Нэнси Бартоломью - Стриптиз на гонках

• Название: Стриптиз на гонках
• Автор: Нэнси Бартоломью
• Издательство: ACT
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-014679-5

Не везет, очень не везет молоденькой танцовщице, подрядившейся “оживлять” автогонки. Убийство лучшей подруги? Ужасно. Необходимость провести собственное расследование? Кошмар. Измена возлюбленного? Это уже настоящая КАТАСТРОФА!.. Как же вернуть изменника? Как пробудить угасшую страсть? Может быть, заставить его участвовать в расследовании убийства? И правда — что подогревает любовь сильнее ОПАСНОСТИ?..

---

С этими словами мама села, метнула на Эла гневный взгляд и слегка толкнула меня в бок.

— Наш мистер Всезнайка потребовал, чтобы я лежала и не двигалась, как их учили в полиции на курсах оказания первой помощи. Я ему говорю, принеси мне стаканчик вина, чтобы загустить кровь, и со мной все будет в порядке, — так нет же! Сколько я на своем веку ухаживала за больными и ранеными, а тут мистер Суперполицейский вообразил, что лучше меня знает, как это делается!

— Мама! — На лице Эла появилось удивленное и обиженное выражение. — Я же о тебе заботился!

Мама посмотрела на него с некоторым сомнением и вдруг улыбнулась.

— Знаю, мальчик мой. Ты делал все так, как тебя учили, но я тебе говорю, и Кьяра меня в этом поддержит, что кьянти твоего отца — это самое лучшее лекарство.

— Она права, — сказала я, вставая. — Всем нам сейчас не помешает немного выпить.

Из спальни послышался скрипучий голос:

— Меня не забудь, душечка.

Я вопросительно посмотрела на Эла. Тот с покаянным видом поднял руки.

— А что мне еще оставалось делать? У нее практически нет входной двери. Я хотел устроить Рейдин в безопасном месте, поэтому пришлось взять ее сюда.

— Я тебя не упрекаю, Эл, ты поступил правильно.

— Ты бы его видела, Кьяра! — вскричала мама. Ее вдруг переполнила материнская гордость. — Когда этот хулиган примчался на своей машине и выстрелил в дверь, Альфонсо выбежал из дома, стреляя в воздух, прямо как полицейские по телевизору.

Эл принес бутылку кьянти и четыре стакана.

— Меня бы запросто могли подстрелить, если бы вы двое не выскочили на улицу прямо как Рэмбо. Но все-таки, мама, ты ранена, тебе нужен покой.

В гостиную вошла Рейдин. Она была в больших розовых домашних шлепанцах, украшенных улыбающимися мордочками зайцев, из волос торчали розовые бигуди, прикрытые прозрачной косынкой от дождя. Ее стеганый розовый халат наводил на мысли о благотворительной распродаже в шестидесятых годах. Соседка была так же бледна, как мама.

— Пришло время перекусить? — предположила Рейдин, расплываясь в улыбке. — Это мое любимое время; конечно, не считая терапии искусством. — Она посмотрела на Эла так, словно увидела его впервые. — А ты тот новенький парень, правда?

Эл настолько опешил, что даже не возразил.

— Не волнуйся насчет того, что в этой бутылке. — Рейдин указала на вино. — Медсестры все время пичкают нас лекарствами, ничего страшного, это тебя только немного успокоит, но рано или поздно ты снова станешь самим собой. Можешь мне поверить! Я провела в этих концлагерях нашей системы здравоохранения столько времени, что ты и представить не можешь. Просто делай все, как я, и тебя очень скоро выпустят.

Эл осторожно поставил стаканы и откупорил бутылку кьянти. Мама в некоторой растерянности наблюдала за соседкой. Я подошла к Рейдин, подвела ее к дивану и ласково сказала:

— Иди сюда, выпей с нами. Эл сурово посмотрел на меня.

— Кьяра, я вынужден возразить. В ее положении ей не следует пить.

Рейдин издала смешок, похожий на кудахтанье.

— Вы очень добры, молодой человек, но дни, когда я могла носить ребенка, давно прошли, я вовсе не в положении, просто растолстела.

Я вложила стакан в руку Рейдин и обнаружила, что пальцы у нее холодные как ледышки и дрожат.

— Пьем до дна! — воскликнула она и сделала добрый глоток кьянти.

— Рейдин, присядь, вино довольно крепкое.

Она обвела взглядом нас троих, потом оглянулась через плечо, словно проверяя, не подслушивает ли кто.

— Если эта штука такая крепкая, может, стоит подлить ее в питье старой деве, которая ведет нашу группу? — Рейдин придвинулась поближе к маме и похлопала ее по колену. — Девушкам нужно почаще выходить в свет! Наша руководительница всегда сидит прямо, как доска, носит длинные юбки, а волосы стягивает так туго, что глаза чуть не вылезают из орбит. Неудивительно, что бедняжке не удается найти себе парня.

Или мамуля не совладала с собой, или папино вино начало действовать, но она захихикала, как школьница.

— Душечка, ты ведь знаешь, что я права, не так ли? Я считаю, что нам надо взять самого молодого и удрать отсюда. Но только после ленча, нельзя его пропускать, раз уж с нас дерут такие деньги, мы должны получить за них все, что можно.

Как только стакан в руке Рейдин опустел, ее глаза стали слипаться. Пока я на нее смотрела, старушка слегка покачнулась. Я встала и взяла ее за руку.

— Пойдем со мной, Рейдин, думаю, стоит ненадолго прилечь.

Рейдин медленно встала и посмотрела на Эла:

— Не хмурься, сынок, дневной сон входит в программу. Они называют это периодом релаксации, но мы-то лучше знаем, как обстоит дело!

Я проводила Рейдин по коридору в комнату, в которой до этого поселился Эл. На двуспальной кровати было постелено чистое белье, наверняка об этом позаботился брат.

— Ну вот, — сказала я, мягко подталкивая Рейдин к кровати. — Приляг, здесь тебе будет удобно.

Глаза у нее сами собой закрывались.

— Кьяра…

— Что, Рейдин?

Она легла, устроилась поудобнее и протянула ко мне руку.

— Не уходи, посиди немного со мной.

Ее голос дрогнул, в нем послышались слезы.

— Конечно, дорогая, посижу, я тебя не оставлю.

Я села рядом и ласково погладила ее по руке. Рейдин робко улыбнулась.

— Мама, ты ведь споешь мне песенку?

Я вгляделась в изборожденное морщинами лицо, в котором тем не менее было что-то детское. Рейдин была совсем плоха, мне еще не доводилось видеть ее в таком состоянии, и это меня пугало.

— Я знаю, — Иисус меня любит, — запела я не задумываясь, слова пришли как-то сами собой. Это была старинная песня, которую мама пела, когда мы были еще совсем крошками. — Так сказано в Библии…

Я выключила ночник и продолжала петь в темноте, почему-то, сама не знаю почему, по моим щекам потекли слезы. И во что я только вляпалась и втянула всех нас?

Глава 25

Меня разбудил запах жарящегося бекона, сквозь который пробивался аромат крепкого итальянского кофе, так и манивший пойти на кухню и взять чашку. Помню, в детстве эти запахи будили нас каждое утро вместе со звуками радио “Все новости, все время”. Я спускалась по лестнице и шла в кухню. Папа уже сидел за столом в майке и пил кофе из белой фаянсовой кружки.

Готовя еду, мама всегда напевала под нос. Она никогда не вставала по утрам “не с той ноги” и старалась, чтобы мы тоже начинали день в хорошем настроении.

— Тебе необходимы белки, — бывало, говорила она, ставя на стол большую тарелку яичницы с беконом. — Чтобы голова хорошо работала, мозгу нужна энергия, сестры не похвалят, если ты явишься в школу без головы.

Я вошла в кухню. Часы показывали, что время завтрака давно прошло, наступил час ленча. Мама стояла у плиты, — на большой сковороде шипел омлет с беконом.

— Привет, соня. — Она оглянулась на меня. — Садись, поешь, мозгу нужна энергия.

Я застыла на месте, глядя на мать. Она уже не девочка, сколько ей, пятьдесят шесть? И что же, после почти бессонной ночи она как ни в чем не бывало готовит мне завтрак!

— Садись, садись.

Мама поставила на стол чашку, от которой поднимался пар.

— Выпей кофе. Судя по твоему виду, это тебе не помешает.

— Мама, что ты здесь делаешь? Тебе полагается лежать в постели!

Порез на лбу от вчерашнего удара обломком был закрыт повязкой, но огромный лиловый синяк выступал даже за пределы бинта.

— Ерунда! — отрезала мама. — Всего лишь маленькая царапина, мне просто стукнуло дверью по лбу.

Я подтянула пояс махрового халата и шагнула к столу. Кофе манил своим ароматом.

— Тебе нужно отдохнуть.

Я понимала, что со стороны выгляжу как неблагодарная дочь. Ма фыркнула.

— Послушай, девочка, я вырастила пятерых детей, а твой отец работал пожарным. Думаешь, я привыкла отдыхать? Кьяра, прошлая ночь ничем особо не отличалась от всех других ночей в нашем доме. Ты что, уже забыла?

Наверное, у меня был озадаченный вид, потому что мамочка продолжала:

— Похоже, ты не понимаешь. Кьяра, твой отец и старшие братья — пожарные, когда он возвращался с работы — а это могло быть когда угодно, в любое время ночи, — я была ему нужна. — Ма помешала яйца и встала так, чтобы видеть одновременно и меня, и плиту. — Кьяра, он не покупки по домам развозил, он спасал людей из огня. Это опасная работа, поэтому я всегда дожидалась его возвращения. — Мама сняла со сковородки длинные тонкие ломтики бекона. — А теперь, когда твои братья тоже работают, я дожидаюсь и их. Не годится, чтобы мужчины возвращались домой голодными и будили своих жен, все-таки у них маленькие дети. Нет никакого смысла будить всех и каждого, когда есть я, — с гордым видом подытожила ма. — Подумаешь, отдых, велика важность.

Я подошла к окну и посмотрела на другую сторону улицы, на трейлер Рейдин. При дневном свете он выглядел еще хуже, чем ночью.