Кит Ломер - Похититель тел

• Название: Похититель тел
• Автор: Кит Ломер
• Жанр: Фэнтези

---

— Ты не понимаешь, все так просто! Сначала я был Лафайетом О'Лири, потом Зорро, а теперь я Тазло Хаз, только я все равно Лафайет О'Лири, если только ты понимаешь, что я имею в виду.

— Нет, — вздохнула Сисли. — Я не понимаю. И это не решает нашу проблему, Тазло. Ты еще должен вспомнить, как выходить.

Лафайет сел на край кровати, обхватил голову руками, не обращая внимания на странное ощущение коротких кудрявых перьев вместо волос.

— Мне нужно как-то с этим бороться, — твердо решил он. — Или я не сплю, и это все реально, а у меня потеря памяти, и в этом случае я всегда мог ходить сквозь стены, или я сплю… И если я сплю, мне следует видеть во сне все, что я хочу… в том числе и то, как я прохожу сквозь стены! — Он посмотрел вверх с довольным выражением липа. — Следовательно… в любом случае, я это могу. — Он встал, вызывающе осмотрел стену, шагнул к ней и… ударился носом так сильно, что из глаз посыпались искры.

— О, Тазло, не так! — взвизгнула Сисли. Она прильнула к нему, издавая успокаивающие звуки: — Мой маленький-малюсенький, даже ходить не может, бедненький Тазлик, ну, ну же, нянюшка Сисли поможет…

— Я могу ходить сквозь стены! — убеждал себя Лафайет. — Это совершенно естественно в этом безумном месте, где смешались все представления о норме. И мне нужно только правильно держать рот, и… — Говоря это, он отстранился от девушки, приблизился к стене… и стукнулся о нее так, что зашатался.

— Тазло, ты все делаешь неправильно! — крикнула Сисли. — На самом деле здесь нет ничего трудного, нужно лишь ощутить слияние.

— Слияние, да? — мрачно переспросил Лафайет. — Ладно, Сисли, если хочешь помочь, научи меня сливаться!

Лафайет потерял счет времени. Сисли дважды выходила за пищей — пирожными из птичьих семечек и сладким соком, которые, несмотря на низкую калорийность, вполне утоляли голод. Впрочем, Лафайета это не радовало. Однажды появился Вугдо, чтобы сделать безапелляционное заявление, но Сисли выгнала его, проявив такую горячность, что О'Лири удивился. Несмотря на все усилия, ему так и не удалось протиснуться сквозь шестидюймовый кривуд.

— Ну же, Тазло, — повторяла девушка мягко и терпеливо, что очень тронуло Лафайета, несмотря на расстроенные чувства, — расслабься, и мы попробуем снова. Помни, это не трудно. Тут не требуются большие усилия или особая ловкость. Это всего лишь вопрос правильного осмысления.

— Ясно, — понуро сказал Лафайет. — Это все равно, что описывать незрячему разницу между лиловым и красновато-коричневым.

— Я смутно припоминаю, как я это сделала в первый раз, — задумчиво сказала Сисли.

Лафайет видел, что она устала до изнеможения, видел это по темным кругам под глазами, по опущенным изящным плечикам. Но при мягком свете горящего светильника она еще нежно улыбалась ему.

— Мне было около двух лет. Папа с мамой планировали пикник на верхушке дерева. Они мне столько раз рассказывали, как бывает, когда впервые видишь открытое небо.

— Впервые? В возрасте двух лет?

— Конечно, мой Тазло. Младенец не может покинуть гнездо, в котором родился, пока не научится сливаться.

— О, боже! А если малыш не может научиться, как я?

— Тогда… тогда он остается заключенным на всю жизнь. Но этого не случится, Тазло… этого не может случиться с тобой… с нами! — Ее голос прервали рыдания.

— Ну, ну, не принимай это близко к сердцу, малыш, — успокаивал Лафайет, прижимая к груди ее хрупкую, как перышко, фигурку и поглаживая по спине. — Я постепенно пойму…

— Ко… конечно, поймешь. Я глупая. — Она смахнула слезу и улыбнулась ему. — Ну, давай снова…

Серый свет утренней зари струился сквозь высокое световое отверстие в стене, о которую Лафайет шлепнулся в очередной раз и ощупывал последний кровоподтек на челюсти.

— Может, мне и не следовало сливаться, — устало сказал он. — Извини, Сисли. Я старался. И ты старалась. Ты старалась как никто другой… но…

— Тазло… если ты не явишься в назначенное время к Уизнеру Хизу, он поймет, что что-то не так. Он придет сюда… он тебе будет задавать вопросы… и когда узнает, что ты ничего не помнишь из своей жизни… что ты страдаешь этим страшным наваждением о других мирах… тогда он… он…

— Она горестно замолчала.

— Может быть, не так. Может быть, я смогу убедить его, что я просто спятил, что у меня в голове все перепуталось. Может, он мне еще даст время…

— Никогда! Ты знаешь, как он относится ко всему, в чем есть хоть намек на одержимость!

— Нет, а как?

— Тазло, ты не мог забыть все! — Сисли села рядом, взяла его руки и крепко сжала. — Хиз обладает даром проникать в суть явлений, и если он заметит что-нибудь… хоть малейший намек на то, что в кого-то вселился пожиратель умов, то несчастный выходит вон!

— Куда?

— Вон. В пустоту. Ты знаешь.

— Сисли, могли бы мы принять за рабочую гипотезу, что я ничего не знаю? Расскажи мне.

— Ладно… так глупо кажется рассказывать тебе то, что знает каждый… но… однажды, много лет назад на Таллатлон напали существа, слишком ужасные, чтобы их можно было описать. Они забирали умы людей, захватывали их в момент, когда люди понижали барьер с целью слияния, — и овладевали ими. Сначала жертва казалась чуть-чуть странной, будто она… потеряла память. Но мало-помалу она начинала изменяться. Во-первых, люди начинали терять перья, их кости росли, султаны выпадали, и на их месте появлялись гибкие тонкие волосы. В конце концов их крылья слабели и… и отпадали!

— Это ужасно, — сказал Лафайет. — Но на самом деле это просто миф. Люди не обращаются в других людей, — он внезапно замолчал, поняв значение того, что говорил. — Я имею в виду, что обычно…

— Вот именно, — сказала Сисли. — Я знаю, что ты до сих пор ты, Тазло, милый… но… но очень похоже… очень странно… и Уизнеру Хизу покажется более чем странным! Он будет уверен, что ты — пожиратель умов… и он… он пропоет тебя насквозь! И тебя не будет… навсегда… — Она расплакалась.

— Ну, ну, Сисли, не плачь, — утешал ее Лафайет, обнимая. — Все еще не так плохо, у нас еще есть немного времени. Может, до меня еще дойдет суть этого… или, может быть, он не придет, или…

— Я… я постараюсь быть храброй, — Сисли смахнула слезы и улыбнулась Лафайету. — Ты прав. Еще есть время. Мы не должны сдаваться. Давай попробуй еще: закрой глаза, думай, что стена сплетена из маленьких лучиков света. И эти лучики света — всего лишь крошечные крапинки, которые очень быстро двигаются… так быстро, что на самом деле их нет… и ты тянешься, ты их чувствуешь, ты подгоняешь под них образ своего мышления и…

— Все правильно, — неожиданно раздался резкий голос Вугдо. — Уизнер Хиз ждет, пойдем, Хаз.

Молодой человек стоял прямо внутри непроходимой стены — непроходимой для Лафайета по крайней мере, как он с отвращением думал, — и сердито смотрел. Все здесь, будь то мужчина, женщина или ребенок старше восемнадцати месяцев, имели свободу входить и выходить, все, кроме него!

— Он не готов, — Сисли вскочила и встала перед братом. — Хизу придется подождать.

— Ты должна быть поосмотрительнее…

— Уходи! Ты все портишь! Если бы ты дал нам время…

— Это не я, это Уизнер Хиз…

— Да, действительно, это Уизнер Хиз, — сказал другой голос, резкий, высокий — он, как показалось Лафайету, пронзил его кости. Лафайет обернулся и увидел худого крылатого старика с жестким лицом. К его морщинистому скальпу еще прилегали несколько серых султанов, нос напоминал орлиный клюв, а глаза — горящие угли.

— И я здесь, — зловеще прошипел Уизнер Хиз, — чтобы раскрыть правду об этом любопытном случае!

— Нечего тут раскрывать, — решительно сказала Сисли, обернувшись к Смотрителю. — Тазло сильно упал, он ушиб голову. Естественно, он немного не в себе. Но теперь… он все помнит… да, Тазло? — Она повернулась к нему, глаза ее горели страхом и решимостью.

— Ну, может, я еще не вспомнил кое-какие детали, — Лафайет пытался выиграть время.

— Так? Это действительно хорошая новость, — отрезал Уизнер. — Но, разумеется, это дело не может решиться так просто. Это касается интересов Таллатлона. Люди боятся самого плохого. Они требуют доказательств. Я уверен, что вы готовы пойти со мной и рассеять все страхи.

— Конечно, он пойдет, — торопливо заговорила Сисли, — но ему нужен покой. Он еще не поправился…

— У меня нет намерения утомлять пострадавшего, — строго заметил Уизнер.

— Несколько вопросов, несколько проверок на людях — и все. Тогда честный Тазло, если это действительно Тазло, сможет вернуться на свое скорбное ложе, если… ему еще требуется особое внимание…

— Завтра! Завтра ему будет намного лучше…

— Завтра может быть слишком поздно, девочка!

— Ему может стать хуже, если он сейчас выйдет…

— Предположим… — Уизнер указал на Сисли костлявым пальцем. — Предположим, что этот человек, которого мы зовем Тазло Хазом, на самом деле заражен паразитом из темных пространств между мирами! Ты бы стала нянчить его здесь, помогать ему подготовить место для развития таких же, как он?