Эрик Ластбадер - Сирены

• Название: Сирены
• Автор: Эрик Ластбадер
• Издательство: АСТ
• Жанр: Триллер
• Год: 1994
• ISBN: 5-88196-244-3

За преступником тянется кровавый след, убийства не поддаются никакой логике ни по выбору жертв, ни по невообразимой жестокости. И вот новое преступление: зверски изнасилована и убита молодая девушка. Какое отношение имеет к этим жертвам известная в городе рок-группа «Хартбитс»? Сумеет ли популярная голливудская звезда Дайна Уитней, обнаружившая в музыкальной колонке расчлененный труп своей подруги, разгадать эту головоломку?

В очередном романе Эрика Ластбадера «Сирены» детектив мастерски переплетен с эротикой, а тонкий психологизм с юмором.

---

Подождав, пока Джордж закажет новые порции алкоголя для них обоих. Дайна сказала:

— Я огорчилась, услышав, что произошло между тобой и Ясмин.

— Ну да, впрочем, ничего страшного не произошло. Просто конец мимолетного увлечения.

Когда принесли их заказы, Джордж, долгое время внимательно наблюдавший за девушкой, вдруг заявил.

— Я — гомосексуалист.

Дайна от неожиданности поставила стакан с «Бакарди» назад на столик.

— Я не знала этого.

— Да в общем-то никто не знает, за исключением Ясмин. — Он принялся поигрывать пластиковой палочкой для перемешивания коктейля, постукивая ей о стенки стакана. — Когда я увидел ее, то подумал: «Черт возьми, может она — та самая девушка, которая способна изменить меня». — Он пожал плечами. — Однако я ошибся. Мне кажется, невозможно переделать человеческую природу. — Придерживая палочку пальцем, он отхлебнул виски и заглянул внутрь стакана. — Раньше я разбавлял виски содовой, но потом перестал. — Он неожиданно поднял голову. — Знаешь почему? Проходило слишком много времени, прежде чем я напивался. — Он сделал еще один большой глоток. — Теперь мне это удается быстрей. Гораздо быстрей.

Дайна пожала плечами.

— Если ты несчастлив...

Джордж прервал ее, отрицательно покачав указательным пальцем.

— Нет, нет. Ты путаешь несчастье со злостью. Я вырос в большой семье: у меня четверо братьев и трое сестер. Все они женаты или замужем ... счастливо или нет, какая разница? Главное то, что находясь в браке или будучи разведенными, они следуют по узкой и безопасной тропинке. Каждый раз, когда мы все вместе собираемся на Рождество в большом родительском доме в Нью-Мексико, мне начинает казаться, что я вот-вот умру. — Допив виски, он жестом приказал официанту принести новую порцию. — Но знаешь, что самое любопытное? Меня все равно тянет домой и хочется чем-то порадовать родителей. Слава богу, они не знают, кто я такой, иначе бы это убило бы их. Мой отец по-прежнему настоящий мужчина, хотя ему уже за семьдесят. Поэтому, приезжая в Анимас, я слоняюсь по городу с чувством вины в душе. И тем не менее я вновь и вновь возвращаюсь домой, словно ищу чего-то.

— Ты когда-нибудь брал с собой Ясмин? На лице Джорджа появилась гримаса.

— Она собиралась поехать со мной в этом году. — Он безнадежно махнул рукой. В этот момент официант поставил перед ним полный стакан и забрал пустой. Джордж тут же приложился к нему. — Какое это имеет значение.

Однако Дайна думала иначе.

— Джордж, если это правильно, то тебе сможет помочь другая женщина.

Он мрачно усмехнулся.

— О, нет. Она была единственной, и я не думаю, что у меня опять когда-нибудь появится женщина. — Он пожал плечами. — Какого черта, в самом деле. Я таков, каков есть, верно? К тому же взаимоотношения с партнером гораздо легче, если ты — гомосексуалист, и сводятся только к сексу. Никаких истерических звонков посреди ночи и рыдающих женских голосов в трубке. Полная свобода и возможность жить так, как тебе хочется; не надо ни перед кем держать ответ за случайные встречи.

— Джордж, у меня складывается впечатление, что ты используешь гомосексуализм в качестве легкого пути ухода от проблем.

— Что дурного в том, чтобы время от времени выбирать легкий путь? Я сыт по горло проблемами в прошлом. — Он ткнул пальцем в сторону Дайны. — Ты знаешь, почему я стал актером? Мне казалось, если я изменю свою личность, то, возможно... мне начнут нравиться девушки. О, да! Глупо, не правда ли? — Он снова махнул рукой. — Но нет, я просто путал личность и это. Растворение собственной личности, исполнение ролей перед матерью... единственное, чего я этим добился — ускорил процесс... долгого соскальзывания в никуда.

Джордж погремел кубиками льда в стакане.

— Я скажу тебе, что дало мне ремесло актера. Оно заставило меня хотеть большего. Дело дошло до того, что меня перестала удовлетворять игра перед камерой. Я ощутил в себе потребность делать в реальной жизни то же, что и в кадре.

— Так я начал шляться повсюду в поисках случайных партнеров, потому что обнаружил, что такие приключения содержат в себе все, что мне нужно. Я воспринимаю их точно так же, как исполнение ролей в кино. Они создают ощущение жизни в постоянном напряжении. Ты знаешь, что рано или поздно ошибешься, и тебе конец. Возможно, кого-то подобная мысль испугает. Но нет. Она придает тебе сил, заставляет вновь и вновь выходить из дому, чтобы в очередной раз очутиться лицом к лицу... с этим нечто, назови его как угодно, полным неумолимой притягательности.

— Ты спрашиваешь себя: «Случится ли это сегодня ночью?», когда подцепляешь мускулистого белокурого парня на Санта-Моника, целыми днями катающегося на серфинге. Ладно, он связывает тебя и награждает несколькими вполне безобидными тумаками, прежде чем трахнуть. Пока все в порядке.

— Однако допустим... на мгновение, под очаровательной внешностью блондина скрывается душа маньяка. И вот ему приходит в голову, что может быть вовсе не стоит развязывать тебя. Он проходится по дому, забрав деньги и драгоценности, начинает крушить мебель, а потом возвращается назад, чтобы заняться тобой...

— Прекрати! — закричала Дайна, затыкая уши ладонями. — Прекрати, немедленно! — Многие посетители повернулись в направлении их столика, куда уже спешил метрдотель Франк узнать, не случилось ли с ней что-нибудь.

Джордж жестом отослал его, а когда они с Дайной вновь остались, вдвоем, сказал:

— Я подозреваю, что именно за это Ясмин и презирает меня. За то, что я большую часть времени — бездушная скотина. — Он дотронулся до тыльной стороны ладони девушки и тут же отдернул руку. — Убийства совершаются каждый день. В том, что произошло с твоей подругой, нет ничего уникального. Это следствие...

— Меня не волнуют другие люди, — яростно возразила Дайна. — Только Мэгги!

— Последствие современного образа жизни, — продолжил он упрямо. — Никто у нас уже не в состоянии различать плохое и хорошее. Смерть потеряла всякое значение.

— Как ты можешь говорить так!

— Могу, так как это правда, Дайна. Темные силы, заключенные в нас, обнажили клыки, ощутили вкус крови и теперь стремятся целиком овладеть нами, чтобы ускорить гибель. — Его лицо расплылось в широкой насмешливой улыбке.

— Эль-Калаам понял бы это, как ты считаешь?

— Почему бы и нет? — ответила она. — Эль-Калаам — террорист. А ты сам рассуждаешь, как настоящий террорист.

— Совершенно верно! — Джордж оперся ладонями о стол. — Эль-Калаам более реален, чем Джордж Алтавос. Должен признаться, я невзлюбил эту картину вначале... даже почти не читал свой текст. Однако Марион — наш проклятый гений Марион — пришел ко мне, вытащил меня из постели и заставил прочитать. Он не хотел никого другого на эту роль, однако я все еще колебался. Он проник в самую суть дела, пока я барахтался в дерьме вместе с собственным эго и... дрался с тобой.

Он задумчиво водил холодным стаканом вдоль губ, до тех пор пока они не стали влажными.

— Эль-Калаам постиг то, что я долго силился понять. Теперь мы — одно целое, Дайна; террорист и я. Одно целое.

Дайна не могла более выносить общество Джорджа и ушла, оставив его напиваться в одиночестве, хотя еще было рано ехать в аэропорт. Уже направляясь нетвердой походкой к своему «Мерседесу», она вдруг поняла, что какая-то часть ее хотела остаться, будучи завороженной представлением, устроенным Джорджем. Однако в глубине души она была испугана до смерти, и ее всю трясло точно в лихорадке; он произвел на нее впечатление человека, напрочь потерявшего контроль над собой.

Долгое время она сидела в машине, опустив все стекла. Вскоре прохладный ночной ветерок осушил все капли пота у нее на лбу. Однако его нежное дуновение не могло унести прочь черные мысли, окольными путями закрадывавшиеся в ее сердце. Мысли, в которых она предпочла бы не признаваться самой себе.

Судорожным движением она вставила ключ и включила зажигание. Громкое рычание заводящегося мотора и привычный запах выхлопных газов, на мгновение заглушивший аромат моря, привели Дайну в чувство. Она зажгла фары и, выехав со стоянки, повела машину назад вдоль Адмиралти Вэй. Щелкнув ручкой, она включила приемник и, добавив громкости, услышала слова из середины песни:

Мне нравится веселая компания,

Мне нравится звук опасности в твоем голосе,

Теперь я жду, пока огонь не станет частью меня.

А ты ждешь, пока у тебя не останется выбора...

Сюда вновь приближается ночь,

И она поворачивает меня навстречу тебе...

Дайна смеялась в полный голос, давя на газ все сильней и сильней, одновременно удаляясь и приближаясь к одному и тому же знаку: знамени неизвестного победителя.

* * *

Их путь пролегал через ослепительно сверкающий мириадами ярких огней центр города, потом — через темный Центральный Парк, расцвеченный прерывистыми нитями рождественских гирлянд, свисавших с потрескавшихся черных ветвей, подобно волшебной паутине. Чистый горизонт расстилался за панорамой высоких зданий — молчаливых стражей, возвышавшихся над лесом, покрытом копотью и сажей.