Татьяна Степанова - Великая иллюзия

• Название: Великая иллюзия
• Автор: Татьяна Степанова
• Жанр: Полицейские детективы
• Год: 2022
• ISBN: 978-5-04-169821-8

Женщина-факир Мегалания Коралли могла загипнотизировать целый зал зрителей, заставить львов напасть на дрессировщика, и еще много всего… Недаром к ней тайком ездили жены членов политбюро. Но главным желанием Великой Мегалании было найти преемника, которому она должна была передать сокровенные знания. Поэтому-то она и собирала вокруг себя талантливых детей-воспитанников, чтобы суметь разглядеть дар, подобный ее собственному. И каждый из них пытался доказать и ей, Великой, и себе, что он и есть тот самый – уникальный… Даже спустя много лет, уже во взрослой жизни, это соперничество не прекращалось. В подмосковном дачном поселке найдена убитой успешная деловая женщина Регина Гришина. То, как было совершено и обставлено преступление, сразу навело на мысли криминального обозревателя Екатерину Петровскую и полковника Гектора Борщова, что дело это весьма загадочное и совсем не простое. А таинственные и зловещие предметы, найденные в доме жертвы, лишь подтверждали догадки…

---

Дама-соседка так и сказала «прекрасная жилплощадь», а не «квартира». В тоне ее дребезжали ржавые завистливые нотки.

– Вороны кружили над домом, целая стая, – заметил Гектор. – Вы разве не видели черных птиц?

– Здесь лес кругом. – Дама оглядела большой ухоженный участок. – И я не имею привычки считать облака, я постоянно занята. Муж после перенесенного ковида с постели еле до туалета добирается, а сиделка от нас сбежала, мерзавка. Вы сказали, вороны слетелись на участок? Так что же это… она там мертвая лежала?! Не один день?

Они молчали. Дама-соседка испуганно ахнула и прикрыла рот рукой. До нее дошло.

– Боже мой… Регина… бедная… без помощи… Так страшно умереть… Совсем одной… Ну конечно, это сердце. Регина сильно сдала за последние полтора года. Раньше была такая энергичная – за собой следила, постоянно косметолога навещала, красилась то в брюнетку, то в блондинку, хотела пластику делать, по магазинам ездила. Но потом умер ее единственный сын, а сама она от горя схлопотала инфаркт. И все закончилось…

– А чем она занималась? – спросила Катя. – Чем на жизнь зарабатывала?

– Она подвизалась на разных должностях сначала в Торгово-промышленной палате, ну а потом в Министерстве путей сообщения. – Сочувственные ноты вновь пропали из тона соседки. – Она была деловая женщина, самостоятельная. Хваткая. Сама себе заработала за свою жизнь столько, что могла спокойно уйти на покой, жить в своем красивом доме полностью обеспеченной. Однако… смерть сына подкосила ее кардинально.

– У потерпевшей должен быть обширный круг знакомств и общения, – заметил Гектор нейтрально. – Такая умная и наблюдательная женщина, как вы, конечно, составила себе мнение о ее знакомых?

– Регина мне весной, в мае, когда мы с мужем приехали на дачу и я к ней зашла, сказала с горечью, что она затворилась от мира после смерти сына. И пожаловалась, что ее окружают одни шакалы, гнусные алчные люди, у которых ничего святого.

– А кого она могла иметь в виду, как по-вашему? – уточнил Гектор.

– Конечно, свою дальнюю родню, кого же еще? – Соседка хмыкнула. – У нее близких родственников совсем нет, но есть две двоюродных сестры. Такие неприятные особы. Одна – старая дева, а вторая замужем. Им, наверное, все теперь и достанется. И ее деньги, и недвижимость.

– У нее дом большой, прекрасно ухоженный участок, как мы видели, – заметила Катя. – Она сама вела хозяйство или у нее имелась помощница?

– Садового дизайнера это я ей порекомендовала еще несколько лет назад. А Регина мне в благодарность весной дала контакты своей домработницы Карлы, она филиппинка. Работящая, аккуратная, без претензий. Я очень ею довольна. Она приезжала к нам на дачи и убиралась у меня и у Регины. Правда, та ее в последнее время приглашала довольно редко. «Убирушка» – так ее Регина прозвала – Карла имеет один большой недостаток, за все годы жизни в Москве она так и не удосужилась выучить нормально русский. Я с ней по-английски объяснялась. А уж как Регина выходила из положения – жестами, наверное. Мимикой.

– Вы не могли бы дать нам телефон вашей филиппинки? – попросила Катя. – Нам необходимо будет с ней побеседовать.

– Сегодня суббота, она как раз здесь, в Полосатове, у Маевичей, их хоромы новые вылизывает с утра. – Дама достала из заднего кармана дачных брюк мобильный, пролистала контакты. – Я Маевичам ее спроворила – сейчас так все передают надежную прислугу с рук на руки, рекомендуют.

Катя записала номер домработницы Карлы.

– Вы сказали, что видели вашу соседку по дороге на кладбище, – напомнил Гектор. – Там могила ее сына?

– Нет, он похоронен рядом с ее матерью на Кузьминском кладбище, в их семейной могиле. Хотя удивляюсь, как она добилась, чтобы его там похоронили, наверное, деньги заплатила, и немалые. – На лице дамы-соседки промелькнула некая очень сложная гримаса, Катя не поняла ее смысла в тот момент. – И у нас здесь нет никакого кладбища.

– Но вы же сами сказали…

– Это ее кладбище, Регины. – Соседка понизила голос. – Поляна в лесу. Она там хоронила всех своих питомцев.

– Питомцев?

– У нее постоянно умирала живность, которую она то и дело заводила в доме. Кошку она взяла из приюта и через пару недель похоронила в лесу, затем взяла в приюте кота. Сдох и он. Потом были еще птицы… Я как-то из чистого любопытства дошла по тропинке до поляны. Неприятное зрелище. Кладбище домашних животных. Они постоянно умирали в ее доме. – Дама-соседка помолчала. – Не знаю, как на кого, на меня это произвело гнетущее впечатление.

– А кого она хоронила в день вашей встречи? – спросил Гектор.

– Она несла в руках обувную коробку, перевязанную ленточкой. Сказала мне, что это ее попугай корелла. У нее были с собой лопатка садовая и секатор. Усмехнулась так криво – вот решила прогуляться… заодно и похоронить милого дружка. Она так назвала птицу. После инфаркта она ходила медленно, осторожничала.

Они поблагодарили соседку, покинули дачу. На лесной дороге Катя сразу вытащила мобильный и набрала номер домработницы Карлы.

Гудки… гудки… А затем шепелявый женский голос ответил:

– Hello?

– Я говорю с Карлой? – спросила Катя по-английски, сразу решив проявить настойчивость. – Я офицер полиции Петровская, назовите свою имя и фамилию.

– Карла Гуэрра, – прошелестели на том конце перепуганно.

– Карла Гуэрра, банк данных не выдает регистрационный номер вашего разрешения на работу в нашей стране, где именно и когда вам его выдавали?

На том конце Карла захлебнулась испуганным бормотанием. Катя поняла – она на верном пути, сейчас дожмем иностранку-нелегалку.

– Вы не имеете разрешения на работу, тем не менее вы трудились в качестве экономки (Катя намеренно употребила английское слово housekeeper, а не homehelper – помощница по дому) на дачах у разных хозяев, в том числе у Регины Гришиной. За отсутствие регистрации и разрешения на трудовую деятельность вам грозит депортация из страны при отказе от сотрудничества с полицией. Вы поняли меня?

На том конце забулькали:

– Yes! Yes! Yes!

– Вы где сейчас находитесь? – строго продолжала допрос по-английски Катя.

Карла затруднилась ответить – мол, дома убираюсь у госпожи Веры… Polosatovo… Особняк у реки…

– Как вы туда добирались? На своей машине?

– Нет, нет, на автобусе – на шоссе остановка под названием «Пляж».

– Через час на этой остановке, – приказала Катя. – Если не появитесь, вам грозит арест за неповиновение требованию полиции и депортация.

В трубке пылко поклялись Святым причастием, что через час прибегут бегом на автобусную остановку.

Гектор наблюдал за переговорами.

– Шок и трепет. – Он усмехнулся. – Какие в вас, Катя, таланты скрыты. Мне самому прям захотелось встать по стойке «смирно». Английский у вас свободный. А мой с запинкой… Суровенько вы ее расплющили ментально. Подчинили разом.

– Я ее запугала. – Катя убрала мобильный в сумку. – Они бесправные здесь. Застряли многие из-за пандемии. Платят им гроши, а они боятся возразить. Это люди-тени, Гек. Мигранты. Но иначе ее никак не вытащить. А расспросить ее про хозяйку нам необходимо. Что-то мне кладбище домашних животных не понравилось совсем. Что бы это значило?

– Время у нас есть до встречи с домработницей, а вот и тропинка. – Гектор кивнул. – Айда глянем сами, что там и как – совсем по Кингу или по мотивам?

– Здесь пять тропинок. – Катя обозревала сумрачный от набежавших облаков подмосковный лес. – Как вы можете угадать, какая именно нам нужна?

– Я просто знаю. Рефлекс определения направления у меня профессиональный. – Он указал на тропинку, уводящую в самую чащу.

Они двинулись вперед – прочь от дач.

– Вы сказали – были то там, то здесь… Воевали. Это в Сирии? – спросила Катя.

– В Сирии.

– Я так и знала.

– Потом еще три недели на Кавказе. Почти пятизвездочный горный зимний курорт.

– Вы все шутите, Гек.

– А вот и полянка.

Странное зрелище открылось их взору. Среди густых кустов – вытоптанная плешь. Девять маленьких земляных могилок-холмиков. Некоторые совсем крошечные. На каждой сгнившие, засохшие букетики садовых цветов. На некоторых бумажные расплывчатые фото с цветного принтера – вдавленные в землю, распадающиеся на части от влаги. Еле разберешь, кто изображен – кошка, попугай корелла, ящерица.

Гектор наклонился низко, разглядывая холмики и портреты покойных.

– Баба, кажется, была с приветом, – констатировал он.

Из рощи он вывел притихшую Катю кратчайшим путем – через пару минут они подошли к забору дачи Регины Гришиной. Возле ворот – два микроавтобуса подразделения биозащиты. На участке люди в пластиковых костюмах и шлемах. Двое потащили специальные бокс-носилки для перевозки трупа.

– Тут все небыстро, – заметил Гектор. – А мы с вами, Катя, уйдем на север и переждем, выбивая инфу из нелегалки.