Анна Малышева - Иногда полезно иметь плохую память

• Название: Иногда полезно иметь плохую память
• Автор: Анна Малышева
• Жанр: Детектив
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-020712-3, 5-271-09757-9, 5-9660-0845-0

Она встретила мужчину своей мечты, и все бы хорошо… Но Юлия видеть его не может! Она задыхается и теряет сознание, и ей вспоминаются подробности из детства, которые она хотела бы забыть. Почему?! Ведь она его любит! Дело в нем или…

---

— Это как? Подаешь ему воду, когда он говорит речи в суде?

— Он в суде не выступает, — ; отрезал Женя. — У него частное дело.

— О!.. — благоговейно произнесла Юлька. — Так он капиталист, самый натуральный?

— Что ты болтаешь… — Жене, видимо, не понравились ее расспросы. И он смотрел на дорогу; они ехали вверх по Рождественскому бульвару.

"Прекрасный вечер… — с грустью подумала Юлька, закуривая еще одну сигарету. — Он красивый, нарядный, ни слова худого не сказал про мою несчастную нелепую голову…

Но почему мне так тяжко на душе… Грустно, что ли? Нет, как-то мутно… Да, какой-то холод и какая-то муть… Как это странно. Сиротливо, вот именно, сиротливо. Что такое?! И холодно как-то…"

— Юлечка, мы приехали! — Женя сказал это так, будто всю дорогу они болтали о самых милых и веселых вещах. — Вот это легендарное место.

Юлька вылезла из машины.

На высоком сером доме висела мемориальная доска. «Верно, Есенин», — отметила она.

— Кафе во дворе, — пояснил Женя. — Идем.

Он запер машину и взял Юльку под руку.

Они прошли во двор и по крутым ступенькам спустились в полуподвальное помещение, выкрашенное матовой белой краской.

— Подземелье… — прошептала Юлька. — А обслуживают здесь духи?

— Тебе понравится, не бойся, — усмехнулся Женя. — Или ты думаешь, я заманил тебя в разбойничий притон?

— Для притона тут все слишком белое, — возразила Юлька. — Скорее, это похоже на больницу.

— А для больницы здесь слишком вкусно кормят.

Они оказались перед дверным проемом, занавешенным раскрашенными бамбуковыми нитями. Женя отвел загремевшие бусы-висюльки в сторону, и они вошли в зал кафе.

Юлька выпятила грудь и попыталась придать себе независимо-самоуверенный вид. Надо отдать должное Жене — он бестрепетно вел ее по залу, словно рядом с ним шло чудо красоты. И она сразу успокоилась и почувствовала, что сможет, пожалуй, выдержать этот вечер.

К ним с ясной улыбкой подошел мальчик в малиновом бархатном пиджаке и проводил к столику. Юлька уселась, с удовольствием отметив изумленное выражение, на миг мелькнувшее в глазах мальчика. «Пусть порадуется, бедняжка, — подумала она. — Такого он даже при всей своей многоопытности не видел…» Она закинула ногу на ногу, придирчиво оглядываясь по сторонам. Мальчик подал им меню.

— Саша, сделай нам хороший ужин, — сказал ему как старому знакомому Женя. — Блесни.

— Да уж, пожалуйста, — пробормотала Юлька, изучая карту. "Матушки! — крикнула она про себя. — А это что?! Цены?! Ото… Помидоры фаршированные… Пятнадцать долларов…

Мясо по…"

— Юль, можно я по своему вкусу тебя утолщу?! — почти умоляюще сказал Женя. — А?!

Ну позволь, я выберу!

— Пожалуйста! — охотно согласилась она.

«Если он разорится, сам будет виноват…»

И Женя стал называть: жюльенчик, куропатку с травками по-охотничьи, фруктовую закуску, много чего.

— Ты красное или белое? — обратился он к Юле.

— Все равно… — Юлька вдруг почувствовала себя здесь бедной родственницей, и ей стало неуютно и грустно.

Саша удалился на кухню. Юлька подняла взгляд на Женю.

— Ну, как тебе здесь?. — не скрывая торжества, спросил он. — Шикарное место, правда?

И главное — зал маленький, народу мало, место непроходное… И почти вся публика — постоянная — Я в восторге, — вяло отозвалась Юлька. — Только вот этот Саша мог бы больше походить на Есенина.

— Ну, не будь так строга, — возразил он. — Сейчас мы вкусненько поедим…

Юльку вдруг передернуло.

— Тебе холодно? — заботливо спросил Женя. — Может, накинешь мой пиджак? Странно, здесь даже душно… Юль, ты, кажется, чем-то недовольна?

«Отвечай, свинья! — сказала она себе. — Скажи ему, что это прекрасный воскресный вечер, что ты всем страшно довольна, что он очень мил… Отвечай человеку, видишь, как он тебе, дуре крашеной, старается угодить. Не порть вечер ему и себе!» Но вместо этого она произнесла:

— Этот Саша… Он смотрел на меня, как на привидение.

— Юля…

— Ты будешь со мной спорить? — вяло спросила она. Ощущение бесконечной тоски подступило к ней. Руки холодели, во рту появился мерзкий металлический привкус. Она сглотнула комок, застрявший в горле. Ничего себе. Что же это такое? Как будто что-то случилось или вот-вот случится… Что-то странное…"

— Юля, ты мне очень нравишься, — тихо сказал он.

— Правда? — так же тихо переспросила она.

— Да. Я говорил тебе об этом, и не один раз.

Что с тобой? Я сделал что-то не то?

Он сцепил руки, словно в отчаянии. Она не могла отвести глаз от его пальцев. На безымянном пальце левой руки блеснуло крохотным зеленым камешком золотое кольцо. Она еще вчера вечером обратила на него внимание, но толком так и не рассмотрела. И сейчас не могла отвести глаз от него. Узкая золотая полоска, треугольник из трех крохотных, почти с булавочный укол камешков — бриллиантов, судя по всему, и в середине, как маленький глаз насекомого — изумрудик.

— Красивое… — сказала она.

— Что? — Он перевел взгляд на свои руки. — А, это отец подарил. Юля, скажи, что я сделал не так? Клянусь тебе, что сделаю все, чтобы ты стала такой же веселой, как вчера.

Ну, хочешь, уйдем отсюда? Тебе здесь не понравилось, да?

— Очаровательное местечко… — Ее рука непроизвольно метнулась к горлу. Она приподнялась со стула и тут же опустилась на место.

— Что с тобой?

Его голос донесся издалека. Удушье, черное, тяжелое удушье наваливалось на нее.

Как будто кто-то схватил ее за горло и сильно сдавил. Голова закружилась. Кажется, она вскрикнула, потому что услышала словно бы эхо своего крика. Потом все исчезло. Она пришла в себя в каком-то странном месте. Над ней был низкий белый потолок. Рядом с ее головой торчал из стены кран умывальника.

Больше она не видела ничего. Повернула голову. Комнатка, скорее похожая на коридор, — узкая и длинная. Одна дверь в начале, другая — в конце. Чьи-то голоса за одной из дверей. Она села на диванчике, взъерошила руками волосы, с удивлением увидела морковные пряди, вспомнила, что перекрасила их сегодня специально для этого свидания.

Вспомнила, где она, должно быть, находится.

Подумала о Жене.

"Где он? Пусть отвезет меня домой. Домой!

Мне больше ничего сегодня не надо. Боже, какая я невезучая. Какая я нелепая".

Дверь, из-за которой слышались голоса, открылась, и в коридорчик вошел Женя. Он был бледен как мел.

— Юлечка, любимая, что с тобой такое? — В его голосе прозвучало такое искреннее сочувствие, что Юлька едва не расплакалась.

— Я не знаю, Женя, что со мной… Черт-те что со мной!

— А вчера? — Он присел перед ней на корточки и заглянул ей в глаза:

— Вчера было то же самое?

— Да, — кивнула она.

— Точно так же? Когда мы с тобой танцевали?

— Да… Если бы я знала почему… Никогда в жизни, поверь, не падала в обморок…

— Это не просто обморок… Ты как будто…

Знаешь, ты делала руками такие движения, как будто тонула…

— Я задыхалась. Не могла дышать. Знал бы ты, как это страшно, — простонала Юлька, закрывая лицо руками. — Не смотри на меня. Я страшная после этого припадка.

— Ты прекрасная. Я тебя люблю.

Она посидела секунду, не отнимая рук от лица. Потом отняла их и с изумлением посмотрела на него. Молодой, холеный, красивый парень в дорогом белом пиджаке сидел перед ней на корточках и признавался ей в любви на второй вечер после знакомства. Парень смотрел на нее серьезно и был, судя по всему, в здравом уме, так что сомневаться в его словах не приходилось. Но тогда ей приходилось сомневаться в собственном рассудке.

— Женя, — с расстановкой сказала она, — посмотри на меня, посмотри очень внимательно.

— Я только и делаю, что смотрю на тебя, начиная с первой минуты, как только увидел.

— Да? И что же ты видишь?

— Девушку, которую я люблю! Почему ты спрашиваешь?

— Потому что, мой милый, такие принцы, как ты, не влюбляются в таких девушек, как я.

— Какой я принц?..

— Принц, принц… — Она закурила, с наслаждением затянувшись сигаретой, и почувствовала себя почти в норме. — Сам подумай, кто ты, а кто я?

— Кто я, ты уже знаешь. Ничтожество, если ты это хотела сказать.

— Ну к чему такая самокритика. — Она жестом остановила его. — У тебя прекрасное прошлое, чудесное настоящее и замечательное будущее.

— Ты так думаешь?

— А разве не так? Папа адвокат, мама… Кто мама? — почти грубо спросила она.

— Никто, — растерявшись, ответил он.

— Как ты?

Он хотел что-то ответить, но сдержался и только сжал губы. Но глаза его на миг стали злыми.

«А жаль, что не ответил, — подумала она. — Тогда точно все было бы кончено».

— Ну ладно, милый. Значит, папа обеспечивает всем вам райскую жизнь, а тебе и маме можно просто быть никем. А вот мне и моей маме, мой милый, чтобы жить, надо быть кем-то.