Роберт Асприн - Крылья рока

• Название: Крылья рока
• Автор: Роберт Асприн
• Жанр: Фэнтези

Санктуарий — город искателей приключений и изгоев общества. Здесь люди и нелюди живут по законам мужества и силы, подлости и коварства. Кажется, что все мыслимые и немыслимые пороки нашли себе пристанище в этой обители авантюристов, воинов и магов — Мире Воров.

---

Девушка часто заморгала, но, быстро взяв себя в руки, ответила:

— Взаимно.

Черные-черные близко посаженные брови Ганса взметнулись вверх, в глазах вспыхнули искорки, уголки губ поползли в улыбке. И остановились. Ганс снова перевел взгляд на Зипа.

— Мы тебя заждались, — проворчал повелитель улиц Подветренной.

Шедоуспан ничего не ответил.

Ахдио принес на подносе три эмалированные кружки; в «Кабаке Хитреца» не было официанток — зачем создавать себе дополнительные хлопоты. Все знали, что после закрытия тощий помощник трактирщика уходил домой, Ахдио оставался один.

Почему-то думали, что он родом из Тванда (это не было правдой), и знали, что он очень силен. Ходили слухи, что он убил много людей, и это было правдой, многие утверждали, что видели, как он уложил Мрсеваданского скакуна ударом кулака по голове, и это тоже было правдой. Плетеная кольчуга, что он носил, определенно была необычным одеянием для трактирщика, но за последнее время стала частью обстановки «Кабака Хитреца». Разумеется, для владельца она служила еще и по прямому назначению — защищала его тело. Итак, Ахдио заведовал таверной «Кабак Хитреца», убил человека (и не одного), свалил коня (здоровенного серого жеребца с белыми чулками, раз уж об этом зашла речь) одним ударом по голове, иногда вмешивался в драки, носил кольчугу и после закрытия не выходил на улицу, а спал наверху в обществе двух весьма отвратительного вида котов. Ахдио не был глупцом.

— Три кружки наилучшего пива. Да, за этими двумя уже кое-что числится.

— Чудненько. Этот круг за мой счет, — сказал Ганс.

Улыбка Ахдио была открытой и дружелюбной.

— Ты.., э.., хорошо провел ночь, Ганс?

— Нет, — ответил вор, одним глотком ополовинив содержимое кружки, которую поставил перед ним трактирщик, и не обращая внимания на печальное выражение, с которым повстанец-патриот поглядел на изрядно оскудевшую емкость.

Ахдио, никогда не видевший, чтобы Ганс так пил, решил ограничиться лишь междометием: «А!»

— А, — эхом повторил Зип, предчувствуя какой-то рассказ. — Но.., ты же не пьешь, Ганс!

Шедоуспан посмотрел на него и допил пиво.

— Как видишь, я только что сделал это, — возразил он, а его изящная темная рука тем временем подвинулась к кружке Камы/Джеса. Ганс перевел взгляд на Ахдио, чья туша заслоняла собой весь зал. — Я пришел сюда, чтобы встретиться с этими людьми, и я опоздал. Надеюсь, ты не допустишь беспорядков, чтобы мне не пришлось искать другое место для разговора.

Трактирщик кивнул, не шевельнув ни единой мышцей лица.

Шедоуспан кивнул в ответ.

— Это хорошо Ахдио, — сказал он, отвлекаясь, чтобы нанести значительный урон содержимому кружки Камы. — А вот ночь, Ахдио, была плохой. Я убил пучеглазого.

Зип удивленно заморгал, потом, ухмыльнувшись, многозначительно посмотрел на Каму, вернувшую ему такой же взгляд.

— Для Санктуария это хорошая ночь! — с воодушевлением произнес Зип.

— Пучеглазый? — спросил Ахдио. — Кажется, я не знаю его.

Или ее?

— Пучеглазый, — раздельно сказал Ганс, не мигая глядя на трактирщика.

— А! — снова улыбнулся Ахдио. — Одну из этих жаб! Это хорошая ночь для нас всех! Принесу еще пива. Три кружки самого лучшего — за мой счет.

Шедоуспан кивнул, его губы вновь поползли в улыбке. Трактирщик направился к стойке. Когда он проходил мимо одного из посетителей, тот протянул руку и тотчас же отдернул ее, дуя на кончики пальцев, мгновенно лишившихся кожи. Кольчуга Ахдио из сплетенных впятеро и расклепанных колец была настоящей.

— Дерьмо! — выругался посетитель.

— Уже несу, — бросил в ответ Ахдио.

Среди всеобщего смеха Зип склонился вперед.

— Как это случилось, Ганс?

(Он держал руки подальше от пива, заказанного Гансом. Шедоуспан не был убийцей, вел спокойную жизнь, имел в последнее время множество любовниц, и, судя по всему, его жажда в этот вечер была искренней.).

Ганс, казалось, пытался расслабиться. Его плечи заметно опустились, он чуть глубже уселся на круглом стуле.

— Это.., существо остановило меня. Понимаете, словно хозяин города? Надменное, самоуверенное, ждущее, что я буду пресмыкаться червем у его ног. Когда я не сделал этого, оно стало хамить. Я некоторое время терпел это, потому что торопился на встречу с вами. Но оно не унималось. Не могло понять, почему я молчу, когда должен бы лизать ему ноги. Наглело все больше и больше. Когда же мне это надоело, я вежливо спросил: кто был рыбой, его папа или мама. Оно восприняло это как оскорбление — одному Ильсу известно почему — и потянулось за оружием.

Он замолчал; собеседники удивленно смотрели на него. Заметив, что кружка Камы уже тоже пуста, Ганс спросил:

— «Не будешь?» — и, взяв кружку Зипа, залпом осушил и ее.

«Замечательная завязка для драмы, — подумала Кама. — Ранканская женщина-воин, переодетая мужчиной, в дерьмовой таверне среди илсигов». Она спросила:

— А что было потом, Ганс?

Тот свободно подался вперед, уперев локти в стол.

— Джес, не пугайся, когда я прикоснусь к твоему левому плечу.

Кама/Джес непонимающе уставилась на вора.

— Ну, хорошо… — начала было она и увидела стремительное движение, ощутив прикосновение к левому плечу, но вот Ганс уже вновь сидит, поставив локти на стол и глядя на нее безучастными глазами цвета дна колодца в безлунную ночь. — Ты… — она осеклась, заметив, что повысила голос. Сглотнув, как можно спокойнее она продолжила:

— Я.., поняла. Ты очень быстр.

Зип деланно рассмеялся. Как и Ахдио, поставивший на стол еще три кружки.

— Ты ранканка, — сказал Ганс так тихо, что услышала только Джес/Кама. Она кивнула, пораженная.

— Ты действительно сегодня завалил одного из них, Ганс?

Шедоуспан кивнул:

— На Набережной, Ахдио, тремя дверями ниже улицы Запахов.

Улыбка Ахдио была искренней.

— Вот это мне по душе. Но как? Извини, но я хочу знать подробности. Может, расскажешь?

— Оно напало, — лениво потянувшись, Ганс похлопал по кожаному с медными заклепками наручу на правом бицепсе. — В глаз. В правый глаз. А кровь вытер о его тунику.

Ахдио сиял.

— Не возражаешь, если я пущу об этом словечко?

— Полагаешь, это неопасно?

— Думаешь, у них есть соглядатаи даже здесь, в Лабиринте?

— Думаю, да. Половина присутствующих в этом зале за хороший куш продаст родную сестру, и ни один не выдержит пытки.

Так что лучше не надо, Ахдио.

Великан вздохнул:

— Мой рот на замке. Вы трое выглядите так, словно предпочли бы отдельный кабинет.

Зип и Ганс в унисон кивнули.

Минуту спустя Шедоуспан и Кама, громко пожелав Зипу спокойной ночи, пробирались между столиками в глубь таверны.

Маленькая комнатка за стеной стойки бара была простой, с тем же полом и стенами, украшенными лишь развешанной на них утварью и кастрюлями да стоящими в углу двумя полными кожаными мешками. Стол был квадратный, а стулья — грубые, но добротные. Помимо этого, в комнате находились десятка два бочонков пива и огромных размеров рыжий кот с отжеванным ухом, беспокойным хвостом и зловещим взглядом. Он внимательно смотрел на Ганса. Вор не очень любил кошек, как и всех прочих животных, способных выдержать взгляд человека. А этот к тому же выглядел так, будто на завтрак закусывал здоровенными живыми собаками.

— Это друзья. Нотабль, — сказал Ахдио коту. — Извините меня, — тихо добавил он, потрепав по плечу Ганса. — Друзья, Нотабль. Спи.

Лениво моргнув, Нотабль не издал ни звука, продолжая неотрывно смотреть на Ганса. Кама вела себя так, будто кота нет и в помине, а Ганс в ответ тоже уставился коту в глаза. Пока они стояли так, Ахдио отошел к стене и отодвинул бочонок, весивший несколько сот фунтов. Потом еще один. Присел на корточки.

Когда послышался стук Зипа, трактирщик уже был готов открыть потайную дверцу; он подвинулся, и Зип на четвереньках пробрался в комнату. Ахдио закрыл лаз, запер оба засова и задвинул бочонки на место. Извинительно потрепав по плечу Зипа, он указал на стол и стулья и собрался уходить.

— Да, — произнес он, остановившись в дверях, — если что-нибудь понадобится, я пришлю Трода.

— Кто такой Трод? — спросил Зип, а Ганс предположил:

— Ты хочешь, чтобы мы не вставали и не подходили к двери, Ахдио. Это из-за кота?

— Он чертовски хороший кот, Ганс. Однажды ночью сюда попытался проникнуть вор, но Нотабль заорал так, что распугал всех грабителей до Рвотного бульвара. Другой тип однажды поздно ночью тащился за мной, замыслив дурное, но не успел он достать из ножен свою тыкалку, как Нотабль прогрыз дыру в его правой руке. Он любит пиво, но берет его только из моих рук. Зип, Трод — это мой помощник. Знаешь, его еще зовут Тощий. Хороший парень. Из Тванда, сын моей кузины.

Прекрасно зная, что Ахдио родом отнюдь не из Тванда, Ганс решил, что эти слова о Троде (или Тощем) также далеки от истины.