Виктор Доценко - Тридцатого уничтожить!

• Название: Тридцатого уничтожить!
• Автор: Виктор Доценко
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Боевик
• Год: 1997
• ISBN: 5-7027-0078-3

После ранения и плена в Афганистане, Савелий Говорков оказывается в одной из арабских стран. Ему помогают вернуться на Родину, но с условием: Савелий будет работать на засекреченной базе, где проходят подготовку участники будущего военного переворота в России.

---

Виктор Доценко Тридцатого уничтожить!

Посвящение

В это раннее утро, несмотря на низко висящие дождевые тучи, закрывшие небо до самого горизонта, раскаленный воздух пронизывал кожу насквозь.

До восхода светила оставалось еще более часа, и небо, усеянное тучами, создавало впечатление вечерних сумерек.

С высоты птичьею полета можно было охватить взглядом великолепную раскрывшуюся внизу картину. Казалось, что это удивительное полотно создал своей кистью великий мастер, использовав все известные в мире краски.

Бескрайние просторы океана причудливо и неожиданно изменяли свои цвета от зеленого до изумрудно-серебристого, а желто-золотистый берег мягко и незаметно переходил в сочную зелень лесных массивов.

Среди деревьев мелькали звери и птицы ярких расцветок. Они давно проснулись и всевозможными голосами возвещали о своем присутствии на земле.

Жизнь размеренно шла своим чередом, как день, неделю, месяц, год и десятилетия назад. Шла, идет и будет идти через сотни лет в будущем.

Среди песков, растянувшихся на многие десятки километров по берегу океана, затерялось небольшое каменистое плато, уютно укрывшееся между огромными камнями, похожими на могучие утесы.

Этот уголок земли напоминал творение человеческих рук и был похож на античный театр: ровный полукруг со сценой, зрителями, местами, каменистыми стенами и замшеловатыми входами. Казалось, природа сознательно позаботилась о человеке, создав ему максимум удобств для наслаждения искусством.

На, этой нерукотворной сцене, на каменистом возвышении, сложив крест-накрест ноги и скрестив на груди руки, сидел старик с длинными седыми волосами, схваченными на затылке в пучок. Он был одет в белоснежное кимоно и шаровары.

Старик сидел неподвижно, молодцевато выпрямив спину. Он казался каменным изваянием, и только мощная, несмотря на его возраста равномерно вздымавшаяся грудь заставляла поверить в то, что он был живым человеком.

Метрах в пяти от него сидел парень лет двадцати пяти. В отличие от старика он был по пояс обнажен и одет в серые шаровары. Жилистые руки, от которых исходили мощь и сила, спокойно лежали на коленях. Длинные волосы, как и у старика, были собраны в пучок на затылке. На левом предплечье виднелась наколка, напоминающая издали человеческий череп.

Метрах в десяти позади него в таких же позах на скрещенных ногах, сидело человек двадцать. Они располагались в определенном порядке и образовывали удлиненный ромб, вершиной верхнего угла которого был старик. Два боковых угла занимали двое пожилых мужчин, нижний — самые молодые. Эти четверо были одеты не в серые, как у всех, а в белые шаровары. Они отличались от остальным и тем, что на их левых предплечьях был изображен удлиненный книзу ромб. Все были обнажены по пояс, волосы каждого стянуты в пучок на затылке, а взгляды устремлены на старика.

Неожиданно старик приоткрыл глаза, и где-то высоко-высоко в небе послышалась четкая монотонная мелодия, напоминавшая трезвучия восточных молитвенных инструментов.

Корпус старика начал медленно раскачиваться в такт этой мелодии назад и вперед, это продолжалось несколько минут. Его поведение напоминало медитацию. По еле заметному знаку сидевшего в левом от старика углу все присутствующие тоже стали раскачиваться.

Звуки мелодии становились все громче и громче. Стал нарастать и темп. Это заставило ускорить движения и всех присутствующих. Единственным, кто не медитировал, был парень, сидящий перед сцинком. Его корпус опускался все ниже и ниже, пока лицо не коснулось каменистой поверхности земли.

Едва это произошло, звуки мелодии мгновенно оборвались, и воцарилась гнетущая тишина. Казалось, даже природа, завороженная происходящим действием, застыла в почтительном изумлении.

Царственный старик перевел свой взгляд на распростертое перед ним тело парня, не мигая долго смотрел на него. Через несколько минут он повернул седую голову и бросил взгляд на небольшую кучку дров, аккуратно сложенную метрах в десяти от него. Старик сощурил свои ярко синие глаза, мгновенно превратившиеся в темно-вишневые, издал какой-то гортанный звук и оторвал от груди правую руку. Он направил ее ладонью вниз в сторону дров, и они тотчас вспыхнули ярким пламенем, словно на них плеснули раскаленным напалмом.

Пламя разгоралось все сильнее и сильнее, и огненные языки поднимались все выше.

Страшное внутреннее напряжение настолько исказило лицо старика, причиняя ему невыносимую боль, что, казалось, еще немного — и он потеряет сознание. Это продолжалось несколько мгновений. Наконец старик вернул свою руку на грудь, сделал глубокий шумный вздох, и его глаза вновь обрели свой первоначальный цвет. Кожа на лице старика разгладилась, выражение лица стало спокойными умиротворенным.

Пламя костра сразу погасло, и только обугленные дрова да дымок, поднимающийся кверху, говорили о том, что оно было самым настоящим.

Старик медленно перевел взгляд сначала на одного пожилого мужчину, потом на другого. Они тут же встали и подошли к парню, лежащему с широко раскинутыми в стороны руками. Мужчины встали с двух сторон от него, в полуметре от его головы.

Старик перевел взгляд на самых молодых парней, одетых в белые шаровары. Они моментально встали и заняли места с боков на уровне его крестца. После этого все четверо вытянули вперед руки над распростертым на земле парнем, и если бы можно было продолжить направление их рук невидимой нитью, то эти нити соединились бы точно над сердцем лежавшего.

И вновь старик оторвал от груди правую руку и на этот раз поднял ее вверх. Неожиданно из-за его спины вышел огромного роста мужчина лет сорока. Его голова была наголо обрита. Он преклонил перед стариком колено, склонил голову, но продолжал исподлобья следить за ним. И когда тот чуть заметно опустил вниз правое веко, он встал, подошел к дымящемуся костру и достал из него металлический прут, на конце которого был припаян удлиненный ромб.

Важной походкой бритоголовый великан подошел к распростертому телу парня и вновь взглянул на старика, который не мигая смотрел на лежащего. Наконец он перевел взгляд вверх и чуть заметно кивнул головой.

Бритоголовый начал медленно подносить раскаленный прут к левому предплечью парня, и вскоре раскаленный металл прикоснулся к коже.

В этот же момент старик повторил свой гортанный крик, резко оторвал от груди руки и вскинул их вперед-вверх. На его груди на массивной золотой цепочке сверкнул золотой удлиненный ромб.

А где-то вдалеке раздался грохот, напоминающий раскаты грома. Яркий свет озарил землю, и с этим светом все присутствующие подняли руки в сторону старика и упали лицом вниз. Вновь наступила тишина, нарушаемая лишь шипением раскаленного металла.

Однако парень, лежащий на земле, казалось ее всем не ощущал. Ни одна мышца не дрогнула и на его теле. Оно оставалось неподвижным, и лишь пот стекающий по его щекам и плечам, заставлял думать что он что-то чувствовал.

Бритоголовый исполнитель бросил свою страшную печать в небольшую, наполненную водой яму, раздалось громкое шипение и вверх взметнулось облачко бело-желтого пара. Он вытянул вперед правую руку словно прикрывая неподвижное тело парня своей ладонью-лопатой, и начал медленно поднимать руку вверх. Вместе с движением руки присело в движение и тело парня. Он оторвался от земли и начал подниматься до тех пор, пока не занял первоначальное положение. Глаза его оставались закрытыми, но он каким-то чутьем чувствовал движения бритоголового: медленно встал на ноги и неподвижно застыл перед стариком. Его движия были плавными, замедленными, он явно находился в состоянии сильного гипноза и не ощущал реальности происходящего. Его плечо сильно распухло от ожога, но лицо светилось блаженством и покоем.

Старик продолжал сидеть на своем возвышении с закрытыми глазами. А присутствующие со страхом и почтительным благоговением следили а действиями бритоголового. Он являлся Хранителем Древнего Знака.

Резко вскинув обе руки в сторону чуть появившегося солнца. Хранитель глубоко и шумно вздохнул, затем медленно скрестил руки на своей груди. Через мгновение отвел правую руку от себя и сделал несколько круговых движений возле опухшего предплечья парня. На глазах исчезли краснота и опухоль, а на коже остался удлиненный книзу ромб, внутри которого оказалась наколка, напоминающая человеческий череп.

— Свершилось! — громко выкрикнул Хранитель Древнего Знака.

Он вскинул руки к восходящему солнцу, потом повернулся к старику и упал перед ним на колени, приникнув лицом к земле.

Старик медленно открыл глаза, обвел взглядом всех присутствующих на церемонии Посвящения и сделал знак правой рукой. Все сразу же встали, почтительно поклонились старику и стали быстро расходиться.

В опустевшем сотворенном природой «театре» остались двое: на каменной плите сидел седой как лунь старик, олицетворяющий собою Мудрость, а перед ним стоял атлетически сложенный парень, олицетворяющий собой Молодость и Силу.