Энн Маккефри - Майор запаса

• Название: Майор запаса
• Автор: Энн Маккефри
• Жанр: Научная Фантастика

После долгой службы в армии всемогущей Интергалакгической Компании демобилизованная по инвалидности майор Янаба Мэддок попадает на Сурс, “планету с суровыми условиями существования”. При таких морозах, которые большую часть года свирепствуют на Сурсе, не может работать почти никакая техника и жизнь обитателей планеты чрезвычайно примитивна. Однако на деле эта простая с виду планета оказывается полна тайн. На Сурсе обнаружены залежи ценных минералов, но все экспедиции Компании пропадают без вести. Почему исчезают люди? Что вообще происходит на этой суровой и загадочной планете? Яна должна это выяснить...

---

— Ну, теперь я поняла, у кого мне спрашивать, к кому и за чем обращаться, когда мне что-нибудь будет нужно, — сказала Яна. Но она поняла также и то, что ей срочно нужно обзавестись каким-нибудь более ценным товаром для обмена, чем бумажные деньги Компании. Яна никогда в жизни не охотилась ради еды. Большинство планет, на которых она работала, были тогда еще слишком новыми и слишком плохо исследованными — никто не знал наверняка, что из местной флоры и фауны съедобно, а что — ядовито. Но в любом случае у нее всегда остается неприятный, но реальный выход — она может перестать обедать в гостях за счет радушных хозяев.

Эйслинг провела Яну в магазин. Снаружи он ничем не отличался от любого другого дома. А внутри казался даже меньше — в центре тесной комнатки возвышалась печка, а вдоль каждой из стен жались прилавки. По бокам от печки располагались два стола, на которых были в беспорядке расставлены несколько пакетов с разными питательными таблетками, там же лежали форменные галстуки и пуговицы, а еще — простые трусы очень маленьких размеров. Пока Яна разглядывала разложенные на столах товары, Эйслинг присматривалась к тому, что лежало на полках за прилавками.

— Смотри, Яна, какой хороший маленький котелок. Неплохо бы тебе его купить. У нас есть один такой, но все полезные вещи так быстро куда-то пропадают...

Яна купила котелок, не задумываясь. Однако, стараясь высмотреть еще что-нибудь полезное, она не увидела в магазине больше ничего, кроме мелких деталек от машин, перегоревших чипов и кусков разноцветной проволоки.

— Шинид берет цветную проволоку и делает из нее плетеные узоры на посуду и одежду, — рассказала Эйслинг, когда они вышли из магазина. — А из этих чипов у нее получаются нарядные украшения. Ты как-нибудь заходи к нам в гости на ужин, и мы тебе покажем. Впрочем, каждый и так принесет с собой свои вещи на лэтчки, для обмена и на подарки.

Яна сказала, что с удовольствием навестит их, и они распрощались — Эйслинг пошла дальше, своей дорогой.

***

Прошло еще два дня. Яна сидела у себя в домике с чашкой горячего растворимого напитка в руках и никак не могла окончательно проснуться. Но вдруг снаружи послышался топот собачьих ног и характерное повизгивание и скулеж — и с Яны сразу же слетели последние остатки дремоты. В окошке показалось лицо Баники, обрамленное меховой оторочкой капюшона. Яна приветливо махнула рукой, приглашая Банни заходить, и девочка тотчас же просунула голову в дверь.

— Если ты все еще хочешь поехать со мной к дяде Шону, то вставай и собирайся. Я подожду снаружи, с собаками, но все равно тебе лучше поторопиться. Эта поездка — на добрых два часа, и нам надо будет еще найти его там, когда мы прибудем на место.

Яна кивнула и, засунув в печку еще пару поленьев, натянула ботинки и надела теплую куртку поверх мундира. Подхватив рукавицы, шарф и шапку, она вышла на улицу. Кошка последовала за ней.

— Вот, садись сюда, — сказала Баника, показывая подготовленное для нее место на нартах. Яна села, и девочка помогла ей поплотнее закутаться в теплые одеяла и меховое покрывало. — Когда сидишь неподвижно — быстро замерзаешь. Потом, когда будешь чувствовать себя получше, я покажу, как править собаками. Когда правишь упряжкой — не замерзаешь.

Потом девочка положила Яне на колени пару больших овальных плетенок с ремешками — таких же, какие висели над дверью у Клодах.

— Когда уезжаешь далеко от поселка, нужно всегда брать с собой необходимое снаряжение на случай всяких неожиданностей, — сказала Банни. — Я лично не думаю, что нам понадобятся снегоступы, а как там получится — кто его знает?

Что-то теплое и мягкое опустилось Яне на ноги и забралось под пушистое меховое покрывало. Яна приподняла мех и увидела знакомую оранжевую мордочку, которая невозмутимо смотрела прямо ей в глаза.

— Ничего себе! Банни, ты не могла бы забрать отсюда кошку?

— Да пускай остается. Это же кошка Клодах, они ходят повсюду, куда захотят. — Сказав так, Баника прикрикнула на собак, вытащила тормоз изо льда и оттолкнулась ногой, разгоняя нарты, как будто это не сани, а самокат. Энергично помахивая хвостами и жалобно поскуливая, собаки потащили нарты по гладкому снегу — сперва вдоль улицы, между домами, потом повернули за угол и выехали на замерзшую реку.

Поначалу поездка была довольно спокойной и однообразной. Сани легко скользили по белому снежному ковру, сверкающему в свете лун и звезд. Баника время от времени покрикивала на собак и говорила Яне, показывая то на одну цепочку следов, то на другую: “полярный гусь”, “лисица” или “лось”. Но вот девочка свистнула особенно пронзительно и резко крикнула:

"Ха!” — и собаки круто свернули на берег реки и нырнули в редкие заросли хилых деревьев, припорошенных снегом.

Нарты неслись, продираясь сквозь редколесье, и вот — вылетели на холмистую равнину, тоже кое-где поросшую убогими деревцами. Собаки то поднимались, то спускались по склонам холмов, и сани подпрыгивали на неровностях почвы, на мгновения взлетая в воздух. Банни уверенно правила упряжкой — с помощью тормозного устройства и голоса. Правда, как-то раз, когда Банни ошиблась и крикнула “Джи!”, вожак упряжки. Мод, тотчас же обернулась к девочке и возмущенно взвизгнула — и Баника сразу же крикнула “Хо!”. Мод, удовлетворенная, повернулась обратно и проследила за выполнением команды. Впрочем, большую часть пути собаки бежали не торопясь, спокойно и ровно, и Яна вдоволь насмотрелась на то, как эти животные отправляют свои естественные нужды — собаки регулярно приостанавливались, чтобы пометить по пути снег.

Наконец, после довольно долгого пологого спуска по поросшему деревцами склону сани выехали на огромную, простиравшуюся до самого горизонта равнину, покрытую льдом и снегом. Из ровной заснеженной глади выступали огромные зазубренные глыбы льда, которые, казалось, непрерывно перемещались, хоть и очень, очень медленно, на фоне ясного светло-голубого неба. Откуда-то донеслось собачье повизгивание, и собаки Баники заскулили и завизжали в ответ.

Потом Банни по-особенному свистнула, и собаки остановились. Только тогда Яна разглядела, что приземистый прямоугольный холм кораллового цвета, который располагался неподалеку от гигантских ледяных глыб, — на самом деле никакой не холм, покрытый снегом, и не сугроб, подсвеченный алыми лучами солнца, а домик, покрашенный краской такого невероятного оттенка. Собаки, постепенно замедляя бег, завернули за угол необычного строения, и Яна увидела снегоход, точно такой же, как тот, на котором ездила Банни, и с полдюжины собачьих будок. На крыше каждой сидело по красно-рыжей лисособаке, и все они дружно повизгивали и завывали, приветствуя гостей.

— Вот мы и приехали, — сообщила Банни. — И похоже на то, что дядя сейчас дома.

Яна не питала никакого предубеждения в отношении этого родственника Баники и уж никак не ожидала, что он и отдаленно не будет напоминать никого из тех представителей многочисленного семейства, с которыми она уже успела познакомиться. Но доктор Шон Шонгили был совершенно не похож ни на кого из тех, кого Яна встречала раньше в течение всей своей жизни — и на Сурсе, и в любом другом месте. Однако, несмотря ни на что, у Яны возникло стойкое ощущение, что с этим человеком она уже где-то виделась.

Банни уже барабанила в дверь, напевая: “Привет тебе, дядя Шон!” Ее приветствие потонуло в хоре собачьих воплей. Баника обернулась и помахала Яне рукой, давая знак поскорее вылезать из нарт. Но для того, чтобы подняться, Яне надо было еще выпутаться из груды теплых одеял и звериных шкур, а также пристроить куда-нибудь оранжевую кошку. А после такой долгой поездки в не очень-то удобном положении, да еще по холоду, у Яны онемели все мышцы, а суставы отказывались разгибаться. Ей не хотелось выглядеть совсем уж неуклюжей развалиной, и она заставила тело шевелиться, создавая хотя бы видимость нормальных движений.

Как только она подошла, дверь отворилась вовнутрь, и Яна оказалась в помещении, которое после ослепительно яркого снега показалось слишком темным. В первые мгновения она смогла рассмотреть только человека среднего роста, на удивление не закутанного во множество теплых одеяний. Напротив, этот человек был одет только в легкую рубашку с расстегнутым воротником и закатанными до локтей рукавами.

— Дядя Шон, здорово, что ты дома! Я привезла Янабу Мэддок, она хочет с тобой познакомиться. И еще я хочу что-то попросить. Это Клодах мне поручила, — и с этими словами Баника положила руку Яне на плечо и подтолкнула ее дальше в дом.

Немного поморгав, чтобы глаза привыкли к здешнему освещению, Яна оглядела комнату, в которой оказалась. Из каждой стены и даже с потолка этой комнаты свешивались или выступали предметы диковинных, причудливых форм — как в самой настоящей сказочной пещере с сокровищами. Здесь в ужасном беспорядке располагались разнообразная домашняя утварь, посуда, приборы и инструменты, какие-то детали и, конечно же, кошки. Только вот эти кошки были примерно в шесть раз крупнее той, которая осталась спать в санях, уютно свернувшись калачиком среди теплых меховых одеял. А еще — среди здешних кошек не было ни одной рыжей. Элегантные мордочки повернулись, и властные янтарные, желтые и зеленые глаза окинули Яну внимательными, оценивающими взглядами. В корзинке у огня лежала пестрая черно-белая кошка с маленькими котятами. Она насторожилась, как только в комнату вошел кто-то посторонний, беспокойно подняла голову, принюхалась и подгребла котят поближе к себе. Тревожась за детенышей, кошка внимательно следила за гостями и не успокаивалась до тех пор, пока они не ушли из комнаты. Таким было первое впечатление Яны от жилища Шона Шонгили. А потом на первый план выступил сам хозяин дома.