Донато Карризи - Я – бездна

• Название: Я – бездна
• Автор: Донато Карризи
• Жанр: Триллер
• ISBN: 978-5-389-20917-6

Поутру Чистильщик трудится на берегу озера Комо и увлеченно разглядывает мусор, потому что мусор всегда рассказывает о людях чистую правду. «Я невидимка», – думает Чистильщик и еще не знает, что ошибается. Он вообще многого не знает. Чистильщик не знает, что сейчас поднимет голову, посмотрит на озеро – и его невидимая жизнь, в которой полно горьких воспоминаний и еще больше кровавых тайн, даст течь, готовая пойти ко дну. И что одна истерзанная тринадцатилетняя девочка с фиолетовой челкой вот-вот посмотрит на него – и взаправду увидит. И что Охотница, надломленная женщина, которая годами спасает жертв домашнего насилия, уже взяла след и ищет его. Чистильщику пока еще неведомо, что они трое, люди без имен, запертые каждый в своем личном ужасе, извилистыми путями идут к общей взрывной развязке, а их судьбу решит озеро Комо, которое скрывает и выдает чужие секреты, когда и как ему вздумается. Новый триллер «Я – бездна» Донато Карризи – роман о том, что бездна поджидает всех, и не все спасутся. Впервые на русском!

---

Он знает, что это я, он слышит мое дыхание.

– Да кто это?

Чистильщик бросил трубку. Нескольких фраз было достаточно, чтобы узнать этот голос.

Так ты хотел со мной познакомиться? Ну вот, теперь мы знакомы.

22 октября

– Они ведь отрастут, правда?

Мартина отвлеклась – она собирала вещи и не услышала вопрос.

– Что?

Мальчик прижал нос к стеклу, но не мог разглядеть, кто входит и выходит из больницы. Взгляд застыл на отражении, из стекла на него смотрело грустное мальчишеское лицо.

– Волосы, – уточнил он, глядя в стекло. – Они отрастут?

Мартина застыла на месте, положила сумку на пол и подошла к нему.

– Ну конечно, – успокоила она, поглаживая его по голове, через кожу которой клочками пробивались короткие волосы.

– А шрамы? Они исчезнут?

– Боюсь, что нет. – Мартина всегда говорила ему только правду, поэтому он ее и любил. – Но когда волосы отрастут, шрамов уже не будет видно.

Обнадеженный этим обещанием, мальчик успокоился.

– А я тебе кое-что купила. – Мартина вернулась к сумке и достала кепку, которую надела ему на голову. – Ты теперь крутой! – заверила она.

Мальчик снова посмотрел на свое отражение. Оно не слишком ему понравилось, но расстраивать Мартину не хотелось. Сегодня важный день. Мартина счастлива, что после месяца в больнице он наконец-то выписывается. Но сам он был не особо этому рад.

– Ты веришь в рай?

– Иногда верю. А что? – спросила Мартина.

– Если, например, ты умрешь и никто не знает, как тебя зовут, что тогда напишут на твоей могиле?

– Это что еще за разговоры? Что ты такое выдумал?

Но мальчик не унимался:

– Как же Господь узнает меня и призовет в рай, если на моей могиле ничего не написано?

– Господь узнает тебя, он знает, кто ты, – уверила Мартина.

– Когда меня сюда привезли, никто не знал, как меня зовут…

Все вокруг кричали, даже в машине, он бился в судорогах, поэтому врачам пришлось запихнуть ему в рот платок, чтобы он не откусил себе язык. Но с платком во рту он не мог сказать им, как его зовут. И поэтому никто не называл его по имени. Он был совсем один.

– Теперь уже все прошло, – успокоила, не переча ему, Мартина.

Наверное, он должен был радоваться, что выписывается из больницы, – запах средств для дезинфекции ему уже сильно надоел. Но в то же время ему было грустно.

– Мне точно нужно возвращаться домой?

– Я нашла вам отличную квартиру, большую. У тебя даже будет своя комната.

– Но Вера не хочет, чтобы я жил с ней. Я слышал, как вы говорили. Вы думали, я сплю, а я не спал.

Вы думали, я уже умер, а я не умер.

– Твоя мама может наговорить что угодно, ты же знаешь. Но теперь у нее есть работа, и она сможет позаботиться о тебе. Все будет хорошо.

– А как же Микки?

Вопрос застал Мартину врасплох. В воздухе повисло напряжение: так камень, брошенный в воду, исчезает в глубине, но на поверхности остаются круги.

– Вера обещала, что больше не будет с ним видеться, – торжественно заверила Мартина.

– Я ей не верю.

– Его разыскивают, не думаю, что он объявится.

– Они никогда его не найдут.

От этой мысли у него на глаза навернулись слезы.

– Не бойся. Микки больше не навредит тебе.

Мартина не понимает, но Микки был не из тех, кто обычно связывался с Верой.

– Если я останусь с Верой, он вернется!

– Нет, не вернется, – заверила его Мартина.

– Клянешься?

Мартина задумалась. Мальчик сразу это заметил.

– Поклянись!

Такое простое слово, от которого взрослые сразу впадают в ступор.

Шестилетний мальчик уже понял, что к чему. Если хочешь, чтобы взрослый сказал правду, нужно, чтобы он поклялся. Но срабатывает не всегда. С Верой, например, этот метод не работает. Но Мартина не такая. Она не умеет врать, ей сложно это делать.

Она села на кровать и кивнула на место рядом с собой. Мальчик послушно вскарабкался и устроился подле нее.

– Давай-ка мы с тобой кое-что сделаем.

Она подняла его ногу, закатала штанину и приспустила носок. Пока мальчик задавался вопросом, что же она задумала, Мартина уже достала ручку, стянула зубами колпачок и принялась что-то писать у него на ноге. Ручка приятно щекотала ногу.

– Это мой номер, – сказала Мартина, надевая колпачок обратно. – Постарайся никогда его не смывать. Я буду приходить к тебе каждую неделю, посмотрим, как будет вести себя Вера. А если сотрется, напишем заново.

– Но зачем мне твой номер? – спросил он, пусть и с чувством некоторого облегчения.

– Это наша маленькая тайна. Если с тобой что-то случится, ты сможешь мне позвонить или найдешь человека, который мне позвонит. И я тут же приеду.

– А если я умру?

От этого вопроса Мартина похолодела. Тогда мальчик ответил за нее:

– Ну ладно, если я умру, ты хотя бы скажешь, как меня звали.

10

Идите в супермаркет и положите стеклянную банку маринованных овощей в морозильник с полуфабрикатами.

Она повторяла это в каждой школе, в каждом социальном центре, девочкам и женщинам. Нужно было донести до них важность такой простой истины. Никто не знал, понадобится ли это когда-нибудь, хорошо, если нет. И все-таки было важно, чтобы все об этом знали. И знали, что мужчинам ничего говорить нельзя. Что это женская тайна.

Стеклянная банка маринованных овощей в холодильнике супермаркета – это особый знак.

Когда работник супермаркета занимался раскладкой продуктов и вдруг обнаруживал банку с закатками в холодильнике, он должен был немедленно сообщить об этом менеджеру магазина. А менеджер сообщал ей. Никто не знал, что это значит. Знала только она, придумавшая эту схему. Охотница на мух могла с уверенностью сказать, что если в супермаркете нашли в холодильнике банку овощных консервов, в городе есть женщина, которая ждет помощи. Быть может, над ней издевается муж или парень и она боится заявить в полицию, быть может, ее похитили или, не дай бог, что-нибудь еще.

Охотница на мух тут же бралась за дело, чтобы помочь несчастной. Она уже больше недели днем и ночью торчала в засаде у супермаркета на окраине города. Того самого, где в холодильнике нашли банку консервированных огурцов.

Она весь день ходила между рядами, делая вид, что рассматривает продукты, а на самом деле наблюдала за клиентами, надеясь распознать среди них ту, кто подал беззвучный сигнал. Если женщина, которая просила о помощи, вернулась бы в магазин, Охотница бы ее узнала. Разумеется, никто из этих женщин не ходил с табличкой «несчастная жертва», и все же кое-какие приметы всегда очевидны. Например, синяки, порезы, переломы. Или кофта с высоким горлом, повязанный на шею платок (не в сезон), чересчур крупные темные очки.

Вычислив жертву насилия, Охотница пыталась установить с ней зрительный контакт. Едва ей удавалось встретиться с ней взглядом, в глазах жертвы проскальзывала надежда на спасение. В этих глазах читались смятение, отчаяние и страх.

Многие из таких женщин были под колпаком у своих тюремщиков, им не разрешалось ни звонить, ни пользоваться интернетом, – впрочем, они бы вряд ли нашли в себе силы просить о помощи. Поэтому положить банку маринованных овощей в морозильник было уже большим шагом вперед. В жизни такой женщины, когда любой поступок, вплоть до разбитой тарелки, мог повлечь за собой жестокое наказание, консервы стояли рядом с консервами, а замороженные овощи лежали рядом с замороженными овощами. Таково было одно из правил, которые не нарушались под угрозой побоев. Так что поставить банку в холодильник было уже первым сигналом бунта.

Но в этот понедельник Охотница едва не растеряла свой обычный оптимизм. Вот уже несколько дней она кружила по магазину с тележкой, сначала набивая ее продуктами, а затем расставляя их обратно на полки. Спина болела, ноги устали. Организм требовал никотина – не могла же она выходить курить каждые двадцать минут. С тех пор как она приступила к слежке, она старалась не курить, понемногу уменьшая количество сигарет. Обычно, если она резко бросала, у нее начинался сильный, мучительный кашель.

Ей было уже пятьдесят три, и состояние здоровья интересовало ее меньше всего.

Она не заботилась о себе, вообще не думала на эту тему. Психолог убеждал ее в том, что она на грани депрессии. Но за пять лет терапии ожидаемая депрессия так и не наступила. Зато наступила запоздалая менопауза, симптомы которой постоянно мучили ее, а она мечтала только о покое. Она не боялась ни старости, ни морщин, ни лишнего веса. Когда-то она была даже миловидной, но то время прошло, и она не слишком тосковала по молодости.

Она носила короткую стрижку, так было практичней. И совсем не красилась. Что до одежды – брала только самое удобное.

Часы показывали без четверти два. Обычно после часа магазин пустел. Домохозяйки закупаются с утра и в это время уже готовят обед. Осталось только несколько одиночек да старушка, неспешно разглядывающая ценники в поисках скидок по акции. Тогда Охотница решила, что заслужила сигаретку. Но, опершись на доверху набитую тележку, чтобы снять туфлю и размять болевшую ступню, и на секунду подняв глаза, она увидела в отделе готовых завтраков девушку.