Комбат Найтов - Возвращение домой: Крымский тустеп. Возвращение домой. Крымский ликбез

• Название: Возвращение домой: Крымский тустеп. Возвращение домой. Крымский ликбез
• Автор: Комбат Найтов
• Жанр: Историческая фантастика
• ISBN: 978-5-17-122532-2

Во многих книгах наш современник попадает в иную эпоху и начинает там преобразования, что зачастую мало согласуется с его личным опытом и имеющимися средствами. Здесь в другую эпоху попали моряки и морские пехотинцы Великой Отечественной под руководством героя «Крымского тустепа» молодого 28-летнего вице-адмирала Матвеева. Три корабля Северного флота, среди которых судно-док, имеющее на борту судоремонтную мастерскую, приличные запасы запчастей, кислородный детандер и вакуумные электропечи. Вместе с ним переместилось судно снабжения с большими морозильными камерами, запасом продовольствия, боеприпасов и топлива, и один из лучших типов эскадренных миноносцев Второй мировой войны «Флетчер». А главное, люди, умеющие воевать и строить, скрепленные дисциплиной 1-го корпуса морской пехоты СФ, опытом многочисленных десантов и опытом индустриализации 30-х. И имеющие общую цель: вернуться в СССР. P. S. Роман закончен в середине апреля 2014 года, когда слишком многим казалось, что возвращение состоится.

---

– Товарищ комбат! Возьмите меня в батальон!

Он улыбался и отказывал. Выписка состоялась за день до Нового года. Получил свою форму – выстиранную и поглаженную, забрал справку, на выходе его ждала Вероника.

– Мама приглашает, товарищ майор. Мы крышу починили, у нас новоселье. И вообще, вы нам жизнь спасли. Пойдемте, тем более что вас никто не встречает.

Чуть прихрамывая, прошел два квартала: старый, еще дореволюционной постройки, «одесский» дворик с очень шумными соседями. Вывешенное белье и куча криков, с одесским выговором. Собрались все! Довольно долго ждали какую-то тетю Степу, у которой никак не закипало какое-то блюдо. Вероника села рядом с ним, с каменным лицом. Постепенно самогон и две бутылки водки разговорили всех. Посыпались взаимные претензии, характерные для жителей маленьких городков. Вероника активно огрызалась от претензий. Затем объявили танцы, и о грудь Дмитрия, украшенную шестью орденами и Золотой звездой, стали тереться весьма солидные бюсты энного размера. Было видно, что Нику это бесит и не устраивает. В конце концов она сказала, что это ее гость, и что он много сделал для их семьи. Дамы хищно улыбнулись, и праздник закончился.

– Тебе это надо? – спросил Дмитрий.

Вероника зарделась и ответила:

– Нет, я этого очень боюсь!

– Ну, а какой смысл был отвоевывать меня?

– Не знаю, просто захотелось, чтобы вы на час, на миг, на день были бы моим. Вы уйдете, я не смогу вас удержать, но это останется со мной.

А Фрица в тот день она впервые назвала Федором.

Ее мама предусмотрительно ушла ночевать к соседке, от Ники пахло молоком и уютом. Утром Дима проснулся, посмотрел на разметавшиеся по подушке длинные волосы Вероники, аккуратно снял ее руку с себя и встал. Кровать предательски заскрипела. Тут же проснулась Ника:

– Вы куда?

– Мне пора!

– Не уходите! Вам же отпуск положен по ранению, я знаю!

– Его еще получить надо! И надо съездить в Краснодар и в Пермь. Сын у меня в Краснодаре, чуть старше твоего.

– И жена?

– Жены нет, убили ее.

– Везите сюда, Дмитрий Васильевич. Где один, там и второму место найдется.

Он посмотрел на жалобное лицо Вероники, понимал, что она хочет, чтобы он остался и навсегда. Она красива, у нее красивое тело, что ее и подвело, красивые темные волосы, выразительные глаза, готовые в данный момент разреветься. Всем в этом страшном мире войны хочется хоть какой-то уверенности в завтрашнем дне.

– Я подумаю, обещаю. А там как получится.

Захныкал Федор, Вероника накинула длинную ночную рубашку, показав всю себя: темный треугольник волос, красивые ровные бедра, большую набухшую грудь – и пошла кормить сына. Дмитрий тоже оделся.

– Чаю попейте, подождите, я сейчас поставлю! – Она выскочила на кухню вместе с ребенком, довольно долго гремела керосинкой. – Сейчас-сейчас!

Ей не хотелось, чтобы он уходил, она понимала, что это может быть навсегда, и хотела оттянуть расставание. Дмитрий развязал вещмешок, достал оттуда буханку хлеба и банку тушенки, полученные в госпитале при выписке, положил на стол. Вошла Вероника, по щекам у нее текли слезы. Дмитрий уже был в черной шинели.

– Ну, куда ж вы, не позавтракав!

Дмитрий поцеловал ее, тронул за щеку присосавшегося малыша.

– Я подумаю о твоем предложении, а сейчас мне надо идти! Я должен был быть еще вчера в штабе флотилии.

– Подождите, сейчас, я провожу! – она положила сына в кроватку, накинула ватник на плечи и надела сапоги. Спустились по скрипучей лестничке во двор.

– О господи! Почту, полевую почту не записала!

Дмитрий написал номер полевой почты на снегу, лежавшем на подоконнике соседской квартиры. Ника повисла у него на шее и тихо всхлипывала. Еще раз поцеловав ее, Дмитрий отстранил Нику, повернулся и пошел через двор на улицу. Из соседних окошек высунулись лица вчерашних кумушек-соседок:

– До свидания, товарищ майор!

Дмитрий свернул на улицу и пошел в сторону порта. Ему требовался комендант, чтобы узнать, где находится штаб флотилии. Комендант сказал, что в Николаеве, а у причала катер, вышедший из ремонта, идет туда. Комендант выписал требование и по радиостанции задержал катер. Дмитрий спустился к причалу, там, с работающими двигателями, стоял бронекатер «БКТ-26». На причале – швартовная команда. Дмитрий аккуратно перенес левую ногу через леера и прошел в рубку.

– А где Антонов? – спросил он молодого незнакомого лейтенанта, передавая предписание.

– Я за него, нет больше Антонова, – и он показал свежеокрашенную заплату в рубке. – Мы только с ремонта, в Николаеве катер получил пятьдесят шесть попаданий. Месяц ремонтировались. Лейтенант Кравцов, – представился он.

– Вот и я месяц ремонтировался, после Николаева.

Рявкнул ревун, давая отход, отданы концы, а на деревянном трапе от комендатуры появилась Ника, отчаянно махающая рукой. Она немного не успела. Катер выписал циркуляцию, круто накренившись на борт, справа скрежетнула кремальера, и в рубку протиснулся «мех», старший лейтенант Бородин, обтирая руки ветошью.

– Здравия желаю, товарищ майор! С возвращением!

– Здорово, Николаич! Живой?

– А что нам будет! Вот командира убило. И двенадцать человек из экипажа. Еле-еле дочапали. Алексей! Сбавь обороты! Я же просил не газовать пока!

Мимо проплывал Карантинный остров. Дмитрий услышал, как Кравцов спросил у «меха», кто такой майор. «Большой начальник! Это начальник разведки флотилии, Герой Советского Союза майор Матвеев, слыхал?» Лейтенант взглянул на улыбнувшегося Дмитрия.

– Я только из училища, товарищ майор.

– Ну, видишь, как повезло, только из училища, и сразу командир корабля!

– Корабль! Четвертого ранга! Больше корыто напоминает!

– Эх, молодо-зелено, Николаич! Им бы всем линкоры водить! А тут – речной танк подсунули!

– Вот именно! Пойдемте, товарищ майор, в каюту провожу. Отдохнете! – сказал механик.

Дмитрий пожал плечами, но потом подхватил свой вещмешок и пошел за старшим лейтенантом. Спустившись вниз, тот открыл дверь в каюту и пригласил Дмитрия пройти. Затем залез в рундук, достал фляжку и два стакана, тарелку с хлебом, огурцом и кусками отварной говядины.

– Мишку помянем, какой командир был! – он плеснул немного себе и полстакана майору, присел на баночку у столика.

– Бой был страшный, товарищ майор! Четыре длинноствольных танка, а нас трое. Ох и покрутиться пришлось! Брони-то у нас практически нет, одно название. Только башни бронированы. Хорошо туман, так удавалось прятаться. Выскочим, жахнем и обратно. А они по нам! Все изрешетили. Но крепок! Ох, крепок, катеришко! Еще по одной, за вас и ваш десант, и побегу, а вы кушайте! Похудели!

Отдохнуть не удалось! На переходе катер был атакован «Мессершмитами», но свой первый бой лейтенант Кравцов провел вничью: бомбы упали мимо, попаданий не было, пулеметчики тоже ни один из пары не сбили. «Все – вернулся на войну!» – подумал Дмитрий, стоя в боевой рубке. Через час они были уже у причала, Бородин дал матроса проводить Дмитрия до штаба флотилии. Тот располагался на улице Дзержинского в небольшом здании какой-то конторы, видимо, таможни, но кроме следов вывесок, на нем никаких надписей не было. Кроме: «Проверено, мин нет». Прошел в свой отдел. Его замещал капитан-лейтенант Гольцов из оперативного отдела. Они обнялись.

– Сергей Георгиевич будет через час, уехал на какое-то совещание. А нам сказали, что вы умерли в госпитале. В левом ящике стола ваши письма. В отпуск поедете?

– Если отпустят…

– Это да!

– Что с батальоном?

– Пополнен до штатной численности, но работает пока одна рота. Остальные учатся.

– Из командиров кто остался?

– Сагалаев. И Архипцев написал, что выписывается 2 января. Остальные новые.

Дмитрий достал письма, ему не терпелось узнать, где сейчас Сашка, и удалось ли матери получить проездные документы. Писем было пять, четыре от раненых бойцов и командиров и одно от матери. Его он развернул первым. Внутри лежал бланк официального ответа из дома малютки: «Ваш внук передан на воспитание гражданке Ивановой С. В., проживающей в Крыму, в городе Севастополь». И никакого адреса не было! Даже имени и отчества! Блин! Отдали на деревню дедушке! Где искать эту гражданку Иванову? Черт знает что! Он уже смирился с мыслью, что если матери не удастся поехать в Краснодар, то он съездит туда и передаст ребенка Нике: у нее есть молоко, перевести аттестат на ее имя – небольшая проблема. Квартира есть, две комнаты, пусть маленькие и после пожара, но Ника и Евдокия Николаевна натаскали из развалин мебель, постельные принадлежности, посуду. Соседи поделились одеждой. Ника носила уже платья, а не обноски. А тут такая задница. Он сел писать письмо в дом малютки. Затем забежал в строевой отдел и оформил официальный запрос, заверенный печатью штаба, и отправил его. Тут подъехал Горшков. Майор зашел доложиться.

– Товарищ контр-адмирал, майор Матвеев прибыл из госпиталя после ранения.