Ольга Ларионова - Лунный нетопырь

• Название: Лунный нетопырь
• Автор: Ольга Ларионова
• Издательство: Лениздат
• Жанр: Космическая фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-289-02138-8

Перед вами долгожданный новый роман Ольги Ларионовой из цикла о противостоянии людей и крэгов. Космическая сага о планете блистательных рыцарей, властвующих над Вселенной. О мире, который все еще пребывает под властью мудрых, но коварных крэгов. Мир, объединяющий множество планет и множество космических рас. Мир, который столкнулся с цивилизацией Земли — и после этого не может остаться прежним…

---

— Нет, — глухо проговорил он, отворачиваясь. — Не любил. Я никогда не позволял себе никого полюбить, поэтому какая-то частица моего сердца так и осталась юной. Я не имею права на счастье — моя жизнь но завещанию пращуров отдана делу борьбы.

— Но ведь каждый из них оставлял после себя сына!

— Каждый. Но не я. Может быть, они не были так горды… и так уродливы. И не ждали от судьбы того беззаветного отклика, который нужен мне. Но я никогда и ни у кого не стану его вымаливать. И закончим на этом.

— Ты меня прогоняешь?

Нет. Просто я попрошу тебя, Эссени, больше не подходить ко мне так близко, как сегодня, чтобы мне снова не показалось… Но хватит об этом. — Он глянул вверх, где сомкнувшиеся листья уже не пропускали неуемного сияния вступившего в свои права утра. — Ты перетерпишь дневную жару прямо здесь, на затененной тропе, потому что смрадный дух этого подлесья будет для тебя непереносим. Еды и питья достаточно. Как только солнце сядет, обойди купину слева, и увидишь черные ворота в Слюдяной распадок. Иди строго по вешкам живой тропы, береги глаза от блеска. Тропа упрется в гладкую известняковую стену, иди вдоль нее влево, пока снова не наткнешься на черные воротца. За ними лежит устье трех долин, это земли вяльев. Жди сразу за вторыми воротами. А сейчас мне недосуг, надо совет держать с одинцом поруханским.

Он круто повернулся и пошел прочь, как всегда не попрощавшись. Жалеет о том, что был чересчур откровенен с первой встречной?

Разве ты не заметила, что ты ему — не первая встречная?

Очень, очень, очень жаль. Однако рано или поздно придется его разочаровать… Но все-таки хорошо, что это произошло не сегодня.

Сегодня. Это слово разом вернуло ей ощущение быстротечности времени. Домой, скорее домой!

* * *

А на Игуане, где она успела только на минутку заглянуть на прибрежное пастбище и, к ужасу сервов-пастухов, скормить двум ни в чем не повинным козлам невестийские гостинцы, она чуть не столкнулась с супругом, возвращавшимся от Алэла в состоянии крайней ажиотации.

— Сэнни! — крикнул он, метнувшись к жене, которая только-только уселась на пороге, подставив свои сандалии серву-чистильщику. — Сэнни, мы — олухи царя небесного!

— Ка-акая новость! — флегматично отозвалась супруга. — Не подпускай ко мне детишек, я вся в козьем помете. Испачкаются.

— Сэнни, да ты послушай: то, что мы принимали за самоцветную шкатулку на бажовский манер, оказывается — карта Свахи! Алэл, мудрая голова, сразу до этого додумался, вот что значит, быть королем-чародеем.

— Постой, постой, как это — карта? Там ведь всё… — Она сделала несколько беспомощных вращательных движений руками, точно обнимала громадную дыню. — Там внутри все круглое…

— Естественно! Сваха-то тоже круглая, точно башка у нашего Пыметсу. Впрочем, как и все остальные планеты. И звезды. Такая сферическая карта называется глобусом. Что, на Джаспере такого не изобрели? Впрочем, ваши крэги издавна внушили вам отвращение ко всяким изображениям. Так вот, это — глобус, только навыворот. Словно ты стоишь в самой сердцевине планеты и видишь вокруг себя ее поверхность. Понимаешь?

Если признаться честно, то у нее голова кружилась — так сразу из невестийского рассвета да в игуанские сумерки… Но она мужественно кивнула:

— Это я понимаю. Неясно только, почему эта выдумка древних свахейцев привела тебя в такой неописуемый восторг.

— Ну, честное слово, ты сегодня какая-то бесчувственная, мое твое величество. А восторг по поводу того, что на этой карте я, кажется, обнаружил космодром…

— Космы… что?

— То место, откуда взлетают гигантские корабли, чтобы направиться к другим планетам! И это значит, что кто-то из свахейцев мог уцелеть.

—Где?

— Ну… Жених и Невеста отпадают, там можно только поджариваться, а вот космические станции, работающие в автономном режиме, для технического уровня свахейцев вполне достижимы. Надо только их поискать.

— А зачем? Он опешил:

— Как это — зачем? Это же люди, стоящие на том же уровне развития, что и мы на Земле…

— Если это тот же уровень, значит, у них в данный момент нет ни волшебников, ни талисманов. Нам-то ведь от них нужно только это. А людей во всей Вселенной знаешь, сколько? Со всеми не перезнакомишься, — она зевнула.

Ее всегда приводила в недоумение эта исключительно земная тяга: на все планеты слетать, со всеми туземцами подружиться, всем несчастненьким помочь…

— А если они действительно заперты в какой-то межпланетной конструкции, — настаивал командор, — и теперь, по прошествии стольких лет, им нужна помощь — кто, кроме твоей дружины, сможет сослужить им эту службу?

Ну вот, и до благотворительности дошли.

— Джасперяне никому не служат, ты забыл, муж мой, любовь моя. А если у свахейцев имеются корабли, способные летать в черной пустоте, то они могут вернуться к себе на родину, там ведь уже снова можно жить. И потом, ты же в этих черных небесах достаточно поработал, можешь себе представить, реально ли это — искать крошечную песчинку твоей так называемой автономной станции, кружащую где-то меж звездами.

— Мне бы твое царственное спокойствие! Я вот теперь места себе не найду, пока не выясню, соответствует ли моя догадка истине.

— Ну и прекрасно — с утра прогуляй Ю-юшеньку на коне, ему полезно подышать морским воздухом, а потом бери хотя бы Дуза, он человек хладнокровный, приступам телячьего восторга не подвержен. И проверяй свою выдумку.

— Гипотезу, с твоего разрешения… О, черт, если бы пару лет назад мне предсказали, что я буду слышать от жены: погуляй с ребенком, а потом можешь слетать на планету, которая от тебя за сотни парсеков… Заикой бы стал. От смеха.

— Смеющийся муж — залог семейного счастья. Только посмотрим, кто будет смеяться последним, отыскав проклятый талисман.

— Боюсь, что это будешь не ты, дорогая — в последнее время я замечаю у тебя упадок энтузиазма и явное охлаждение к прогулкам на Сваху.

— Нет свежих идей. А шарить наугад — дело безнадежное, я уже убедилась. Вот посижу на закатном солнышке, подумаю, на карту эту самоцветную полюбуюсь — авось какая-нибудь мыслишка и промелькнет. Ведь талисман может находиться и в Джанибастовом замке, и… хоть наш менестрель утверждал, что его Ала-Рани волшебством не богата, но именно там. Нужно только терпеливо дождаться его возвращения.

— До чего ты стала рассудительной, даже не верится!

— А эта рассудительность — только часть моей переменчивости. Сейчас мне гораздо интереснее возвести над морем невиданный в здешних краях замок, чем облететь десяток незнакомых созвездий, — ох, какое вранье, какое махровое вранье!

Просто счастье, что оно совершенно безобидно. Но вот землянину от таких реплик, совершенно естественных для джасперян, иногда хотелось взвыть:

— Насколько же вы не цените того дара, что вам дан от рождения!

— Вон твоя дружина, командор, бери любого, и — черные небеса перед тобой скатертью расстелены… Я правильно цитирую фольклорную мудрость? Лет через десять тебе это тоже надоест до оскомины.

— Даже через десять лет мне не надоест только одно…

—Ох.

К счастью (супружескому) это междометие вовсе не переводилось сакраментальной общеземельной формулой «яусталакаксобака», а означало лишь истинно королевское «сначала завоюй!». Сразу по возвращении на Игуану жаркое колдовство чужого мира улетучивалось, оставался только ее Юрг, и нечародейная темнота их ночей, в которых он всегда был командором, а если повезет — то и звездным волком, от которого так остерегали ее позабытые «Звездные Анналы». И она не утруждала себя никчемным вопросом: какой же из двух миров ей нужнее. Тут не надо было и обращаться к неслышимому голосу. Оба. И друг другу они отнюдь не мешали.

Вот почему поздно ночью, когда Юрг уже похрапывал, она долго лежала, из-под прикрытых век уставясь в черные небеса собственной слепоты. Что-то во вчерашнем разговоре настораживало ее, заставляло припоминать и взвешивать каждое слово… Только это был разговор не с мужем.

С Гороном.

Его поведение она сочла бы естественным — нестарый еще мужчина, хоть и с комплексом надуманных самоограничений, и молодая женщина… а, вот она и поймала за мышиный хвостик источник собственного недоумения. С одной стороны, он все время подчеркивал, что она — еще дитя, и не в иносказательно-комплиментарном смысле, а в самом прямом. Который и для нее стал ясен только тогда, когда он сообщил, что у невестийских аборигенов детство длится почти всю сознательную жизнь. Она припомнила своих нечаянных товарищей по игре в мяч: на вид они были ее сверстниками, если даже не старше, но вели себя как расшалившаяся детвора. Они и ее включили в свой круг как малолетку.

Дитя, значит.

Но тогда какого же тролля он ее охмурял — а уж на то, чтобы распознать подобную попытку, у нее был если не нюх, то весьма внушительный опыт. На нее заглядывались чуть ли не с десяти лет, и вовсе не потому, что она была ненаследной принцессой и, стало быть, по джасперианским меркам — лакомый кусочек в матримониальном плане. И теперь все повторялось бог знает в который раз — горный странник готов был отринуть все собственные обеты вкупе с законами своего Новоземья, лишь бы… Вот именно — лишь бы. Выходило, что все-таки он видел в ней женщину, а не ребенка.