Лиланд Модезитт - Смерть Хаоса

• Название: Смерть Хаоса
• Автор: Лиланд Модезитт
• Издательство: ACT
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-016383-5

Это – мир вечной войны Черных и Белых магов. Мир великой войны гармонии и хаоса. Только – в войне этой магию гармонии подчинили себе Черные… а воистину, может ли быть по-иному, если Черная магия – плоть плоти и кровь крови ритуального искусства? Белым же достался на долю хаос. И воистину, кто поспорит с этим, если Белая магия – свободное, творящее будущее искусство? Уже полмира – под властью тирании Белых защитников хаоса. И нечего противопоставить Черным защитникам гармонии оружию врага. Только – талант молодого мага Лерриса и опыт мудрого мастера Джастина. Только – неожиданность «третьей силы», внезапно вмешавшейся в войну хаоса и гармонии!..

---

Вся эта заумь меня особо не увлекла, а потому я отложил книгу и, достав давешнее кедровое полешко, занялся резьбой. Но дело шло медленно, и никакого лица из дерева так и не выступило. В конце концов у меня стали тяжелеть веки, и я, отложив нож и полено, задул свечу, установил (чем стоило заняться пораньше) охранные чары и забрался в спальный мешок, стараясь не чихать из-за сена. Стук дождевых капель погрузил меня в сон.

Сны мне виделись странные: поездки по незнакомым дорогам и среброволосая женщина, предлагавшая совет, которого я не желал и не мог понять.

Пробуждение было неожиданным: охранные чары еще звенели в голове, а пальцы уже нащупали посох.

– Успокойся! – испуганно проговорила Дария, отступая на шаг.

– Разве можно этак подкрадываться к спящему? – Я отпустил посох и покачал головой.

– Я не хотела тебя будить.

– А сама-то зачем сюда заявилась?

– Я всегда прихожу спозаранку, еще до мамы. Джассид платит мне полсеребреника в восьмидневку, но с тем чтобы я была на месте до завтрака.

Выбравшись из спального мешка, я оделся. Почти без дрожи, хотя и выдыхал пар.

– Ты спишь раздетым? Разве это безопасно?

– Не знаю, но так удобнее. Да и сапоги сносятся не так быстро, если и они отдохнут, и ноги подышат.

– Ноги? Ноги не дышат.

– Все человеческое тело дышит.

– Ты часом не учитель? Вон у тебя какой посох: говорят, такие в ходу у черных магов.

– Нет.

Одно это слово скрутило мой желудок в узел, и я нахмурился. Учителем я и вправду не был, а вдаваться в объяснения по поводу своего истинного положения у меня не было ни малейшего желания. С юридической точки зрения я являлся жителем Отшельничьего, проходящим в изгнании гармонизацию, и теоретически, если итоги испытания удовлетворят Братство, мог вернуться домой. Правда, это мне пока даже не приходило в голову. Кроме того, я обладал черным посохом, что придавало мне особый статус. Но в Кандаре носители черных посохов не пользовались всеобщей любовью.

– Правда, мне доводилось учить подмастерьев. Я столяр.

Если я и не сказал всю правду, то, во всяком случае, не вымолвил ни слова лжи.

– Ты из Кифроса?

– Сюда приехал оттуда, но родом из других, дальних краев. А тебе-то что?

– Мама говорила, что Кифросом управляют женщины. Это правда?

– Самодержица…

– Что еще за самодержец?

– Титул тамошнего правителя. Самодержец там и вправду женщина, так же как ее главнокомандующий. Да и многие старшие офицеры, – ответил я, уже скатывая свой спальный мешок.

– Да, «Черный Клинок». Джассид называл так одну из них, из тамошних командиров. Он служил солдатом на побережье у старого герцога и рассказывал, будто она лично уложила не меньше четырех десятков бойцов. Вот бы мне так: жаль, что не могу.

– Ты не скажешь мне, почему ты этого хочешь?

Она уставилась себе под ноги.

– Джассид тебя допек… или кто еще?

– …все равно убью… ублюдок. У матушки нет денег. Папа давно умер, погиб в бою.

– Он тоже был солдатом?

– …веселый был, все рассказывал истории… а потом пошел недород. Ну, он и нанялся на побережье, к мятежному герцогу. Деньги вперед давали, и все такое… Нынешний герцог тогда еще в Хайдоларе не правил. Да ну их… что один герцог, что другой. Нам без разницы.

– Джассид, говоришь… – я задумался.

– Не говори ему ничего, мне только хуже будет. Опять отлупит, а мама ничем помочь не сможет.

– А что мне с ним говорить? – пробормотал я, увязывая мешок. – Обойдусь и без разговоров.

– Ох, ну кто меня за язык тянул…

Коснувшись мимоходом ее плеча (она оказалась старше, чем выглядела), я добавил ей чуток уверенности.

– Ага, ты все-таки из учителей. Меня не проведешь.

– Пусть это будет нашей тайной. Я сохраню твой секрет, а ты мой.

Она кивнула и соскользнула вниз, в конюшню.

Спустив вещи, я торопливо, так, что даже порезался, побрился возле водной колонки и уже проверял Гэрлока, когда возле стойла появился худощавый черноволосый мужчина, левую щеку которого уродовали застарелые шрамы.

– Ты, что ли, провел здесь ночь?

– Я.

– А почему меня не спросил? Я Джассид, и это моя конюшня.

– А мне почем знать, чья? Договаривались мы с Истралом, он с меня деньги взял.

Улыбнувшись, я потянулся к Джассиду чувствами и едва не отпрянул. Хаос настолько пронизывал всю его сущность, что любая попытка привнесения гармонии закончилась бы ничем, если не его смертью.

Он смотрел на меня с таким видом, будто чего-то ждал.

Я кивнул и принялся седлать Гэрлока, а когда подтянул подпругу, Джассида уже не было.

Заходить снова в «Полную Чашу» мне не хотелось, а потому я покормил Гэрлока и мы выехали под моросящий дождь. Скоро Факлаар остался позади.

Следовало ли мне очистить Джассида от хаоса ценой его жизни? Мог ли я сделать это? А если бы сделал, кто может поручиться, что следующий владелец конюшен окажется лучше? Всех их убивать, что ли? Да и какое право имею я обрекать человека на смерть, пусть он и обижает прислуживающую на конюшне девчушку. Судья нашелся!

Вытерев пот со лба, я направил Гэрлока к размытой тропе, что вела на север, к Санте.

Дождь продолжался, в неподвижном воздухе висел едкий запах заплесневелых листьев.

Гэрлок мотнул головой, и я потрепал его по холке.

Мне было не по себе оттого, что Дария не получила от меня никакой помощи. Правда, она сама просила ни во что не встревать, но все-таки… Но с другой стороны, меня не слишком-то привлекала роль древнего карающего ангела. К тому же, кто поручится, что мое представление об ангелах не соответствует чьему-то представлению о демонах света?

Гэрлок трусил вперед, а я, наблюдая за дорогой, продолжал размышлять о Дарии, Джассиде и том, что некоторые люди извлекают странное удовольствие из возможности портить жизнь другим. Ответов по существу мне пока ни от кого получить не довелось, но уже удалось понять, что хаос и гармония сами по себе мало связаны с нравственностью и имеют отношение лишь к мироустройству.

Гэрлок заржал, и я снова его погладил. То, что сказал своим ржанием он, имело ничуть не меньший смысл, чем досужие разглагольствования людей.

XIV К западу от Арастии, Хидлен (Кандар)

Земля содрогается, и легкое набухание поверхностного слоя почвы распространяется по долине на восток: палатки шатаются, трава колышется, раскачиваются ветки низкорослых кустов. Зеркало на столе вибрирует и гудит.

Оглядываясь через плечо на северо-восток, Герлис трет лоб и хмурится, а когда почва перестает колебаться, снова смотрит в зеркало. Клубятся туманы, из-под которых проступает образ лысеющего мужчины в коричневом одеянии; он подпоясан завязанной хитрым узлом мягкой веревкой. Человек стоит посреди почти пустой комнаты, если не считать покрытого тканью и забитого фолиантами сундука, топчана, стула и стола, освещенного единственной лампой, и воздух вокруг него искрится. Глаза его закрыты.

Белый маг присматривается к изображению, а потом делает жест, и оно исчезает. После чего чародей переводит взгляд на копию купленного Берфиром у мага-отшельника свитка, где описывается способ приготовления взрывчатого порошка для ракет.

– Везучий пастух, не более того, – думает Герлис. – По-прежнему полагает, будто герцогом человека делают корона и клинок. И верит, что это диковинное новое оружие способно выстоять против хаоса.

По долине прокатывается грохот колес тяжелой подводы, направляющейся на север, в Телсен, с грузом высушенной серы. Но земля под ней не дрожит.

Герлис снова смотрит в зеркало, и на сей раз за туманами возникает иная картина: юноша в коричневой рубахе и коричневых кожаных штанах едет верхом на горном пони. Вместо копья или пики у него темный посох.

Белый маг едва ли не сочувственно качает головой.

– Несчастные глупцы… все они, – бормочет он. – Никому не дано противиться хаосу земли… и тем, кто им управляет.

Взгляд его падает на обугленную рукоять кинжала, и на лице появляется слабая улыбка. Затем улыбка тает: белый маг глубоко вздыхает, сдвигает брови и вновь сосредоточивается на зеркале, вызывая образ бурлящего, клокочущего ключа. Пузырьки выносят на поверхность воды желтоватый пар.

Еще один легкий толчок раскачивает почву под ковром, и обзорное зеркало снова гудит.

Мимолетная улыбка успевает коснуться лица Герлиса, прежде чем он еще раз сосредоточенно сдвигает брови. Земля дрожит, видимый в зеркале источник бурлит еще яростнее, поверхность воды затягивает желтым туманом.

Недра долины стонут.

XV

Примерно к середине утра мы с Гэрлоком перебрались с хлюпающей, размытой дороги из Факлаара на фермерский тракт, покрытие которого состояло главным образом из гравия, вбитого в твердую, словно камень, глину. Дождь к тому времени прекратился, как будто дождевые струи втянуло в низкие серые облака. Ветер, напротив, усилился так, что закачались деревья, но в мглистом воздухе по-прежнему висели едкие запахи.