Павел Корнев - 10'92

• Название: 10'92
• Автор: Павел Корнев
• Жанр: Криминальные боевики

Осень девяносто второго. Гиперинфляция. Ваучеры. Приватизация. Кто-то сколачивает первоначальный капитал, кому-то сколачивают гробы. Перескочить из первой категорию во вторую ничего не стоит, ведь всегда найдётся тот, кому нужнее чужой кусок пирога. Твой кусок пирога. Вот и решай – сдать назад или зайти с козыря двенадцатого калибра, ввязаться в разборки или удовлетвориться синицей в руке. Только решай скорее, иначе выбор сделают за тебя. И хорошо, если просто подставят, могут ведь и в затылок пальнуть…

---

Захаров как-то очень уж суетливо вытер потную ладонь о штанину и осклабился.

– Говорят, ты с симпотной малолеткой замутил? Познакомь, а? От неё не убудет!

Сохранить видимую невозмутимость помогли полтора литра пива. Сейчас я пребывал в той стадии лёгкого опьянения, когда мир кажется прекрасным и ты, если и не рад каждому встречному, то как минимум не видишь в нём врага или жертву. И я удержался от прямого в челюсть, вместо этого закинул на плечо Захарова правую руку и улыбнулся.

– Тёма, ты ведь в армии служил?

Не знаю, что сработало – подчёркнуто панибратский жест или вопрос, вдвойне нелепый при разговоре с человеком, который после избиения дедами на втором месяце службы попал в госпиталь, откуда в часть уже не вернулся. В любом случае Захаров лишь выдавил из себя озадаченное:

– А чё? – но вот разорвать дистанцию ему в голову не пришло.

Непринуждённым движением я развернул Артёма обратно к киоску «Союзпечати», за которым он прятался до того, и не просто развернул, но заставил шагнуть вместе со мной к остановке. А тут и троллейбус подъезжает, и Кислый с братвой не спешит с места подрываться, со стороны наблюдает. Всё в масть.

Миг спустя Захаров опомнился и заупрямился, но к этому времени мои пальцы уже нащупали болевую точку между ключицей и основанием шеи и надавили на неё, легко преодолев сопротивление не слишком проработанной мускулатуры. Разумеется, Артём мог вырваться, но изгибаться и корчиться на виду у приятелей, пытаясь скинуть с плеча руку… это не по-пацански как-то. Заколебался Артём, засомневался, дурачок.

Ну а я ему времени на принятие решения не дал.

– Если ударить человека заточкой в основание черепа, он умрёт мгновенно. Ты знал? – обратился к Захарову, не позволяя тому собраться с мыслями. И своего добился.

– Ты гонишь, Енот? – опешил Артём и позволил завести себя за киоск, где нас уже не могли видеть его приятели.

– У тебя есть основание затылка, – улыбнулся я. – У меня заточка. Поразмысли об этом, второй раз предупреждать не стану.

Захаров так ничего и не понял, подумал, будто легко отделался. Увещевания и угрозы – для слабаков, плюнуть и растереть. «Енот сдулся», – решил Тёма и попытался отступить в сторону, а я развернулся вместе с ним, да ещё придал ускорения толчком в спину. Ну и ногу выставить не преминул, о которую Артём и запнулся, да так лихо, что со всего маху впечатался лицом в боковую стенку киоска, аж металл загудел.

Захаров сполз на землю и зажал разбитый нос, меж пальцев потекла кровь. Я глянул на него сверху и добавлять с ноги не стал, лишь вздохнул.

– Что ж ты, сука, такой неуклюжий? Убьёшься так…

Начали оглядываться прохожие, и я заскочил в распахнувшиеся двери троллейбуса, а только отошёл с площадки к окну, и те с лязгом закрылись. Транспорт рывком тронулся с места и под приглушённый гул электромотора покатил по дороге, оставляя братву Кислого ни с чем.

Всё проспали, ур-р-роды…

Но к дому в итоге подходил в отнюдь не самом лучшем расположении духа. Пусть ничего такого уж страшного и не случилось, просто на прочность проверили – дело житейское, меня так и потряхивало. Вот же твари, взбесили – просто сил никаких нет…

Наверное, именно поэтому, когда Саня-Татарин прошёл наперерез к подъезду и не просто не поздоровался, но даже не кивнул, я не стерпел и рявкнул:

– Саня, бля! Шары разуй!

Эффекта – ноль. Более того – паренёк хоть и поднялся на крыльцо, в подъезд заходить не стал, а обогнул стенку и долбанул ладонью по дверцам каморки мусоропровода.

– Лесси! – крикнул он. – Лесси, вернись!

Я озадаченно присвистнул. Шотландская овчарка по кличке Лесси сдохла ещё до моего ухода в армию, поэтому объяснение столь странного поведения татарчонка могло быть только одно: пацан закинулся чем-то психотропным. С водки и даже с травки совсем по-другому прёт, тут что-то помощнее. Если только с жарёхи так вставить могло…

– Лесси! Вернись!

Прежде чем успел вмешаться, прибежали Илья Кузин из соседнего подъезда и Колян – тот самый прыщавый пацан, что месяц провалялся в больнице после того, как прострелил себе ногу собственным самопалом.

– Саня, не гони! Пошли! – Они попытались увести татарчонка, но тот вырвался.

– Там Лесси! Её в канализацию затягивает! Надо помочь!

– Пошли! Пошли давай!

На пару пацаны угомонили приятеля и отвели его от подъезда, тогда я спросил:

– Чем закинулся?

Кузьмин подслеповато сощурился, узнал меня и поздоровался.

– Привет, Енот! Три таблетки «тарена» съел, ну и накрыло.

Мне приходилось сталкиваться с этим спецпрепаратом, предназначенным для снижения эффекта действия ряда отравляющих веществ, поэтому только вздохнул.

– Вот вы безмозглые!

– Да чего там? – округлил глаза Кузьмин. – Это просто Санёк три колеса за раз принял, с двух никого так не выносит.

– Точняк! – подтвердил Колян и спросил: – Сигареткой не угостишь?

Я покачал головой и двинулся в свой двор. На спортивной площадке сгрудилась в круг малышня, кто-то завёл считалку:

– Со второго этажа полетели три ножа:

Красный, синий, голубой, выбирай себе любой!

А от теннисного стола доносился размеренный и чёткий перестук; белый пластиковый мячик беспрестанно летал то в одну сторону, то в другую: туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда.

Играли Семён Зайцев и Юра Поликарпов и, судя по недовольному виду рассевшихся на лавочке пацанов помладше, играли они уже долго. Знакомое дело: вклиниться на одну партию, довести до розыгрыша на «больше-меньше» и резаться в своё удовольствие, не забывая выравнивать счёт. Впрочем, под лавочкой лежал свежий сигаретный окурок со скрученной в трубочку боковиной пачки вместо фильтра, так что Поляк и Рыжий скорее всего решили вопрос полюбовно, раскурив с компанией пионеру или две.

Я поздоровался со всеми, только Сёма с Юрой не отвлеклись от игры.

– Енот, погодь! – попросил Поляк. – Пять сек!

Он одно время ходил в секцию настольного тенниса и даже заработал какой-то разряд, а вот его противник был из дворовых самоучек и на этой почве их соперничество носило куда более принципиальный характер, нежели просто дружеская партия субботним вечером. Точнее – днём.

– Не уходи! – попросил меня и Рыжий.

– Жду, – пообещал я, и в этот момент во двор завернула Зинка со своей неразлучной подружкой Ксенией.

Обе по поводу последних тёплых деньков нарядились в блузки с пышными плечами, юбки до колен, гольфы и кроссовки, только моя ненаглядная по своему обыкновению предпочла заплести чёрные волосы в две косицы, а у Ксюши те были обесцвечены и завиты. Да ещё одна ходила в школу с дипломатом, а другая с сумкой на длинном ремне: очевидно, мода на цветастые пакеты до школьников пока что ещё не добралась.

Но – нет, добралась. Почти сразу за девчонками во двор зашла парочка их одноклассников и, если чернявый парнишка среднего роста шагал с заплечным ранцем, как до моего ухода в армию было принято у пацанов из Десятки, то второй – повыше и куда массивней – тащил тетради и учебники в пластиковом пакете.

Нет, всех одноклассников Зинки в лицо я вовсе не знал, но этих двух уже видел и даже как-то шуганул с её этажа. С пакетом шёл тот самый «бычок», о чьих попытках ухаживать Зинка поведала летом с нескрываемым раздражением. Как же его…

Ах да, Филипп Зимин! Он же Фил. Вот же сучонок непонятливый…

Фил и его приятель шли за девчонками и, судя по гаденьким улыбочкам, их и обсуждали, и это не понравилось просто-таки до чрезвычайности. Да что там! Когда Зинка оглянулась, а после этого ускорила шаг, у меня чуть крышу не сорвало. Я матернулся в голос и двинулся наперерез парням.

– Енот, погодь! – вновь окликнул меня Поляк.

– Да не ухожу никуда! – отмахнулся я, и тут парочка оболтусов как-то резко поскучнела, развернулась и потопала прочь, а Зинка поспешила напрямик через газон.

– Серёжа, ты только не волнуйся, у этих дураков просто детство в одном месте заиграло! – выдала она, придержав за руку.

– Не приставали? – уточнил я, намереваясь рвануть вдогонку. – Точно?

– Да просто идиоты! – высказалась и Ксения. – Корчат из себя невесть кого!

Я выжидающе посмотрел на Зинку.

– Всё в порядке, Сергей, – уверила та меня. – Фил пристал как банный лист – никак не отвяжется, но я с ним в школе сама поговорю. Хорошо?

– Лучше я. После школы.

– Ой да вот ещё! – фыркнула Зинка, которая моментально вернула себе присутствие духа. – Фил меня и пальцем не тронет! Не переживай даже!

– Выпендривается больше! – кивнула Ксюша.

Я с нескрываемым сомнением посмотрел на подружку, та успокаивающе погладила по руке.

– Всё хорошо, Серёжа! Ты сегодня дома будешь?

– Только до девяти. Мне в ночь на работу.

– Тогда я зайду попозже. Ладно?

– Буду ждать.

Я наклонился поцеловать Зинку, но та шустро отступила и округлила глаза.

– Не здесь же! А если мама увидит?