Урсула Ле Гуин - Техану. Последняя книга Земноморья

• Название: Техану. Последняя книга Земноморья
• Автор: Урсула Ле Гуин
• Жанр: Фэнтези

События, происходящие в романе `Техану`, отделяет от `Гробниц Атуана` 20 лет; герои встречаются снова — и между ними вспыхивает любовь. Тенар умеет говорить с драконами, что издревле считалось привилегией мужчин-магов — в этом романе проявились феминистские настроения писательницы. Прелестная, печальная сказка, одинаково интересна как для детей, так и для взрослых...

---

Ферру встала с рассветом, и они вместе позавтракали. Умываясь, девочка вдруг спросила:

— Что случилось?

Она вынула из стоявшего в углу чулана таза мокрый лоскут ткани. Вода в тазу была бурой от крови.

— Ах, мой цикл наступил слишком рано, — воскликнула Тенар, тут же устыдившись собственной лжи.

Ферру какое-то время стояла неподвижно, вытянув шею и жадно принюхиваясь, словно собака, взявшая след. Затем она бросила тряпку обратно в таз и отправилась кормить цыплят.

Тенар чувствовала себя разбитой. Все тело ныло. На улице было все так же холодно, и она старалась по возможности не выходить во двор. Она пыталась и Ферру загнать в дом, но вышло из-за туч солнце, подул свежий ветерок, и девочке захотелось побыть на улице.

— Помоги Шенди в саду, — сказала Тенар.

Ферру молча ускользнула.

Обожженная сторона ее лица превратилась в неподвижную маску из-за поражения лицевых мышц и появления глубоких рубцов. Однако постепенно шрамы разглаживались, да и Тенар со временем научилась видеть перед собой не уродливую маску, а лицо, на котором, в определенной степени, отражаются чувства девочки. Когда Ферру была испугана, обожженная сторона, как подметила Тенар, словно бы «закрывалась», сжималась, твердела. Когда она радовалась или была целиком погружена во что-то, слепой глаз, казалось, прозревал, рубцы краснели и становились горячими на ощупь. Но сейчас, перед тем, как она выбежала во двор, на ее лице застыло странное выражение

— ее лицо скорее напоминало в тот миг морду какого-то животного, молчаливого чешуйчатого, поблескивающего единственным глазом зверька, спасавшегося бегством.

Тут Тенар поняла, что в ответ на ее первую ложь девочка впервые готова была пойти наперекор ее воле. В первый, но не в последний раз.

Тяжело вздохнув, она села у очага, и некоторое время неподвижно сидела, уставившись в одну точку.

Стук в дверь: Клирбрук и Гед — нет, она должна звать его Ястребом — Ястреб стояли на пороге. Старик Клирбрук чуть не лопался от важности и важных новостей, Гед, казавшийся грузным в своем овчинном полушубке, был мрачен и задумчив.

— Входите, — сказала она. — Выпейте чаю. Какие новости?

— Они пытались бежать к Вальмуту, но за ними по пятам шли судебные приставы из Кахеданана и взяли их в амбаре на выгоне Серри, — выпалил Клирбрук, возбужденно жестикулируя.

— Он убежал?

Сердце Тенар сжалось от страха.

— Не он, — сказал Гед. — Остальные двое.

— В общем, они нашли тело в старой бойне на Круглом Холмс, просто жуть как изуродованное, там, в старой бойне на холмах, и сразу десять, нет, двенадцать мужчин объявили себя судебными приставами и погнались за ними. Прошлой ночью они прочесали все деревни и наутро, перед самым рассветом, их обнаружили в амбаре Серри. Они там чуть не околели от холода.

— Так он мертв? — испуганно спросила Тенар.

Гед снял свой тяжелый полушубок и теперь стягивал, сидя на плетеном стуле у двери, кожаные гетры.

— Он жив, — спокойно сказал Гед. — С ним Иви. Я отвез его к ней утром на тачке. Люди на рассвете прочесывали местность, искали всех троих. Они убили женщину на холмах.

— Ту самую женщину? — шепотом спросила Тенар.

Ее глаза встретились с глазами Геда. Он легонько кивнул.

Клирбрук не захотел ни с кем делиться лаврами рассказчика и громко продолжил:

— Я говорил с некоторыми из тех, что спустились с холмов, и они рассказали мне, что эти четверо шатались близ Кахеданана, время от времени посылая женщину побираться в деревню. У бедняжки все тело было покрыто синяками, ссадинами и пятнами ожогов. Словом, мужчины посылали ее побираться, и она говорила людям в деревне, что если она вернется ни с чем, они еще сильнее изобьют ее, а когда ее спрашивали, зачем ей возвращаться к ним, она отвечала, что сели она не вернется, они придут за ней, к тому же ей, видишь ли, некуда больше идти. Но как-то раз они перегнули палку и забили ее насмерть, тогда они спрятали ее тело в старой бойне, где до сих пор вонь стоит еще та, и, наверное, думали, что надежно замели следы. Прошлой ночью они спустились с холмов сюда, в Долину. Почему ты не позвала на помощь, Гоха? Ястреб сказал, что они шатались вокруг дома, прежде чем он прогнал их. Если бы ты позвала нас, я наверняка услышал бы, или Шенди проснулась бы, у нее слух поострей моего. Ты еще не рассказала ей обо всем?

Тенар покачала головой.

— Тогда я сам пойду и расскажу ей, — сказал старик, обрадованный тем, что первым поведает супруге столь захватывающие новости, и заковылял через двор.

— Никогда бы не подумал, что ты так искусен в обращении с вилами! — крикнул он Геду, хлопнул себя по ляжке, и, посмеиваясь, ушел.

Гед снял тяжелые гетры и заляпанные грязью ботинки, и в носках подошел к огню. Шаровары, жилет и свитер были из теплой шерсти домашней вязки: ни дать ни взять гонтийский пастух с суровым лицом, ястребиным носом и темными, ясными глазами.

— Скоро сюда придут люди, — сказал он. — Дабы рассказать тебе обо всем и узнать, что случилось здесь. Теперь они посадят тех двух беглецов в пустой винный погреб, поставят человек пятнадцать-двадцать охранять их, а двадцать-тридцать мальчишек будут пытаться хотя бы одним глазком взглянуть на пленников…

Он зевнул, потянулся, чтобы размять затекшие руки и плечи, и взглядом спросил у Тенар разрешения присесть к огню.

Она жестом указала на стул у очага.

— Ты, должно быть, вымотан до предела, — прошептала Тенар.

— Я прикорнул немного здесь ночью, не смог больше бороться со сном.

Он снова зевнул. Затем оценивающе посмотрел на нее, чтобы понять, как она себя чувствует.

— Это была мать Ферру, — все так же шепотом, будучи не в силах повысить голос.

Гед кивнул. Он сидел, слегка подавшись вперед, упершись руками в колени, как некогда любил сидеть Флинт, и задумчиво глядел на огонь в очаге. Они были одновременно очень похожи и совсем не похожи, как не похож вросший в землю валун на парящую в вышине птицу. У нее защемило сердце, заныли кости, ее одолевали дурные предчувствия и горечь, давние страхи и мертвящая апатии.

— Ведьма взяла к себе того мужчину, — сказал Гед. — Связала его, на случай, если он вдруг разгуляется. Заткнула зияющие в нем дыры паутиной и кровеостанавливающими заклятиями. Говорит, он доживет до виселицы.

— До виселицы?

— Уж как решит Королевский Суд. Или виселица, или каторжный труд…

Она нахмурилась и покачала головой.

— Нельзя же просто отпустить их, Тенар, — мягко сказал ей Гед, глядя на нее.

— Нельзя.

— Их необходимо наказать, — добавил он, продолжая смотреть на нее.

— «Наказать». Именно так он говорил. Наказать девочку. Она — плохая. Ее нужно наказать. Наказать также и меня, за то, что взяла ее к себе. За то…

Она с трудом выдавливала из себя слова.

— Я не хочу, чтобы кого-то наказывали!.. Этого не должно случиться… Лучше бы ты убил его!

— Я сделал все, что мог, — сказал Гед.

После долгой паузы она рассмеялась немного нервным смехом:

— Ты и впрямь сделал все, что мог.

— Подумай, как все было легко, — сказал он, снова уставившись на угли, — когда я был волшебником. Не успели бы они глазом моргнуть, как я наложил бы на них там, на дороге, нужное заклятие а погнал бы их прямиком в Вальмут как стадо овец. Или, представь себе, какую заварушку я устроил бы им этой ночью! Они так никогда и не узнали бы, что обрушилось на них.

— Они и сейчас не знают, — сказала она.

Гед посмотрел на нее. В его глазах блеснул робкий, едва заметный огонек триумфа.

— Да, — подтвердил он. — Не знают.

— Что ты так искусен в обращении с вилами… — промурлыкала она.

Он зевнул во весь рот.

— Почему бы тебе не пойти и не вздремнуть немного? Вторая комната по коридору. Если, конечно, тебе не хочется быть в центре внимания. Я вижу, сюда идут Ларк и Дэйзи с детьми.

Услышав голоса, она встала и выглянула в окно.

— Так я и сделаю, — сказал он и вышел из комнаты.

Ларк с мужем, жена кузнеца Дэйзи, и другие жители деревни, как и предсказывал Гед, приходили, сменяя друг друга, в течение всего дня, чтобы сообщить ей новости и услышать ее рассказ. Тенар нашла, что их общество благотворно действует на нее, напряжение, вызванное ужасными переживаниями прошедшей ночи, мало-помалу отпускало ее, пока она наконец не нашла в себе силы взглянуть на происшедшее как на закрытую страницу своей жизни — что случилось, то случилось, горевать больше не о чем.

Этому необходимо было научиться и Ферру, подумала она, но не за одну ночь: на это порой уходит вся жизнь.

Тенар сказала Ларк, когда все остальные ушли:

— Я злюсь на саму себя, когда вспоминаю, как глупо я себя вела.

— Я же говорила тебе, что нужно запирать двери на ночь.

— Нет… А может… Да, говорила.

— Уж я-то помню, — сказала Ларк.

— Однако я имела в виду нечто другое… Когда они явились сюда, мне следовало бежать со всех ног и разбудить Шенди и Клирбрука… возможно, прихватив с собой Ферру, или самой сходить в амбар и взять вилы. Или секатор для яблонь. У него острые, как бритва, лезвия в семь футов длиной. Я содержу его в порядке, как это делал Флинт. Почему я этого не сделала? Почему я ничего не предприняла? Почему я лишь заперла двери и закрыла ставни? Если бы он… Если бы Ястреб не пришел на выручку… Все, что я сделала — соорудила западню для себя и Ферру. В конце концов я выскочила за дверь с разделочным ножом в руках и заорала на них. Я просто ополоумела. Они вряд ли бы бежали без оглядки, едва увидев меня.