Комбат Найтов - Возвращение домой: Крымский тустеп. Возвращение домой. Крымский ликбез

• Название: Возвращение домой: Крымский тустеп. Возвращение домой. Крымский ликбез
• Автор: Комбат Найтов
• Жанр: Историческая фантастика
• ISBN: 978-5-17-122532-2

Во многих книгах наш современник попадает в иную эпоху и начинает там преобразования, что зачастую мало согласуется с его личным опытом и имеющимися средствами. Здесь в другую эпоху попали моряки и морские пехотинцы Великой Отечественной под руководством героя «Крымского тустепа» молодого 28-летнего вице-адмирала Матвеева. Три корабля Северного флота, среди которых судно-док, имеющее на борту судоремонтную мастерскую, приличные запасы запчастей, кислородный детандер и вакуумные электропечи. Вместе с ним переместилось судно снабжения с большими морозильными камерами, запасом продовольствия, боеприпасов и топлива, и один из лучших типов эскадренных миноносцев Второй мировой войны «Флетчер». А главное, люди, умеющие воевать и строить, скрепленные дисциплиной 1-го корпуса морской пехоты СФ, опытом многочисленных десантов и опытом индустриализации 30-х. И имеющие общую цель: вернуться в СССР. P. S. Роман закончен в середине апреля 2014 года, когда слишком многим казалось, что возвращение состоится.

---

– Брелок, я Ольха! Корректуру обеспечите?

– Давай пристрелку!

На шестом залпе «полкачи» пристрелялись и перешли на беглый. В это время начали перебегать немцы, пытаясь задавить роту, но снайперы не давали возможности пулеметчикам поддержать атаку. Атака захлебнулась. Немцы поняли, что вместо батальона подошло другое подразделение. Началась охота за командирами и снайперами уже с их стороны. А Дмитрий начал выдвигать вперед пулеметчиков. В роте их сорок. С тыла поднесли еще боеприпасы для Бирюкова. Тот неспешно распределял их по ротам и взводам. Его связисты восстановили связь.

– Эй, ротный! Хлебнешь?

– В бою не пью, и тебе не советую!

– Оно и верно, но нас чуть не смяли.

– Да выбили вас, чего прибедняешься.

– Ну, метров на шестьсот отошли, щас заберем взад.

Дмитрий непрерывно наблюдал за боем, иногда производя выстрелы, затем сменил позицию. Заметил появившихся огнеметчиков у немцев, и устроил там «подсветку». Пламя осветило разбегающихся немцев, по которым ударили пулеметчики. За кочующей минометной батареей немцев вели охоту часа четыре. Немцы меняли позицию после двух-трех залпов, располагались за хатами и вели беспокоящий огонь. Начало светать. Бойцы Дмитрия уже форсировали ручей и залегли на довольно высоком берегу. Он сам находился сзади, лежал под довольно большим и толстым тополем на другой стороне реки. Подал команду:

– Перебежками, вперед! – внимательно следя за противником. Восход слепил немцев, и их приборы наблюдения бликовали, поэтому участились выстрелы снайперов. Несколько пулеметов противника захлебнулись, в этот момент Бирюков поднял свою роту. Дмитрий недовольно поморщился, глядя, как пехотинцы в рост пошли в атаку.

– Поддержать огнем! – скомандовал он.

Немцы отошли на одну линию домов и открыли сильный огонь, находясь в мертвой зоне для разведчиков. Пришлось выдвигаться вперед, оставив удобную позицию. Дома здесь сложены из известняка, и каждый дом – маленькая крепость. В ход пошли гранаты. Дмитрий заменил магазин и перескочил через ручей, гордо считающийся рекой. Шесть домов – шесть гранат, улица Зеленая, как написано на покосившейся табличке. С рассветом заговорила дивизионная артиллерия, сзади подошел свежий полк. Какой-то чудак на букву «М», послал вперед танки «БратскаяМогила-2», типа Т-60, пехота за ними не успела, и немцы со смаком и удовольствием их сожгли, все двадцать. Дмитрий грязно выругался и подал команду выходить из боя на исходные. Увидев, что приказ выполняется, пожал руку Бирюкову, выслушал его многочисленные спасибо и, вместе с радистом, пошагал к машинам. На дворе МТС был остановлен вопросом:

– Почему отходите, боец? – и с удивлением повернулся в сторону говорящего.

– Командир роты разведки Азовской военной флотилии лейтенант Матвеев, товарищ армейский комиссар. Рота прибыла для разгрузки боеприпасов, немцы мешали нормальной выгрузке, поэтому я дал команду выдвинуться вперед и прикрыть выгрузку. Выгрузка закончена, рота следует к месту расположения в станицу Владиславовку.

Вокруг них стали скапливаться командиры и краснофлотцы. Несколько бойцов были ранены, их сразу несли к машинам, а комиссар разошелся, стал кричать что-то о приказе Сталина.

– Я не получал такого приказа, товарищ армейский комиссар. Сталин в Москве, а я у Карасу-Базара. Я получил приказ подполковника Нечихайло: погрузить боеприпасы и выгрузить их на территории МТС в Карасу-Базаре. Приказ мной выполнен.

Тут в дело вмешалась Соня Красовская, потрясающей красоты полуполячка-полуеврейка, которая весь бой находилась на КП 655-го полка, и что-то отрывисто и с возмущением сказала по-еврейски.

– Молчать! – подал команду Дмитрий. Но армейский комиссар уже повернулся к ней. Девчонку спасло то, что она еврейка, и комиссар тоже был им. Соня с вызовом смотрела на него, и он опустил глаза.

– Следуйте в расположение! – сквозь зубы процедил он.

– Есть, товарищ армейский комиссар! Рота! Становись! Командирам взводов доложить о потерях!

Выслушав доклады, Дмитрий повернулся к продолжавшему стоять рядом незнакомому комиссару:

– Товарищ армейский комиссар! Отдельная рота разведки разгрузила боеприпасы на МТС Карасу-Базара. В ходе разгрузки имела боестолкновение с противником. Потери: один убитый, одиннадцать легкораненых. Командир роты лейтенант Матвеев. Прошу разрешения следовать на погрузку!

– Демагог! Следуйте!

– Рота! Напра-аво! На погрузку шагом марш! – повернулся к комиссару и, вскинув руку, сказал: – Разрешите идти?

– Девчонке спасибо скажи! Свободен!

– Есть объявить наряд вне очереди!

– Это за что?

– Чтобы не вмешивалась в разговор старших по званию, товарищ армейский комиссар!

– Клоун! Идите!

Дмитрий бегом побежал к машинам, на ходу подав команду: «По машинам».

Вернувшись на базу, Дмитрий доложил о происшествии и бое Бархоткину и попросил его перевести роту подальше от фронтового склада боепитания. В тот же день перебрались в Ичку, на самую окраину, в какую-то старинную кошару, палуба которой была покрыта толстым слоем овечьего навоза. Сверху набросали соломы, заделали часть окон, старшина добыл досок, и соорудили нары, комнаты для комсостава и единственной девушки-радистки. Дмитрий поинтересовался, что же она сказала аркому.

– Ничего особенного, товарищ командир, напомнила ему, что он только что хвалил роту и обещал дать Героя их командиру.

– Угу, даст! Если догонит.

Как в воду глядел! Где-то через неделю «Крымский воин» опубликовал Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении званий Героев Советского Союза трем командирам Крымского фронта: подполковнику Няшеву, капитану Андрейченко, старшему лейтенанту Иванову – а также краснофлотцу Суничеву (посмертно). Под указом громадный подвал, где в красках описан их подвиг. Они остановили 132-ю пехотную дивизию, нанесли ей тяжелые потери и долго мотали по лесным горным дорогам и тропам. Остатки батальона в количестве двадцати пяти человек были представлены к орденам Ленина и Красного Знамени. Об участии в этом приключении взвода разведки АВФ ни одного слова не было написано. Прочитав статью, Дима специально зашел к радистке и показал ее. Он вообще-то сторонился Сони: она была красавицей и знала себе цену. Плюс воспитание соответствующее, романов ни с кем не крутила, хотя охотников было хоть отбавляй.

– Как же так, товарищ командир? Ведь… – Дима прижал палец к своим губам, показывая ей соблюдать тишину.

– Видишь, все описание начинается без дат, даты появляются после 29 января. Сразу после того, как меня в отпуск отпустили. Все тонко! Я в отпуске был, и имеются документы об этом. Поняла?

– Это несправедливо! Надо Сталину написать!

– С ума сошла? Не смей! Этим ты не поможешь, только хуже будет. Переживу, ордена – дело наживное! – забрав газету, коснулся свернутым кончиком носа Сони и вышел из помещения радиостанции. Спустя несколько секунд оттуда выбежала, вся в слезах, радистка. Старший политрук Костин посмотрел на нее и на командира:

– Что с ней? Ты, что ли, ее обидел? Че ты к ней пристаешь? Она же недотрога!

– Поэтому и пристаю! – улыбнулся Дмитрий, хотя на душе скребли кошки и хотелось так же, как Соня, выплакаться, но он понимал, что в том бою, под таким чутким руководством, можно было полностью потерять роту. А так и овцы целы, и волки сыты. Рота работает, за последнюю неделю восемь выходов. Морозы стоят на загляденье. Он никогда и не думал, что в Крыму бывают такие! Немцы прекратили наступать и перешли к обороне. Начальство, помладше армейского комиссара Мех-лиса, довольно и хвалит за точные и своевременные данные о противнике. А комиссара он переживет, если не расстреляют! С такими «веселыми» мыслями он собрал сводки за последние сутки, взял охрану и поехал в штаб армии. Конечно, находиться во Владиславовке ему было удобнее: и штаб рядом, и иногда к Десфине успевал забежать. Теперь об этом приходится только мечтать. Тут же внизу стало немного жарко, и стало неудобно сидеть. Десфина ему нравилась. Но, мечтая о жарких ласках, он не забывал внимательно смотреть за дорогой.

– Стой! К бою! – он заметил легкое шевеление в придорожной канаве и натянутый через дорогу трос. Перекувыркнувшись через плечо, распластался на дороге, изготовив ППД к бою. Но засада молчала! Скаты явно заминированы. Либо группа в мертвом пространстве, либо… Краснофлотцы начали проявлять нетерпение, пришлось прикрикнуть:

– Лежать!

Он достал бинокль, и старался рассмотреть, с какой стороны немцы. Те не выдержали первыми! Поверх голов ударил пулемет, а камыши у дороги зашуршали в сторону от шоссе.

– Вызывай роту и разведупр! Сообщи о засаде! – прокричал он радисту.

– Станция в машине осталась, товарищ лейтенант.

Немец прошелся по «Доджу», тот загорелся и взорвался. «Каюк рации!» Дмитрий перевернулся на спину, посмотреть в другую сторону, и тут же дал очередь по выскочившему из камышей немцу. «Становится жарковато!» – подумал он. В этот момент на шоссе появилась колонна автомашин со стороны Владиславовки. «Пуфф!!!» – выдохнул Матвеев, видя, как спешиваются бойцы, открывают огонь по пулемету.