Александр Харников - Крымский излом

• Название: Крымский излом
• Автор: Александр Харников
• Жанр: Историческая фантастика

Российская эскадра, вышедшая в конце 2012 года к берегам Сирии, неожиданно оказалась в начале января 1942 года в Черном море на траверзе Евпатории. До начала героического, и в то же время трагического Евпаторийского десанта оставалось всего несколько часов. На кораблях объявлено, что российское военно-морское соединение находится в состоянии войны с Фашистской Германией, а командование осознает, что оказалось в нужном месте в нужное время, когда относительно малыми силами возможно свершить многое. Но в первую очередь необходимо установить связь с Верховным Главнокомандующим и доложить, что у Советского Союза появилась новая и очень мощная боевая единица, и теперь деды и внуки в одном строю будут сражаться против абсолютного зла. Этот момент истины и последующие за ним события послужили не только к изменению хода великой Отечественной Войны, но и течения всей мировой истории. Чтобы узнать, как это было, читайте эту и последующие книги серии «Крымский излом».

---

А на аэродромах Херсона и Николаева творился сущий ад. В январе 1942 года единственным врагом немецких солдат в этих краях был только «генерал Мороз». Советские самолеты давно уже туда не залетали, а партизанское движение только начало развертываться, и всех прелестей горящей под ногами земли немецкие солдаты еще не успели узнать.

А этот русский мороз щипал уши, хватал пальцами за нос и холодными руками лез под тонкую шинель из эрзац-сукна. Фельдфебеля на него нет, чтоб он пропал! Так что немецкие солдаты, поеживаясь, ходили вокруг выстроенных рядами самолетов с черными крестами на крыльях и паучьими свастиками на хвостовых оперениях. Расчеты зенитных пушек дежурили на своих постах. Хотя налетов советской авиации не было уже давненько, но орднунг есть орднунг!

Но и хваленый немецкий порядок не помог, когда над аэродромами люфтваффе совершенно бесшумно появились по три стреловидных краснозвездных тени. Потом на летное поле пал ГРОХОТ… А из-под крыльев нежданных ночных визитеров посыпались бомбы, рассыпаясь по пути веером сотен маленьких боевых элементов. Секунду спустя стоянки самолетов, позиции зенитных батарей, склады боеприпасов и ГСМ утонули в тысячах взрывов. На каждый аэродром было сброшено по двенадцать тысяч шестьсот килограммовых боевых блоков осколочно-фугасного действия. То, что осталось на стоянках от самолетов, выглядело так, будто боевые машины тщательно пропустили через шредер, а местами и не по одному разу. Крики раненых заглушались гулом пожара и грохотом рвущихся боеприпасов.

В соседних частях завыли сирены воздушной тревоги, наводчики зенитных орудий внимательно вглядывались в темное небо. Но они ничего не заметили. А «сушки», обогнув горящие немецкие аэродромы по широкой дуге, легли на обратный курс. Тем более что в этом мире их никто не мог догнать.

5 января 1942 года. 03.00. Рейд Евпатории. Борт катера МО-4 (бортовой номер СКА-042)Старший лейтенант разведотдела Черноморского флота Петр Борисов

Как я попал в десант? Да вот так и попал… Вызвали меня в штаб и сказали: пойдешь, мол, в Евпаторию. Капитан Топчиев собрал нас, разведчиков, и сказал, что командованию Севастопольского оборонительного района поступил приказ произвести высадку тактического десанта на Евпаторию, откуда в дальнейшем можно будет нанести удар на Симферополь, в тыл основной немецкой группировке. Какими силами, никто не знает, но наша задача – захватить Евпаторию и восстановить там советскую власть. Ну а за нами пойдет полк морской пехоты, который и доведет дело до конца.

Скажу честно, стало как-то не по себе: высаживаться так далеко в тылу врага… Но, по нашим разведданным, в Евпатории немцев не было – только румыны и татарские изменники. А вояки они еще те.

Вечером четвертого января началась погрузка на корабли десанта. Флагманом у нас там был БТЩ (быстроходный тральщик) «Взрыватель». На нем и шли основные силы. Ну, и еще семь «мошек» (катеров серии Морской Охотник) и один буксир. Всего десантников было человек семьсот. Были среди них и моряки с Дунайской флотилии, и пограничники, и наш брат-разведчик. Были даже милиционеры из Евпатории.

На буксир СП-14 погрузили две плавающие танкетки Т-37 и три 45-миллиметровые пушки.

Уже ближе к полуночи корабли с десантом вышли из Севастопольской бухты. Шли без огней, соблюдали светомаскировку. Да и за звукомаскировкой следили – катера двигались с подводным выхлопом двигателей. Волнения практически не было. В районе Севастополя что-то гремело, взрывалось и горело.

По пути к цели, командиры провели инструктаж, где каждой группе поставили задачу. Мы, разведчики, с приданными нам бойцами, должны были захватить и удержать Товарную пристань, а потом продвигаться в город, захватить артиллерийскую батарею на мысе Карантинный и электростанцию. А потом, как сказал капитан Топчиев, мы броском продвинемся в сторону кладбища и освободим наших военнопленных, которых там, в лагере, охраняли румыны.

А после был короткий митинг, где мы пообещали нашему народу и лично товарищу Сталину бить немецко-румынских захватчиков до последней капли крови.

Где то в час ночи, когда мы были уже на полпути, на море опустился туманный кисель, видимость сократилась метров до ста. С неба посыпалась мелкая морось, не пойми что – не то дождь, не то снег.

В два часа сорок минут наш катер подошел к точке развертывания. Согласно плану, буксир с танкетками, наш СКА-042 и еще две «мошки» с десантом пошли налево. Тральщик «Взрыватель» с тремя МО двигался по центру, а еще два катера повернули направо.

Вот мы подошли к Торговой пристани. Сердце забилось сильнее: сейчас начнется высадка… Катер довольно мягко ткнулся причал, и я, подхватив свою «светку», вместе с товарищами бросился на берег. Что удивительно, по нам никто не стрелял. В центре высадки, на пассажирской пристани, кто-то сдуру выпустил в небо красную ракету.

И тут такое началось! На всех высоких зданиях города: минаретах мечети, колокольнях церквей, крышах гостиниц «Бо-Риваж» и «Крым» – зажглись прожектора. Стало светло как днем. Оглянувшись, я увидел, как с буксира выгружают пушки, при этом часть причала оказалась разрушенной, и наши бойцы, стоя по грудь в ледяной воде, руками придерживали мостки, по которым артиллеристы спускали на берег сорокопятки.

Я аж зажмурился от обиды. Стало понятно, что немецкое командование ждало нашего десанта и основательно подготовилось. С минаретов и колоколен, из окон городских домов по улице Революции, зданий гимназии, гостиниц по нам ударили вражеские пулеметы. Почти тут же к ним присоединились минометы и артиллерийские батареи, расположенные на мысе Карантинном, на улице Эскадронной, возле складов «Заготзерно», и на Пересыпи, на Симферопольской улице.

Но недолго музыка играла… Позади нас в море раздался пульсирующий гром и рев. Я оглянулся и увидел, как сквозь туман пробиваются бело-оранжевые сполохи, будто там заработала грандиозная электросварка. Прямо на наших глазах на румынской батарее на мысе Карантинном (которая и была нашей целью) встал целый лес артиллерийских разрывов. Неизвестные корабли, накрыли артиллерийским огнем и минометную батарею у складов «Заготзерна». По румынской батарее на Пересыпи ударили чем-то страшным, по сравнению с которым наши Раисы Степановны, действие которых я наблюдал в Одессе, это просто детская хлопушка. Пламя взрывов, казалось, поднималось до небес. От грохота туман почти распался, и стали видны темные силуэты стоящих на рейде Евпатории крупных кораблей, что вели беглый артиллерийский огонь по вражеским позициям.

«Какие еще корабли, откуда они?» – подумал я. И тут, прямо над нашими головами со свистом и воем пронеслось нечто напоминающее большой винтокрылый автожир. Еще до войны я читал о них в журнале «Техника – молодежи». Почти над нашими головами эта машина выпустила реактивный снаряд по румынскому прожектору, находящемуся на крыше гостиницы «Бо-Риваж» и освещавшему пассажирскую пристань и буксир СП-14. Пламя ракетного выхлопа высветила на голубом брюхе винтокрылого аппарата большую красную звезду. Крыша гостиницы поднялась вверх, и обломки ее, медленно кружа в воздухе, стали падать на стоящие рядом домики.

Другие винтокрылые машины обнаружили себя, выпустив ракеты и открыв огонь из пушек по немецким и румынским пулеметам, в этот момент обстреливавшим корабли десанта из окон жилых домов, гимназии, гостиницы «Крым». Мы все, сорок здоровых глоток, единодушно заорали «Ура!», когда от каких-то удивительно, снайперски точных попаданий эрэсов вражеские огневые точки стали поочередно замолкать.

И в этот момент прожектора с пулеметами, расположенные на минаретах и церквях, вдруг развернулись в сторону опорных пунктов противника – зданиям гимназии и гостиниц «Бо риваж» и «Крым», залив их потоками света и перекрестным пулеметным огнем. Уже после боя я узнал, что проникшие заранее в город осназовцы взяли в ножи расчеты этих румынских огневых точек и по команде открыли огонь по противнику.

Капитан Топчиев хлопнул меня по плечу.

– Шевелись, Борисов, ишь, рот открыл, как в цирке! Это товарищ Сталин для немцев с румынами такую баню устроил, чтоб мы не скучали. А у нас еще одно задание есть – занять мыс Карантинный.

Бойцы тихо засмеялись, и отряд перебежками направился к подавленной артиллерией неизвестных кораблей румынской батарее.

Живых румын мы по дороге так и не встретили, так что и повоевать нам не пришлось. Сама батарея была разбита в хлам. Повсюду валялись обломки зарядных ящиков, разбитые станины и исковерканные стволы орудий. Дополняли картину изуродованные тела румынских артиллеристов. Ужас. Делать тут нам было уже нечего.

Правда, вид на эскадру, стоящую на Евпаторийском рейде, оттуда открывался просто великолепный. В сполохе разрывов и отблесках пламени было видно, как два больших корабля идут к берегу в сторону курортной зоны, да так быстро, будто собираются его таранить. Но вот они сбросили ход, и неожиданно их носовые части стремительно раскрылись, словно ворота средневековых замков. И из внутренностей кораблей, рыча двигателями, окутанные сизыми клубами выхлопов, выехали танки неизвестной конструкции, с носами, похожими на острие стамески, и с приплюснутыми маленькими коническими башнями.