Мэрион Брэдли - Королева бурь

• Название: Королева бурь
• Автор: Мэрион Брэдли
• Издательство: Армада
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1996

Известный роман популярной американской писательницы знакомит читателя с миром Дарковера — планетой, где происходит мощное развитие человеческих «сверхспособностей».

Аристократы Дарковера всегда гордились своими магическими талантами и тайными знаниями, доступными только им. Властители свято хранили свои секреты внутри клана, так как родственные браки обостряют у потомков пирокинетические способности, а это усиливает власть клана. Но все чаще стали появляться дети, несущие смерть близким. Цивилизации Дарковера угрожает вырождение.

---

— И я ничем не могу помочь тебе?

«Могла бы, — яростно подумал Эллерт. — Ты бы помогла мне, если бы вообще не родилась на свет; если бы оба умерли в младенчестве; если бы наши гены — да вмерзнут они навеки в темнейшую из преисподен Зандру! — не поразили бы этим проклятьем весь род!» Юноша не мог произнести этого вслух, но Кассандра уловила его мысль, и ее глаза расширились от ужаса.

Затем толпа родственников нарушила их недолгое уединение. Дамон-Рафаэль пригласил Кассандру на танец, высокомерно бросив «скоро она будет твоя, братец», кто-то сунул в руку бокал вина, требуя, чтобы он присоединился к общему веселью, которое, в конце концов, устраивалось в его честь.

Скрывая ярость и возмущение — нельзя же винить гостей в том, что мир устроен так, а не иначе! — Эллерт выпил и немного потанцевал с девушками, имевшими столь незначительное отношение к его будущему, что их лица слились в одно целое, не изменяясь в калейдоскопе вероятностей. Он не видел Кассандру до тех пор, пока Кассильда, жена Дамона-Рафаэля, не вывела ее из зала в сопровождении служанок для приготовлений к брачному ложу.

Обычай требовал, чтобы мужа и жену в первую брачную ночь сопровождали к ложу родственники, которые могли бы засвидетельствовать осуществление брака. В Неварсине Эллерту приходилось читать о том, что было время, когда первое исполнение супружеских обязанностей также некоторое время было публичным. К счастью, он знал, что сейчас этого не потребуется, и удивлялся тому, как другие могли терпеть подобное унижение.

Прошло еще немного времени, и Эллерта под обстрелом обычных шуточек повели к жене. Обычай также требовал, чтобы ночное одеяние новобрачной было достаточно откровенным. Наверное, подумал Эллерт, это делается для того, чтобы все могли видеть отсутствие у женщины скрытых изъянов, способных уменьшить ее ценность как породистой самки.

«Да не допустят боги, чтобы ее одурманили наркотиками для вящей покорности!..» Эллерт внимательно всмотрелся в глаза Кассандры, стараясь заметить неестественный блеск. По его мнению, такая мера могла бы быть милосердной для женщины, отдаваемой против ее воли совершенно незнакомому человеку; никто не захочет насилием добиваться покорности от перепуганной девушки. И снова противоречивые образы, события и возможности затопили его разум, борясь за главенство между собою. Похоть, ненависть, смирение… Что там сказал Дамон-Рафаэль — все ее сестры умирали от родов?

Под хор поздравлений родственники покинули комнату. Эллерт встал и закрыл дверь на щеколду. Вернувшись к Кассандре, он заметил на ее лице страх, который девушка пыталась безуспешно скрыть.

«Может быть, она боится, что я нападу на нее, словно дикое животное?» Но вслух спросил:

— Они не опоили тебя афросоном или каким-нибудь другим снадобьем?

Кассандра покачала головой.

— Я отказалась. Моя приемная мать хотела, чтобы я выпила, но я сказала ей, что не боюсь тебя.

— Тогда почему ты дрожишь? — спросил юноша.

— Мне холодно, мой лорд, — ответила она с горячностью, которую он уже замечал в ней раньше. — Да и как может быть иначе в этой прозрачной рубашке, которую они на меня напялили!

Эллерт рассмеялся.

— Похоже, у меня есть преимущество: я-то кутаюсь в меха. Вот, возьми, моя леди. Тебе не нужны полупрозрачные одеяния, чтобы возбудить желание… Ах да, я забыл, что ты не любишь лести и комплиментов. — Вручив ей свой плащ, он уселся на краешке огромной постели. — Могу я предложить тебе немного вина, домна?

— Благодарю тебя. — Кассандра взяла бокал и сделала глоток, благодарно кутаясь в меховой плащ. Он заметил, как румянец постепенно возвращается на ее лицо, налил вина себе и повертел бокал в ладонях, размышляя о том, как высказать невесте свои мысли, не оскорбляя. Поток калейдоскопических образов будущего снова угрожал унести прочь. Эллерт видел себя, отбросившего принципы и заключившего девушку в объятия. Видел ее, пробужденную к жизни любовью и страстью, видел годы радости, которые они могут разделить… но на эту картину странным образом накладывалось лицо другой женщины, загорелое и смеющееся, обрамленное густыми волосами цвета меди…

— Кассандра, — сказал он. — Ты хотела этого брака?

Она сидела потупив взор.

— Я удостоена этого брака. Когда нас обручили, я была еще слишком мала. Должно быть, для тебя все обстоит по-другому. Ты мужчина и можешь выбирать, но у меня никакого выбора не было. С детских лет я не слышала ничего иного, кроме «когда ты станешь женой Эллерта Хастура из Элхалина, ты будешь делать то-то и то-то».

— Какое счастье, должно быть, видеть лишь одно будущее вместо дюжины, сотни, тысячи… не балансировать между ними, словно акробат, идущий по канату!

— Я никогда не думала об этом. Но мне всегда казалось, что ты более свободен в выборе…

— Свободен? — Он невесело рассмеялся. — Моя судьба предрешена так же, как и твоя, леди. Однако мы все еще можем выбрать будущее.

— Что нам теперь выбирать, мой лорд? — тихо спросила Кассандра. — Мы стали мужем и женой, и обратного пути нет. Правда, ты можешь обращаться со мной ласково или жестоко, а я могу терпеливо сносить твою жестокость или же опозорить свою касту, сопротивляясь единственным доступным мне способом и вынуждая тебя носить отметины моих зубов и ногтей, словно героя старой непристойной песенки! Впрочем, — в ее глазах снова промелькнули веселые искорки, — у меня все равно вряд ли получится.

— У тебя не будет причин для этого, — ласково сказал Эллерт. Однако образы, рожденные словами Кассандры, были столь мучительны, что прочие варианты будущего на мгновение перестали существовать. Нет! Она была его женой, покорной желанию старших, даже желавшей вступить в брак, и теперь находилась всецело в его власти.

«Тогда почему нам не покориться судьбе…»

Но вместо этого заметил:

— Тем не менее остается выбор. Ты знаешь закон: брак недействителен, пока мы не скрепим его, и даже супружеские клятвы могут быть аннулированы. Мы можем подать прошение…

— Если я так опозорю своих родственников и навлеку на них гнев Хастуров, то цепь альянсов, на которых держится правление Хастуров, разобьется вдребезги. Если ты желаешь отправить меня домой лишь потому, что я не заслужила твое расположение, то в моей жизни никогда больше не будет мира и счастья.

В широко раскрытых глазах застыло отчаяние.

— Я думал только о… Моя леди, может настать время, когда ты отдашь сердце тому, кого выберешь сама.

— Почему ты думаешь, что мне нужно искать такого человека? — застенчиво спросила Кассандра.

С внезапным ужасом Эллерт осознал, что произошло наихудшее: страшась попасть в руки настоящему палачу, который будет думать о ней лишь как об орудии для деторождения, и обнаружив, что вместо этого супруг разговаривает с ней как с равной, девушка была готова обожать его. Понял, что, если хотя бы прикоснется к ее руке, решимость улетучится. Он покроет ее поцелуями, заключит в свои объятия… если бы только найти выход!

— Ты знаешь о проклятье, которое я ношу в себе. — Голос Хастура звенел как натянутая струна. — Я вижу не только истинное будущее, но десятки возможностей, каждая из которых может воплотиться или обмануть меня своей несбыточностью. Я решил никогда не жениться, чтобы не передавать свое проклятие детям. Поэтому я решил отказаться от наследства и стать монахом: я слишком ясно видел, к чему может привести наш брак. О, боги! — выкрикнул он. — Неужели ты думаешь, будто я безразличен к тебе?

— Твои видения всегда сбываются, Эллерт? — умоляюще спросила Кассандра. — Почему мы должны отвергать судьбу? Если все предопределено заранее, то это произойдет независимо от нашего выбора. А если нет, то видения не должны смущать нас.

Она придвинулась ближе и положила руки ему на плечи.

— Я не хочу прекословить тебе, Эллерт. Я… я люблю тебя.

На кратчайшее мгновение Эллерту невыносимо захотелось обнять жену и прижать к сердцу. Но затем, борясь с позорными воспоминаниями о ришье-соблазнительнице, стряхнул ее руки и изо всех сил оттолкнул ее. Его голос звучал резко и холодно, как если бы принадлежал кому-то другому:

— Ты по-прежнему думаешь, будто я верю, что они не одурманили тебя снадобьями, моя леди?

Ее тело застыло; к глазам подступили слезы гнева и унижения. Больше всего в жизни ему сейчас хотелось привлечь к себе, утешить ее…

— Прости меня. Я пытаюсь найти способ вырваться из ловушки, в которую нас завлекли. Знаешь ли ты, что я видел? Я стану отцом детей-монстров, терзаемых еще более жестоким лараном, чем мой, умирающих смертью моего брата, с рождения отмеченных печатью проклятья. И знаешь ли ты, что я видел для тебя, моя бедная девочка? Твою смерть, Кассандра, твою смерть при рождении моего ребенка.

— Две мои сестры умерли при родах, — прошептала девушка.