Лесли Лафой - Путь к сердцу

• Название: Путь к сердцу
• Автор: Лесли Лафой
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-010974-1

Суровый Ривлин Килпатрик, которому надлежало передать осужденную Мадди в руки закона, упорно пытался видеть в своей прекрасной пленнице лишь преступницу, не достойную ни симпатии, ни жалости. Однако доводы рассудка оказались бессильны перед властным голосом сердца. С первого же взгляда на Мадди Ривлин оказался в плену пламенной и нежной страсти…

Может ли тяжелый и смертельно опасный путь через прерии Запада превратиться в путь к сердцу женщины?

Может — если речь идет о НАСТОЯЩЕЙ ЛЮБВИ!..

---

— Что вынуждает вас думать, будто этот человек — друг Фоли, а не деловой партнер?

— А зачем кому бы то ни было предпринимать такие долгие поездки только ради деловых контактов? По делам они могли обмениваться телеграммами. — Мадди покачала головой. — К тому же тот, о ком мы говорим, всегда привозил Фоли большие пакеты его любимых вещей, а это обычно делают друзья, когда приезжают в гости.

— Скоре всего вы правы, — неохотно согласился Ривлин.

— Скажите, Килпатрик, что я знаю такого, из-за чего меня хотят убить? — неожиданно спросила Мадди.

Поскольку Ривлин не знал, что ей ответить, он задал встречный вопрос:

— Какое отношение имеет убитый вами человек ко всему этому?

— Я уже говорила вам. Его имя Калеб. — Произнося эти слова, Мадди смотрела прямо перед собой, подняв подбородок и расправив плечи, словно уже находилась во власти судьи и присяжных. — Калеб был старшим сыном Тома Фоли, он не состоял на оплачиваемой должности и не имел общественных обязанностей, а находился там просто потому, что ему нравилось охотиться на слабых и беззащитных.

Ривлину не хотелось задавать этот вопрос, но ему необходимо было понять, по какой причине кто-то хочет убить вверенную ему заключенную; он по опыту знал, что месть родственников очень часто может служить такой причиной.

— За что вы его?

— В течение полугода кто-то изнасиловал и забил до смерти восемь девочек из племени чероки. Возраст самой младшей — одиннадцать, самой старшей — тринадцать. Все они были моими ученицами. — Мадди поплотнее запахнула воротник непромокаемого плаща и снова устремила взгляд на мокрую равнину.

— Вы уверены, что это дело рук Калеба?

— У меня имелись подозрения, как и у старейшин племени, но не хватало улик, которые позволили бы мне или кому-то еще предъявить Калебу формальное обвинение. А потом настал день, когда Люси Три Дерева не пришла на занятия. Я отправилась верхом к их хижине и обнаружила, что Калеб избивает девочку кочергой. Он кинулся с этой кочергой на меня, и я его застрелила. Я убила бы его даже в том случае, если бы он не напал на меня.

Ни гнева, ни сожаления. Это случилось, и она сделала то, что должна была сделать. У нее не оказалось выбора.

— Люси выжила?

— Она прожила два дня. Ей… — голос Мадди дрогнул, — еще не было десяти.

У Ривлина внутри все сжалось.

— Мне очень жаль.

— И мне. — Она надвинула шляпу пониже. — Дождь начинается…

Мадди не успела договорить, так как с северо-запада налетел сильный порыв ветра и почти сразу упали первые капли дождя. Потом полились водяные струи, вначале редкие, словно тянущиеся к земле толстые нити из серого одеяла над их головами. Через несколько секунд струи эти тысячекратно участились, сделались острыми, как ледяные ножи. Началась гроза.

Глава 6

Мадди не помнила, чтобы ей когда-нибудь в жизни приходилось так мерзнуть. Трудно было определить, какое теперь время дня: все то же мутно-серое небо тянулось куда-то за пределы бесконечности. Минуты проходили одна за другой, болезненное покалывание в руках и ногах казалось почти невыносимым, и в конце концов Мадди утратила всякую чувствительность. Она даже не попыталась сохранять видимость стоической выносливости и беспрерывно хлюпала носом. Зато ее конвоир держался так, словно над головой у него сияло ясное небо, дул легкий приятный ветерок и вокруг пели птички. Мадди сдвинула брови и уже хотела пожелать бравому служаке отправиться прямиком в ад, однако решила, что такая судьба была бы на грани благодеяния, поскольку в аду скорее всего сухо и тепло.

— Я проезжал здесь года два назад, — заговорил Ривлин, прерывая долгое молчание, — и помню, что где-то поблизости расположена заброшенная ферма. Тогда от нее немного оставалось, а теперь, может, и вообще ничего нет, но думаю, нам стоит поискать это место — если повезет, у нас появится шанс хоть немного обсохнуть.

Часть крыши фермы действительно обрушилась, а дверь повисла на единственной проржавевшей петле. Соломенные циновки, которыми некогда закрывали окна, частично унесли ветры прерии, частично уничтожили грызуны, однако в качестве сравнительно сухого убежища среди окружающей пустоты это помещение вполне годилось.

Ривлин повесил промокшие одеяла на. нижнюю балку, убив таким образом одним выстрелом двух зайцев: одеяла отгораживали часть хижины, над которой уцелела крыша, и одновременно сохли у хорошо разгоревшегося огня.

Поверх огня он наблюдал за своей спутницей. Мадди уселась, скрестив ноги, прямо на грязный пол и глядела на огонь, на котором кипели два котелка, изо всех сил стараясь сдерживать дрожь. Ривлин не представлял себе, насколько промерзла Мадди, пока не стал снимать с нее наручники. Кожа ее была ничуть не теплее металла, и он почувствовал укол совести: ему стоило заранее подумать, что эти чертовы железки отнимают у женщины последние силы. Однако когда он посоветовал Мадди снять отсыревшую одежду, она его не послушалась.

Упрямая баба, подумал Ривлин, наклонившись, чтобы помешать их вечернее жаркое. Когда с этим было покончено, он бросил листочки чая и кусочки высушенной лимонной корки в кипящую воду, а потом, прихватив обшлагами рубашки котелок с мясом, сдвинул его с огня. И тут Мадди произнесла наконец несколько слов — первых с той минуты, как они спешились:

— Вкусно пахнет.

— А вот это согреет вас изнутри. — Ривлин достал из седельной сумки бутылку и вылил добрую долю виски в чай. — Прекрасное средство от простуды, — заметил он, добавляя туда сахар.

Он перемешал содержимое котелка, дал ему настояться и разлил по кружкам. Мадди взяла свою с глубоким вздохом.

— Ну разве что для чисто медицинских целей.

— Исключительно, — заверил Ривлин, размышляя о том, сколько виски стоило добавить в чай, чтобы Мадди его почувствовала, но не опьянела, а хотя бы решилась все-таки снять промокшее платье. Его ни в малой мере не устраивала мысль о том, что заключенная пострадает от переохлаждения — это запятнало бы его послужной список. — Там еще что-нибудь осталось?

Ривлин растерянно поднял голову. Мадди держала в руке пустую кружку, с надеждой глядя на него. Налив ей еще порцию, он предупредил:

— Пейте помедленнее, иначе как бы вас не развезло.

Мадди, кивнув, сделала глоток, и Ривлину сразу стало ясно, что она не поняла предупреждения.

— Виски действует как бы исподтишка, через некоторое время после того, как вы пропустили стаканчик…

Мадди снова кивнула и сделала еще один глоток. Ривлин молча вздохнул. Оставалось только надеяться, что она будет достаточно трезва к тому времени, как мясо будет готово.

Огонь весело потрескивал, и Ривлин подложил в него еще несколько обломков свалившихся с крыши досок.

— Я не раз слышала, как люди превозносят действие горячего пунша, — заговорила Мадди чуть погодя. — Теперь я понимаю, почему у них сложилось столь высокое мнение об этом напитке. Он весьма сильно влияет на самочувствие.

Ривлин поднял голову и увидел, что Мадди улыбается, глядя в кружку.

— Согрелись? — спросил он, заранее зная ответ.

— О да, еще как! — Сняв шляпу, Мадди положила ее рядом с собой. — Я бы даже сказала, что мне чересчур тепло. — Она сунула палец под воротник плаща, расстегнула верхнюю пуговицу, потом посмотрела на Ривлина. — Прошу прощения, но у меня не остается иного выхода, как говорить с вами напрямик.

— О чем? — Он высоко поднял брови. Мадди глубоко вздохнула:

— Вода промочила мои мокасины и чулки, попала мне за воротник пальто и намочила рубашку. Я могу высушить одежду, только сняв пальто и разувшись.

Ривлин постарался спрятать улыбку. Медленно наклонив голову, он заметил:

— Хочу напомнить — я уже предлагал вам так поступить.

— Да, но тут есть некая проблема, — возразила Мадди. — Мне бы не хотелось, чтобы вы приняли мои действия… словом, если я сниму часть одежды, мне бы не хотелось, чтобы вы истолковали это как молчаливое приглашение…

— Я останусь по свою сторону от очага.

Мадди склонила голову набок и, испытующе сощурив глаза, посмотрела на Ривлина:

— Даете слово?

— Полагаю, я уже доказал, что могу быть джентльменом, когда хочу.

Она продолжала размышлять, но чуть погодя уголки ее губ приподнялись, а глаза озорно сверкнули — видимо, сказалось выпитое виски.

— А если вам не захочется быть джентльменом? Что тогда?

— Тогда все летит к чертям.

Мадди негромко засмеялась:

— Об этом нетрудно догадаться. У вашей матери, должно быть, хватало хлопот с воспитанием.

— Да, она кое-что говорила об этом… Так вы намерены поверить в мое самообладание или так и будете сидеть в мокрой одежде всю ночь?

— Ну… до известной степени. — Мадди снова засмеялась и показала свою пустую кружку. — Если вы нальете мне еще чашечку вашего дивного чая, я стану более покладистой.