Нестор Махно - Русская революция на Украине

• Название: Русская революция на Украине
• Автор: Нестор Махно
• Издательство: Республика
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1992
• ISBN: 5-250-01754-1

Фигура анархиста Нестора Махно (1889 — 1934) противоречива и неоднозначна. Батрак, рабочий, арестованный и сосланный за участие в революции 1905 года, организатор «Революционной повстанческой партии Украины», воевавшей и против войск Деникина и Врангеля, политик, на совести которого немало жестоких дел, человек мятущийся, многого так и не понявший, таким предстает Махно в своих воспоминаниях.

---

На многих наших докладах появлялись члены Александровского Совета Раб. и Кр. Депутатов и Общественного Комитета, а также агенты от Правительственного Комиссара и сам военный комиссар, с.-р. С. Попов. Все они выступали против наших докладов с особым ожесточением, свойственным только зазнавшимся господам положения. Однако успеха не имели. Рабочие заявили им; «мы больше вам не верим, ибо, идя на поводу у буржуазии, вы многое полезное в революции затушевали перед нами. Вы хотите, чтобы мы были сторонниками революции, но без всяких прав на развитие, углубление и расширение ее».

На третий день, к вечеру, нам оставалось сделать еще один доклад в тыловых солдатских мастерских, бывшего завода Бадовского. Подошли к воротам этих мастерских. На нашу просьбу к часовому — пропустить нас в Комитет Солдатских мастерских, — часовой молча закрыл перед нами ворота. Мы сквозь ворота кричали ему, что мы от крестьян к рабочим-солдатам с докладом. Он вызвал члена солдатского комитета, который и заявил нам, через ворота, что Комитет об этом знает, но впустить нас к солдатам не может, так как последовало распоряжение военного комиссара с.-р. Попова, ни в коем случае нас не допускать к ним. В это время у ворот со двора мастерских начали собираться группы солдат, к которым я обратился непосредственно: «Товарищи солдаты, кто из вас кому служит? Вы — комиссару, которого сами избрали в Общественный Комитет, а он получил оттуда портфель комиссара над вами, или комиссар служит вам? Стыдитесь, товарищи, своего позора, поставившего вас в такое положение, что к вам не допускают представителей от крестьян — ваших отцов и матерей, братьев и сестер!».

Среди солдат раздались крики: «Где Комитет? Давай сюда комитет! Комитет должен раскрыть ворота и впустить к нам представителей от крестьян!.. Иначе мы сами их впустим»…

Выскочило человек пять солдат без фуражек и раскрыли нам ворота.

Солдаты привели в свою столовую, забрасывая нас разными деловыми вопросами о Гуляй Поле и его деятельности. Человек десять окружили меня и говорят мне: «мы все левые с.-р. и большевики, есть среди нас и анархисты, но мы беспомощны здесь. Малейший революционный шаг — и нас сразу же военный комиссар отправляет на фронт против немцев, а сюда набирает других. Помогите нам чем можете, товарищ Махно. Мы задались целью отозвать всех солдатских представителей из Совета и Общественного Комитета и послать туда других, близких нашим идеям», — говорили мне окружавшие меня.

Я сказал им, что у нас определенная миссия от крестьян. Насколько она совпадает с вашей революционной идеей, вы ее успехам должны радоваться и с нею сочетать вашу работу.

Начался наш доклад. Солдаты тыловых мастерских с жадностью ловили каждое слово, стараясь правильно понять, задавали вопросы и радовались.

Когда мы призывали солдат-рабочих войти в организационную связь с крестьянами уезда через Гуляйпольский район и создать единый революционный фронт против контрреволюции, — в это время из солдатской массы раздался крик: «Против какой контрреволюции? Вся власть в руках революционеров. Откуда же может взяться контрреволюция?!». То кричал военный комиссар с.-р. Попов, окруженный своими сотоварищами. Когда тов. Антонов ему ответил, что эта же власть «революционеров» и создает контрреволюцию, комиссар Попов, с.-р. Мартынов и другие социалисты вступили в диспут. Из диспута выяснилось, что тыловые мастерские находятся под влиянием эсеров и эсдеков. Но это влияние не идейное, а государственно-властническое. Солдатская масса делится на разные политические группировки, и большинство из них не правые эсеры и не меньшевики-эсдеки. Но в силу того (солдаты нам во всеуслышание сказали опять), что за каждое активное революционное убеждение солдат рискует при первом же своем выступлении быть отосланным на внешний фронт, он сдерживается и молчаливо, до поры до времени, мирится с государственно-властническим засильем правых эсеров и меньшевиков эсдеков здесь. Это засилье эсеров и эсдеков меня настолько взволновало, что я тут же выступил с призывом к солдатам отозвать этих социалистов из всех учреждений и выбросить их даже из мастерских. Я обещал солдатам содействовать им, чтобы их право на это ничем не было нарушено, перед губернским военным комиссариатом, во главе которого стоял в это время анархо-синдикалист тов. Гринбаум, человек с сильной революционной волей и порядочный военный администратор в губернии. В крайнем случае они должны отстоять свое право, выйдя из мастерских вооруженными на улицу, а Гуляй Поле всегда их поддержит.

Этот мой призыв солдат воодушевил. Они хотели сейчас же вынести эсеров и эсдеков из мастерских. И если бы не наше революционное сознание своей ответственности за жизнь этих людей, они были бы разорваны в куски. С трудом нам удалось удержать солдат от этого недостойного революционеров акта по отношению к революционерам же (хотя агенты правительства и этих «революционеров» убили тов. Асина в Петрограде на даче Дурново и много других революционеров и анархистов 3 и 5-го июля).

Солдаты-рабочие тыловых мастерских вынесли по нашему докладу резолюцию об отозвании из Совета и Объединенного Комитета г. Александровска своих представителей совсем, если эти организации со всеми рабочими не будут реорганизованы, а также другую резолюцию о поддержании Гуляйпольского трудового революционного района…

А когда мы уходили из мастерских, солдаты нас просили передать крестьянам подневольной деревни, что они всегда поддержат их в борьбе за свободу и просили почаще с такими докладами от крестьян приезжать к ним. Было уже поздно. Уставшие, мы поужинали у одного из товарищей рабочих и разбрелись по квартирам.

В эту ночь правительственный и военный комиссар — помещик Б. К. Михно и с.-р. Попов собрались с силами, подбодрили себя и распорядились потихоньку схватить анархистку Никифорову за то, что она выступала с нами перед рабочими, не имея на то полномочий от крестьян, и тихо посадили в тюрьму. Их агенты быстро отыскали квартиру анархистки и, схватив ее, усадили на авто и отправили в тюрьму. Но к несчастью комиссаров, рабочие всех заводов и мастерских Александровска узнали об аресте анархистки М. Никифоровой с самого утра, когда шли на работу, и тут же избрали делегации и послали их к комиссарам, уполномочив их требовать немедленного освобождения Никифоровой. Комиссары укрылись от рабочих делегаций. Рабочие их не нашли. Тогда рабочие фабрик, заводов и мастерских бросили свои станки и под сильные тревожные фабрично-заводские гудки вышли на улицы города и стройными организованными рядами под знаменами и с революционными песнями пошли к Совету Рабочих и Крестьянских Депутатов.

Во время этого революционно солидарного шествия рабочие поймали председателя Совета Р. и Кр. Д. социал-демократа Мочалого и назначили тут же свою комиссию, которая усадила председателя совета на извозчика, вместе с ним поехала в тюрьму и освободила анархистку М. Никифорову. Когда рабочая делегация, председатель Совета и анархистка Никифорова подъезжали из тюрьмы к тянувшейся по Соборной улице рабочей демонстрации, рабочие схватили анархистку на руки и, передавая ее из рук одной группы на руки другой, так несли ее до Совета, поздравляя ее со свободой и посылая проклятия Временному Правительству и его агентам — александровским комиссарам и правительственным организациям.

Ни один из комиссаров не показался на трибуне Совета перед рабочими. На ней стояла анархистка и своим сильным голосом звала рабочих к борьбе с властью государства за революцию, за всеобщее безвластное общество.

Наши доклады закончились призывом, обращенным к рабочим против зарвавшегося на своем антиреволюционном пути Александровского Совета. Своими докладами мы предрешили его участь в том составе и с той политической физиономией, которую мы знали по его агентам в деревнях и на съездах. Дерзкая выходка комиссаров по отношению к анархистке, — выходка ни с политической, ни, особенно, с тактической стороны, для серьезных политических деятелей ничем не оправдываемая, только ускорила падение правоэсеровского, эсдеко-меньшевистского и кадетского по убеждениям городского Совета.

Фабрично-заводские рабочие тут же поставили перед собою задачу как можно скорее переизбрать Совет. В течение нескольких дней были назначены перевыборы. Рабочие отозвали всех своих старых представителей и избрали, в большинстве случаев, других.

Таким образом был сконструирован новый исполнительный Комитет Совета Р. и Кр. Депутатов в Александровском уезде.

В этот новый Исполком вошли люди опять таки, — не рабочие, кровно заинтересованные прямым делом своего класса: это были, хотя и рабочие по своему положению, но партийные духовно и организационно близкие левым соц.-революционерам, большевикам и отчасти анархистам. Они разбились на фракции и, с первых же дней своего вступления на порог исполкома уродовали и, пожалуй, если бы не анархисты, то совсем изуродовали бы у широких рабочих масс понятие о сущности революции.