говорите, я вас слушаю.

— А если мне нечего вам сказать, Жанна? — спросил Ален с улыбкой.

— Вы должны мне что-то сказать, Монпле, раз вы просили меня сюда прийти.

— Я собирался сказать, что люблю вас, Жанна.

— Вы хотели сказать что-то другое, Ален. Вы бы не послали ко мне сына, если бы на уме у вас были только эти легкомысленные речи.

— Ну да, Жанна, я собирался сообщить вам еще кое-что. Когда я оказался в вашей комнате и вы спросили меня, как я попал в дом дяди Ланго, я сказал, что проник туда, чтобы встретиться с вами.

Жанна кивнула в знак согласия и вздохнула.

— Так вот, — продолжал Ален, — я солгал.

— Я узнала это на другой день, — сказала женщина, — но, как вы помните, даже не упрекнула вас во лжи.

— Послушайте, Жанна, возможно, нам повезло, что дело обернулось именно так.

— Я в этом сомневаюсь, — заметила вдова.

— Вы сейчас все поймете, — произнес Монпле. — Я забрался в ваш дом, потому что дядюшка Ланго безбожно обобрал меня.

Вдова промолчала.

— Я увидел, как к нему явился его сообщник Ришар, — продолжал молодой человек, — и решил узнать их секрет.

— Я догадалась об этом, — сказала женщина, — когда увидела открытый люк и поврежденный замок секретера.

— Ну, Жанна, теперь вы понимаете, что еще я должен вам сказать?

— Нет, Ален.

— Мне остается лишь сказать вам, Жанна, что мы можем стать Счастливыми и богатыми, и это зависит только от вас.

— Счастливыми? — спросила вдова.

— Да, именно счастливыми! Пока я остаюсь бедным, я думаю о браке с ужасом, но, когда я снова разбогатею и стану хозяином Хрюшатника, я первым делом поставлю во главе своего дома добрую хозяйку. Так вот, я клянусь Богом, Жанна, если вы мне поможете, этой доброй хозяйкой будете вы.

— Спасибо, Ален, хотя вы и ставите мне одно условие, это все же доказывает, что вы меня не презираете.

— Я вас презираю? О нет, Жанна, за что мне вас презирать?

— Ну, полно, Ален. Скажите, что вы от меня хотите? Молодой охотник хранил молчание.

— Я жду, — сказала Жанна.

— Вам известно, что ваш дядя Ланго и мой адвокат Ришар сговорились, чтобы меня разорить?

— Я ничего не знаю. Продолжайте, Ален.

— Дело в том, что долговые обязательства, с помощью которых у меня отобрали Хрюшатник, либо подложные, либо в них есть приписки.

— Что дальше?

— Часть заемных писем — в руках Ришара, вследствие чего он вымогает деньги у вашего дяди. Другие векселя, за которые ваш дядя заплатил выкуп, находятся в секретере, который я пытался открыть.

— Что дальше? — еще более холодно спросила женщина, начинавшая понимать, куда клонит Ален.

— Ну, Жанна, — сказал молодой охотник, — я подумал, что могу рассчитывать на вас, вашу любовь и преданность…

— С какой целью? — осведомилась вдова.

— Как! Вы не понимаете? — произнес Ален.

— Нет.

— Жанна, мне нужны эти бумаги. Такова цена вашего счастья.

Вдова вскочила.

— Господин Ален, — промолвила она, — я честная женщина, а не какая-то воровка…

— Жанна! — вскричал молодой человек.

— Мой дядя, — продолжала она, — дал мне приют и, как бы дорого он ни заставлял меня за это платить, я живу в его доме, и я его должница. Я благодарна дяде за гостеприимство и не стану обманывать его доверие.

— Жанна, — сказал Ален, — но ведь мы можем обрести счастье только благодаря этим бумагам.

— Господин Монпле, — тихо, но вместе с тем с нажимом отвечала женщина, — когда я услышала звук ваших шагов в коридоре и открыла дверь, когда я увидела, как вы бледны и растерянны, когда я услышала крики гнавшихся за вами людей и топот ног за вашей спиной, я не ставила вам никаких условий; я не говорила вам: «Господин Ален, сделайте то-то, иначе я не стану вам помогать». Нет, открыв дверь, я встретила вас с распростертыми объятиями и открытым сердцем… Я испытывала какую-то мрачную радость, спасая вас ценой своего бесчестья. Ибо разве вы не спасли моего сына, рискуя собственной жизнью?..

— Жанна!

— Когда вы передали мне через моего сына, что желаете меня видеть, мое сердце, признаться, чуть не выскочило от радости, ведь я решила, что вы раскаялись, и подумала… Я ошиблась, господин Монпле, вы хотели меня видеть, чтобы предложить мне постыдную сделку… Я постараюсь забыть эту встречу. Прощайте, господин Ален!

— Жанна, Жанна! — воскликнул молодой человек, загораживая женщине дорогу.

— Вы мужчина, вы сильнее меня, Монпле, и я не стану с вами драться. Если вы собираетесь держать меня здесь до тех пор, пока мое отсутствие не будет замечено, пока моя честь окончательно будет загублена, — это в вашей власти, и мне останется только плакать. Но я надеюсь, Ален, что вы не поступите со мной так, как не поступили бы и с посторонней женщиной… Я прошу вас только об одном, сударь: забудьте, что вы… во мне нуждались и что я принадлежала вам душой и телом без всяких условий. А теперь позвольте мне пройти, Ален.