Сергей Лукьяненко - Конец легенды

• Название: Конец легенды
• Автор: Сергей Лукьяненко
• Жанр: Научная Фантастика

---

Сергей Лукьяненко Конец легенды

Цыганка, неподвижно сидящая в глубоком кресле, была древней и дряхлой — но язык не поворачивался назвать ее старухой. Мешали глаза — яркие, живые, завораживающие.

До сих пор красивые.

А властности с годами только прибавилось.

И под взглядом женщины они опускали глаза, переминались с ноги на ногу: пятеро парней и три девушки, все в кольчугах — острый блеск переплетенных стальных колечек поверх вытертой джинсы, арбалеты и мечи сжаты в потных руках, тяжелые рюкзаки с притороченными поверх туго скатанными пенками брошены на пол. Молодые люди тяжело дышали, лица их раскраснелись, движения были нервными и быстрыми — как это бывает со всеми, выдержавшими серьезную потасовку. Они заняли почти всю тесную душную комнату, к двери за их спиной был придвинут огромный тяжелый комод. Единственное в комнате окно закрывали ставни. Может быть, на улице был день, может быть, ночь — комнату освещала только тусклая электрическая лампа в старом пыльном абажуре из багрового бархата.

Женщина сухо рассмеялась, глядя на растерявшихся налетчиков.

Тогда из-за спины молодых вышел мужчина постарше — тоже в кольчуге, но вместо самодельных мечей в руке — пистолет. Дуло пистолета было вставлено в рот длинноволосому чернявому мальчику лет пятнадцати. Как ни странно, это выглядело не угрозой, а заботой, вороненым термометром во рту больного ребенка. Да и сам мужчина казался добрым доктором, терпеливо успокаивающим капризного маленького пациента.

— Прости, что побеспокоили, Мать, — сказал мужчина, останавливаясь. Парнишка что-то замычал, откинул голову, пытаясь избавиться от ствола. Мужчина резко дернул пистолетом — и во рту мальчика хрустнуло. На его глаза навернулись слезы, он замер.

— Отпусти ребенка, чяморо! — сказала женщина. — Живо!

— Ты будешь говорить? — уточнил мужчина.

— То скарин ман дэвэл! — выкрикнула женщина — и вдруг вся ее горделивая осанка исчезла. Миг — и в кресле осталась ветхая, впадающая в маразм старуха, неразборчиво прошамкавшая беззубым ртом: — Я уже говорю с тобой, сын обезьяны!

Мужчина вынул пистолет изо рта мальчика, толчком в затылок отправил его к старухе. И небрежно спросил:

— А вы от кого произошли? Догадываюсь, что не от обезьян, но все-таки…

Цыганенок, повинуясь жесту старухи, стал за ее креслом. Несколько секунд женщина и мужчина буравили друг друга взглядами. Потом старуха сказала:

— Сдвиньте кровать, поднимите линолеум. Там нычка. Травка и деньга… вам всем хватит.

Мужчина засмеялся — его смех неловко подхватила молодежь в кольчугах.

— Мы не за травой пришли, Мать. И деньги нам не нужны. Мы хотим увидеть Чудесный Мир.

С минуту женщина молчала. Потом что-то быстро произнесла на цыганском. Мальчик медленно прошел вдоль стены, ловко забрался на шаткий круглый столик, поднял руки и потянул за крошечный гвоздик, вбитый в стену под самым потолком. Открылась замаскированная обоями дверка. Мальчик достал из тайника тугой пакетик с белым порошком и пачку долларов. Бросил под ноги мужчине с пистолетом — и презрительно харкнул поверх кровавой слюной.

— Мы ведь пока никого из ваших не убили… — задумчиво сказал мужчина. Сделал шаг, наступил на пакет и втер его ногой в пол. Полиэтилен порвался, белый порошок заскрипел под башмаком, будто обычный крахмал. — Мать, мы не парки. Нам не нужна ни трава, ни героин. Мы знаем, кто вы такие. Шуиэса?

— Пхэн, кон ту? Ром или гаджё? — спросила женщина. Мальчик снова встал за ее спиной.

— Мэгаджё. Не дури, Мать-Великого-Рода-Умеющая-Открывать-Двсрь. Ты думаешь, я случайно взял в заложники этого мальчика?

Ответом был полный ненависти взгляд старухи.

— Да, я знаю все. Он последний из твоего рода. Он еще не сделал ни одного ребенка. Если мы его убьем — эта линия прервется. И кто знает, сумеют ли другие бэнг-мануш твоего рода открыть дверь в Чудесный Мир? Пойдете на поклон к джуги и лу-ли? А остались у них открывающие, а, Мать?

Замершие за спиной своего старшего юноши и девушки затаили дыхание — и тем привлекли к себе внимание. Старуха обвела их взглядом — не то презрительным, не то снисходительным. Будто плетью стегнула — они снова уставились в пол. Старуха посмотрела на мужчину. Встретила ответный жесткий и насмешливый взгляд. И обмякла — смирилась. Кто бы он ни был, он знал слишком много. А воля его, похоже, была столь же тверда, как у Матери Рода.

— Зачем тебе цыганское волшебство, чаворо? — Старуха склонила голову набок, будто надеясь под таким углом углядеть что-то тайное. Голос ее стал спокойным, будто она уже приняла решение. — Разве ты не знаешь — гаджё не бывает добра от цыганских чудес… Зачем ты ведешь за собой чужих детей, чаворо? Разве ты дал им жизнь, чтобы теперь дать смерть?

— Мне не нужно твое волшебство, Мать, — тем же тоном ответил мужчина. — Открой дверь — и мы уйдем в Чудесный Мир.

— Что ты знаешь о нем, чаворо?

— Многое… — В глазах мужчины появилась мечтательная задумчивость. — Горы, вонзающиеся в голубое небо…бездонные синие океаны… бескрайние зеленые леса и желтые степи…

— Это есть и в твоем мире, — буркнула старуха. — Чего т ы ищешь?

— Единороги, драконы, тролли… — небрежно обронил мужчина.

— Зато там нет бегемотов и жирафов, — равнодушно сказала старуха.

— Магия…

— Техника.

— Великая война Света и Тьмы…

— Откуда ты знаешь это?

— Великий Лорд Гвиндор Инглорион сказал: настал час последней битвы Добра и Зла. Со всех сторон сошлись пресветлые эльфы — отважные лучники востока, закутанные в плащи-невидимки; стремительные всадники запада на своих быстроногих конях; суровые воины севера, сжимавшие ледяные гарпуны и восседающие на белых медведях; яростные бойцы юга, чьим оружием были клинки из черного камня и плети из драконьих жил… Им навстречу вышли несметные орды орков. И когда две армии сошлись на плоскогорье радужных трав, Лорд Инглорион сказал: вечером девяносто девять орков из сотни будут мертвы, а оставшиеся навсегда бегут из Чудесного Мира, станут вечными странниками в земле, принадлежащей людям, где магия редка и слаба…

Старуха молчала. Покачивала головой, смотрела в себя, будто переводила строки на другой язык.

— Кто рассказал тебе эту легенду?

— Не важно. — Мужчина усмехнулся. — Птичка принесла на хвосте… маленькая цыганская птичка… Открой нам дверь в Чудесный Мир, Мать Орков!

Старая женщина подняла голову, всматриваясь в его лицо.

— Мы не питаем к вам зла, — продолжил мужчина. — Эльфы изгнали вас… что ж. Страданиями и скитаниями вы искупили свою вину. Живите среди людей. Но мне и моим Друзьям ты откроешь дверь в Чудесный Мир!

— Ты дурак, гаджё, — сказала старуха. — В Чудесном Мире вы встретите свой конец. Уходите — я велю, чтобы вас не преследовали…

— Если нам суждено погибнуть от рук эльфов, то мы с радостью примем такую смерть! — воскликнула одна из девушек. Старуха посмотрела на нее с таким удивлением, будто заговорила табуретка. Покачала головой. Потом посмотрела на мальчика.

Цыганенок вытирал рассеченные пистолетным стволом губы.

— Вы получите то, что просите, — сказала старуха. — Сними зеркало со стены и дай мне его…

Мужчина бережно снял со стены зеркало — простое, не очень старое, но мутное и засиженное мухами. Старуха небрежно протерла его рукавом платья, протянула цыганенку. Тот принял зеркало и встал по левую руку от старухи.

Несколько секунд было тихо. Губы старухи шевелились, но до людей не доносилось ни единого звука. Руки парней сжались на рукоятях мечей. Их старший засунул пистолет в кобуру, нелепо пристегнутую поверх кольчуги.

А потом из зеркала ударил чистый белый свет. Руки цыганенка задрожали, будто ему стало невыносимо трудно держать посеребренное стекло. Луч двинулся по комнате, будто в Зазеркалье поворачивали мощный прожектор. Пробежал по полу, мазнул по лицам людей — и лег на стену. Вначале это был ослепительно яркий белый прямоугольник. Потом в нем проступили краски. В комнату ворвался порыв ветра, принеся с собой тонкий, пряный аромат цветов и сладковатый дымок костра.

Люди стояли и смотрели на открывшуюся дверь, за которой ветер качал зеленые, желтые, оранжевые метелки травы. Луг уходил, казалось, к самому горизонту, где снежной каймой вставали далекие горы.

— Я не смогу держать дверь долго, — сказала старуха. — Если вы решили…

Мужчина, завороженно смотревший на дверь в стене, вздрогнул и начал отдавать приказания:

— Эрендур, Павлик, Эол, вы первые!

Трое юношей не колеблясь рванулись в светящийся проем. Их тела окутал слепящий свет. Миг — и они уже стоят среди радужной травы, озираясь, испуганные и восхищенные одновременно. Потом кто-то из них засмеялся, остальные подхватили его смех — голоса ворвались в комнату, чистые и ясные, будто перезвон колокольцев на ветру.