Владимир Ильин - Профилактика

• Название: Профилактика
• Автор: Владимир Ильин
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-14781-0

Наша контора называется Профилактикой совсем не потому, что мы пытаемся предотвратить стихийные бедствия и спасти как можно больше людей. Ее деятельность направлена на предотвращение гораздо более серьезной катастрофы общечеловеческого масштаба. И имя этой катастрофе — Бог. Он уже есть — и принялся менять привычный мир. А потому задача всепланетной спасательной службы — любой ценой найти и уничтожить Бога и восстановить статус-кво. Как бы дико это ни звучало и ни казалось неосуществимым. И надо успеть, пока Землю не захлестнул хаос, пока Господь не осознал своего могущества и последствия его реформаторской деятельности не сделались необратимыми...

---

«Ну и что?» — вслух спросил я.

«В тот день ты впервые проявил себя как Всемогущий, — торжественно объявил Антон. — Потому что неосознанно выполнил свое условие».

Естественно, я не поверил ему, хотя, честно говоря, он знал обо мне слишком многое для постороннего.

К тому же все, что было со мной после шокового известия о гибели родителей, словно вычеркнулось из моей памяти. Сестра потом рассказала, что с трудом отыскала меня в каком-то глухом углу кладбища. Я был в крови и не мог выговорить ни слова — лишь трясся, стучал зубами и всхлипывал. Алка испугалась, что я поранился, но я оказался цел и невредим. Все ее расспросы не дали результата. Я не помнил, что со мной произошло за те полчаса, что я отсутствовал. В этом месте моей памяти образовался необъяснимый провал.

Антон смотрел на меня с таким сочувствием, что я понял — он все знает.

И что я не помню — тоже.

«Ладно, — сказал я, откашлявшись, чтобы освободиться от тугого комка в горле. — Я готов. Давай, раскрой мне эту тайну. Что я тогда натворил?»

Но он лишь отрицательно покачал головой.

«Но почему?» — удивился я.

«Ты сам должен дойти до этого» — сообщил он.

«Мистика какая-то, — растерянно пробормотал я. — Не все ли равно, как я узнаю про свое условие?»

«В том-то все и дело, — сказал Антон. — Каждый из нас должен сам докопаться до истины о себе».

И принялся рассказывать о том, как это было с ним.

Глава 18

У Антона была нормальная, вполне благополучная семья. Родители, кстати, были неверующими. Отец работал на заводе «Динамо», в гальваническом цехе. Мать — там же, в проектной лаборатории.

У него не было ни братьев, ни сестер. Однажды он узнал, благодаря своему дару, что родители усыновили его, когда он был почти грудным.

В тот день у семилетнего Антона сильно разболелся зуб, и мать повела его в поликлинику. Боль была такой невыносимой, что мальчик на время как бы отключался от окружающего, и тогда к нему приходило Знание. Мыча от боли в зубоврачебном кресле, он вдруг каким-то образом понял, что мать ему — не родная. Что ему было всего год когда его забрали из Дома малютки. Что настоящая его мать в этот момент сидит в тюрьме.

Когда они вернулись домой, Антон учинил матери допрос с пристрастием, и та была поражена.

«Откуда ты это узнал, Тоша?» — спрашивала она, подозревая, что мальчику проболтался кто-то из соседей. Или, не дай бог, настоящая мамаша объявилась.

Мальчик пытался объяснить, что никто ему этого не говорил, но мать так и не поверила ему.

Следующий раз странное прозрение наступило через три года, когда, катаясь на коньках с друзьями, Антон упал и сломал ногу. И опять, как и в прошлый раз, он был поражен, что, чуть ли не теряя сознание, он в то же время мог ответить на любой вопрос, касающийся людей, которые были с ним рядом.

Однако стоило боли прекратиться после укола, который незадачливому конькобежцу сделали в больнице, — и способность узнавать правду исчезла, словно ее и не было.

И тогда Антон поставил перед собой цель — выяснить все о своем даре.

Ему пришлось искусственно вызывать у себя боль, чтобы получить ответы на те или иные вопросы. Поначалу он использовал свой дар лишь для развлечения. Максимум, что ему удавалось выжать из своей способности мгновенно получать сведения об окружающем мире, — это на уроках в школе удивлять учителей и одноклассников. Прищемив себе палец крышкой парты, Антон мог ответить почти на любой вопрос.

Самое обидным было то, что ему никто не верил. Все думали, что он играет роль шута. Тем более что никто не ведал, какой ценой доставалось Антону право быть посвященным в тайны мироздания. Он вечно ходил с синяками на теле. Однажды, когда из районной поликлиники в школу нагрянула внеплановая медицинская комиссия для обследования детей в связи с вспышкой какой-то эпидемии, врачи решили, что мальчика избивают изверги-родители, и семье Антона с трудом удалось отбиться от нелепых обвинений.

С тех пор Антон понял, что следует скрывать от окружающих свою обретенную склонность к мазохизму, и в первую очередь — от своих родителей, которые не понимали, для чего их сыну потребовалось истязать себя.

Антона поставили на учет в психоневрологический диспансер, и он понял, что надо выбирать: или он будет жить, как все, или ему реально грозит «психушка».

Некоторое время он старался не вызывать искусственным путем свою способность к Всеведению.

После школы он поступил на журфак и вскоре женился на хорошенькой однокурснице. После свадьбы молодожены обосновались в квартире тещи — товароведа крупного магазина. Для Антона это была не жизнь, а каторга. Его постоянно упрекали в том, что он не такой, как другие. Сначала теща, а потом и жена.

Он же полагал, что все наладится, если у них появится ребенок.

Но мальчик, едва родившись, умер от врожденного — и неизлечимого — порока сердца.

И тогда Антон сорвался. Он стал пить, старался как можно реже бывать дома. У жены участились нервные срывы, она во всем обвиняла Антона.

Однажды Антон поехал с университетскими друзьями в Питер, а вернувшись раньше срока, обнаружил супругу и тещу в разгар занятий групповым сексом с незнакомыми мужиками. В одних тапочках на босу ногу, пешком, он ушел на другой конец города к родителям и больше не вернулся в «новую семью».

Окончив университет, Антон устроился в редакцию газеты, специализировавшейся на «жареном», как журналисты именуют скандальную информацию любого рода.

И тут ему вновь пришлось прибегнуть к своему дару.

Он резал себе руки ножом — по живому, без наркоза. Он колол себя булавками. Он бил кулаком в стену так, что костяшки пальцев распухали, и потом несколько дней он не мог пользоваться этой рукой. Он подпаливал свою колу пламенем зажигалки, как легендарный Муций Сцевола.

Но зато его статьи стали пользоваться популярностью. В них он рассказывал о том, чего не мог знать никто на свете. Например, о том, что благополучный на вид, холеный телеведущий на самом деле страдает запоями и его буквально откачивают с помощью медицинских препаратов за час до прямого эфира. Что известный всем политик и бизнесмен любит устраивать дикие оргии в бане. Что важнейшие политические решения в стране принимаются кучкой беспринципных людей, которым наплевать на все, кроме возможности сколотить огромное состояние.

На всезнающего репортера обратили внимание сильные мира сего. И, соответственно, стали принимать меры к тому, чтобы он замолчал. Газету, в которой он работал, закрыли, а на жизнь самого Антона несколько раз покушались, и он лишь чудом остался в живых. А уж штрафов за «клевету», которые накладывали на него суды по искам «жертв диффамации», было не счесть — благо, суммы были не очень большими.

В конце концов Антон решил, что напрасно мечет бисер перед свиньями. И что та правда, которую способен узнать только он, никому не нужна.

И тогда он затаился.

Он опять женился, и у него вновь родился сын.

Однако прожил он ненамного больше ребенка Антона от первого брака. В результате неудачно перенесенного гриппа у мальчика возникли осложнения, и он потерял слух и зрение. Антон истязал себя со страшной силой, пытаясь узнать, чем можно вылечить сына. Но ответ был жестоким и беспощадным. Мальчик был обречен и все-таки умер.

И опять — развод, и опять — тяжелый душевный кризис, сопровождающийся потерей всяких целей в жизни. Чтобы не стать обузой для родителей, Антон сменил множество мест работы — уже не по специальности, потому что путь в журналистику ему был по-прежнему закрыт. Он подрабатывал дворником, сторожем, приемщиком стеклотары. И пил.

Потом в семье Антона случились сразу две трагедии подряд.

Это было в те годы, когда в стране разворачивался гигантский финансовый кризис. Многие из банков становились неплатежеспобными и переставали выплачивать деньги вкладчикам. Финансовые пирамиды возводились и рушились в одночасье.

Их жертвой стал отец Антона Николай Семенович.

Когда банк, которому он доверил свои накопления за последние десять лет, прогорел, Николай Семенович тщетно пытался вернуть свои деньги законным способом. Однако все его попытки решить дело через суд окончились крахом. И однажды, не сказав никому ни слова, он взял охотничье ружье, которое без толку хранилось у него все эти последние годы, и отправился в банк. Там он взял в качестве заложницы главного бухгалтера и потребовал возврата денег. Убивать женщину он не собирался, но прибывший в банк отряд вооруженных спецназовцев не был намерен вступать в переговоры с «террористом». Пуля снайпера прошила хлипкую дверь кабинета главбуха и безошибочно нашла сердце бывшего рабочего.

После похорон мать Антона впала в депрессию, тоже стала пить. И однажды поздно вечером в ее квартире вспыхнул пожар. Мать не спасли. Пожарный дознаватель в чине майора, увидев батарею бутылок на кухонном столе, быстро сделал вывод: «Заснула с горящей сигаретой ваша мамаша». «Она никогда не курила», — возразил Антон. «Ну и что? — скривился майор. — Под градусом многие тянутся к сигарете».