Патриция Маллен - Повелители камней

• Название: Повелители камней
• Автор: Патриция Маллен
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1998
• ISBN: 5-15-000982-2

И был остров Морбихан, и были Пять Племен — Люди, Эльфы, Гномы, Пикси и Великаны. И была Великая магия, и был вечный мир. Но сбылись пророчества, настали Последние Времена. И разделили Пять Племен ненависть и вражда, ибо те, кто служил Тарину Моера, считали лишь расу Людей достойной жить на свете, уделом же прочих полагали рабство и смерть. Но пришли двое, кому суждено было встать против полчищ Тирана, — юный герой Ньялиз Кровелла и сина — ученица последнего Мастера Чародея...

---

Бин Лапет хмуро покачала головой:

— Но это же малыш Ньял, ваше величество. Он дитя Телерхайда. — Слово, которым она воспользовалась, в великанском языке означало также «приемный сын». У великанов не было такого понятия «ублюдок».

— Сеятель хаоса, — проворчал великан у двери. — С убийства Телерхайда начался Дракун.

Ур Логга обнажил зубы, всасывая воздух.

— Мне думается, Мудрые, что одно и другое не может одновременно быть верным.

Племя непонимающе уставилось на него.

— Фаллон сам говорил мне, что Ньял из Кровелла — почитатель Закона. Госпожа Сина собиралась выйти за него замуж. Может ли такой юноша быть убийцей?

— Он — человек, не забывайте, — предостерег чей-то голос.

Ур Нелсе поднял глаза на короля.

— Ваше величество. — Его голос дрожал от волнения, потому что он первый раз выступал на Совете. — Что мы будем делать?

Ур Логга вздрогнул. Он надеялся, что Совет сам все решит, а на него будет возложена лишь ответственность за исполнение решения. Теперь ему предстояло принять решение самому.

— Ньял из Кровелла будет жить? — спросил король у Бин Лапет.

— Не знаю, ваше величество. Его рана не слишком тяжела, но он спит и не хочет просыпаться. Ему нужен человек-целитель.

Ур Логга ухватился за мелькнувший проблеск надежды.

— Тогда мы в первую очередь доставим его к Целителю. Если он умрет, мы похороним его как друга, со всеми почестями. Если он выживет, мы известим лордов и позволим им поступить так, как они считают должным.

Ясная улыбка осветила лицо Ур Логги, когда он вспомнил слова Фаллона: «Сперва Магия, потом политика. Вот единственно верный путь».

Глава 32

Слипфит остался со своими новыми друзьями и стал всячески помогать им, хотя никто его не заставлял этого делать. Он перетянул шатер Сины, и тот стал просторнее и крепче. Он собирал дрова, заготавливал их впрок. Однажды он исчез на несколько часов, а потом вернулся с котомкой, полной провизии и кое-каких пожиток. Сина догадалась, что он ходил к своему маленькому шатру, поставленному недалеко, ниже по течению. Трудолюбивый работник, Слипфит намного облегчил жизнь Руфа своим рвением к любому делу: он носил на себе дрова из лесу, таскал ведрами воду с реки. По вечерам он пел эльфийские песни и обменивался с Руфом историями, рассказывая об ужасных днях, когда «жаркое жарили из нечисти», и о Магии, деяния которой видел собственными глазами и благодаря которой одержали Победу в Гаркинском лесу.

— Теперь я счастливый, — сказал он Сине как-то вечером, когда они собрались в ее шатре у маленького, но веселого очага.

— Я рада, Слипфит. Я тоже счастлива, что ты с нами.

— Вы не похожи на Далло. Вы добрая, — сказал он серьезно.

Девочка появилась у входа, и Слипфит встал.

— Сидите уж, я присмотрю за ней. Привык справляться с капризные женщины, так вот.

Девочка начала поправляться, но поначалу Сина не распознала симптомов и приписала странное поведение девочки ее скверному характеру. Лишь через какое-то время девочка, сперва такая стеснительная, перестала прятаться. А когда она начала часами безудержно рыдать и прыгать повсюду на четвереньках, издавая своеобразные звуки, Сина поняла, что имеет дело с сумасшествием. И чем больше Сина пыталась заботиться о девочке, тем более возбужденной та становилась. В конце концов Сина просто оставила теплые шкуры на видном месте и позволила несчастной делать, что ей заблагорассудится. Но ее кваканье всю ночь напролет и то, что она повсюду бегала голышом, Сина переносила с трудом.

Сумасшедшая отказывалась есть вместе со всеми. По вечерам Сина готовила ужин и раскладывала его на три огромные порции. После ужина, когда Руф, Слипфит и Сина засиживались у костра, девочка подкрадывалась сзади и воровала оставшуюся еду. Она всегда ела на четвереньках, опустив голову в миску. По кончику носа сбегали слезы, приправляя ужин солью ее непостижимых горестей. Непрерывный плач вперемежку с кваканьем не давал Сине сосредоточиться.

Еще одним источником ее беспокойства был Бихан. Сина боялась, что его съедят волки, поскольку резвый пони постоянно срывался с привязи и исчезал на несколько дней. Руф Наб все время ворчал, что Бихан всегда знает заранее, когда нужно будет везти дрова. Как бы хитроумно гном ни привязывал пони, пустой недоуздок частенько насмехался над ним по утрам. Вся эта суматоха требовала от Сины невероятных усилий для ежедневной медитации.

Одним особенно шумным утром Сине никак не удавалось сосредоточиться. Бихан надумал появиться после двухдневного отсутствия и рысил по тропинке, приветствуя всех радостным ржанием. Река бушевала после недавнего ливня, а сумасшедшая девочка сидела на берегу и непрестанно квакала. Руф Наб со Слипфитом деловито пилили бревно, при этом Слипфит распевал песню пильщиков. Сина не выдержала и отправилась на поиски более спокойного места.

Возле реки в тени ущелья всегда было мрачно и зябко. Но недалеко, за шатрами, возвышался крутой утес с трещинами и уступами. Стоя у его подножия, Сина с тоской подняла голову и увидела лучик света, упавший на узкую трещину в скале. Трещина вела наверх, и там, высоко над уступами, голубел клочок неба. Сина подобрала подол и начала взбираться.

Трещина расширялась, поднимаясь зигзагами по лицевой стороне утеса. В некоторых местах она образовывала нечто вроде ступеней, высеченных в сером камне. Чем выше взбиралась Сина, тем шире становилась трещина. Стали попадаться трава, и дикие цветы, и даже маленькие деревца. Добравшись до плоской вершины, Сина упала на голый камень, еле дыша от усталости. Эта сторона ущелья была выше противоположной, и сквозь листву деревьев Сина видела Троллевы горы.

Переведя дух, Сина осторожно подобралась к краю скалы. Внизу виднелся шатер и слышался далекий визг пилы. Найдя удобное местечко подальше от обрыва, Сила села и закрыла глаза. Она молилась, как делала всегда, о мудрости, о том, чтобы быть хорошей Целительницей. Когда над Гаркинским лесом встало солнце, она все еще сидела неподвижно, пытаясь успокоить разум и почувствовать в себе биение Закона. Но перед ее мысленным взором чередой шли тяготы будничной жизни.

Корова у великанов перестала доиться. Великаниха твердила об этом уже неделю, но Сипа никак не могла понять, в чем дело. Великанский малыш снова болел, и молоко ему было так нужно. Болезнь девчушки оказалась серьезнее, чем ожидала Сина. У нее не было опыта в лечении сумасшествия. Сина позаботилась, чтобы девочке хватало еды, но совершенно не представляла, как ей помочь. Как учил ее Фаллон, Сина пожелала добра всем, кого знала, а затем ее мысли вернулись к Ньялу. Она снова почувствовала страх, как во сне, когда ей спились страшный приговор и казнь любимого.

Сина открыла глаза. Поднявшийся ветерок сметал с обрыва прошлогоднюю листву. Сухие листья кружили в воздухе, плавно опускаясь в реку. Сина попыталась следовать мыслями за ними, плавно скользить по течению жизни, но ничего не вышло. Даже следя за листьями, она журила Фаллона, тревожилась о Ньяле и думала о новом составе травяной настойки для лечения сумасшедшей девочки.

Оставив медитацию, Сина взглянула вокруг. Лес подступал почти к самому краю ущелья: высокие, остроконечные вечнозеленые деревья. Но над этой зеленой стеной Сина увидела тускло блестящий камень, как будто там продолжался уступ, не видимый за деревьями. Полная решимости найти вершину, Сина начала продираться через спутанные кусты и низко нависающие ветви.

Деревья были старыми, их могучие корни выпирали из земли. Повсюду лежали крупные валуны. «Похоже, будто они стояли, да упали», — подумала Сина. Запнувшись за торчащий корень, она чуть не упала сама, но в этот момент снова на мгновение увидела уступ. Это оказался никакой не уступ, а высокое нагромождение камней, обвитое засохшей виноградной лозой. Зачарованная, Сина бросилась вперед через заросли. Выяснилось, что камни были вовсе не кое-как навалены, а тщательно подогнаны друг к другу. «Ну точно тут поработали каменщики! — изумленно подумала она и провела пальцем по тонкому шву между двумя камнями. — Но это невозможно! Никто не умеет так плотно соединять камни! Во всяком случае, теперь — не умеет».

Оттянув толстую лозу, Сина внимательно осмотрела постройку. Та оказалась довольно-таки большой. Стена плавно закруглялась, уходя в лес, — Сина шла вдоль стены, пока лианы и густой подлесок не преградили ей путь. Тогда она повернула назад. Сердце ее бешено колотилось. Еще шаг, и она увидела перед собой проход в стене.

Проход — изящная арка чуть выше головы Сины — был узким, заросшим диким виноградом. Гонимая неистовым порывом, который, казалось, затягивал ее внутрь, в темноту, Сина продралась через высохшие побеги. Внутри оказалось круглое помещение, пол которого был усыпан Щебнем и старыми птичьими гнездами. Сквозь два узких арочных окна струился слабый свет, с потолочных балок свисала паутина. Сбоку от входа начиналась лестница с давно прогнившими перилами, ее ступени терялись в стене, а напротив стоял удивительный очаг — маленький и низкий, в виде головы человека с раздутыми щеками и открытым ртом — он как будто вдувал теплый воздух в комнату. Великолепное мастерство: тончайшая каменная кладка великанов, но очаг был сложен для людей.