Элейн Барбьери - Ради любви

• Название: Ради любви
• Автор: Элейн Барбьери
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-15-000577-0

Спасаясь от кредиторов покойного отца, юная Джиллиан отправляется в Новый Свет… без гроша в кармане, с хрупкой сестрой Одри на руках. И когда Одри, не снеся тягот пути, опасно заболевает, единственное, чем может расплатиться Джиллиан за ее спасение с циничным капитаном Дереком Эндрюсом, — это собственным телом. Но длится путешествие, сделка оборачивается подлинной страстью — и вот уже девушке приходится выбирать между свободой и любовью всей жизни.

---

За спиной Свифта загремели кандалы, и охранник резко обернулся. Откуда-то из темного закоулка появилась фигура, при виде которой у Свифта остановилось дыхание. Джон Барретт, волоча за собой цепи, оглядел его испепеляющим взглядом.

Свифт, как выброшенная на берег рыба, беззвучно открывал и закрывал рот. Лицо Барретта заросло многодневной щетиной, волосы висели грязными сосульками, одежда была в пятнах, и от нее припахивало. Но от этого реальность угрозы не становилась меньше.

Свифт, трясясь от страха, посмотрел на Каттера:

— Кто… кто сказал, чтобы его выпустили из карцера? Отправь его обратно, слышишь?

— Мистера Барретта привели из карцера по моему приказу.

— Да на черта мне все это сдалось! — завопил Свифт. — Капитан дал слово не выпускать его до конца плавания!

— Но послушайте, мистер Свифт, — приподнял брови Каттер. — Этот человек закован в кандалы, он не опасен и будет делать то, что вы ему прикажете.

— Ну, уж нет! — Свифт даже отшатнулся, встретив злобный взгляд Барретта. — Ко мне он никакого отношения не имеет. Его посадил капитан, вот пусть он за него и отвечает! Он сам по себе, а мои Ссыльные сами по себе, понятно?

— В ваших словах есть резон, мистер Свифт, — после недолгого раздумья согласился Каттер. И неожиданно обратился напрямую к Джону Барретту. — Если вы намерены поужинать, мистер Барретт, то я бы посоветовал вам поработать наравне со всеми. Я имею в виду, воспользоваться ведром и шваброй.

Низкорослый широкоплечий Барретт буквально окаменел. Он медленно поднял опущенную на мощную грудь голову и стал чрезвычайно похож на черепаху. Заговорил он таким голосом, что у Свифта едва не отнялись ноги:

— Я лучше подохну от голода.

— Хорошо, — хладнокровно заметил Каттер и повернулся к стоявшему неподалеку охраннику, которого буквально трясло от страха. — Вы — как вас там — отведите мистера Барретта обратно в карцер, — и резко добавил, потому что охранник не двинулся с места: — Немедленно!

Свифт даже дышать перестал, глядя, как Найлз осторожно толкнул Барретта дубинкой в плечо, а тот послушно двинулся туда, откуда появился несколько минут назад.

Но Свифт уже увидел. В выпученных глазах Барретта было только одно: смерть. Смерть всем им. Господи, да он всех их перережет!

Свифт обернулся к Каттеру:

— Пусть он остается за решеткой до конца плавания! Хоть он и в цепях, доверять ему все равно нельзя ни на грош!

К его удивлению, Каттер согласно кивнул.

— Вы правы, мистер Свифт. Мистер Барретт не тот человек, которому можно доверять, но сейчас он наравне со всеми. Если он не работает, он и не ест. Я скажу, чтобы, пока он не передумает, ему приносили только воду.

С этими словами подтянутый первый помощник капитана повернулся и легко взбежал по трапу на палубу. Свифт буквально кипел от ярости. Ничего себе парочка, под стать друг другу — в глазах и сердце один только лед. К черту их обоих! Если вообще существует удача, то Джон Барретт из-за своего упрямства сдержит слово и помрет от голода к тому времени, когда они придут к берегам Ямайки.

Толстая рожа Барретта снова возникла у него перед глазами, и Свифт с отвращением сплюнул. Хотя этот навряд ли подохнет… Барретту вполне хватит жира… Разнесло его будь здоров!

У Свифта вдоль спины пробежал холодок. Единственное, что остается, так это держаться как можно дальше от мерзкой жабы.

Точно. Так он и будет делать. Другого способа остаться в живых после этого плавания у него нет.

Утро как-то незаметно перешло в день, и день уже начал потихоньку угасать, а Кристофер и Джиллиан все еще оставались у койки Одри. Выбросив из головы разговор с капитаном и все тревожные мысли, Джиллиан нашла утешение в медленном, но заметном улучшении здоровья сестры.

Она вглядывалась в каждую черточку лица спящей Одри. В начале дня горячка вернулась, но холодные обтирания морской водой быстро принесли облегчение. Сейчас она мирно спала. В котелке на круглой печке продолжала булькать вода, и в дыхании Одри уже не слышались эти ужасные хрипы. Ее любимая сестра даже съела немного жидкой овсянки и кусочек хлеба.

Джиллиан тихонько вздохнула. Кристофер натаскал морской воды, и она перестирала их до ужаса грязное нижнее белье и одежду, которые ни разу не стирались с того дня, как они попали на корабль. Кристофер был скуп на слова и говорил только то, что относилось к делу. За эту деликатность она была ему бесконечно благодарна.

Снова взглянув в иллюминатор, за которым солнце медленно клонилось к горизонту, Джиллиан поняла, что оттягивать больше невозможно. И как бы услышав ее мысли, Кристофер закрыл дверцу печки, в которую подкладывал уголь, и повернулся к ней. Джиллиан впервые после своего возвращения из капитанской каюты посмотрела ему прямо в глаза.

— Одри намного лучше, правда? — она почувствовала на себе его пристальный взгляд и продолжила: — Жар спал, и горячка, похоже, отступает. И дышит она намного легче. Я даже и не знаю, как отблагодарить тебя за все, что ты сделал для нее этой ночью, Кристофер, если бы не ты…

— Не нужно благодарностей, Джиллиан. Я здесь, а не в вонючем трюме. Меня кормят тем же, чем тебя и команду. И вдобавок я сплю там, где тепло и сухо. Какие благодарности, Джиллиан?

— Но ты же помогал нам не из-за этого, правда?

— Нет, не из-за этого. — Джиллиан, помолчав, продолжала:

— Понимаешь, тогда, в первый день, когда я увидела тебя в кандалах, мне и в голову не могло прийти, что ты станешь… другом.

Кристофер, не отводя внимательного взгляда, мягко спросил:

— Что ты пытаешься сказать мне, Джиллиан? — Джиллиан не выдержала и отвела глаза. Молчание затянулось, и Кристофер осторожно взял ее за плечи. Девушка нервно глянула в сторону закрытой двери, руки его безвольно опустились.

— Его ревность ко мне так серьезна? — Джиллиан не ответила, и Кристофер негромко продолжал: — Я не хочу, чтобы из-за меня у тебя были проблемы. Одри на самом деле намного лучше. Может быть, мне нужно вернуться вниз…

— Нет!

— Но послушай, Джиллиан…

— Ты будешь нужен Одри, когда меня здесь не будет. — Она замолчала и залилась краской: — Сегодня вечером я перенесу свои вещи в каюту капитана.

Кристофер ничего не ответил, и Джиллиан покраснела еще сильнее.

— Ты будешь заботиться об Одри, пока она совсем не поправится?

В ответ Кристофер едва заметно кивнул.

— Я никогда не забуду того, что ты сделал для нас. — Джиллиан замолчала и вдруг вся как-то подобралась. — Уже темнеет. Мне пора.

Она сделала шаг к двери, но Кристофер неожиданно схватил ее за плечи и удержал на месте. Он повернул ее к себе лицом и, глядя ей прямо в глаза, спросил, подчеркнуто ровным голосом:

— Джиллиан, есть одна вещь, о которой я обязан знать. — Он в нерешительности замолчал, но нашел в себе силы договорить: — Он… добр к тебе?

Не в силах произнести ни слова, Джиллиан только кивнула и на миг закрыла глаза, когда руки Кристофера отпустили ее плечи.

Она подняла свой саквояж и, не оборачиваясь, вышла в коридор, тихо закрыв за собой дверь.

В пустом животе в очередной раз громко заурчало, и Джон Барретт просто зашелся от злобы. Он поднялся с убогой койки и подошел к забранному решеткой окошку. Неожиданно ему вспомнилась Мэгги, старая шлюха, что прошлой ночью приходила сюда.

Так, значит, мерзкая карга подохла. Если верить тому, что она ему тогда наговорила, то сейчас она поджидает его в аду.

Барретт хрипло рассмеялся. Долгонько ей придется ждать! Он не доставит ей радости скорого свидания… Ему спешить некуда.

Барретт оборвал смех. На самом-то деле он не был так обрадован этой новостью, как ему вначале показалось. Вчера, уже перед рассветом, ему вдруг пришло в голову, что свихнутые мозги Мэгги могли бы стать отличным полем для многообещающих махинаций. Он с большой выгодой использовал бы ее, будь она жива. Он даже мог бы убедить ее украсть для него немного еды, пообещав ей хорошую награду на Ямайке.

Суперкарго раздраженно фыркнул. Все это в прошлом. Мучаясь от голода несколько последних часов, Барретт заставил себя признать, что утреннюю стычку с Каттером он проиграл начисто. При виде этой подлой скотины Свифта, который собирался командовать им, он просто потерял голову от ярости. Он действовал совершенно машинально, в порыве чувств, а надо было бы хорошенько все прикинуть. В результате он здесь.

Барретт потер ладонью урчащий живот. Как он промахнулся! Ну, нет, он не собирается идти на принцип и ничего не жрать. И он не намерен делать из себя мученика. Он уже решил, что возьмется за ведро и швабру, черт с ними со всеми! И, надраивая палубу, он будет считать каждое движение тряпки по грязным доскам, зная, что на самом-то деле считает удары линем по костлявой спине Свифта, которые тот получит сполна, когда для этого придет время.

Барретт втянул в себя воздух. А этот негодяй, капитан Дерек Эндрюс, человек с черным сердцем, бесчисленное число раз будет просить у него пощады, и он станет терпеливо слушать и считать, чтобы до конца насладиться тем как Джиллиан Харкорт Хейг и ее анемичная сестричка выпрашивают жизнь для этого подонка.