Мэри Бэлоу - Подари мне все рассветы

• Название: Подари мне все рассветы
• Автор: Мэри Бэлоу
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-018788-2

Когда-то жестокие светские законы разлучили юных Жанну Моризетту и Роберта Блейка — казалось, навеки…

Но теперь, годы спустя, Жанна и Роберт встретились вновь. Встретились в Португалии, сражающейся против армии Наполеона. Встретились в час грозной, смертельной опасности — и поняли внезапно, что по-прежнему НЕ В СИЛАХ ЖИТЬ ДРУГ БЕЗ ДРУГА. Просто первая чистая любовь юноши и девушки превратилась в ЖГУЧУЮ, БЕЗРАЗДЕЛЬНУЮ СТРАСТЬ мужчины и женщины!..

---

Встреченные ими офицеры делились с ними новостями. Иногда их сведения были настолько сбивчивыми и устаревшими, что было странно, но Блейк и Жуана, изголодавшиеся по новостям, с благодарностью их выслушивали. Ставка главнокомандующего находилась теперь не в Висо.

Они услышали, что в Лиссабоне было неспокойно, а в Англии росло недовольство. Правительства обеих стран обвинялись в крушении всех надежд. В частности, виконта Веллингтона обвинили в некомпетентности. Раздавались громкие требования его отставки с поста главнокомандующего.

Веллингтон, рассказывали им, намеревался заткнуть рты своим критикам с помощью одного последнего генерального сражения в ходе отступления в Лиссабон. Он выбрал для своей цели хорошо укрепленную позицию на южном берегу Мондегу у Понте-Мурселла, что на дороге в Коимбру.

Жуана знала, что Роберту не терпелось поскорее присоединиться к своим обожаемым стрелкам. При мысли о его желании ей становилось грустно. Что ей делать, когда настанет момент прощания? Возвращаться в Лиссабон? Снова становиться маркизой дас Минас? Наверное, придется сделать и то и другое. Но прежде она должна увидеть полковника Леру. Глупо предполагать, что он будет разыскивать и найдет ее. Найти ее так же трудно, как отыскать иголку в стоге сена.

Она старалась гнать от себя мрачные мысли.

Время от времени они встречали небольшие группы людей из «Орденанзы». Все они пребывали в радостном возбуждении, потому что чувствовалось наступление времени действий. Казалось, что они с нетерпением ждут ненавистных французов. Однажды Жуана и капитан Блейк даже встретились ненадолго с Дуарте, когда свернули с дороги к северу, чтобы зайти в одну деревушку, спрятавшуюся среди холмов. Там он их и нашел.

— Прошел слух, что в горах бродит какой-то отбившийся от своей части стрелок. — Усмехнувшись, он протянул Блейку руку, обнимая другой рукой за плечи Жуану и целуя ее в щеку. — Ну, как идут дела?

Он был возбужден, потому что наконец началось вторжение французов.

— Мы не станем нападать на их передовые части. Пусть себе спокойно маршируют в глубь выжженной, бесплодной местности, а будем атаковать их провиантские обозы. Мы поймаем их в гигантские клещи. Их продвижение вперед сильно замедлится, потому что им придется бросить немалые силы на то, чтобы поймать нас. — Он усмехнулся. — А как ты, Жуана? Тебе все еще угрожает опасность? Надо было тебе пойти со мной и позволить отослать тебя в какое-нибудь безопасное место.

Он все еще обнимал ее за плечи, чем Роберт, насколько она понимала, был недоволен.

— Давай поговорим наедине, — предложила она и отошла в сторону с Дуарте, а два его товарища тем временем стали обмениваться новостями с капитаном. — Как поживают Карлота и Мигель? Есть от них какие-нибудь вести?

— Я сообщил им, что мы благополучно вернулись из Испании, — сказал он. — Карлота, несомненно, скрипит зубами, мучаясь от собственного бездействия, но она находится в безопасном месте, далеко к северу от дороги, по которой в страну идут французы. Жуана, ты сейчас не просто не похожа на маркизу, ты ее полная противоположность!

Она окинула взглядом свое окончательно выцветшее после нескольких недель носки и нескольких стирок платье.

— Я имею в виду не только одежду, — пояснил он. — А где твои ножи мушкет?

— Я ведь пленница, — сказала она. — Их у меня конфисковали. С тех пор как мы вернулись на территорию Португалии, на более дальнее расстояние, чем сейчас, он меня не отпускает.

Дуарте фыркнул.

— Ты серьезно?

— Он не верит моей истории, — сказала она. — Правда, я и не просила его поверить. Не стану я так унижаться. Он не верит, что ты мой брат. Думает, что мы стали любовниками после того, как ты освободил нас в Саламанке. Он даже отругал меня за то, что я разлучаю тебя с Карлотой и Мигелем. Он ведет меня к Артуру, чтобы меня до конца войны держали в тюрьме как французскую шпионку.

Дуарте снова хохотнул.

— Ну что ж, положение нетрудно исправить. Я с ним поговорю, Жуана.

— Не надо, — решительно заявила она. — Или он поверит мне, или пусть верит чему хочет до конца своей жизни. Мне безразлично.

— Жуана, — он снова пристально вгляделся в нее, — теперь я понял, в чем дело. Твоя одежда и отсутствие оружия ни при чем. Изменилось выражение твоего лица. Ты его любишь?

Она презрительно фыркнула.

— Вот еще! Разве можно полюбить человека, который считает тебя лгуньей и потаскухой?

— А он так считает? — удивился Дуарте. — Значит, он не попал под твои знаменитые чары?

— Когда полковник Леру с его людьми приблизились к нам, он буквально связал меня по рукам и ногам и заткнул рот кляпом! — возмущенно поведала она.

Дуарте расхохотался.

— Могу себе представить! Кстати, он именно такой мужчина, в которого ты можешь влюбиться, Жуана. Я одобряю.

— Ну и глупо. У нас нет будущего, Дуарте. Я вдова маркиза и дочь графа де Левисса, а он человек без положения, завербовавшийся рядовым в английскую армию. У него, солдатская жизнь.

— А тебе хочется, чтобы было будущее, не так ли? — спросил он, сжимая ее плечо. — Бедняжка.

— Ты несешь вздор, — заявила она. — Поцелуй меня в губы. Пусть взбесится от ревности.

Дуарте поцеловал ее в губы и улыбнулся.

— Ты уверена, что не хочешь, чтобы я объяснил ему все?

— Пусть капитан Блейк катится ко всем чертям, — заявила Жуана. — Не смей ничего ему говорить, Дуарте.

Они медленно вернулись к остальным. Рука Дуарте все еще обнимала ее за плечи. Когда несколько минут спустя он и его товарищи распрощались с ними, Дуарте снова поцеловал ее.

Наступил вечер. Они с Робертом почти сразу же удалились в маленький, не очень чистый гостиничный номер, который сняли на ночь, где отвели душу, устроив грандиозную ссору, хотя говорить им приходилось вполголоса.

— Я хочу, чтобы ты поняла одно, Жуана, — сказал он, развернув ее к себе лицом, как только за ними закрылась дверь. — Пока ты являешься моей женщиной, ты будешь сохранять мне верность. И никакого флирта с другими мужчинами и старыми любовниками, тем более поцелуев с ними! Ты ведешь себя отвратительно.

Она пожала плечами.

— Возможно, в Англии не принято братьям целовать своих сестер. Но в Португалии принято.

Взяв за плечи, он как следует встряхнул ее.

— Я не шучу, — сказал он. — Возможно, тебе приятно, когда ты целуешь другого мужчину и позволяешь ему в течение целых двадцати минут обнимать тебя за плечи, когда твой нынешний любовник смотрит на вас. Но неужели тебе не жаль женщины и ребенка, которые ждут в горах его благополучного возвращения?

— Ты ревнуешь, — сказала она. — Бедненький Роберт. Я думаю, что ты все-таки немножко меня любишь.

— Ты отвратительна, — сказал он. — У тебя нет никаких моральных принципов.

— Но ведь я осталась с тобой, — напомнила она и, рискуя навлечь на себя гнев, провела пальцем по его рукаву. — А могла бы и уйти с ним, Роберт. Он звал меня.

— Попробовала бы ты уйти!

— Он хотел сказать тебе правду, — сказала она. — Хотел подтвердить, что он мой брат и что все остальное, сказанное мной, тоже правда.

— Ты понятия не имеешь о том, что такое правда, — ехидно заметил он.

— Думаю, что ты тоже, — заявила она, наконец разозлившись. — Ты самодовольный, напыщенный осел, Роберт. Ты наслаждаешься, изображая из себя обманутого любовника и тюремщика. Тебе нравится таскать на плече свое и мое оружие, потому что ты боишься утратить власть, если поверишь мне.

— Тебе неприятно сознавать, — сказал он холодно, — что есть мужчина, который, как ты правильно заметила, является твоим тюремщиком и который не верит твоим глупым выдумкам. Ты злишься, что есть мужчина, который способен устоять перед тобой.

— Устоять передо мной? — Она с надменным видом подняла брови. — То, чем ты занимался со мной днем и ночью, кроме четырех дней, когда сама природа заставила держаться от меня подальше, едва ли можно назвать сопротивлением, Роберт. Если это сопротивление, что же в таком случае называется капитуляцией?

— Ты путаешь уважение с похотью. Я не испытываю к тебе уважения, Жуана, и ты мне не нравишься. Я никогда не доверился бы тебе и не поверил ни одному твоему слову. То, что я чувствую к тебе, только похоть.

— Я тоже не испытываю к тебе уважения, — сказала она. — Разве можно уважать и любить такого тупого, лишенного чувства юмора человека? Разве может мне нравиться англичанин? Тем более англичанин, выбившийся в люди из низов? Как я могу уважать человека, который высмеивает каждое мое слово? Но у тебя такое тело, за которое умереть не жаль, и ты знаешь, что я делаю с ним в постели. Поэтому я испытываю к тебе вожделение. Но неужели ты думаешь, что я снизойду до тебя, как только мы вернемся в цивилизованный мир? Да я и внимания на тебя не обращу.

— Ты будешь сидеть в тюрьме и тоже не будешь заслуживать моего внимания, — сказал он.