Гордон Макгил - Омен. Конец Черной звезды

• Название: Омен. Конец Черной звезды
• Автор: Гордон Макгил
• Жанр: Ужасы и Мистика

Заключительная книга цикла «Омен» («Знамение»)

---

К вечеру Джек уже не на шутку опасался, что запустит аппаратом в стену. Разумеется, среди этих звонков мог оказаться и невероятно важный. Но мысль о том, что отныне вся страна знает, где он — Мейсон — обитает, что ему может названивать первый попавшийся шарлатан, страждущий поживиться за чужой счет, выводила писателя из себя. И тем не менее Мейсон, как заведенный, отвечал на все эти звонки, ведь они могли помочь ему в работе над рукописью.

К концу третьего дня Мейсон почувствовал, что находится на грани срыва. Его уже начала колотить нервная дрожь, когда он в очередной раз выслушивал психов, объявлявших себя либо «Вавилонскими блудницами, возлюбившими зверя», либо «цыганами, видевшими Второе пришествие», либо другими «очевидцами». Служащие отеля начали мало-помалу заводиться, потому что теперь к Мейсону валом валили бесконечные визитеры.

Писатель уже укладывал свои пожитки, собираясь в другой отель, когда телефон зазвонил снова. На сей раз это оказался администратор снизу.

— Сэр, к вам джентльмен.

— И кто же на этот раз?

— Говорит, что он дворецкий в Пирфордском поместье.

Мейсон насторожился: Пирфорд в интервью не упоминался. Может статься, что этот «дворецкий» и не шарлатан. Глядишь, попалась крупная рыбешка.

Джек велел пропустить его.

Через пару минут в дверь постучали. Перед Мейсоном возник старик, тут же напомнивший писателю манекен, каковые обыкновенно демонстрируют образцы швейного искусства времен давно минувших. Этот возвращал Мейсона в эпоху королевы Виктории. Однако, похоже, сей ходячий реквизит хоть и извлекли с какого-то чердака, да так и не успели как следует вытрясти.

Мейсон посторонился, пропуская старикашку. Тот скрипучим голосом представился. Его зовут Джордж. Просто Джордж.

— Спасибо, что побеспокоились, Джордж, — поблагодарил Мейсон. — Однако, простите за бестактность, я вынужден просить вас предъявить хоть какой-нибудь документ. Понимаете, сюда шляется столько шарлатанов…

Порывшись в кармане, старик вытащил из него фотографию. На снимке был сам Джордж — двадцатью годами моложе. Он стоял позади Дэмьена Торна. А то, что это был Торн, Мейсон ни капельки не сомневался.

— Сфотографировано восемнадцать лет назад, сэр, — пробормотал старик. — Операторы снимали тогда фильм о Пирфорде. А это Кейт Рейнолдс, знаете?

— Кейт Рейнолдс? — встрепенулся Мейсон.

— Ну да, она самая.

Мейсон боялся поверить собственным ушам. Похоже, клюнуло! Он жестом пригласил Джорджа сесть, но тот лишь подошел к окну, напряженно вглядываясь в даль.

— С вами все в порядке? — забеспокоился Мейсон.

Джордж кивнул, повернувшись лицом к Мейсону.

— Сэр, я приехал к вам по двум причинам, — глухим голосом произнес он. — Во-первых, чтобы предупредить, и, во-вторых, чтобы исповедаться.

Мейсон прищурился, заметив, что старик не сводит жадного взгляда с приоткрытого бара. Наверное, он с удовольствием пропустит стаканчик-другой шотландского виски, — решил писатель и, плеснув в бокал спиртное, с интересом наблюдал, как Джордж торопливо отхлебывает крепкий напиток.

— Я не алкоголик, сэр, — смущенно начал оправдываться Джордж. — Просто спиртное меня подкрепляет. Сердцу требуется какой-то стимулятор, иначе оно не выдержало бы.

На его лице появилось некое подобие улыбки, превратившееся в жалкую гримасу, когда Джордж опустился на стул, сцепив дрожащие пальцы.

— Вы человек верующий, мистер Мейсон? — внезапно осведомился он.

«О Господи, опять…» — внутренне сжался Мейсон. Он не вынесет больше подобной чуши, хватит, баста.

— Послушайте, давайте трезво смотреть на вещи, Джордж… — начал было Мейсон. Но старик лишь махнул рукой.

— Вы просто выслушайте меня, и все. Может, оно и лучше, что вы человек не религиозный. Так, наверное, легче все воспринимать. — И он вытащил из кармана записную книжку. — Здесь есть все. Я записал это специально для вас.

Мейсон с трудом подавил зевок. Ладно, придется ему выслушать эту мумию, а потом он сразу же двинет в другой отель. Он по горло сыт этим маразмом.

— Я вовсе не надеюсь, что вы поверите, — заволновался Джордж, будто читая его мысли. — Но вы, конечно, помните, о чем говорится в Библии: после Армагеддона — Тысячелетие мира.

— Да, да, — устало обронил Мейсон.

— Но никаким миром пока и не пахнет, не так ли? Мейсон кивнул.

— Здесь, в записной книжке, я объясняю, почему до мира еще далековато. Следует прочесть кое-какие странички в «Откровении Иоанна Богослова», 20-я, стих 3. А потом пробегите и мои заметки, вы почувствуете связь.

Приподняв руку, старик еле слышно прошелестел губами:

«Когда же окончится тысяча лет, сатана будет освобожден из темницы своей и выйдет обольщать народы, находящиеся на четырех углах земли, Гога и Магога, и собирать их на брань. Число их, как песок морской».

Мейсон сидел, склонив голову, — Джордж, вы говорили, будто хотите предупредить меня о чем-то…

— Ну да, мистер Мейсон. Забудьте о Торнах. Сами знаете, как там у Шекспира.

— Понятно. Есть многое на свете, друг Горацио… Вы это хотели сказать?

— Именно. Шекспир понимал, что к чему. И я прошу вас, оставьте Торнов в покое, не то сгинете.

— Ну, хорошо. Это предупреждение. А где же ваша исповедь? — едва сдерживаясь от негодования, проговорил Мейсон.

— Благодарю вас, сэр. — Старик поднялся на ноги, с признательностью глядя на Мейсона. — Я ведь в каком-то смысле хочу вас использовать. Понимаете, я уже пытался помолиться Иисусу. Он, знаете ли, являлся мне во сне. Но я не смог. Как только начинаю произносить слова молитвы, меня охватывает дрожь. Я заикаюсь. И слова буквально застревают у меня в горле. Я и в церковь пытался войти, но уже на пороге потерял сознание. Не могу ступать на священную землю вот из-за этого клейма.

Старик протянул палец, и Мейсон различил на нем три крошечных завитка.

— Знак зверя, мистер Мейсон. Я обо всем вам написал. У Мейсона вдруг свело от напряжения шею.

— Вы закончили? — ледяным голосом спросил он.

— Да, Я сказал даже больше, чем надеялся. Когда-то мне пообещали, что душа моя будет во веки веков проклята, и боюсь, что так оно и есть. Однако, предупредив вас и исповедавшись, я все-таки надеюсь, что хоть отчасти искупил свой страшный грех.

Старик направился к двери.

— А вот теперь я уже покойник, — еле слышно произнес он. — От него нет секретов. Надеюсь только, что покаялся вовремя.

Мейсон пошел провожать дворецкого. Распахнув перед Джорджем дверь, он протянул старику руку для пожатия. И тут же вздрогнул, почувствовав, каким могильным холодом повеяло от ладони Джорджа. Это действительно была рука покойника, холодная, странно липкая и, казалось, совершенно бескровная. Взглянув в лицо старику, Мейсон невольно отшатнулся: на обтянутом пергаментной кожей черепе застыли невидящие глаза мертвеца.

— Вот вы сказали, что не больно-то верите в Бога, — с неожиданным жаром вдруг затараторил Джордж. — Но я все-таки буду вам признателен, если вы помолитесь о моей душе. Вреда ведь вам это не причинит, а мне, возможно, облегчит участь. Вы помолитесь?

— Да, — к своему удивлению, с ходу согласился Мейсон.

Джордж сжал его руку и пошел прочь.

— Да, вот что, — спохватился вдруг Мейсон. — Вам не приходилось слышать про Анну Бромптон? Старик отрицательно покачал головой.

— Она работает у меня. Куда она только запропастилась?..

Старик криво усмехнулся:

— Ну, естественно, и вы исчезнете. Никто не выживает. — Нетвердыми шагами он двинулся вдоль коридора. — Спасибо за виски. Возможно, оно поможет мне добраться до дома.

Мейсон видел, как старик добрел до лестницы. Писатель подошел к окну и выглянул на улицу. Через какое-то мгновенье старик появился на пороге. Он кутался в пальто и горбился, как будто его сбивал с ног ураган. Но деревья стояли неподвидано. И тем не менее старик действительно словно угодил в эпицентр урагана, фалды пальто яростно били его по ногам, когда Джордж ковылял по улице. Вот он добрался до угла и, свернув за него, скрылся из виду. «Навсегда», — почему-то подумал Мейсон.

Почти час ушел у Джорджа на то, чтобы поймать такси до Пирфорда.

Возвращаясь обратно, он думал о Мейсоне. За вежливостью писателя скрывались сомнение и недоверие. Мейсон ему не поверил, это ясно, как день, но по крайней мере Джордж сделал попытку исповедаться, а большего ему не дано. Да и отель такой чудесный! Чистый, уютный. Ему бы хотелось умереть в таком месте, а не в Пирфорде, где его непогребенное тело сожрут черви. Старик вздрогнул, съежившись и теснее запахивая пальто.

Чем ближе старый дворецкий подъезжал к поместью, тем большую слабость он ощущал во всем теле. Здесь, в этом зверинце, его душу держали взаперти. И если тело Джорджа покидало сию землю обетованную, душа оставалась заложницей до его возвращения. Подумать только, всю жизнь эта мысль утешала его. А теперь…