Екатерина Кронгауз - Так вышло: 29 вопросов новой этики и морали

• Название: Так вышло: 29 вопросов новой этики и морали
• Автор: Екатерина Кронгауз
• Жанр: Философия
• Год: 2020
• ISBN: 9978-5-9614-3993-9

В современном мире невозможно однажды решить для себя, что добро, а что зло, и прожить с этими представлениями всю жизнь. Все вокруг нас постоянно меняется – новые компьютерные технологии и научные открытия вызывают этические вопросы, которые нам приходится решать снова и снова, а ценности, когда-то признаваемые всеми, критикуются и ставятся под сомнение. Чтобы выработать свою позицию, понять, что стоит за чужой, и не возненавидеть друг друга, Андрей Бабицкий и Екатерина Кронгауз уже 3 года каждую неделю обсуждают новости и этические вопросы, которые они перед нами ставят. Из 29 таких разговоров и сложилась эта книга.

---

Андрей Бабицкий, Екатерина Кронгауз Так вышло: 29 вопросов новой этики и морали

Редактор Дарья Тимченко

Главный редактор С. Турко

Руководитель проекта Анна Василенко

Корректоры Елена Аксёнова, Анна Кондратова

Компьютерная верстка Ильяс Лочинов

Дизайн Дарья Яржамбек, Юрий Остроменцкий

Цветоделение Борис Воропаев

Изображения для коллажа на обложке istockphoto.com

© Андрей Бабицкий, 2020

© Екатерина Кронгауз, 2020

© ООО «Альпина Паблишер», 2020

Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.

Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

⁂

Чтобы послушать подкаст «Так вышло», перейдите по следующей ссылке:

https://podcasts.google.com/feed/aHR0cHM6Ly9zaGl0aGFwcGVucy5saWJzeW4uY29tL3Jzcw?ep=14

Введение

Сколько родителей у суррогатного ребенка и какие у них права? Если робот говорит и улыбается, должны ли мы обращаться с ним, как с человеком? На что можно соглашаться ради работы или съемок в кино? Как относиться к своему телу – принимать или стремиться к совершенству? Если автор оказался нехорошим человеком – можно наслаждаться тем, что он создал, или надо торжественно сжечь его произведения?

Мы, Андрей Бабицкий и Екатерина Кронгауз, родились в позднесоветское время, росли в 1990-е, начали работать в 2000-х, протестовали в 2010-х и к 2020-му решили наконец обсудить, как мы определяем, что хорошо, а что плохо.

Три года назад мы начали вести подкаст «Дело случая» на сайте Meduza.io, а с 2018 года продолжили его в студии «Либо/Либо» под новым названием «Так вышло».

В нашем подкасте мы разбираем новости, новые технологии, новые условия жизни и разговариваем о том, как все это меняет наши представления об этике. Что делать с той антисоветской и постсоветской этикой, на которой мы выросли, как обходиться с западной этикой, которая так непросто адаптируется к российской действительности.

Каждый день мы читаем о событиях, которые еще год назад не могли себе представить. Создатели робота бьют его палками, чтобы понять, способны ли люди ему сочувствовать. Профессор этики уверяет, что у нее роман с неговорящим мужчиной с ментальными особенностями, а его родители подают на нее в суд за изнасилование. Женщина выносила ребенка своего умершего от рака сына. Самопальный бодибилдер из Ростова закачал себе в руки токсичный гель (для рельефности) и рассказывает об этом на телешоу. Австралийская девочка подала в суд на родителей за то, что они вывешивали ее фотографии в соцсетях, а молодой индус – за то, что его родили.

За три года мы обсудили миллион разных вопросов – от природы согласия на секс до права на смерть, от воспитания детей до ответственности перед родителями, от «Черного зеркала» до биохакинга, от эволюции рабочих отношений до послеродовой депрессии. Про что только мы не говорили: митинги и тюрьмы, подарки и обещания, религиозную свободу и прививки – про все, что требует от нас занять ту или иную позицию или просто сформулировать свое отношение.

Редко, когда мы единодушны в ответе на вопрос, что хорошо и что плохо. Но мы стараемся не скандалить и слушать друг друга – и этот простой, но почти забытый в наше время способ общения помогает понять, почему умные и хорошие люди так часто оказываются по разные стороны этических баррикад.

Часть этих споров и обсуждений мы решили с помощью нашего редактора Дарьи Тимченко объединить в книгу, чтобы показать, как мы ищем ответы на важные для нас вопросы. Возможно, наш разговор поможет кому-нибудь сформулировать собственные этические установки в нашем постоянно меняющемся мире.

Часть I Вопросы, которые были всегда

Как бы ни менялся мир, есть вопросы, которые люди задают себе, наверное, с самого начала истории человечества. Ответам на некоторые из них они потом остаются верны всю жизнь, другие могут оказаться более мучительными и менее однозначными. Иногда ответы на эти вечные вопросы служат индикатором – с их помощью отличают своих от чужих, а иногда они настолько личные, что их не обсуждают даже с близкими людьми. Вечные вопросы и ответы на них интересуют философов, ученых, писателей и просто неравнодушных к человечеству людей. Мы, конечно же, причисляем себя к последним.

Глава 1 Человек – он плохой или хороший?[1]

Кейс № 1

В конце 2019 года режиссер Илья Хржановский стал художественным руководителем киевского мемориального центра «Бабий Яр», посвященного памяти жертв нацистских преступлений, – в Бабьем Яру в 1941–1943 годах было расстреляно около 100 тысяч человек. В апреле 2020 года в сети появилась концепция музея, который планируется создать на территории центра. Она вызвала возмущение не только в социальных сетях, но и в команде самого музея – часть сотрудников, в том числе главный историк мемориального центра «Бабий Яр», исследователь холокоста Карел Беркхоф, ушли из проекта.

Катя: В прошлом своем проекте, «Дау», Илья Хржановский построил в Харькове советский институт, в который поселил людей и в течение нескольких лет их снимал. У кого-то были роли, у кого-то не было, в институте случались секс, пьянки, побоища – всё это потом долго монтировалось в множество часов экранного времени, а когда было показано публике, начались скандалы. «Дау» поднял множество этических вопросов[2]. Сегодня искусство затрагивать не будем, а поговорим о музее и опыте, который предлагается всем пережить. Надо сказать, первое, что меня поразило после прочтения концепции «Бабьего Яра», – это удивительное сладострастие, с которым в презентации представлен проект психологического эксперимента над людьми.

Андрей: Этические дилеммы, в которых окажутся посетители, предполагается сделать очень реалистичными за счет современных технологий. Если верить презентации, они будут персонифицированы при помощи психологического скрининга и анкетирования.

К: Да! Попадая в музей, посетитель проходит тестирование и становится частью музейной экспозиции. Он идет своей персональной, предписанной ему по результатам тестирования тропой, и во время этого путешествия с ним происходят некие трансформации, благодаря которым он оказывается полноправным участником событий 1941–1943 годов и в результате узнает что-то новое и о себе. Все, что там произойдет, смогут увидеть следующие посетители. Концепция Хржановского опирается на известные психологические эксперименты: Стэнфордский тюремный[3], эксперимент Милгрэма[4], эффект толпы, «Добрый самаритянин»[5]. Все они сводятся к тому, что человек, помещенный в некоторые обстоятельства, проявляет не самые приятные свои черты. В общем, весь мемориальный комплекс «Бабий Яр» станет сам по себе местом огромного эксперимента над людьми.

А: Эта концепция – поразительный документ, она совершенно не предполагает, что в мемориальном комплексе будут о ком-то вспоминать. А ведь это главная задача мемориального комплекса и важная человеческая потребность – рассказать о людях, которые погибли. Все жертвы «Бабьего Яра» оказываются в этой концепции всего лишь персонажами компьютерной игры, где главный герой – посетитель.

К: В зависимости от психологического портрета и обстоятельств он может оказаться жертвой или палачом. Но если ты палач, то по кому будешь стрелять? По голограммам когда-то расстрелянных здесь евреев? Интересно, имеют ли жертвы – люди, которые погибли в Бабьем Яру, – право на то, чтобы милые женщины и мужчины, которым дали в руки автоматы, не расстреливали их голограммы?

А: И главное – зачем это все нужно? Зачем говорить «Все люди – звери. Вы такие же гестаповцы, просто у вас до сих пор не было повода проявить себя. А сейчас он появится, и вы это поймете»?

К: Есть один важный момент: знание о том, что плохое может повториться, защищает нас от его повторения. Я была во многих еврейских музеях и мемориалах в разных странах мира. И конечно, очень многое построено там на том, чтобы как можно сильнее задеть твои чувства, даже без всякого эксперимента. Всюду есть эта художественность, которая создает атмосферу ужаса и отвращения. Один из сотрудников «Бабьего Яра», уволившихся в знак протеста после того, как Хржановский представил свою концепцию, написал, что она неэтична, потому что противоречит основной идее всех музеев и организаций, занимающихся холокостом, – «никогда больше». Действительно, у концепции Хржановского совсем другой посыл – можем повторить в любой момент с любым человеком. И в этом очень важное этическое, идеологическое расхождение концепции Хржановского с основной идеей памяти о холокосте.