Айрис Джоансен - В сладостном бреду

• Название: В сладостном бреду
• Автор: Айрис Джоансен
• Жанр: Исторические любовные романы

Он спас ей жизнь и против ее воли поселил в своем таинственном, мрачном замке. Не сразу смогла прелестная, отважная рабыня, мечтающая о свободе, догадаться, что за маской грубого, властного, дерзко-эротичного рыцаря, ставшего ее тюремщиком, скрывается верное сердце, жаждущее любви.

Им так трудно понять друг друга… Мрачные тайны и могущественные враги стоят на пути их счастья. Но страстная любовь, над которой они не властны, поможет им победить злую судьбу.

---

— Это правда, она очень красива.

Жасмин гордо вскинула голову.

— Да. И я научила ее играть на лире. Она не слишком умна, но у нее золотое и очень верное сердце. Он, без сомнения, предпочтет оставить ее при себе и отошлет других прочь.

— И она не хочет приданого?

Жасмин резко отвернулась.

— Снимайте ваше платье и примерьте это. Таша шире в бедрах, и, возможно, его придется подгонять по вашей фигуре.

Tea покачала головой.

— Я не могу взять платье без ее согласия.

— У вас есть мое разрешение. Этого вполне достаточно.

Tea вновь покачала головой.

Жасмин с раздражением посмотрела на нее.

— Вы очень упрямы. Я имею право отдать вам ее платье. Таша никогда бы не попала сюда, если бы я не обратила на нее внимание моего хозяина.

— И все-таки это ее платье, а не ваше.

— Таша отдала бы вам его, если бы я попросила. Она хорошая, послушная дочь.

Tea широко открыла глаза, не в силах скрыть своего изумления.

— Она ваша дочь?

Жасмин коротко кивнула.

— А теперь примерьте платье.

Tea рассеянно сняла свое белое платье и накинула голубое.

— И вы сами привели ее в кровать к лорду Вэру?

— Вы думаете, что сделала из своей дочери шлюху?

— Я этого не сказала.

— Я и так все поняла, — горько заметила Жасмин. — Вы ведь не знаете, что это такое — быть нищим без куска хлеба, но я даже не знала, что она продавала себя на улицах Джеды, до тех пор, пока уже не стало слишком поздно. Она пошла на это, чтобы мы обе смогли выжить. — Жасмин помолчала, затем продолжила: — Ей тогда не исполнилось и двенадцати лет.

Tea почувствовала дурноту.

— И вы ничего не могли предпринять?

— Мой муж умер через год после ее рождения, и не было никого, кто мог бы поддержать нас. Здесь, в Джеде, для одинокой женщины, если она хочет прокормить себя, доступно только одно дело. — Она прямо посмотрела в глаза Tea. — Я тоже продавала себя, но я уже была немолода, а мужчины предпочитают молоденьких, с гладким телом. Таша решила, что теперь ее обязанность помогать мне, как я помогала ей.

— Простите меня, — тихо сказала Tea. — Я не хотела оскорбить вас.

— Вы не могли обидеть меня. Я горжусь своей Ташей. И мне нет дела до женщин деревни, которые шарахаются от нас, словно от прокаженных.

Она наметила лишний материал по бокам на талии Tea.

— Как я и думала, здесь надо ушить. Снимайте платье, я его переделаю.

Tea послушно сняла и протянула его Жасмин.

— Лорд Вэр знает, что она ваша дочь?

Жасмин покачала головой.

— Сначала я боялась, что ей повредит моя репутация, когда обратила на нее внимание хозяина. Теперь это уже неважно, но ему совсем не обязательно знать об этом.

— Что вы будете делать, если лорд Вэр отошлет ее обратно в деревню?

— Такого не случится, не должно быть!

Tea не утверждала бы это с такой уверенностью, вспомнив ту бесцеремонность и грубость, с которыми он обращался с Ташей.

— Но вы сказали, что он дает хорошее приданое.

— Вы что, так глупы? — вспыхнула Жасмин. — Она не такая, как все остальные женщины. Она — шлюха! Мужчины не женятся на них ни за какое приданое. Она может только жить на него до тех пор, пока оно не кончится и ей не придется снова идти на улицу. Она должна остаться здесь, где ей ничего не грозит.

Ничего не грозит здесь, в Дандрагоне? С Вэром? Эта женщина и в самом деле хваталась за соломинку, но Tea не могла винить ее за это. Сама она не думала о своей собственной доле как о счастливой, но она и не голодала, к тому же она знала иной способ заработать себе на кусок хлеба, не продавая свое тело. Она никогда не задумывалась о том, что дом Николаса в какой-то мере защищал ее.

— Надеюсь, она будет в безопасности, где бы ни оказалась.

Жасмин взяла у нее платье и перекинула его через руку.

— Я пригляжу за тем, чтобы она не оказалась на улице. — Она направилась к двери. — Я переделаю платье к завтрашнему дню.

— Только спросите Ташу, могу ли я взять его.

Жасмин нахмурилась с выражением брезгливого осуждения.

— Очень хорошо. Хотя это лишняя потеря времени. Она всегда поступает так, как я ей велю.

— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. — Вэр вонзил зубы в крылышко цыпленка. — Ты должен покинуть Дандрагон. Ты пробыл здесь слишком долго.

Кадар покачал головой.

— Нет, еще недостаточно. Иначе твои манеры уже стали бы более приятными и ты не пытался бы вышвырнуть меня отсюда столь грубо. Совершенно ясно, что ты еще очень нуждаешься во мне.

— Я ни в ком не нуждаюсь. — Вэр отодвинул тарелку и откинулся на спинку стула. — Где женщина?

— Она отклонила честь разделить с нами трапезу, предпочитая есть у себя в покоях. Ты, должно быть, оказался слишком груб. с нашей гостьей. Она ведь только пыталась помочь тебе.

— Я не был слишком груб. — Он подумал немного и затем добавил: — Для себя.

— Это ни о чем не говорит. — Кадар протянул руку за вином. — Она помогла тебе?

— Да. — К тому времени, как она закончила массаж, мышцы шеи стали такими мягкими, расслабленными, что, казалось, они вот-вот растекутся по плечам. Но это состояние длилось не дольше нескольких ударов сердца. Как только он взял ее за руку, в тот же миг его тело затвердело. — Но Таша помогла мне больше. — Это было неправдой. Таша утолила его вожделение, но осталось странное чувство неудовлетворенности. — Я хочу, чтобы ты увез гречанку в Дамаск послезавтра. Найди для нее место в дорогом хорошем магазине и оставайся там, пока не будешь уверен, что она устроилась и находится в безопасности. — Он отпил глоток из кубка. — А затем иди своей дорогой. Не возвращайся сюда больше.

— Какое хорошее вино, — сказал Кадар. — Не думаю, что смогу теперь довольствоваться худшим сортом. — Он перешел к камину и сел в своей любимой позе со скрещенными ногами. — Я учил сегодня Tea играть в шахматы. Она очень умна, но у нее удивительные прорехи в образовании. Она знает цифры, читает и пишет. Говорит на греческом, арабском и французском. И в то же время она никогда не играла ни в какие игры, не слушала трубадуров и их баллад, не видела танцев и сама никогда не танцевала. Она знает, что происходит в мире, но так, словно слышала об этом за стенами монастыря.

Вэр сжал бокал, вспомнив скупые слова девушки о ее работе над коврами в доме Николаса.

— Не похоже, разве что порядки у добрых сестер жестче, чем я себе воображаю.

— Я уверен, Tea от чего-то сбежала, — продолжал Кадар. — Если она действительно так искусна, как заявляет, то представляет достаточно большую ценность для преследователя.

— Как только она окажется в безопасности в Дамаске, я за нее ответственности больше не несу. Я обрубаю все связи.

— От некоторых связей невозможно отказаться. Ты спас ей жизнь.

— Я обрубаю все связи, — с нажимом повторил он.

— Ваден удержал руку, — тихо сказал Кадар. — Это может означать, что угроза миновала.

Вэр знал, что Кадару трудно все понять. Он пытался предостеречь, уберечь его, не открывая слишком многого, но добился лишь того, что Кадар уверился, что опасность меньше, чем она есть на самом деле. А она никогда не минует, даже если Вэр умрет.

— Уезжай из Дандрагона в Египет, можешь на север, в Китай. Только от меня подальше.

Вэр замолчал, а Кадар продолжил, словно ни в чем не бывало:

— Думаю, мы должны разузнать, чего она боится, прежде чем я отвезу ее в Дамаск. Это займет, по крайней мере, неделю. Последнее время я очень сожалел, что вынудил тебя прийти ей на помощь.

— Никто меня не… — Он оборвал себя, встретив понимающий взгляд Кадара. Все это сейчас ни к чему, понял он вдруг с безнадежным отчаянием. Кадар может думать и делать все, что ему угодно. — Вы уедете отсюда послезавтра. — Вэр оттолкнул кресло и поднялся. — Я иду на обход.

— А я остаюсь здесь, возле огня, пить чудесное вино, — он прислонился к камням камина, — и раздумывать о том, как за эту неделю убедить Tea, что мы — залог ее безопасности.

На склоне третьей горы не горел огонь.

Вэр медленно сжал пальцы в кулак, вглядываясь в темноту.

Что-то не так.

Кадар решил бы, что отсутствие Вадена доказывает, что угроза миновала.

И он бы ошибся. Опасность не могла исчезнуть.

Она могла лишь изменить свой лик. Куда мог деться Ваден?

— Я разочарован в тебе. — Властное лицо Великого Магистра Жерара де Райдфорта не предвещало ничего доброго. — Неужели тебе ни разу не представилась благоприятная возможность?

Ваден не стал отвечать прямо.

— Он появляется только в окружении своей охраны. Вы разве ведете себя не так же?

— Каждый день его жизни увеличивает опасность для нас. Он, должно быть, все уже рассказал этому Кадару.

— Возможно.

— А что остальные обитатели замка?

Ваден пожал плечами.

— Никакой опасности. Офицеры Вэра боятся его и не любят. При нем женщины в замке, но не дольше нескольких месяцев, затем он их отсылает в деревню с богатым приданым. Он держится обособленно от слуг, да и от всех тоже.