Дарья Андреева - Лазурь

• Название: Лазурь
• Автор: Дарья Андреева
• Жанр: Боевая фантастика
• ISBN: 978-5-17-134146-6

Пятеро юных балбесов не смогли придумать лучшего развлечения, кроме как отправиться на нелегальную экскурсию в район ЧАЭС. Длинный поход – какая же скука! И как назло ни одной приличной аномалии, даже похвастаться нечем… Вот только сталкер-проводник оказывается не тем, за кого себя выдает, и лесные зверушки вовсе не так безобидны, и автомат, нацеленный в лоб, стреляет по-настоящему, да и радиационный фон – отнюдь не выдумка. Группа студентов-экскурсантов оказывается разобщена, и тогда Зона берется за них всерьез. Неверные решения, непоправимые ошибки, необратимые изменения – и вот ты уже и сам не можешь сказать наверняка, человек ли ты. И если все еще да – какую цену запросит Зона, когда ты соберешься ее покинуть? Услышит ли она безмолвную мольбу своей новой игрушки?

---

Аня прикрыла глаза и прислушалась к звукам за окном. Зона продолжала активность, переведя себя на другой уровень восприятия. Дневные голоса сменились ночными, плавно перетекая друг в друга, из беззаботно-суетливых став тревожными и отрывистыми, пронзительными, низкими и пугающими. Какие-то приносило ветром издалека из самых глубин леса, какие-то раздавались совсем близко, чуть ли не под окнами. Но теперь Аня не чувствовала страха, она снова ощутила то же, что и утром в лесу: звуки затягивали, и ей это нравилось.

Частый и резкий топот выдернул девушку из накатившей было дремы и заставил вздрогнуть. Она втянула носом воздух и услышала посторонний запах, показавшийся ей знакомым, но вспомнить его никак не получалось. Запах ей не понравился. Аня поморщилась и с досадой осознала, что не заперла дверь. Ну что за бестолочь? Кто бы это ни был, он зайдет и почует, где она спряталась.

Аня напряглась и вжалась в угол. Сама того не понимая, девушка заняла типичную оборонительную позу, в которой удобнее всего отбиваться и защищать уязвимые части тела: живот и шею. Семенящие шаги были все ближе, и Аня готовилась встретить незваного гостя со всем радушием.

Цок-цок-цок – застучали когти по деревянному настилу дома, и на середину комнаты вышла крупная собака. В слабом свете, льющемся из окна, ее взъерошенная шерсть казалась темно-серой. Зверюга опустила лобастую голову и принялась обнюхивать пол. С шумом вдыхая пыль, она приблизилась к углу, в котором притаилась девушка, на расстояние двух-трех шагов, и Аня услышала запах сырой собачьей шерсти, тот самый, что не могла вспомнить несколько минут назад. Находясь достаточно близко, собака, похоже, не замечала сидящего напротив человека, а только настороженно нюхала воздух. Оно и не удивительно: даже в сумраке помещения было хорошо заметно, что у животного проблемы с глазами. Один глаз отсутствовал вовсе, а на месте второго сросшиеся веки образовали уродливую заплатку, влажно блестевшую в темноте.

Аня любила собак, даже подумывала завести себе щенка, чтобы наконец добавить себе физической активности, выгуливая его по три раза в день и играя с ним на площадке. Увидь она собаку с поврежденными глазами на улице города, испытала бы жалость и сочувствие, сообщила бы о ней зооволонтерам, возможно, вынесла бы бедолаге еды. Но то была другая Аня, не знающая, что такое голод и страх смерти. Новая – знала и не испытывала к собаке ни капли жалости. Она видела перед собой опасного врага, посмевшего забраться в место, которое девушка выбрала себе в качестве ночлега, и не собиралась уступать.

Собака первой обозначила себя, издав низкое клокочущее рычание. Она не решалась подойти ближе, очевидно, не до конца понимая, кто перед ней находится. У существа, засевшего в углу, был слишком запутанный запах: знакомый и неизвестный одновременно, и животное не могло определиться, как себя вести.

– Уходи! – хотела крикнуть Аня, но из горла вырвалось что-то похожее на хриплое «уои». Собака прижала огрызки ушей к голове и зарычала громче.

– Вон отсюда! – Снова слова исказились, превратившись в длинное «О-ооон», а последнее слово не прозвучало вообще: в горле что-то щелкнуло, и его скрутило спазмом. Аня закашлялась, схватила с пола обломок доски и швырнула его в собаку.

Проваливай, зараза! Не видишь, и без тебя тошно!

Деревяшка стукнула зверя меж ушей и отлетела назад. Тот оскалился, обнажив острые желтые клыки, и громко залаял. В ту же минуту за ним появились еще две собаки, а цокающий топот выдавал присутствие еще нескольких. Все были как на подбор: ободранные и уродливые. И, несомненно, голодные. Присутствие сородичей придало первой собаке уверенности, и та шагнула вперед.

Аня ударила кулаком по полу и попыталась крикнуть «нет!», но у нее получился лишь хриплый свист, от которого в горле зачесалось и снова пришлось кашлять. Кашель был глубокий и вибрирующий, остальные собаки прижали уши, ощетинились и занервничали. Но не первая. Судя по всему, она являлась вожаком, и спасовать перед лицом всей стаи, пусть и небольшой, позволить себе не могла. Окончательно решив, что животное, издающее столь слабые и болезненные звуки, не может представлять серьезной опасности, собака метнулась вперед, целясь поближе к голове, которую девушка изо всех сил вжимала в плечи.

Аня отреагировала сразу. Это был больше рефлекс, чем осознанное действие, поступить иначе в той позе, в которой она сидела, было бы куда сложнее. Девушка резко разогнула ногу и ударила подошвой прямо в собачий нос. Псина отпрыгнула в сторону, скуля и мотая головой. Остальная стая в сомнении попятилась. Аня поняла, что нужно действовать именно сейчас, пока преимущество на ее стороне. Она вскочила, толкнула ящики так, что те с грохотом упали поперек комнаты, отгородив ее и вожака от стаи, а затем, пока собака сконфуженно крутила башкой, изо всех сил ударила ее ногой еще раз, отбросив к стене. Остальные животные попятились к выходу. Несколько псов убежали сразу, испугавшись шума падающих ящиков, но другие, посмелее, еще оставались.

Аня принялась швырять в них обломки досок и мусор с пола, она пыталась кричать, но лишь сиплые нечленораздельные звуки вырывались из горла, еще больше раздражая его и вызывая неприятный зуд. Бросив очередной кусок кирпича, девушка сорвалась на кашель, не в силах больше терпеть эту едкую чесотку в груди и понимание того, что, возможно, лишилась голоса. Она хотела спокойно провести ночь в этом не слишком приятном месте, она устала, чуть не свихнулась, чуть не сгорела, а теперь еще и эти собаки, будь они неладны! Ну какого черта их сюда занесло? И этот мерзкий кашель… Какого черта? Почему она не может ни слова сказать нормально? Что стало с ее голосом? Что за зудящая дрянь мешает ей говорить?!

Аня не просто кашляла, а яростно, со злостью выталкивала воздух из легких, до боли сжимая грудную клетку, словно в ней поселилось нечто, отобравшее у нее дар речи. В груди хрипело и клокотало, ребра болели, но девушке уже было все равно – ею овладела безумная злоба и отчаяние животного, загнанного в угол. Ей было плевать, что своими действиями она может навредить себе, более того, в какой-то мере ей даже хотелось этого. Она не могла достать того, по чьей вине оказалась в таком положении, и направляла всю ярость на себя.

Аня сделала очередной вдох и внезапно поперхнулась. В горле влажно хлопнуло, грудь свело рефлекторным спазмом, и с выдохом наружу вырвался низкий вибрирующий звук, похожий на болезненный надрывный рев. Воздух в легких закончился, и Аня онемела.

Оставшихся собак, тех, что сомневались, убежать или поддержать вожака, как ветром сдуло. Скуля и прижимаясь к земле, они вылетели вон из дома, сбивая друг друга с ног и хаотично толкаясь. Через секунду наступила тишина, словно их тут никогда не было. Замолчал даже жалобно скуливший у стены вожак.

Ане же было не до них. Девушка осела на пол, прижав руки к груди, где, по ее ощущениям, легкие превратились в кашу, и пыталась снова начать дышать. Как только она начала задыхаться, всю ярость как рукой сняло, а с болью, рвущей ее ребра, так и вовсе лучше бы ее собаки сожрали. Легкие трепетали от болезненных спазмов, но дышать все же получалось, хоть и с пугающими хрипами. Что именно Аня умудрилась себе повредить во время приступа и во что это выльется потом, девушка даже предположить боялась. Когда же ей слегка полегчало и она увидела, что собаки сбежали, все, чего ей хотелось, это свернуться в углу и заснуть.

Аня заползла за ящики и легла, прижавшись к стене. Боль в груди медленно, но стихала, дышать становилось проще. Возможно, к утру совсем пройдет. Собака у противоположной стены лежала совсем неподвижно и, казалось, даже не дышала. Ну и черт с ней. Аня прикрыла глаза и попыталась заснуть. Примерно час спустя ощутимо похолодало. Девушка уже почти задремала, когда снова ощутила постепенно нарастающий тремор, как и прошлой ночью. Теперь же к нему добавилась боль в груди и горле. Аня попробовала расслабиться, но в этот раз озноб был сильнее, и трюк не срабатывал, сколько она ни пыталась.

В какой-то момент девушке на ум пришла странная, но в сложившейся ситуации вполне разумная мысль. Аня вылезла из своего угла и направилась к притихшей собаке. Та, услышав приближение более сильного существа, оживилась, заскребла лапами по полу и попыталась уползти, но, видимо, повреждения, полученные ею, не давали нормально двигаться, и животное могло только барахтаться и скулить. Аня ухватила паникующую псину за шею и потащила в свое укрытие. Там она легла, втиснувшись в угол поплотнее, и прижала скулящую собаку к себе. Та молотила лапами по полу, сопротивлялась изо всех сил, но девушка только крепче сжимала ее тело. Оно было теплым, а ей хотелось хоть немного согреться. Аня вцепилась в животное мертвой хваткой, игнорируя все его протесты.

Вскоре собака затихла. Она либо исчерпала все силы, либо ее состояние, которое и до этого было не самым лучшим, усугубилось. Поначалу она тихо поскуливала, а потом и вовсе замолчала, и только тяжело вздымающийся бок выдавал в обмякшем теле признаки жизни. Аня ничего этого не замечала – она спала.