Фредерик Марриет - Иафет в поисках отца

• Название: Иафет в поисках отца
• Автор: Фредерик Марриет
• Издательство: Кавказский край
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1993
• ISBN: 5-86722-088-5

---

— Как странно! — вскричал Мельхиор. — Она и ему тоже сказала, что он встретит друга.

— Чудеса да и только, — слышно было со всех сторон, и слава цыганки нашей уже утверждалась.

Мы с Тимофеем сели поодаль и начали разговаривать, а Мельхиор стал ходить по зале, рассказывая каждому про необыкновенный случай.

Наконец мы все легли спать в трактире, как будто бы в самом деле были путешественники.

Слух, который мы распустили в этот вечер, заставил многих пойти к Натте, которая как будто с презрением глядела на них и не хотела отвечать на просьбы. Между тем Тимофей, живя со мною в трактире, очень коротко познакомился со служанкой, от которой и узнавал понемногу происшествия ее жизни. Я тоже, от частых разговоров с хозяйкой, получил полные сведения как о ней самой, так и о многих семействах, живущих в городе, но так как успехи предсказаний Натте зависели от количества сведений, приобретенных нами, то мы только и занимались скоплением их, чтобы с пользой употребить их впоследствии. Спустя три недели, когда слава цыганки была чудесно увеличена и сведения заготовлены, Мельхиор велел Тимофею уговорить служанку сходить к Натте и узнать о своем будущем.

Девушка эта, боявшаяся, что ей откажут от места, со страхом согласилась на предложение Тимофея, и то с условием, чтобы он вместе с нею пошел.

Тимофей посоветовал ей, когда она близко подойдет к Натте, бросить шесть пенсов и, подняв их, спросить ее, не ей ли принадлежат эти монеты.

— Не вы ли уронили шесть пенсов, которые я нашла? — проговорила служанка, подбирая деньги с лихорадочной дрожью.

— Дитя мое, — ответила Натте, которая была уже к этому приготовлена, — я не потеряла шести пенсов, но и ты их не нашла. Впрочем, всеравно, я знаю, зачем ты пришла… Ты хочешь спросить меня, будут ли держать тебя хозяева «Золотого льва».

— Нет, — ответила испуганная девушка, — я хочу спросить вас о моей судьбе.

— Покажи мне твою руку, милая девушка, и по ней я тебе скажу. А, ты родилась в Англии, отец твой умер, мать в услужении, брат твой матрос и теперь на море в Западной Индии. Ты…

Когда служанка все это услышала, то так испугалась, что с нею сделался обморок, и Тимофей потащил ее домой. Она принесена была в трактир, и когда оправилась, то рассказала эту историю домашним, те — знакомым и так далее. Новое приключение во славу нашей пророчицы разнеслось по всему городу.

Я, в свою очередь, старался настроить хозяйку, чтобы она сходила к Натте, но никак не мог ее уговорить. Вообще у нас была куча посетителей, которым Натте, наконец, не хотела отказывать и удовлетворяла их сведениями, полученными от нас. Она говорила им только о прошедшем, потому что ни сама, ни ее агенты не знали будущего, денег от них она также не брала. Многие приходили к ней по нескольку раз, желая узнать будущее, для чего рассказывали ей подробно свою жизнь, к чему она сама их побуждала, говоря, что они этим средством могут только возбудить в ней дух предсказывания, который она обращает на общую пользу. Мне кажется удивительным, отчего Мельхиор не хотел, чтобы Натте брала деньги, которых бы она получила кучу; но он все это делал, чтобы еще более выручить.

Однажды утром, после пятнадцатидневного пребывания в городе, Натте исчезла с двумя своими палатками; и трава, утоптанная посетителями, могла подняться и расти. Мы также уехали и пристали опять к цыганам, где оставались около двух недель, чтобы дать время успокоиться всеобщему желанию узнать свою будущность.

По прошествии этого срока Мельхиор, Тимофей и я опять отправились в город, переодетые в другие платья, и, остановившись в противоположной части города, в лучшем трактире, велели подать себе ужин, за которым у нас завязался разговор о чудесах цыганской королевы.

— Вздор, — сказал Мельхиор, — она ничего не знает, я о ней слышал. Но вот по этой дороге едет человек, и если случится, что он остановится в этом городе, то-то удивит вас своими знаниями. Его зовут великий Аристодем. Он знает и настоящее, ибудущее, и прошедшее и никогда не смотрит в руку, авсегда прямо в лицо, и беда, кто ему солжет.

Но, несмотря на это, он вежлив и готов сказать каждому, что с ним случится. Предсказания его всегда сбывались. Говорят, что он уже прожил сто лет и волосы его белы, как серебро.

Многие слушатели в этом сомневались и выхваляли цыганку.

— Все, что я еще могу сказать вам, — ответил Мельхиор, — так это то, что, заплатив ему две гинеи, я узнал о наследстве в шестьсот фунтов, которых бы не получил, не зная о них.

Три дня провели мы в трактире, рассказывая каждому о чудесах великого Аристодема, и успели воспламенить любопытство публики. Наконец Мельхиор сказал, что настало время великих предвещаний.

Глава XIII

Вскоре мы отправились в другой город, некогда известный мануфактурами, и которого большая часть народонаселения жила или доходами с имений предков, или приобретенными. Тимофей, одетый в черное платье, с серебряной цепочкой на шее, был посажен верхом на лошадь и отослан вперед; ему приказано было ехать до города потихоньку, а там уже скакать во всю прыть, остановиться в самом лучшем трактире и приготовить комнаты великому Аристодему, который должен приехать через полчаса.

Все в этом свете зависит от наружности, а потому все желающие знать великого Аристодема окружили Тимофея и засыпали его вопросами. Он отвечал им очень умеренно, воспламеняя воображение их чудными рассказами о своем господине, который вскоре на четверке лихих лошадей с шумом подъехал к своей квартире. Из окон всех домов глядели на важный его приезд. Мальчишки хотели было отворить ему двери, но Тимофей оттолкнул их как недостойных услуживать такому великому человеку, и сам помог ему выйти из торжественной колесницы. Мельхиор явился одетый в длинное шелковое платье, в седом парике, которого длинные волосы падали по плечам; на голове у него была надета четырехугольная желтая шляпа, а на шее висело несколько золотых цепочек. Я шел за ним, одетый в платье германского студента и в парике темно-русого цвета. Продолжая свое шествие, мы встретили человека, который загородил нам путь.

— Посторонись, — сказал Аристодем повелительным голосом, — никто даром не заграждает мне путь.

Все окружающие смотрели на нас с удивлением. Наконец великий Аристодем вошел в свою комнату и запер дверь, я же пошел заплатить извозчикам и заказать ужин, а Тимофей и дворник отправились вносить вещи, которых у нас было очень много.

— Господин мой никого не хочет видеть, — сказал я хозяину, — и завтра же едет далее, если получит письма, которые ожидает; и потому избавьте его от хлопот. Он очень устал, проехав сегодня около ста пятидесяти миль.

Когда мы с Тимофеем все это исполнили, то пошли в комнату Мельхиора.

— Все идет хорошо. До сих пор мы истратили много денег и времени, теперь постараемся возвратить их: с барышом, — сказал он — После обеда, Иафет, сходите к хозяину, расспросите у него о бедняках здешнего юрода и скажите, что я очень великодушен и люблю им помогать. Также прибавьте, что деньги, которые я получаю моими занятиями, я отдаю бедным, не имея в них нужды.

К вечеру я исполнил его поручения; ночь мы провели в отдельных комнатах, вынув из предосторожности из замков ключи.

На следующее утро… но читатели могут догадаться сами, что письма не были принесены, и я отправился к: хозяину сказать ему, что мы еще останемся, ожидая писем. Хозяин намекнул мне, что многие хотят посоветоваться с моим господином; я ответил, что поговорю с ним, замечая при этом, чтобы он предварил желающих советоваться, что они должны будут давать за советы золото или совсем ничего. Несколько минут спустя я объявил, что великий Аристодем согласился дать аудиенцию безденежно. У нас были всевозможные припасы для большего эффекта, но мы рассудили, что на первый раз простота будет лучше. Потому и положено было, чтобы Мельхиор сидел у стола, покрытого черным сукном, вышитым различными фигурами; перед ним должна была лежать книга с иероглифами и возле нее — костяная палочка с золотым наконечником. Тимофей стоял у дверей с коротенькой римской шпагой, привязанной на кушаке, а я — в почтительном положении за великим Аристодемом.

Первая особа, допущенная на аудиенцию, была жена городского мэра. Ничего не могло быть для нас лучше, потому что мы получили все нужные сведения как о ней, так и о ее супруге, а известно, что жены должностных людей всегда говорят много. Мельхиор сделал знак рукой, и я принес стул, прося ее садиться. Великий Аристодем молча посмотрел на ее лицо, потом, перевернув несколько листков в книге судеб и остановившись на одном из них и посмотрев со вниманием, сказал ей:

— Что хочешь ты узнать от меня? Она вздрогнула и побледнела.

— Я хотела бы спросить… — начала она.

— Знаю, ты хотела бы спросить, имею ли я время тебя слушать? Между прочим, первой твоей мыслью было: есть ли надежда, что муж твой будет иметь наследника от тебя. Не правда ли?