Элейн Барбьери - Плененные любовью

• Название: Плененные любовью
• Автор: Элейн Барбьери
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-005030-5

Прелестная юная Аманда надеялась найти свое счастье в колониях Нового Света — но оказалась пленницей человека, которого считала безжалостным дикарем. Не сразу поняла девушка, что в суровом воине обрела верного супруга и страстного возлюбленного. Однако внезапно в жизнь Аманды врываются воспоминания прошлого, ибо из сладостного плена ее пытаются спасти двое — друг детских лет и таинственный незнакомец.

---

Но труднее всего было посмотреть в глаза Адаму и своими руками разрушить надежду, сверкавшую в его взгляде. Чувствуя, что вот-вот заплачет, Аманда еле слышно промолвила:

— Прости, Адам, но уже слишком поздно что-то менять. Уже почти пять месяцев мы с Чингу муж и жена. Я живу в его вигваме, я делю с ним ложе, а теперь еще и ношу в себе его ребенка. — Непослушные слезы все же переполнили ее огромные синие глаза и полились по щекам. — Прости, что приходится обижать тебя отказом, но теперь мне нужно думать о ребенке и о том, чтобы у него был отец. Пожалуйста, Адам, прости! — Она отвернулась, заглянула в каменно-неподвижное лицо Чингу и позволила ему увести себя прочь. А Адам так и застыл на месте, провожая глазами индейца и прекрасную белую женщину, столь внезапно лишившую его покоя и радости жизни простыми словами: «Слишком поздно, Адам, слишком поздно…»

Они уже давно исчезли, а он все смотрел им вслед, повторяя про себя роковые слова. Наконец он очнулся и ринулся вон, не в силах более оставаться на месте и не обращая внимания на французских солдат, оказавшихся свидетелями всей сцены. Ему не было никакого дела и до их подгулявшего дружка, который вернулся на склад как раз в тот момент, когда Аманда отказалась от предложения Адама, и долго буравил ей спину налитыми кровью, наглыми глазами.

Но Анри остановил разведчика на пороге и громко посоветовал:

— Да вы не жалейте, месье, что пришлось с ней расстаться! После того как ее лапали эти вонючие дьяволы, ни один белый мужчина на такую не позарится! А ей-то, кажись, и вовсе пришлось по вкусу быть индейской подстилкой!

Слова француза резко и безжалостно вернули Адама с небес на землю, и кровь бросилась ему в голову. Не проронив ни звука, он размахнулся и ударил по губам, с которых сорвались непотребные слова о его возлюбленной. Сила руки юного гиганта была такова, что пьяница отлетел к стене и без чувств сполз на пол, обливаясь кровью, заструившейся из разбитого рта.

Адам, не потрудившись даже оглянуться, шагнул наружу и направился в каморку, которую занимал обычно во время коротких визитов в форт Карильон. Там он одетый рухнул на кровать и уставился в потолок. Ему нужно было подумать. Ему нужно было крепко подумать. Ему нужно найти способ как-то ее освободить. Только не отчаиваться — и способ наверняка найдется, не может не найтись. Он не заставит себя ни поверить, ни смириться с тем, что после бесконечных месяцев поисков и терзаний он нашел ее только ради того, чтобы через пару минут потерять снова, потерять окончательно и безвозвратно.

При мысли о шести месяцах их разлуки Адам горько рассмеялся. Целых шесть месяцев, шесть бесконечных, бессмысленно потерянных месяцев, полных самобичевания и отчаянных, бестолковых поисков, его сердце сгорало от любви и желания, а рассудок терзался мыслями об Аманде, которую удерживает, которую подминает под себя какой-то краснокожий дикарь… Сколько раз он проклинал собственную глупость, заставившую так легко отступить, сдаться только потому, что кто-то успел объявить себя ее женихом! Как он мог не заметить те узы, что возникли между ними тогда, в лесу, — настоящие, неразрывные узы, для которых не имеет значения никакой обряд? С новыми проклятиями Адам вспомнил, как примерно месяц назад сумел-таки убедить себя, что больше никогда не увидит Аманду. Изнемогая от презрения к самому себе, в тот день он решил посвятить жизнь единственной оставшейся у него цели — отомстить за родителей.

Ах, как легко ему удалось снова укрыться за маской беспечного волокиты, прикрывавшей его тайную работу на Британию! Сильное, молодое тело с легкостью выполняло привычные движения — но и только. Ни одна женщина так и не сумела задеть его за живое, и хотя внешне он казался прежним любвеобильным повесой, в груди у него разрасталась сосущая холодная пустота, оставлявшая его безразличным, равнодушным вплоть до нынешнего дня.

Стоило вспомнить то внезапное, безмерное счастье, что охватило его при взгляде на милое, дивное лицо, как от избытка чувств к горлу подступил комок. Какое легкое, податливое у нее тело, какие сладкие, горячие губы! При мысли о том, как Аманда ответила на его поцелуй, как доверчиво приникла к нему и обхватила руками шею, ему хотелось обнимать ее снова и снова и никогда не расставаться…

Ну какой же он был дурак, беспросветный дурак! Ему следовало завладеть ею еще там, в лесу, когда она была целиком в его власти! Сколько ночей он провел без сна, сжимая ее в объятиях! Ребенок, у нее будет ребенок — и никуда от этого не денешься. А ведь тогда этот ребенок был бы от него, от него! Гнев и отчаяние тисками сдавили ему сердце, пока он не застонал от невыносимой боли и в тишине пустой комнаты дал волю слезам. Он рыдал громко, отчаянно, спрятав в ладонях лицо, и повторял без конца:

— О Боже, Боже, я же думал, что потерял ее навсегда!

Следуя за молчаливым Чингу, Аманда поспешила покинуть помещение склада. Не замеченная ими Хамруктит неслышно подхватила ее накидку и пошла за ними. Она набросила одежду на плечи подруге, озябшей на пустынном плацу, по которому они шли к офицерским квартирам. Чингу резко обернулся и только теперь увидел, что Аманда дрожит от холода. Он обнял жену, посмотрел в синие глаза, полные слез и мольбы, ласково вытер слезы и с нарочитой грубоватостью заметил:

— Больше не плачь, Аманда. Слезы не к лицу абнаки.

Остаток дня Аманда провела как во сне. Даже знакомство со столь известной и влиятельной личностью, как маркиз де Монткальм, не поколебало состояния удушающего, холодного безразличия, охватившего несчастную душу после рокового решения, принятого на складе. Машинально отвечая на комплименты, которыми генерал встретил молодую красавицу жену союзного вождя, Аманда едва замечала, что творится вокруг.

Облегчение принесли лишь наступившие сумерки — значит, их визит подходит к концу, а завтра на рассвете они уже будут на пути к дому. Ей хотелось как можно скорее убраться подальше от форта Карильон, места, где ее так жестоко унизили. А еще больше хотелось бежать от памяти об искаженном болью лице Адама. Наконец Чингу повел ее в комнату, которую французы отвели ему как женатому гостю. Дверь за ними захлопнулась, и Аманда с облегчением вздохнула: еще немного, и можно будет забыться во сне.

Чингу молча повернулся к ней и взял на руки. Уложил на кровать, снял с нее мокасины и улегся рядом. Повинуясь безошибочному чутью, он не пытался заниматься любовью в эту ночь, а просто ласково обнял жену. В темных глазах светилась бесконечная любовь, а голос дрожал, когда он заговорил, гладя ее по щеке:

— Это лицо — свет моих очей, счастье моей души. В тебе заключен весь мой мир, Аманда, вся моя жизнь. А когда я сегодня зашел на склад и увидел тебя у него в руках, мне показалось, что солнце на небе померкло, а душа моя вот-вот погибнет. — Чингу замолк, не в силах справиться с собой, потом хриплым голосом продолжил: — Я благодарен тебе за то, что ты вернула свет в мою жизнь.

С этими словами Чингу привлек Аманду к себе и не выпускал из объятий, пока она не заснула.

На следующее утро Аманда проснулась с первыми лучами зари, развеявшей тьму на зимнем небе, и долго смотрела на Чингу. Обоим не терпелось поскорее отправиться назад, и сборы были быстрыми и молчаливыми. Во дворе они встретились с соплеменниками и пошли завтракать.

Линтуксит и Хамруктит не зря провели предыдущий вечер: все необходимое было на складе отобрано и упаковано. Пока индейцы возились, прилаживая свою долю груза на спине, в тени крепостной стены возникло какое-то движение. На свет вышел Адам и обратился к Чингу:

— Чингу, я бы хотел поговорить с твоей женой. Ты не возражаешь?

Чингу подозрительно прищурился, но все же кивнул в знак согласия.

Адам подошел к Аманде и взял ее за руки. Она смотрела на его растроганное, красивое лицо и старалась набраться сил, чтобы выслушать все спокойно.

— Аманда, я не мог отпустить тебя, не попытавшись объясниться еще раз. Прошлой ночью я все обдумал и понял, что практически лишил тебя возможности выбирать. И ты, наверное, правильно поступила, не пожелав вернуться со мной, но… — Тут он запнулся, так как явно говорил это против желания. — Но ты, возможно, хотела бы вернуться к Роберту. Если это так, Аманда, и если ты согласна взять меня в провожатые, то я готов сделать все, чтобы доставить тебя к нему.

Аманда грустно улыбнулась — теперь-то она знала, чего стоило молодому человеку такое обещание, — и торопливо ответила:

— Нет, Адам, для меня нет возврата к прошлому. Я сама сожгла все мосты, Но если тебе нетрудно, Адам, умоляю тебя передать Роберту, что со мной все в порядке. Скажи ему: пусть постарается забыть про меня и найдет себе новую жену, если он еще не сделал этого до сих пор. Потому что я не вернусь никогда. — Она с отчаянием следила, как с каждым произнесенным ею словом мертвенная бледность заливает мучительно скривившееся лицо Адама. Она поспешила закончить: — Прощай, Адам!