Франс де Вааль - Наша внутренняя обезьяна. Двойственная природа человека

• Название: Наша внутренняя обезьяна. Двойственная природа человека
• Автор: Франс де Вааль
• Жанр: foreign_edu
• Год: 2021
• ISBN: 9785001394907

Книга одного из известнейших приматологов мира Франса де Вааля посвящена эволюционным истокам человеческой натуры, ее двойственности и биологическим корням. Де Вааль рассматривает четыре ключевые стороны нашей природы – стремление к власти, потребность в сексе, склонность к актам насилия и проявлениям доброты – и на основании многолетних наблюдений за человекообразными обезьянами доказывает, что все это в полной мере характерно и для них. В своей работе он приводит аргументы в пользу представления о человеке как о социальном животном, «биполярной обезьяне», равно похожей на агрессивных, склонных к конкуренции шимпанзе и эмпатичных гедонистов-бонобо. Не игнорируя низменные стороны человеческой природы, де Вааль уделяет особое внимание ее положительным, нравственным проявлениям и тому, как две эти стороны сочетаются и дополняют друг друга, будучи одинаково важными для эволюции нашего вида и для выживания цивилизации в целом.

---

Мы не стали ждать развития отношений между Азизи и Полом Донном. Несомненно, они рано или поздно вступят в контакт, но это может занять часы или даже дни. Смотрители понимали, что эти отношения навсегда изменят привычки Азизи: она уже больше никогда не будет той несамостоятельной малюткой-гориллой, которую Гейл кормил из бутылочки и носил на спине, пока она не стала слишком тяжелой. Ее новая судьба – жить в группе, вместе с крупным самцом ее вида и, возможно, выращивать потомство.

Мы прошли мимо бонобо, где Лоретта приветствовала меня пронзительным улюлюканьем. Хотя моя исследовательская работа в этом зоопарке закончилась почти 20 лет назад, Лоретта меня по-прежнему помнит и всегда узнает. Я не могу представить, как сумел бы забыть лицо, которое долгое время видел каждый день, – так почему у Лоретты должно быть иначе? И ее улюлюканье отличается от других. Крики бонобо узнаются безошибочно: самый простой способ различить шимпанзе и бонобо – это послушать их. Низкое «хуу-хуу», характерное для шимпанзе, у бонобо отсутствует. Голоса у бонобо настолько высокие (больше похожие на «хии-хии»), что, когда зоопарк Хеллабрунн в Мюнхене получил первых бонобо, директор чуть не отправил их обратно. Он еще не успел заглянуть под ткань, накрывавшую ящики, прибывшие из Болобо, и не мог поверить, что доносящиеся оттуда звуки производят человекообразные обезьяны.

Лоретта, повернувшись спиной и наклонившись, продемонстрировала мне свои раздувшиеся, как воздушные шары, гениталии и призывно махнула рукой. Я помахал ей в ответ и спросил Майка об одном из самцов, которого нигде не было видно. Майк повел меня к ночным клеткам. Самец сидел внутри вместе с молодой самкой, составлявшей ему компанию. Самка явно раздражалась всякий раз, как Майк поворачивался ко мне во время разговора. Что этот незнакомец здесь делает и почему Майк не посвящает ей все свое внимание? Она попыталась вцепиться в меня через прутья клетки. Самец держался поодаль, но подставил Майку спину, а потом живот, чтобы тот мог его погладить, и при этом, как и многие самцы бонобо в таких случаях, демонстрируя впечатляющую эрекцию. Для бонобо, как самцов, так и самок, нет границы, отделяющей симпатию от сексуального интереса.

Майк объяснил, что этого самца приходится держать отдельно от группы из-за его низкого ранга. Хотя он уже совсем взрослый, от целой группы самок ему не защититься. Враждебность самок по отношению к самцам – это растущая проблема среди бонобо, содержащихся в зоопарках. В прошлом сотрудники зоопарков совершали грубейшую ошибку, перемещая самцов бонобо из одного места в другое. Если нужно было послать обезьян в другой зоопарк для размножения, выбирали всегда самцов. Хотя для большинства животных это вполне обычная практика, для самцов бонобо она оказалась катастрофой. В природе мигрируют как раз самки бонобо, покидая свою родную группу в период полового созревания. Самцы остаются, наслаждаясь компанией и защитой матерей. Самцы с влиятельными матерями поднимаются в иерархии, к ним относятся терпимей, подпуская к пище. Зоопарки на горьком опыте узнали, что нужно придерживаться именно такой системы. Самцы бонобо – настоящие маменькины сынки и лучше всего живут в группах, в которых родились. К сожалению, этого самца привезли в зоопарк из другого места.

Так что агрессия среди бонобо все же существует. Когда самки нападают, дело, как правило, кончается плохо. Из визжащего клубка мохнатых тел израненным вылезает неизменно самец. И хотя бонобо можно считать великими миротворцами, это умение далось им не просто так: они вовсе не избегают драки. Бонобо являются наглядным примером общественной гармонии именно потому, что внутренняя напряженность у них всегда на виду. Этот парадокс применим и к нам. Окончательной проверкой для корабля считается то, как он выдержит шторм, так же и мы полностью доверяем только тем отношениям, которые смогли пережить временный конфликт.

Понаблюдав за еще несколькими сексуальными сношениями между бонобо, Майк не смог удержаться, чтобы не рассказать о недавнем заявлении местного исследователя, что бонобо в зоопарке редко занимаются сексом – пожалуй, не чаще пары-тройки раз в год. Неужели бонобо не заслуживают своей репутации по части секса? Снова оказавшись среди посетителей, мы шутили, что сегодня насчитали уже шесть половых контактов всего за два часа, а значит, получили данные примерно как за два года наблюдений. На секунду я забыл, что на Майке и Гейле служебная униформа, и поэтому все вокруг к нам прислушивались. Чуть повысив голос, я похвастался своей предыдущей работой: «Когда я был здесь, у меня было 700 совокуплений за одну зиму». Стоящий рядом человек схватил маленькую дочь за руку и поспешил прочь.

Иногда секс у бонобо не так очевиден. Одна юная самка попыталась пробраться мимо еще более юного самца, который загораживал ей проход по ветке. Самцу не удалось отодвинуться с дороги, – возможно, он боялся упасть – и тогда самка запустила зубы в руку, которой тот держался за ветку, из-за чего ситуация только ухудшилась. Но вместо того, чтобы ломиться силой, она повернулась задом и начала тереться клитором о его руку. Оба они неполовозрелые, но таков способ бонобо решать конфликты – тактика, появляющаяся в довольно ранний период жизни. После такого контакта самка спокойно перелезла через самца и продолжила свой путь по ветке.

По возвращении домой из Сан-Диего меня сразу же поразил контраст бонобо с шимпанзе. Я работаю примерно с четырьмя десятками шимпанзе в открытом вольере на полевой станции Национального центра изучения приматов имени Роберта Йеркса, неподалеку от Атланты. Я знаком с этими обезьянами уже долгое время и воспринимаю их как отдельных личностей. Они точно так же хорошо знают меня и выражают это признание единственным способом, желанным для любого исследователя: относятся ко мне как к мебели. Я подошел к ограде поздороваться с Тарой, маленькой трехлетней дочерью Риты, – мать сидела высоко на специальной конструкции для лазанья. Рита бросила на нас короткий взгляд, а затем возвратилась к вычесыванию собственной матери, Тариной бабушки. Если бы мимо прошел какой-нибудь незнакомец, Рита, всегда старательно опекающая свою дочь, тут же соскочила бы, чтобы ее подхватить. Я почитаю за честь такое отсутствие интереса к моей особе.

Я заметил глубокую свежую рану на верхней губе Соко, второго по рангу самца. Только один шимпанзе смог бы сделать это: альфа-самец Бьорн. Бьорн мельче Соко, но чрезвычайно умен, легко возбудим и коварен. Он держит других обезьян под контролем при помощи грязных приемов во время драки. К такому выводу мы пришли, много лет наблюдая за техникой боя этого самца и видя шрамы, которые он оставляет на телах своих жертв в необычных местах: например, на животе или мошонке. Соко – здоровенный неуклюжий «шкаф» – не может с ним состязаться и потому вынужден жить под пятой у этого мелкого диктатора. Но, к счастью для Соко, его подрастающий младший брат, у которого как раз наблюдался последний скачок роста, всегда с удовольствием околачивается неподалеку. Бьорну это сулит большие проблемы в самом скором времени.

Здесь, на полевой станции Центра Йеркса, мы живем в самой гуще политической борьбы самцов – нескончаемой саги сообщества шимпанзе. В конечном итоге все эти битвы ведутся за самок – то есть фундаментальное различие между двумя нашими ближайшими родственниками заключается в том, что одни решают проблемы секса с помощью власти, другие – проблемы власти через секс.

Тонкий налет цивилизации

Когда я открыл газету в самолете, летящем из Чикаго в Чарльстон (Южная Кэролина), мой взгляд первым делом привлек заголовок «“Лили” вот-вот обрушится на Чарльстон». Это меня расстроило, поскольку «Лили» – мощный ураган, а у всех в памяти были еще свежи разрушения, оставшиеся после «Хьюго» в прошлом году. Однако «Лили», к счастью, обошла Чарльстон стороной, но в итоге я все же попал в бурю, но чисто академическую.

Конференция, на которую я прилетел, была посвящена проблемам мира и мирным человеческим отношениям. Я ехал туда, чтобы представить свою работу о разрешении конфликтов у приматов. Всегда интересно размышлять, почему определенных людей тянет к той или иной конкретной теме, но отчего-то мирные отношения как область исследований обычно привлекают немало горячих и вспыльчивых участников. На заседании двое выдающихся борцов за мир принялись перекрикивать друг друга – первый выступавший сослался на исследования об эскимосах, а второй обвинил его в колониалистском, если не расистском подходе, поскольку этих людей следует называть инуитами. Судя по книге американского антрополога Джин Бриггс «Никогда не злись» (Never in Anger), инуиты идут на все, чтобы избежать взаимодействий, хотя бы отдаленно напоминающих враждебные. Любой, кто повышает голос, рискует быть изгнанным, что в их условиях жизни является смертельно опасным наказанием.