Грег Бир - Академия и хаос

• Название: Академия и хаос
• Автор: Грег Бир
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 5-04-009934-7

Академия родилась не на Терминусе. Она родилась в самом центре Империи, на Тренторе, в день, когда блестящее выступление Гэри Селдона в суде переломило ход событий, направив его по проложенным психоисторией рельсам.

Вот точка отсчета. Факт. Но, кроме факта, всегда хочется подробностей…

Подробно о Гэри Селдоне решили рассказать три ведущих американских фантаста. О его прошлом выпало поведать Грегори Бенфорду, о настоящем — Грегу Биру, о будущем — Дэвиду Брину.

Распад великой Галактической Империи, захватывающие путешествия по виртуальным мирам, встречи с роботами-еретиками и полубезумным менталиком невероятной силы и другие невероятные приключения на просторах Вселенной, созданной талантом великого Айзека Азимова!

---

— Лоре Аваким… — Гэри надеялся, что это имя всплывет в разговоре с Буном. Это значительно упрощало дело. Гэри знал, что Бун — великолепный адвокат, но подозревал, что ему недостает независимости. Лоре Аваким, помимо его адвокатской практики, был перспективным сотрудником энциклопедического Проекта, работал в юридическом подразделении. Он начал работу в рамках Проекта всего год назад. Он был молод, идеалистичен, полон сил, его пока не задела коррупция. Гэри сомневался в том, что Буну известно об участии Авакима в работе над Проектом.

— Сможем ли мы как-то выкрутиться и избавить моего математика от больших неприятностей?

— Думаю, да, — ответил Бун.

— Отлично. Прошу вас, подготовьте Авакима к тому, что ему придется заняться делом математика Гааля Дорника, сотрудника Проекта, который только что прибыл на Трентор. Сожалею, но нам придется на сегодня прервать нашу беседу, господин Бун. Мне нужно подготовиться к встрече с Дорником.

— Где он остановился?

— В отеле «Луксор».

— А когда его должны арестовать? — с кислой усмешкой осведомился Бун.

— Завтра, — ответил Гэри и кашлянул в кулак. — Прошу прощения. Наверное, эти древние юридические материалы и ваша аппаратура так пропитались пылью веков…

— Естественно, — смиренно проговорил адвокат.

— Благодарю вас, — сказал Гэри.

Бун собрал аппаратуру и прочие материалы, подошел к двери, открыл ее, обернулся и серьезно посмотрел на Гэри Селдона.

— До суда осталось три недели, профессор. Не сказал бы, что У на с так уж много времени.

— Во время Кри… — Селдон не договорил. Он чуть было не проговорился и не сказал «Кризиса Селдона». — Во Время Противостояния, господин адвокат, и за три недели может произойти множество непредвиденных событий.

— Могу я быть с вами откровенен, профессор?

— Безусловно, — отозвался Гэри, но своим тоном дал понять, что говорить адвокат должен как можно более кратко.

— У меня такое впечатление, что к моей профессии вы относитесь с пренебрежительной снисходительностью. Между тем вы посвятили немало времени изучению течений и подводных камней цивилизации. Законы — это каркас, устойчивый, прочный, но при всем том разрастающийся каркас любой цивилизации.

— Людям свойственно ошибаться, адвокат. И я, бывает, ошибаюсь. Мое искреннее желание состоит в том, чтобы там, где ошибаюсь я, мои сотрудники видели то, что упустил я, и исправляли допущенные мной ошибки. Всего вам доброго.

Глава 28

Линь Чен принял Седжара Буна наедине в личной резиденции в здании Комитета и уделил ему пять минут, чтобы выслушать рассказ о встрече с Гэри Селдоном.

— Я восхищен этим человеком, господин Председатель, — признался Бун, — но он проявляет поистине удивительное равнодушие ко всему, что с ним должно произойти. Похоже, его гораздо больше волновало обеспечение юридической защитой одного молодого человека — не то студента, не то ассистента, который совсем недавно прибыл на Трентор.

— И кто же это такой?

— Гааль Дорник, господин.

— Мне он незнаком. Видимо, новичок, приглашенный для участия в работе над психоисторическим Проектом?

— По всей вероятности так, господин Председатель.

— На сегодняшний день в Университете и Библиотеке работают пятьдесят человек, которые участвуют в Проекте Селдона, а Дорник, стало быть, пятьдесят первый?

— Да.

— А помимо этих пятидесяти, вернее, теперь уже пятидесяти одного, есть еще сто тысяч разбросанных по всему Трентору, и еще несколько тысяч работают на планетах, откуда на Трентор Доставляется продовольствие, и еще несколько сотен — на орбитальных станциях космической связи. На оборонных орбитальных станциях, правда, не работает никто из них. Все до одного благонадежны, ведут себя сдержанно, спокойно, демонстрируют искреннюю преданность работе. Селдон превратил себя в козла отпущения, дабы отвлечь внимание от всей своей прочей деятельности. Поистине потрясающее достижение для человека, настолько невежественного по части юриспруденции и столь пренебрежительно относящегося к деловым мелочам, каким на вид кажется Селдон.

Бун без труда понял намек.

— Я далек от того, чтобы недооценивать Селдона, господин Председатель. Однако вы распорядились, чтобы я предоставил ему самую квалифицированную юридическую помощь, а вот он, похоже, совершенно не заинтересован в моих консультациях.

— Может быть, он знает, что вы доносите мне о ваших беседах?

— Очень сомневаюсь, господин Председатель.

— Да, это не слишком вероятно, но он — очень умный человек. Вы изучали психоисторические труды, адвокат?

— Только в том смысле, в каком они связаны с обвинениями, которые вы намерены предъявить их автору, — ответил Бун и посмотрел на Чена с уважением и надеждой. — Моя задача намного бы облегчилась, если бы я точно знал, в чем будут состоять таковые обвинения.

Чена эта просьба явно искренне изумила.

— Нет. — Он покачал головой. — Большинство «Серых» и, уж само собой, подавляющее большинство юристов убеждены в том, что Селдон — безвредный и забавный чудак, очередная знаменитость со странностями. На Тренторе его уважают и даже преклоняются перед ним. Новость о том, что ему предстоит суд, и так уже достаточно широко обсуждается, господин адвокат. Не исключено, что Селдону даже на руку публичное обсуждение судебного процесса. Ведь таким образом на нас может быть оказано немалое давление в целях снятия с Селдона обвинений и, более того, окончательной отмены суда. Он запросто может выставить все в таком свете, будто бы его, уважаемого ученого, знаменитого представителя творческой интеллигенции, носителя духа добрых старых времен, подвергают нападкам злобные и жестокие обыватели.

— Вы действительно такого мнения, господин Председатель? Не подсказка ли это с вашей стороны? Это могло бы помочь мне замечательно выстроить защиту.

— Ни в коем случае, — поморщился Чен. — Не ждите, что я стану делать за вас вашу работу, господин адвокат. Селдон обсуждал с вами свою стратегию на время судебного процесса?

— Нет, господин Председатель.

— Значит, он хочет предстать перед судом. Он намерен каким-то образом использовать этот процесс. Это ему по какой-то причине нужно. Любопытно.

Бун некоторое время молча смотрел на Чена, затем спросил:

— Вы позволите мне говорить откровенно, господин Председатель?

— Безусловно, — ответил Чен.

— Я не стану спорить, то, о чем говорит Селдон и что он предсказывает, можно счесть изменническими и подстрекательскими речами, но гораздо более разумно было бы, если бы Комитет его попросту игнорировал. Его организация очень велика. Как вы совершенно справедливо заметили, она представляет собой самое многочисленное объединение интеллектуалов за пределами Университета. Однако цели сотрудники Селдона перед собой ставят исключительно мирные — создание Энциклопедии. Так, по крайней мере, говорят. Это же наука, чистой воды наука! Мне непонятно, какие побуждения движут вами. Или вы намерены использовать Гэри Селдона для каких-то своих целей? Чен улыбнулся.

— Мое несчастье состоит в том, что меня считают человеком, способным на злой умысел. Я не злодей и не всеядный политик, который готов проглотить всех и каждого, кто ему мешает, и использовать с выгодой для себя любое событие.

Судя по всему, более распространяться на эту тему Чен был не намерен.

— Несомненно, господин Председатель. Могу я задать вам еще один вопрос — исключительно из личных и профессиональных соображений, во избежание ненужной суеты в свете того, сколько еще предстоит сделать за столь короткое время?

— Попробуйте, — отозвался Чен, но так скривил губы, что Бун понял: говорить надо по возможности кратко и четко.

— Вы намерены арестовать Гааля Дорника, сэр? Чен ненадолго задумался и ответил:

— Да.

— Завтра, сэр? — Да, конечно.

Бун поблагодарил Чена, и, к его невыразимому облегчению, Чен позволил ему уйти.

После того как адвокат удалился, Чен приступил к просмотру собственных баз данных и несколько минут посвятил поиску первого упоминания о том, что Селдон будет предан суду за измену, оброненного либо им самим, либо кем-либо в его присутствии. Чен мог поклясться, что впервые эту мысль высказал именно он, однако записи показали, что он жестоко ошибается.

Первым, как выяснилось, сказал об этом Лодовик Трема во время невинного разговора, имевшего место около двух лет назад. Теперь же предстоящий процесс казался Чену как весьма небезопасным, так и сулящим колоссальные перспективы, и перспективы с лихвой перекрывали опасности! Ведь это был самый легкий путь, чтобы навести полный порядок и образцовую чистоту во дворце! Но как мог Лодовик заранее, за столь долгое время знать, что все так обернется?

Чен закрыл файлы и несколько секунд просидел в тишине. Как бы сейчас повел себя Лодовик, чтобы извлечь максимум политической выгоды? Председатель Комитета резко расправил плечи и постарался избавиться от чувства зависимости. Надо же было настолько доверять мнению одного-единственного человека! Нет, это определенно проявление слабости.