Валентин Леженда - Непобедимый эллин

• Название: Непобедимый эллин
• Автор: Валентин Леженда
• Издательство: АРМАДА: Издательство Альфа-книга
• Жанр: Юмористическая фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 5-93556-478-5

Перед вами подвиги Геракла! Самая веселая и самая бесшабашная версия из всех ныне существующих.

Ну где еще, как не в Древней Греции, родиться величайшему из смертных? А посему могучего сына Зевса ждут совершенно невероятные приключения, а как же иначе? Совершить двенадцать великих подвигов — это вам не фунт изюма съесть!

Интригуют олимпийские боги, хитрят лукавые цари, не дремлют коварные завистники, вершится греческая история… А у знаменитого героя всё самое интересное еще впереди и вовсе не за горами приз — божественное бессмертие.

---

— Всё, хватит-хватит… — бесцеремонно перебил врачевателя могучий герой. — Я больше не желаю слушать все эти гадости…

Да, зря съездили Софоклюс с Гераклом на Аргос… хотя, с другой стороны… может, и не зря, во всяком случае, для будущих событий поездка имела весьма немаловажное значение.

Когда греки с облегчением покинули лечебное заведение, в парке их уже поджидал… нет, на этот раз не Асклепий, а вестник богов Гермес.

— Судя по постным рожам, у вас серьезные проблемы, — весело сказал вестник, непонятно чему радуясь.

— А вот я тебя сейчас твоей железной сандалией как хрясну по голове, — пообещал Геракл, физически не переносивший издевки.

— Да ладно вам, — обиделся Гермес. — Если бы не приказ Зевса, хрен бы я кому-нибудь помогал. Но ведь Тучегонитель страстно желает, чтобы у вас всё было чики-пуки.

— Мы не нашли того сумасшедшего мореплавателя, — сообщил Софоклюс, — и соответственно нам не удалось с ним поговорить.

— Это еще почему?

— А он сбежал.

— Ну, у Асклепия это обычное дело, — усмехнулся Гермес. — Ладно, если хотите, Гефест прямо сейчас перебросит вас в Аркадию, в то самое место, где в последний раз видели стимфалийскую птицу.

— Валяй! — устало согласился Геракл.

* * *

В окрестностях города Стимфала было значительно прохладней, чем на солнечном Аргосе.

Сын Зевса внимательно оглядел местные горы, вяло зевнул и, спрыгнув с колесницы, побрел в выбранном наугад направлении. Софоклюс смешно засеменил следом за широко шагающим героем.

— Заколебали меня уже эти подвиги, — непонятно кому жаловался Геракл. — Вроде чудовища разные Грецию тиранят, а на деле всё это бред пьяной портовой матросни. С другой стороны, наверное, мне следовало бы радоваться, что всё так просто выходит, но ведь Эврисфей далеко не дурак. Неврастеник — да, но не дурак…

— Полагаю, своими идиотскими на первый взгляд заданиями он старается усыпить твое внимание, — выдвинул довольно оригинальную теорию Софоклюс. — Хочет, чтобы ты, Геракл, расслабился, потерял бдительность. Знать бы заранее, какой из девяти оставшихся подвигов самый опасный. Эх…

— Да не переживай ты так, — попытался утешить историка великий герой. — Отец на Олимпе ни за что не позволит, чтобы со мной случилось что-то уж очень плохое.

— С тобой-то оно, может, и не случится, — буркнул Софоклюс, — а вот за меня вряд ли даже кто из смертных заступится.

— Я заступлюсь! — великодушно пообещал Геракл.

— В таком случае, — усмехнулся историк, — я буду писать эпос о твоих подвигах всю свою жизнь…

— А-а, хитрюга… — И сын Зевса дружески погрозил хронисту пальцем.

— Эй, а что это там в кустах блестит? — испуганно закричал Софоклюс, на всякий случай пропуская Геракла немного вперед.

— Ага! — обрадовался великий герой. Достав меч, он принялся нещадно рубить густую растительность.

Через пару минут они с Софоклюсом выбрались на небольшую выгоревшую проплешину, посередине которой лежала огромная стимфалийская птица, мертвая.

— Вот она, родимая!

Довольный Геракл похлопал птицу по гигантскому железному клюву, зарывшемуся в землю.

— Софоклюс, да не трясись ты так, она не кусается…

Историк недоверчиво потрогал смятое при падений крыло чудовища.

— Что же с ней, интересно, произошло? — Пожав плечами, сын Зевса заглянул под прозрачный, откинутый назад колпак на голове монстра.

— Во всяком случае, тот, кто ею некогда управлял, сбежал, — ответил великий герой, ощупывая рубчатое, странной формы кресло.

— Геракл, гляди… — Софоклюс ткнул пальцем в хвостовое оперение железной птицы, в котором застряла обломившаяся часть огромной шипастой дубины.

— Циклопы! — знающе пояснил сын Зевса и весело рассмеялся.

Глава восьмая ПОДВИГ ЧЕТВЕРТЫЙ: КЕРИНЕЙСКИЙ БАРАН

Эврисфей поручил Гераклу перебить стимфалийских птиц , — с большим воодушевлением строчил неугомонный Софоклюс. — Птицы за короткое время обратили в безлюдную пустыню окрестности аркадского города Стимфала. Они были на редкость кровожадны и плевались преимущественно горячими сгустками смертоносного железа.

Что и говорить, нелегко было Гераклу выполнить новое поручение Эврисфея. Но Геракл не был бы Гераклом, если бы не придумал хитроумный способ решения возникшей проблемы.

На рынке у одного подозрительного эфиопа герой приобрел народный эфиопский инструмент под названием тамтам. Ну, это что-то вроде…

— Арфы! — догадался правивший колесницей Геракл.

— Ну да… — отмахнулся Софоклюс.

…что-то вроде бубна, на котором часто играют фавны и прочие бездельники из шумной разношерстной свиты бога Диониса.

Взобрался, значит, Геракл на высокий холм рядом с тем лесом, в котором гнездились стимфалийские птицы, и, ударив в тамтам, стал петь ужасно тоскливую песню.

— Добавь, что при этом герой вспоминал свой злополучный брачный союз! — посоветовал сын Зевса.

Никто в Греции не знал, что стимфалийские птицы обладали очень тонким музыкальным слухом. Геракл всё пел и пел, и вот первая птица, не вынеся такого музыкального издевательства, издохла, упав прямо с толстой дубовой ветки.

— А что, у нас в Греции растут разве дубы?

— Не только растут, но и совершают героические подвиги, — огрызнулся хронист, не выносивший, когда ему мешали сосредоточиться на работе.

Поющий Геракл приободрился и стал даже выплясывать на плоской вершине холма, нелепо дрыгая конечностями и выделывая ножищами воистину неописуемые кренделя и пируэты.

Ведь никто в Греции не знал, что стимфалийские птицы высоко ценили красивые брачные танцы своих пернатых сородичей. Геракл всё выделывал свои ужасные кренделя, и вот еще одна птица, не вынеся такого танцевального издевательства…

— Хорош врать! — хмуро бросил историку сын Зевса. — Мы уже подъезжаем к Тиринфу.

— Но ведь не все птицы еще издохли, а их, извиняюсь, по моему творческому замыслу где-то около тридцати, — сердито проворчал Софоклюс, недовольный тем, что его опять грубо прервали. — Дальше по сюжету после пения и танца Геракл сочинит стихотворение, что послужит причиной мучительной гибели еще одного чудовища. Затем великий герой что-нибудь нарисует, а после…

— Напишет исторический трактат, — язвительно добавил Геракл, — и все птицы от ужаса издохнут. Думаю, какой-нибудь пациент Фрейдиуса описал бы мой третий подвиг намного лучше, с большей выдумкой и динамизмом.

— Эй! — завопил Софоклюс, когда великий герой вырвал у него из рук свежую дощечку и зашвырнул ее в придорожные кусты. — Какого сатира ты разбрасываешься своим героическим эпосом?!

— Мой эпос! — огрызнулся сын Зевса. — Что хочу, то с ним и делаю. Потом перепишешь, и чтобы никаких танцев!

Софоклюс послушно кивнул.

* * *

В тот момент, когда Геракл вместе со своим личным хронистом в очередной (четвертый) раз подъезжал к городу Тиринфу, в другой части Греции, а именно на острове Аргосе произошли прелюбопытнейшие события…

— Мой друг, — сказал Зигмундис Фрейдиус, с умилением глядя на сидящего в клетке Херакла, — со вчерашнего дня ты больше ни разу не буянил. Неужели так благотворно на тебя повлияла встреча с великим Гераклом?

— Это я великий, — спокойно возразил сумасшедший, — а Геракл вонючка, проклятый самозванец.

— Значит, ты хорошо запомнил вашу встречу?

— Как и он, — парировал Херакл, задумчиво ковыряя в носу.

— Может, настал момент, когда нам стоит постепенно вернуться к воспоминаниям о твоем детстве? — осторожно предложил Фрейдиус.

— Давай, костоправ, спрашивай, — с легкостью согласился Херакл.

— Скажи мне, каково твое первое воспоминание? — Ненормальный снова задумался.

— Я голый, в детской и все почему-то смеются…

— Голый? — Глаза у Зигмундиса маниакально загорелись. — Означает ли это, что твои воспоминания имеют некий сексуальный характер?

— Что?! — подпрыгнул в клетке Херакл. — Да какой, к сатиру в зад, секс, когда надо мной все смеются, особенно мой отец Амфитрион! Я же за пару часов во взрослого дистрофичного мужика вымахал!

— Э… — недовольно пробурчал Фрейдиус. — Так у нас не пойдет. Ты снова отождествляешь себя с Гераклом, так мы никогда тебя отсюда не выпустим.

— А я сам уйду! — нагло заявил Херакл и мрачно улыбнулся.

— Да? — искренне удивился Фрейдиус. — И можно поинтересоваться, как?

Внезапно псих сделал круглые глаза и, посмотрев за спину врачевателя, истошно выкрикнул:

— Глядите, Зевс снова сбежал!

Зигмундис вздрогнул и резко обернулся. В следующую секунду Херакл стремительно подскочил к решетке, схватил не успевшего отпрянуть теоретика за бороду и с силой дернул эту бороду на себя. Как ни странно, часть волосяного мужского атрибута оказалась не накладной, а натуральной. Фрейдиус ойкнул и, ударившись широким гениальным лбом о медные прутья клетки, медленно съехал на пол.