Сергей Майоров - Последний долг

• Название: Последний долг
• Автор: Сергей Майоров
• Издательство: «Издательский Дом „Нева“», «Олма— Пресс»
• Жанр: Боевик
• Год: 1998
• ISBN: 5-224-00082-3

Сергей Майоров работает в милиции и пишет книги. По манере изложения его сочинения напоминают произведения признанного мастера детективного жанра А. Кивинова. Предлагаемый роман привлечёт внимание читателей, ценящих в детективе лихо закрученный сюжет, особую манеру изложения автора и юмор.

---

Я проскользнул через коридор, ощупью трогая дерево влажными пальцами, нашел нужную дверь и оказался в большой темной комнате.

Осторожно, заранее настроившись молчать, если налечу на тяжелый предмет, я пошел через нее. Если мы не перепутали дом и я правильно запомнил план, в противоположной стене должна оказаться еще одна дверь, стеклянная, и она имеет выход на лестничную площадку. Направо — лестница на второй этаж, налево — коридор, прямо — дверь в «каминный зал», где человек с доброй фамилией Однорогов принимает своих друзей из животного мира. Я встану за этой стеклянной дверью, они неминуемо пройдут мимо меня, когда закончат свою встречу. Я думал, что Марголин был прав, когда говорил, что не хочет рисковать, ограничившись наружным наблюдением за машиной «ондатры». У него может оказаться водитель, специалист по слежке, который моментально заметит и «скинет хвост» или, может, даже должен быть готов к подобным вещам, но вряд ли предполагает, что в подготовленный для конфиденциальной встречи дом проберется наблюдатель.

Я поймал себя на мысли, что не верю в реальность происходящего. Как будто смотрю фильм и все события происходят не со мной, а с экранным героем, с которым заведомо ничего не случится.

Вот только одно мне не нравилось.

Стена, к которой я шел, была абсолютно темной. Никаких признаков стеклянной двери и освещенного коридора.

Через несколько мгновений я коснулся пальцами шершавого бетона. У меня вдруг пересохло во рту. Растопырив руки, я прошел метра два влево, ощупывая каждый миллиметр.

Свет.

В этот момент зажегся свет.

Вспыхнула укрепленная на мятом шнуре лампочка, а спустя мгновение, когда я еще не успел оправиться от неожиданности, в уши мне ударил яростный вопль:

— Стоять, падла, убью!

Обращение явно адресовалось мне.

Допрыгался, Джеймс Бонд хренов.

Я все-таки обернулся.

Дверь, через которую я вошел в комнату, была распахнута, а около стены, расставив ноги и сжимая в вытянутых руках пистолет, замер высокий мужчина с не самым добрым лицом. Несмотря на расстояние, я рассмотрел, что у него расстегнута верхняя пуговица рубашки и галстук завязан неровно, он плохо выбрит и, видимо, плохо спал. Не Однорогов и уж, конечно, не «ондатра». Охранник?

Наверное, я бы поднял руки и не стал проявлять героизм, но за меня решили другие.

Второй мужчина, такой же высокий и мятый, влетел из коридора в комнату, поскользнувшись на повороте. В руке у него был пистолет, и настроен он был куда более решительно.

— Убью, сука! — рявкнул он, вскидывая руку с ТТ.

Я не думал, что он выстрелит, но разорвавший тишину грохот заставил меня изменить мнение. Пуля ударила в стенку в метре от меня, выбив кусок штукатурки и обсыпав бетонной крошкой. Спустя мгновение выстрелил ПМ второго.

Я понял, что меня действительно убивают.

Первый раз в жизни.

Не знаю, как «смит-вессон» оказался в моей руке раньше, чем я успел подумать об этом. Я присел на колено и выстрелил, не целясь, в сторону обеих фигур с расстояния метров в двадцать. Я был уверен, что промазал, но один мужик — тот, кто вбежал позже и начал стрельбу — крутанулся волчком и рухнул, выронив ТТ.

Другой выскочил в коридор.

Никто никогда не учил меня, как надо вести перестрелку в доме против нескольких неизвестных противников, как выбирать позицию и расходовать боеприпасы.

Я выстрелил еще раз, в пустой дверной проем, и побежал через комнату. На бегу я обернулся, и мой мечущийся взгляд успел зафиксировать, что никакой стеклянной двери позади меня нет. А равно как деревянной или любой другой. Ровная голая стена.

Коридор был пуст, и я устремился к двери черного хода.

Я ударил в нее плечом с разбега и вывалился на улицу.

Там было спокойно.

Я побежал к калитке, проваливаясь в снег и размахивая руками. Я вспомнил про замерзшую железяку и в тот же момент снова зацепился за нее ногой и полетел в сугроб. Я подвернул руку, зато вспомнил про рацию и зашипел в микрофон:

— База, база, я — первый! Огневой контакт, нахожусь во дворе, прошу помощи!

Тишина.

— Иваныч, е… твою мать, ты где? В наушнике что-то тихо пискнуло.

— Иваныч, бля…

Сзади подряд грохнули три выстрела, и пули вспороли замерзший снег рядом с моим локтем.

Я перевернулся на спину, засек движение темной фигуры на фоне дверного проема и выпустил последний патрон.

— А-а-а…

Противник схватился за бок, согнулся, выронил пистолет и, закачавшись, осел в сугроб.

Я ошарашенно посмотрел на свой пистолет. Знай я, что бедняга Столяр таскает с собой такую штучку, действовал бы по-другому.

Добежав до калитки, я все-таки отбросил бесполезный теперь револьвер. Три выстрела — и два попадания. Более чем прилично для такой ситуации. Вот только чем она для меня обернется?

Можно ли признать мои действия самообороной, если я был изначально не прав, вторгнувшись в чужие владения?

— Иваныч, е… твою мать!

Я бежал той же дорогой, которой недавно шел с блондином. Погони вроде бы не было. При моем появлении женщина с болонкой шарахнулась в подъезд, я был почти у цели.

Так, последний двор. Мимо сгнившего «запорожца», мимо контейнера для стеклотары, мимо такси с включенным движком и уснувшим водителем. Вот он, последний угол…

Я выскочил за угол, замедляя бег и восстанавливая дыхание.

Остановился, озираясь по сторонам, и почувствовал, как сердце проваливается в пустоту.

Серого БМВ Марголина нигде не было видно.

* * *

— Иваныч! — орал я в микрофон, стоя посреди пустой улицы. — Иваныч, чтоб ты сдох!

Он должен был услышать меня и без рации, но не слышал, вернее не отзывался.

Я не знал, что мне делать. Но рация молчала. Не могли же их всех перебить? Если уж мне в одиночку удалось вырваться из дома…

Их не перебили и не захватили. Они просто уехали.

Дверь. В той стене не было двери. Ни стеклянной, ни какой другой. Из комнаты был всего один выход.

Ловушка. Меня подставили.

Бред! Кому я нужен?

— Иваныч, сука драная!

В наушнике что-то пискнуло, и я замер, напрягая слух до судороги в ногах. Бесполезно. Никто не хотел мне отвечать. Или уже не мог? Последнее было бы предпочтительней…

Что же произошло?

На оживленной улице я, сунувшись в толпу, сбавил шаг. На остановке стоял троллейбус. Я прыгнул в салон перед самым закрытием дверей. Протолкался на заднюю площадку и встал поближе к окну.

Никто не бежал вслед за троллейбусом и не метался в толпе, как это бывает с упустившими объект филерами в кино. Я всмотрелся в лица пассажиров. Никого подозрительного. Обычные люди, порядком уставшие за трудовой день и занятые своими обычными проблемами. Наверное, никто из них за всю жизнь ни разу не попадал в перестрелку и не искал в темной комнате стеклянную дверь. Когда-то и я был таким…

Я доехал до кольца и пересел на другой маршрут. Через несколько остановок вышел и в первом попавшемся подъезде стал у окна.

Спокойно. Хотя, если кто-то установил за мной серьезное наблюдение, хитрости не помогут.

Очевидно, я вляпался в такое дерьмо, из которого можно и не выплыть.

Судя по тому, как падали те двое, я их не просто поцарапал.

Но как же я должен был поступить, если они первыми открыли стрельбу?

Прокурору это скажешь, снайпер долбаный.

И почему там не было двери?

4

Я безрезультатно пытался дозвониться до Марголина и Красильникова по известным мне телефонам. Впрочем, почему безрезультатно? Отрицательный результат — тоже результат, если уметь делать правильные выводы. Я осознал, что в «Оцеплении» никого, кроме этих двух, не знаю. Если не считать Бабко, Горохова и мужиков из Гостинки. Я не мог отправиться в центральный офис, где круглосуточно сидит дежурный, и не мог доложить о случившемся. Я не мог ни с кем посоветоваться. Я мог только отправиться к себе домой и рассчитывать пока только на себя.

Или к Лике. И я отправился к ней.

Уже целый час я наблюдал за ее домом. В окнах квартиры горел свет, и я пожалел, что оставил свою «моторолу» в машине Марголина. Искать работающий телефон-автомат в этом квартале было бесполезно, и я продолжал визуальное наблюдение. Хотя и не очень представлял, чего хочу этим добиться. Я снова и снова пытался осмыслить ситуацию, сосредоточившись и раскладывая все по полочкам, но запутался еще больше. Мысль о том, что на мне, возможно, «висят» два трупа, не давала покоя.

Вывод, который я сделал, массируя разламывающийся затылок, был прост. Все, Федя, кончилась твоя нормальная жизнь.

Лика меня совсем не знает. Мой приход очень удивил ее, и выражение моего лица, надо думать, было соответствующим. Однако, не задавая вопросов, она отправилась на кухню и поставила чайник. Я сел к телефону.

Офис Антона и штаб-квартира Марголина ответили долгими унылыми гудками. Я позвал Лику.

— Ты знаешь телефон Анжелы?

— Конечно.

— Позвони. Спроси домашний номер Антона.