Л. Дж. Шэн - Мятежный

• Название: Мятежный
• Автор: Л. Дж. Шэн
• Жанр: Зарубежные любовные романы
• Год: 2022
• ISBN: 978-5-04-169994-9

Бэйн Безбашенный серфер. Лжец, вор и мошенник. Последнее, что я слышала о Бэйне, – как он вымогал деньги у богачей. Вот почему я так удивилась, обнаружив его у порога своего дома. Он искал моей дружбы, помощи и, что самое странное, выглядел слишком покорно. Дело в том, что я объявила бойкот и вычеркнула парней из своей жизни. Навсегда. Но Бэйн не просто парень. Он тот, из-за которого я таю, растворяясь в его сладкой лжи. Джесси Горячая как ад, холодная как лед. Я не подозревал о ее существовании, пока мне не подвернулась крупная сделка. Она – лишь часть моего замысла. Моя маленькая игрушка для развлечения. Она – залог, средство достижения цели и награда за контракт с ее богатым отчимом. Джесси Картер – крепкий орешек. Но она еще не понимает, кто я такой на самом деле.

---

Пес бежал на поводке, отставая от меня, как и положено четырнадцатилетнему ветерану, коим он являлся.

«Неприкасаемая», – подумала я, ступив на бетонную дорогу. Даже я готова была признать, есть в этом слове нечто милое.

Вот только это не комплимент. Я получила такое прозвище, потому что никому не позволяла касаться себя. Никогда. Вообще.

Стук, стук, стук. Я бежала так, будто от этого зависела моя жизнь. Три года назад так и было. И я не справилась. Они меня поймали.

С тех пор я бегала дважды в день. Пять миль по периметру охраняемого района, в котором жила.

Бежала, чтобы вымотать себя физически и морально, чтобы иметь возможность заснуть.

Бежала, чтобы не пришлось стоять на месте, размышлять, вспоминать и рассыпаться на крупицы.

Бежала от своих проблем, реальности и пустоты, которая грызла внутренности, подобно кислоте. Жгла, пожирала, уничтожала.

Моя рутина превратила меня в простого потребителя кислорода. Даже мне самой пришлось признать, что моя жизнь бесцельна. Я спала в дневное время и начинала жить глубокой ночью. Усердно тренировалась в подвале, стараясь избегать общения с Пэм и Дарреном, насколько это возможно. Они умоляли меня вернуться в общество, но я отказалась. После чего они забрали мою беговую дорожку, и мне пришлось выходить бегать на улицу. Они пригрозили, что лишат меня карманных денег, если я не найду работу, тогда я просто перестала их тратить. Вместо этого читала книги, гуляла с Шэдоу и опустошала свои запасы батончиков «КитКат», чтобы поддерживать в себе жизнь. Иногда я навещала миссис Би. Но никогда не покидала территорию Эльдорадо, за исключением еженедельных визитов к психотерапевту Майре.

Я посещала сеансы с Майрой с двенадцати лет и могла откровенно сказать, что она не способствовала улучшению моего самочувствия и никогда не стремилась ставить конкретный диагноз. Единственной причиной, почему я продолжала к ней ездить, являлась угроза Пэм выгнать меня из дома, если я брошу лечение, и я ей верила.

Люди как само понятие со временем начали казаться размытыми и чужими. Нечеткими, подобно черно-белому зернистому изображению на экране старых школьных телевизоров. Бэйн застиг меня врасплох, когда заговорил со мной, потому что этого уже давно никто не делал.

Подошвы ног горели, а бедра дрожали от напряжения. Я всегда была спортивной, но только после того, что случилось со мной в старшей школе, я стала по-настоящему одержима бегом, далеко не в лучшем смысле этого слова. Пэм – она не любила, когда я называла ее мамой, утверждая, что выглядит для этого звания слишком молодо, – говорила, что после «Инцидента» я стала выглядеть «горячо», и я старалась не ненавидеть ее каждый раз после этих слов.

Джесси, ты только посмотри на свои ноги. Вот она, твоя визитная карточка. Просто постарайся раскрыться и веди себя менее странно, тогда все будет в порядке.

В такой поздний час на дороге были только мы с Шэдоу. Тем лучше. Когда прохожие узнавали меня, они либо смотрели на меня как на мусор, либо отводили взгляд, будучи уверенными, что так я не замечу жалости в их глазах. Одиночество давно стало мне другом. Настолько, что, по иронии судьбы, превратилось еще и в собеседника.

Позади меня Шэдоу начал громко пыхтеть, поэтому я остановилась, наклонилась и немного растянула мышцы, дотянувшись пальцами рук до носов кроссовок.

– Отдохни, Старина. – Я потрепала пса по холке в ожидании начала следующей песни на iPod.

– Джесси? Джесси Картер? – защебетал женский голос позади меня.

От неожиданности мое сердце пропустило удар. Я резко обернулась, вырывая наушники из ушей. Рен, девушка, с которой мы вместе посещали старшую школу, махала и бежала в мою сторону. На ней был наряд для клуба, состоящий из маленького красного платья, едва прикрывающего ягодицы, не говоря уже о двух силиконовых шарах, которые она получила в подарок на свое семнадцатилетие. Она была в тапочках и казалась пьяной, что заставило задуматься: какой идиот позволил этой двадцатилетней девушке тусоваться в баре до середины ночи. Я выдохнула. Рен жила в Эльдорадо. Вероятно, она заметила меня, возвращаясь домой, и решила поздороваться. Хотя я и понятия не имела зачем.

– Я знала, что это ты, – выдохнула она, подтащив свое пьяное расслабленное тело к моему, напряженному и взволнованному. – Обожмой, я же говорила им, что это ты.

Им? Кому им? Я уже хотела спросить, когда Рен решила еще раз вставить свое несуществующее слово «обожмой».

– Обожмой, и я не могу поверить, что твоя собака все еще жива. Ему, должно быть, уже лет двадцать, верно?

Прежняя Джесси ответила бы, что не всем же быть такими молодыми, как ее новые сиськи и нос. Но нынешняя Джесси избегала конфликтов практически любой ценой. Рен окинула меня оценивающим взглядом с головы до ног. Ее взгляд был похож на яркий прожектор, направленный на спящее животное. Мне хотелось свернуться клубочком и умереть.

Она ухмыльнулась:

– Ты сногсшибательно выглядишь, Джесси. Соблюдаешь диету Дюкана[18] или что-то подобное?

Я потрепала Шэдоу за ушами и возобновила легкий бег трусцой, надеясь, что она уловит намек и перестанет вести одностороннюю беседу. К моему разочарованию, она бросилась за мной, подстраиваясь под темп.

– Не будь стервой. Поделись секретом.

Быть изнасилованной своим же парнем и кучкой его друзей. Такой опыт либо полностью отобьет аппетит, либо сожрет тебя изнутри вместе со всеми чувствами.

– Я не сижу на диете, – напряженно процедила я.

– Ну, ты великолепно выглядишь! Точнее, ты всегда выглядела прекрасно. ОЧВ. – Она создала аббревиатуру из слова «очевидно», потому что оно было слишком длинным для ее священных уст. Первые три года старшей школы я входила в список самых популярных девчонок. Практически была королевой. Опустошающие голубые глаза и невероятно длинные ноги. Меня называли Белоснежкой: темные волосы, бледная кожа, мать-ведьма. Способствовало и то, что я родилась и выросла в Анахайме. Моя мама только что вышла замуж за нефтяного магната, и все ученики Школы Всех Святых думали, что я из гетто. «Классная, но гетто», – повторял Эмери каждый раз, когда кто-нибудь спрашивал, видела ли я своими глазами, чтобы кого-то зарезали или подстрелили. После «Инцидента» мой статус резко упал. На самом деле к концу выпускного класса моя репутация опустилась даже ниже туалетных сидений и раздаточного стола в кафетерии Школы Всех Святых. Рен вместе с друзьями одна из первых начала выкашливать слово «шлюха» при моем появлении в коридорах и первая упоминала венерические болезни, когда ее просили пересесть за мою парту на химии и алгебре.

– Это действительно имеет огромное значение, – сказала я саркастически, воздержавшись от вопросов про ее жизнь. Я не хотела ничего знать.

– Хотела бы и я вкладывать столько усилий в свое тело. – Рен драматично вздохнула, еле поспевая за моей скоростью. От звука шлепков ее пьяных ног по земле мне хотелось выдрать себе волосы. – Но я так занята в школе, друзьями и своим новым парнем. Ты ведь знаешь, что я теперь встречаюсь с Джастином Финном?

Я этого не знала. После случившегося я перестала разговаривать практически со всеми. Единственная вещь, которую я помнила про Джастина Финна, – это то, как зубы его брата Генри касались моего бедра, когда я наконец очнулась, с головокружением и тошнотой, после того как они избили меня до полусмерти. Его смех у меня между ног, когда он пробовал беззащитную меня на вкус против воли. Я запомнила это так отчетливо, что могла все еще чувствовать его на своем теле, даже после двух прошедших лет и бесконечного количества душа. Я с силой закусила губу, сдерживая крик.

Их здесь нет.

Они не смогут причинить тебе вред.

– Какого черта ты здесь делаешь, Рен? Сейчас три часа ночи.

– Ой. Она разговаривает! Потрясающе, – она захлопала в ладоши и злобно улыбнулась. – Так чем же ты теперь занимаешься?

В мое сознание начала проникать мысль, что я могу оказаться в реальной опасности. Дом Рен находился в другой стороне района. Дорога проходила через небольшой парк с качелями и горкой. Во время летних каникул подростки часто приходили сюда по ночам, чтобы напиться. Что значит – она здесь не одна. Я уже в невыгодном положении.

– Ты выглядишь немного бледной, Джесси. Или, может, ты просто никогда не выходишь из дома. – Она фыркнула и засмеялась. Я ускорилась, наблюдая боковым зрением, как Рен машет руками в изнеможении. Шэдоу хрипел позади меня. Я мысленно умоляла его не ненавидеть меня за то, что я делаю. Но меня накрыла паника. Я хотела бежать домой, но кто, черт возьми, знает, что поджидает меня у детской площадки?

– Тебя давно никто не видел. Люди говорили, что ты загремела в психиатрическую больницу. Я подумала: о боже мой, Джесси? Ни за что. Но серьезно, Джесси, где ты была?

Рен снова попыталась меня догнать, но ее тело не выдержало. Мы с Шэдоу были выносливее. Мы профессиональные бегуны. И мы воспользовались этим преимуществом.