Александр Долгов - Спасти Цоя

• Название: Спасти Цоя
• Автор: Александр Долгов
• Жанр: Современная русская литература
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-04-111986-7

В этом году исполняется 30 лет с момента трагической гибели легендарного музыканта, заставившего «требовать перемен» все постсоветское пространство. После смерти Виктора в возрасте 28 лет в России возник настоящий культ Цоя. Самое яркое тому свидетельство – стена музыканта на Старом Арбате в Москве, где постоянно появляются новые надписи от благодарных поклонников. Именно сейчас, в эпоху интернета, когда звездой может стать абсолютно каждый, важно помнить о том, кто добился народной любви не за счет хайпа и эпатажа, а исключительно благодаря таланту и идеям, опередившим свое время. Таким и был Цой, которого мы любим и помним – настоящим героем музыкального Олимпа и своего поколения в целом. Новая книга Александра Долгова – дань уважения и любви харизматичному лидеру группы «Кино». Опасность, сомнения, столкновение с неизбежным и легендарный русский рок – все здесь сплетается воедино, чтобы воскресить в памяти читателя настоящий культурный феномен. Мастерство литературной «живописи» Долгова перенесет вас во времена, когда ленинградский рок-клуб сводил с ума, а «перемены» казались ощутимыми, словно подписанная Цоем фотография. Прочтите и попробуйте вместе с главным героем романа «Спасти Цоя». Александр Долгов – бессменный главный редактор легендарного журнала FUZZ и писатель.

---

Все произошло неожиданно и быстро. Водитель, конечно же, видел, как под колеса его машины кто-то стремительно и опрометчиво шагнул, но свернуть в сторону не успел. Раздался глухой удар, и Шульц, точно тряпичная кукла, неловко кувырнулся сначала вбок, потом на землю. Я зажмурился, инстинктивно втянув плечи внутрь, весь скукожился, сжался в комок – было такое чувство, будто это меня самого шибануло автомобильным крылом. Только и услышал, как противно взвизгнули покрышки уезжавшего с места происшествия автомобиля. Открыв глаза, увидел на тротуаре метрах в трех от проезжей части абсолютно недвижимого Шульца, лежащего на спине с раскинутыми в стороны руками и неестественно вывернутыми ногами. В расплывающейся багровой луже крови пугающе выделялась голова с разметанными по асфальту седыми волосами. Как увидел его таким, так сразу понял: он – мертвый, живые люди так не лежат. Стоял, наверное, секунд пять как вкопанный, остолбенев от дикого ужаса, и просто не мог поверить глазам, а потом бросился бежать в сторону сада Верманис. У меня элементарно сдали нервы, и первым желанием было избавиться от внезапно возникшего кошмара. Уже на привокзальной площади меня догнал скулящий вой одинокой сирены «скорой помощи» или полиции, прибывших к бедному Шульцу.

Интуитивно я стремился к своей «Ладе», точно к спасательному кругу. Вот и она, стоит, дожидаясь хозяина. Клацая зубами, точно отбивая морзянку, долго не мог вставить в щель ключ зажигания – руки тряслись, как у алкаша. Хотел только одного – как можно быстрее убраться из Риги и мчаться обратно в Питер, вновь оказаться в привычной домашней обстановке, быть рядом с дядей, готовить нам обоим еду, зубрить латынь – да-да, я грезил даже об этом пренеприятном факторе (у меня, как известно, переэкзаменовка была не за горами, чтобы избавиться от ненавистного «хвоста»; «пора уж браться за ум», как говаривал мой добрый дядюшка). Так я себя успокаивал, пытаясь выкинуть, стереть из памяти, как ненужный файл, забыть чудовищно-страшное происшествие, свидетелем которого стал… Наконец мне удалось вставить ключ, машина завелась с пол-оборота, и я с места рванул по направлению на восток – вперед! На Питер! Но не проехал, наверное, и километра, как из-под капота повалил белый дым – опять закипел тосол. В бешенстве саданул пару раз по клаксону. «Лада» просигналила душераздирающе звонко, и этот неугомонный звук неожиданно привел меня в нормальное состояние. Я смог спокойно припарковать машину к обочине и задуматься. Куда бегу? От кого? И главное – зачем? Мне выпал шанс изменить историю. Кто спасет моих родителей, кроме меня? Действительно – ну кто еще выполнит эту миссию? Нет, рано мне сдаваться, еще ничего толком не предприняв… И тут мне пришло в голову: а вдруг удастся неким чудесным образом подправить сложившуюся реальность и Шульц, так нелепо погибший у меня на глазах, в конечном итоге останется в живых. Бред? А вдруг!.. Да, эту партию стоило сыграть. Так что, дружок, сказал я себе тоном, не терпящим возражений, вытаскивай тощий зад из салона авто и делай то, что предписано!

Перво-наперво я решил вернуться на место происшествия и проверить – а вдруг Шульц жив? Меня, точно преступника, тянуло туда, но… я себя, конечно же, таковым не считал, совесть у меня была чиста, без сомнения, произошедшее – фатальная случайность. Для Шульца, само собой. Уже издалека увидел мерцающий свет от включенных «мигалок» – двух полицейских машин и одной «скорой помощи», припаркованной прямо на тротуаре. Улица Элизабетес в обе стороны была закрыта для дорожного движения. Здесь уже толпилась стайка зевак, полицейские, шустро работая рулетками, заносили данные в протокол, тело Шульца лежало на носилках, с головой покрытое белой тканью, а на тротуаре, где растеклась лужа крови, на месте жертвы остались лишь обведенные мелом очертания – все было ясно.

Мне тут делать нечего, ну действительно, чем я мог помочь? Дать показания полиции, чтобы найти убийцу-водителя, но я не запомнил номера машины, да что там говорить – даже цвет автомобиля не мог вспомнить, а не то что его марку. Нет, старику Шульцу я не помощник, да и ему самому вся эта возня уже «до фонаря», к сожалению, с того света свидетельскими показаниями человека не вернуть. Я медленно прошествовал мимо бренного тела, мысленно прощаясь с ним, и завернул налево за угол, выйдя на бульвар Бривибас. В полукилометре от меня маячил величественный обелиск Памятника Свободы, по периметру красиво освещенный прожекторами, и я зашагал в ту сторону.

Через полчаса я уже сидел за столиком в ресторане гостиницы «Рига». Ноги меня, кстати, сами туда принесли, шел себе и шел, пока глаза не уткнулись в вывеску, отливающую золотом, с надписью из двух слов – Viesnica Riga. Кстати, гостиница расположена буквально в двух шагах от Памятника Свободы, и идти пришлось совсем недолго. Я по-прежнему находился в подавленном состоянии, наверное, еще и часа не прошло с того момента, как разыгралась трагедия, и у меня перед глазами стоял Шульц, делающий роковой шаг навстречу смерти… Однако, почувствовав отдаленный запах съестного, понял: если немедленно не перехвачу чего-нибудь, со мной случится голодный обморок или что еще похуже. Конкретных планов по-прежнему не было, поэтому разумнее было сперва поесть, а там решать, что делать дальше.

В зале ресторана, полупустом этим будним вечером, ресторанный бэнд негромко играл что-то сентиментальное, как раз для влюбленных – и кто-то из пар зря времени не терял, медленно двигаясь на пятачке перед невысокой эстрадой, в то время как я ложку за ложкой уплетал наваристый мясной суп. Доев суп, попросил долговязого флегматичного официанта, принявшего у меня заказ, принести добавку (аппетит разыгрался, возможно, отчасти на нервной почве). Уминая вторую порцию, я думал только о дальнейших действиях, проигрывая в уме возможные варианты (понятно, что эта тема меня терзала беспрестанно и касалась возможного в самом ближайшем будущем гипотетического прыжка во времени, хотя именно за столом и не следовало заострять внимание на приведенных ниже деталях). И в самом деле, стоило мне мысленно переключиться на несоответствующую трапезе тему (не успев в полной мере насладиться отменными говяжьими фрикадельками в супе, что оказались, честно говоря, не хуже моих), как я был тотчас наказан: фрикаделька попала в дыхательные пути, я закашлялся, беспомощно размахивая руками, что расторопный официант принял за призыв о помощи и хорошенько приложился кулаком промеж лопаток. Я был спасен и беспечно продолжил свои философствования.

Вот, скажем, оплатил я квитанцию с требуемой датой перемещения, вручил ее хранителю сортира, простите, э-э-э, временного портала, потом зашел в кабинку туалета, справил там малую нужду, смыл, значит, как положено (это указано в алгоритме действий), и хронопортировался туда, куда требовалось – и тут незадача-конфуз-осечка: а вдруг в то время, что прописано в квитанции, кабинка уже кем-то занята? И я сваливаюсь на голову ничего не подозревающему человеку, восседающему на унитазе, – вот это кино так кино! Да, такая перспектива не сильно вдохновляла. С другой стороны, как говорится, волков бояться – в лес не ходить… Ведь черным по белому в кратком уставе Клуба значится (четвертый пункт, по-моему, из имеющихся пяти, то есть предпоследний), что каждый член Клуба путешествует во времени на свой страх и риск, администрация не несет ответственности за сбои в перемещении, то есть, проще говоря, за то, что попал не туда, куда предполагал, ну и все такое прочее… Раздумья на сытый желудок привели к выводу, что разделить очко на пару с незнакомым субъектом – не самое страшное испытание, ожидающее меня в авантюрном предприятии.

После двух тарелок отменного первого блюда меня разморило, и пока не принесли второго, решил, что самое время прогуляться – наведаться в туалет, чтобы, так сказать, осмотреться на «местности», прежде чем рискну сигануть куда-нибудь. Бейсболку с рюкзаком оставил на месте.

У ресторана было два входа – со стороны холла гостиницы, там, где располагался ресепшн (откуда я и появился здесь), и уличный вход с бульвара Аспазияс. Туалеты размещались как раз в той стороне. Слева на выходе из ресторанного зала находился уютный китайский ресторанчик, зазывавший на огонек разноцветными фонариками и прочими восточными мульками, а дальше за ним располагался узкий коридорчик, ведущий к туалетным комнатам. Если пройти мимо и спуститься по ступенькам, попадешь прямо в гардероб с выходом на бульвар Аспазияс. Я постарался хорошенько запомнить обстановку на случай экстренного отхода или прочих действий, ощущая себя чуть ли не спецагентом.

Толкнул туалетную дверь, с скрипом отворившуюся настежь, и сразу увидел миниатюрную конторку у стены напротив туалетных кабинок. За нею сгорбившись сидел хмурый старикан весьма и весьма преклонного возраста. Меня удивила надетая на него нательная рубаха без ворота светло-бежевого окраса, которую я тут же принял за форменную – точно такие носили солдаты Вермахта во времена Второй мировой войны, видел их в военных фильмах. Туалетный работник, яйцеобразная голова которого, наверное, облетела еще задолго до моего рождения, чем-то занятый, даже не поднял на меня глаз из-под насупленных мохнатых бровей. Сделав несколько шагов под странный шуршащий звук, доносившийся из-под конторки, я догадался, а потом и увидел, что он драил маленькой щеточкой латунные пуговицы на суконном мундире мышиного цвета. А чтобы не замарать сукно чистящей пастой, тюбик которой валялся на стойке, он использовал приспособление – пластмассовую планку типа линейки с узкой прорезью посередине, куда и загонялись пуговицы.