Конни Брокуэй - Всю ночь напролет

• Название: Всю ночь напролет
• Автор: Конни Брокуэй
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-018281-3

Красавицам высшего лондонского света не привыкать к «двойной жизни» — однако Энн Уайлдер превзошла всех! Скромная и изящная молоденькая вдова по ночам превращалась в дерзкую похитительницу драгоценностей и бесстрашно играла с опасностью… до тех пор, пока судьба не свела ее с мужественным полковником Джеком Сьюардом.

Джек поклялся найти обольстившую его и исчезнувшую во тьме прелестную авантюристку, не подозревая о том, что по воле судьбы сам запутается в расставленных ею сетях соблазна.

---

Обстоятельство, что Энн Уайлдер пробудила в нем глубокое чувство, само по себе не выводило ее из круга подозреваемых. Поэтому Джек последовал за нею в ту пользовавшуюся дурной славой часть города, где воровка сбывала украденные вещи.

Он остановился на приличном расстоянии от здания бывшего театра, теперь отданного под приют, или работный дом, как называют такие заведения в Англии, и принялся греть руки у жаровни продавца каштанов, время от времени постукивая ногами по раскисшей, покрытой тонкой корочкой льда грязи. Дождь припустил с новой силой, и Джеку то и дело приходилось поправлять воротник, однако капли воды, падавшие с краев его шляпы, каким-то образом умудрялись проникать вовнутрь, стекая ледяными струйками по шее. Он довольно долго колебался, не пойти ли ему за Энн. По всей видимости, у нее назначена встреча с кем-либо из скупщиков краденого. Работные дома были удобным местом для разных сомнительных афер. Однако он сдержал свой порыв, не желая увидеть ее в такой обстановке.

Несмотря на остатки былой роскоши, напоминавшей о некогда располагавшемся здесь театре, помещение распространяло вокруг запахи работного дома — смесь человеческого пота, джина и беспросветного отчаяния. Джек мог различить этот запах, даже находясь в двух кварталах от приюта. По всей вероятности, Энн никогда прежде не приходилось иметь дело с людьми, которые обычно заканчивали здесь свои дни, — с мужчинами и женщинами, для которых совокупление являлось не более чем телесной разрядкой, поскольку их ум и сердца настолько омертвели, что в них уже не находилось места каким-либо иным переживаниям, или с детьми, которые готовы были продать кого и что угодно, лишь бы протянуть еще день. Людьми, так похожими на него самого…

С каждой минутой его тревога возрастала. Энн отправилась в приют совсем одна. О да, она их благодетельница, но Джек по собственному опыту знал, как мало это значит для человека, доведенного до крайности. Что, если она вышла через задний ход, ведущий в убогий садик, и там к ней кто-нибудь пристал? Что, если она столкнулась с одним из бродт в пустом коридоре здания? Что, если…

Он не успокоится до тех пор, пока сам не убедится в том, что Энн в безопасности. С трудом поборов отвращение, которое внушал ему один только запах и вид приюта, Джек пересек потемневшую от слякоти улицу и широкими шагами направился к парадной двери. Двадцать пять лет назад он покинул место, очень похожее на это. С тех пор он никогда больше не наведывался в подобные заведения и сейчас делал это против воли.

Пара тощих, как скелеты, нищих в рваных лохмотьях отпрянули при его приближении. Джек одним толчком распахнул дверь. Холодный, затхлый воздух ударил ему в лицо, проникая до самой гортани и наполняя все его существо отвратительным запахом разложения. Где-то в доме заплакал ребенок.

Зрелище, представшее его взору, было отталкивающим, однако Джек нашел в себе мужество переступить через порог, глядя прямо перед собой и избегая смотреть на призраки, словно явившиеся сюда из дней его юности. Кто-то попытался схватить его за ногу. Он ускорил шаг.

Тут он заметил паренька, чье умное, с резкими чертами лицо, обращенное к нему, выражало неподдельное любопытство. Джек подозвал его жестом руки, и тот осторожно к нему приблизился.

— Где леди, что вошла сюда примерно полчаса назад? — спросил Джек.

— Миссис Уайддер? — Мальчик вскинул голову. — Сколько вы готовы заплатить, если я скажу, где ее искать?

— Полкроны.

Глаза мальчишки на миг округлились и затем снова превратились в щелочки. Он фыркнул и указал на одежду Джека:

— Ваше пальто стоит раз в десять больше. Вы можете позволить себе раскошелиться.

На самом деле пальто стоило не в десять, а в сорок раз больше, однако подросток едва ли об этом догадывался, поскольку его собственная одежда скорее всего была подобрана на помойке или украдена.

Выжить — вот главное, что имело здесь значение. Единственным стремлением обитателей приюта было протянуть еще хотя бы день, месяц, год. В таком месте, как это, все остальное отступало на задний план перед ежечасной борьбой за существование.

Джек молча швырнул мальчишке крону. Тот подхватил монету прямо в воздухе и осмотрелся по сторонам, чтобы убедиться, не стал ли кто-нибудь из сидевших поблизости зевак случайным свидетелем его удачи.

— Она скоро вернется, — сообщил мальчуган, жестом руки приглашая Джека следовать за ним. — Сейчас она на кухне, ждет, когда объявятся эти франты.

— Франты? — Джек старался не смотреть по сторонам, сосредоточившись на словах мальчика. Ему не хотелось снова воскрешать в памяти то ужасное заведение с его резким запахом мочи и застарелого пота, в котором ему приходилось жить. Ему претило даже просто находиться здесь.

— Ну да, — произнес мальчик, открывая одну из дверей в самом дальнем углу. Джек последовал за ним, невольно прищурившись, пока его глаза не привыкли к едкому дыму, извергаемому старой плитой. — Сюда с минуты на минуту должна прибыть целая компания леди и джентльменов, чтобы собственными глазами удостовериться, заслуживаем ли мы их помощи.

Джек уже не слушал. Он заметил Энн как раз тогда, когда какой-то калека схватил ее за плечи. Джек ринулся было вперед, но тут же остановился. Этот человек вовсе не собирался причинить ей вред.

Он просто падал. А Энн успела его подхватить.

Крепко поддерживая грязного нищего, она осторожно усадила его на пол, устланный прелой соломой, и сама опустилась рядом на колени.

По-прежнему не спуская глаз с Энн, Джек решил подойти поближе. Люди вокруг почтительно расступались перед ним, давая дорогу. Он услышал, как молодая женщина что-то тихо произнесла, обращаясь к сидевшей возле нее старухе, — кажется, что-то насчет хорошего впечатления, которое они должны произвести на гостей. Затем волосы неожиданно упали ей на плечи, и она, глядя на выбившийся из прически локон, тихо заплакала.

Он не хотел видеть Энн плачущей.

Джек наклонился и слегка коснулся рукой ее плеча. Энн обернулась, взгляд ее темных глаз был полон смущения. Она его узнала.

— Разрешите мне вам помочь, — услышал он собственный голос.

Когда Джек предложил ей руку, молодая женщина уставилась на него с таким видом, словно он предлагал не поддержку, а по меньшей мере сделку с сатаной. Робким, беспомощным жестом она вложила свою руку в его ладонь. Джек помог ей подняться на ноги и проводил в угол комнаты.

Уединиться в подобном заведении было совершенно немыслимо. Любые события повседневной жизни, вплоть до физиологических отправлений, происходили тут у всех на виду. Но Энн не должна была об этом знать. Будь на то его воля, она вообще никогда бы здесь не оказалась.

Джек подошел к ней еще ближе, защищая ее своими широкими плечами от любопытных взоров обитателей комнаты, и таким образом отгородил небольшое пространство, где она могла чувствовать себя в безопасности.

— У вас растрепались волосы, — произнес он чуть дыша.

Джек чувствовал теплый, чистый запах ее кожи. Он был столь же опьяняющим, сколь и неуместным здесь, как розы в январе, и увидеть ее в таком месте после всех прожитых лет было выше его сил. Джек закрыл глаза. Слишком резким казался ему контраст между молодой женщиной и окружающей ее обстановкой, и это выводило его из себя. Прошлое и настоящее сплетались воедино в его сознании, чувство отвращения и чувственное влечение к ней заставляли быстрее бежать кровь в его жилах.

У него пошла кругом голова. Он положил ладони на плечи Энн и наклонился к ней так, что его губы оказались всего в нескольких дюймах от ее уха. Этого легкого прикосновения было достаточно, чтобы его снова охватил прилив страстной тоски. Подняв руку, Джек провел кончиком пальца по ее упрямому подбородку. Легкая, почти не ощутимая ласка…

— Позвольте… — Он замялся. — Позвольте мне это исправить.

Боже милостивый, ему надо как-то заставить ее отвернуться. У него больше нет сил смотреть в эти ясные, темно-синие глаза. Джек и сам не знал, что он может натворить через минуту.

Он осторожно повернул ее к себе спиной.

— Нагните голову.

Энн повиновалась.

Приподняв руку, Джек робко прикоснулся к голове Энн. Само совершенство… Сколько в ней хрупкости, какая утонченность. Он провел ладонью по густой массе темных волос, приглаживая их. Они струились у него меж пальцев, словно прохладный, упругий шелк. Джек немного приподнял их, приоткрывая затылок.

Так обольстительна. И так уязвима. Даже в полумраке ее мягкие, пушистые волосы казались блестящими. Ее кожа, верно, напоминает на ощупь мягкий, теплый бархат и пахнет мылом или лавандой. Его рука дрогнула.

— Вы уже кончили? — спросила Энн.

О да, она заметила все. Она просто не могла не заметить, что он дрожал всем телом, словно конюх, обхаживающий кухарку.

— Почти.

Джек свернул ее блестящие пряди в тугой узел и, вынув из волос на темени черепаховый гребень, закрепил его у нее на затылке. Затем он отступил на шаг, все еще во власти ее чар.