Руслан Белов - Кот в сапогах, модифицированный

• Название: Кот в сапогах, модифицированный
• Автор: Руслан Белов
• Жанр: Современная проза

Мне достался кот. Старший брат к своей усадьбе близ Рублевки получил уютную двухэтажную виллу на Юго-западе и новенький синий «Опель» престижной модели, среднему достался дом на побережье, естественно, Испании и еще один в Буэнос-Айресе. Что ж, они знали, где почесать у тетки.

А мне, невежде, достался черный кот, плюс — стал бы я за ним ездить, — особняк в деревне, в котором он проживал...

---

Первой явилась старушка лет так под девяноста, княгиня Квасьневская-Сусло, в девичестве Митрофанова. Вся в крепдешине, бриллиантах и старческих пятнах. Она, сопровождаемая полудюжиной приживалок, телохранителей и носильщиков, преподнесла бедным животным сухой корм в количестве десяти полновесных мешков, покормила (в общем-то, безрезультатно — те от слабости не могли разгрызть питательных гранул) и, проигнорировав алебастровую кошку-копилку (я, гордый выдумкой, самолично водрузил ее на секретер Людовика XIV в качестве емкости для сбора пожертвований), пошла к шведскому столу, неприязненно оглядывая на картины предков фон Блада (все они, начиная со времен Николая Кровавого, были мясниками, и, хотя на картинах выглядели профессорами Московской консерватории, княгиня не обманулась — сама начинала в булочной продавщицей и, экономя копейки и утилизируя служебное положение, отрезала себе к обеду от продаваемых буханочных половинок по тоненькому пластику. А тот, кто таким макаром достиг безоблачного благополучия, легко отличит потомственного музыканта от мясника, заработавшего стартовый капитал на продаже обрези и костей вместо мяса II категории).

Вторым пришел господин Биби Бобо Ква, гражданин Нигерии и вождь среднего по численности пограничного племени. Пришел, конечно, без перьев, копья и бижутерии, во фраке, и чуть не сломал легким своим рукопожатием мою расслабившуюся от потрясения руку — ликом, истерзанным насечками и татуировками, такими же ушами, вождь был ужасен, хотя и беспрестанно улыбался. Мы поговорили о том о сем, потом он сказал, что истосковался по родине и, извинившись, ушел в вольный террариум, по пути пожаловав копилку сотней баксов.

Третьей пришла… Вот ведь судьба! Не любит она меня, не лелеет, даже напротив. В общем второй пришла… Нет, не могу. Жаль, мама, вместо дорогой старинной фарфоровой вазы не подарила мне на тридцатилетие штуку каслинского литья, что-нибудь вроде лошадиного табуна в сто голов из весомого чугуна в одну десятую натуральной величины. Если бы она это сделала, то разбилась бы не ваза, а голова, и ее обладательница не явилась бы на благотворительный вечер с мстительным блеском в глазах.

Вот ведь Эдгар! Сейчас, когда все кончилось небесным блаженством, и я, тоскуя по земному прошлому, вспоминаю в деталях перипетии рассказываемой истории, мне все более и более ясно кажется, что он видел будущее. Но не как гадалка, а как гроссмейстер, или, по меньшей мере, как порядочный международный мастер, видел минимум на десяток ходов вперед. И именно из-за этого видения он тогда забрался на шкаф и сбросил на голову Теодоры не очень тяжелый предмет.

А если говорить беспристрастно, итальянка выглядела замечательно. Просто конфеткой выглядела, один в один Сонечка Лорен в юности с личиком Клавдии Кардинале в той же поре, я даже испытал минутное тщеславие, в виде желания взять Стефана Степановича за пуговицу и, кивнув на девушку, шепнуть, что неоднократно состоял с этой волнующей особой в интимных отношениях.

Но я удержался — маркиз все-таки. Да и Наталью вспомнил. А Теодора, почесав Эдгара-Эдичку за ухом, вынула из сумочки и поставила перед ним белую пластмассовую тарелочку с дежурным антрекотом. Когда от него остались одни иголки да ежики, она удовлетворенно кивнула — жив, мол, курилка, — и решительным шагом пошла к алебастровой кошке. Опустив в нее двадцатку долларов, подошла ко мне кинозвездой, несколько переутомленной популярностью, и посмотрела прямо в глаза.

Женщины легко определяют, что мужчина «уплыл». Определила и Теодора, увидев Наталью в моих глазах, к тому времени с голодухи уже съевших дотла гибкое тело итальянки, ее полные груди, соски, рвавшиеся из упругого плена консервативной ткани.

— Здравствуйте, маркиз. Вы меня не запамятовали? — сказала она, предварительно решив за все со мной рассчитаться (это я почувствовал кожей) — и за проделки кота, и за громкий титул, и за замок, и за то, что ей подали шампанское, которого не могли подать в ее офисе.

— Что вы, дорогая, я часто вас вспоминаю! Вот, получил в пользование от брата, — обвел взглядом парадную залу. — И еще, оказалось, я — маркиз, вы представляете? Теперь вот занимаюсь благотворительностью. Кстати, ваш опыт работы с общественностью был бы нам полезен, тем более, после кошек мы намереваемся заняться змеями.

Черт дернул меня за язык. Точнее, не черт, а обостренное чувство сущности визави — передо мной действительно стояла в стойке змея, змея в обтягивающем платье и высоких каблучках, змея, холодными немигающими глазами определяющая куда куснуть. Под этим взглядом я превратился на миг в оцепеневшего кролика, и он, не умея говорить, подумал: «Ну зачем ты так, змеюшка, хищно смотришь. Мы ведь знакомы цельных два года. Это сто четыре недели, множим на два, и получается, что я двести восемь раз исцеловал каждый твой квадратный сантиметр, до которого мог дотянуться губами! А как целовала ты!»

Теодора прочитала эту мысль и, приглашая занять место в своем желудке, поощрительно улыбнулась. Эта плотоядная улыбка вернула меня на круги своя, и я повторил:

— Да, змеями. Мы собираемся заняться ядовитыми змеями.

— О, змеями! — воскликнула она, радостно заулыбавшись. — В таком случае, вот вам еще сто долларов. И советую забыть о некой прекрасной даме — насколько мне известно из хорошо информированных источников, ваши душевные поползновения даже в самой благоприятной для вас ситуации будут восприняты ею как безмерно наглые.

Сунув небрежным движением купюру мне в карман (я был в сером английском костюме, в две минуты ушитым замковым портным из необъятного бладовского), она направилась к княгине в бриллиантах, ставшей спутником шведского стола, ибо поставила себе цель, по крайней мере, окупить свое участие в благотворительном предприятии. В перигее этот спутник, пытаясь достать бутерброды с черной икрой, рисковал упасть на стол (бережливый Стефан Степанович приказал поместить блюда с ними посередине широкого стола), а в апогее опрометью скрывался с недопитым бокалом вина в дамской комнате.

Когда к ней подошла Теодора, бездонная княгиня окупала уже пятый мешок кошачьего корма. Заговорщицки поглядывая на меня, они заговорили как любимая внучка с обожаемой бабушкой. Отметив это с недовольством (Стефан Степанович мне сообщал, что княгиня слывет заядлой сплетницей, и даже попала по своей категории в книгу рекордов Гиннеса, на пари за восемь часов распространив по всей Москве семь сплетен и один сомнительный факт), я обратил внимание на себя и увидел, что стою со смятой сто долларовой бумажкой в кармане, и она выглядывает совсем как зеленая змея, только что укусившая мою репутацию аристократа. На минуту став от яда этой змеи в душе половым, на виду у хозяина трактира получившим несметные чаевые, я лихорадочно подумал, что с ней делать: отдать хозяину, то есть алебастровой кошке, или вороватым движением затолкнуть ее поглубже в карманную норку.

Слава богу, пришли скопом Адель и ее знакомые — К. из «Гидрометцентра», Б., штатный экстрасенс Министерства чрезвычайных ситуаций с юной своей супругой Прасковьей, по-прежнему существовавшей под девизом, «Я этого достойна», Шкуров-Безуглый, полковник МВД и даже госпожа N с молодым любовником, замеченным в уголовных кругах (он явился инкогнито). Все были в добром подпитии; полковник, бывший в штатском, обнял меня дружески и, благодарно глядя, подарил на память полковничьи погоны, сказав, что они ему больше не нужны, так как в будущий понедельник будет подписан приказ о присвоении ему очередного звания генерал-майор милиции.

Адель была неоригинальна — сказав, что дед получил еще одну звездочку, она подарила мне его генерал-лейтенантские погоны. Я естественно, тут же передарил их Шкурову со словами:

— Возьмите, генерал, уверен, эти штуки вам скоро понадобятся.

— Они же армейские, помилуйте?!

— Я дарю вам не погоны, а звезды, они упадут на ваши плечи неожиданно, я чувствую это своей шаманской душой.

На глаза мужественного полковника навернулись слезы, и он чисто по-русски прямодушно проговорил:

— Маркиз! Я хочу, чтобы вы твердо знали: нет такого правонарушения, которое вы не смогли бы безнаказанно совершить в Москве и Московской области!

Я поднял указательный палец и, приблизив лицо, шепнул.

— Помогите лучше кошкам. И вытравите из своего лексикона полковничьи выражения, иначе не видать мне генерал-лейтенантских звезд на ваших погонах. А они мне нужны, ибо моя астрология каким-то таинственным образом связана с вашей…

— Каким это образом?

— Ну, я чувствую, мы не раз еще встретимся, и я не раз смогу вам помочь дружеским предсказанием, и эта помощь, став успешной, увеличит действенность моих предсказаний.

Шкуров от этой абракадабры замер с открытым ртом, этим воспользовался К. из Гидрометслужбы. Отведя меня в сторону, он сказал, что памятный вечер с переодеваниями у Адели также принес ему счастье, даже двойное. Во-первых, его уволили, он пошел в брокерскую контору зятя, и там выяснилось, что предсказания колебаний курса валют, цены барреля нефти на нью-йоркской и токийской биржах, а также неожиданных вольтов высокопоставленных лиц, удаются ему много лучше, чем предсказания колебаний атмосферного давления, паводков и пиков сосулькообразования. Во-вторых, его жена, наконец, забеременела черт знает от кого, и сидит теперь дома, не таская его по вернисажам ненавидимых им модернистов, презентациям веников из красного дерева и принтеров со встроенными кофеварками, и потому он может спокойно посидеть при желании в казино или сходить посмотреть на новых девочек «Сумасшедшей Пантеры». Тут подошел Б, штатный экстрасенс Министерства чрезвычайных ситуаций с юной своей супругой Прасковьей, жившей под девизом, «Я этого достойна». Влажно пожав мне руку, он сказал обиженно и с упреком, что у них в области счастья нет никаких подвижек.