Кевин Барри - Ночной паром в Танжер

• Название: Ночной паром в Танжер
• Автор: Кевин Барри
• Жанр: Современная русская литература
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-00169-099-3

В комнате ожидания паромного терминала в испанском порту Альхесирас маются двое престарелых ирландцев – Морис и Чарли, давние партнеры-контрабандисты. Они ждут прибытия судна из Танжера. Или судна в Танжер? Они ищут дочь Чарли, сбежавшую из Ирландии после смерти матери. Чарли ждет встречи и примирения, ему неспокойно на душе. Это ночное бдение в духе Сэмюэла Беккета – лишь канва для путешествия во времени, веселого и грустного одновременно. Кевин Барри – один из самых известных и титулованных современных ирландских писателей, лауреат Дублинской литературной премии. Его роман «Ночной паром в Танжер» вошел в лонг-лист Букеровской премии в 2019 году, а права на экранизацию приобрел Майкл Фассбендер. На русском зыке публикуется впервые. В книге присутствует нецензурная брань!

---

Масляная, как прическа Джона Траволты. И есть там на костях нечего, прямо скажем.

Если меня спросишь, Морис? У меня жопа до сих пор не того после осьминога в Малаге.

Привет тебе передает, Чарли?

Большой привет, да. И конечно, осьминог – это еще не самое худшее, что есть в Малаге.

Не, куда там.

Даже не близко.

⁂

Шум ночи в Альхесирасе.

Новостные помехи объявлений по громкой связи.

Резкий насекомый треск полицейских катеров в гавани.

Мягкий гул неугомонной толпы в здании терминала.

Снаружи.

Боевой пес налаял целый двор звезд.

Истребитель с военной базы рвет небо.

Внутри.

Придурковатый малец нараспев читает арабскую молитву.

Со смехом хлещет краник эспрессо.

И, вытянув длинные мосластые ноги, скрестив их на лодыжках, сплетая пальцы рук за затылком, Чарли Редмонд закидывает голову, окидывает взором поднебесные своды терминала и жизненные тяготы в целом.

А знаешь, что самое грустное, Морис?

Что же, Чарли?

Не получаю удовольствия от зеркала с самого девяносто четвертого.

Ты в свое время был красавец мужчина, Чарли.

Аж сердце замирало! И стиляга тот еще.

Морис поворачивается налево, направо, с хрустом разминая шею. Память прорезают образы. Лес в Уммере, на севере Корка, где он провел детские годы. И Дилли в детстве, когда он гулял с ней в серо-белой лондонской зиме, по Страуд-Грин-роуд. И Синтия – в доме у Берхэвена, на утренней постели под лучами солнца.

Из меня, наверно, секс-символ был никакущий, говорит он. В смысле, напечатай вот эту стремную рожу в газете – и смотреть не на что. И все-таки, гляди ты, что вышло, а?

Просто волшебство какое-то, Мосс. Точнее, было когда-то. Было.

Они смотрят вдаль. Они испускают вздохи. Они прячутся за разговорами от чувств. Они берут флаеры и снова поднимаются. Они раздают флаеры прохожим – мало кто берет. Симпатия – только в потупленных мягких взглядах. Здесь пропавшие – это целый немой легион.

Ее зовут Дилл или Дилли, говорит Чарли.

Возможно, она была в Гранаде? Не очень давно.

Она, небось, с целой компанией. Они же стаями передвигаются, да?

Стадами, эти крастаманы.

Дилли Хирн, двадцать три, красавица, с дредами и собаками, и глаза светло-зеленые.

Глаза у нее от матери. Мать была левоногой[5] из Кинсейла.

Царствие ей небесное.

Зеленые глаза, и сама такая маленькая. Дилл или Дилли?

Морис?

Чарли засек прибытие в терминал молодого человека. Теперь его заметил и Морис. Парень не старше двадцати, с дредами, в солдатских штанах и армейских ботинках, несет рюкзак в состоянии комичного дезабилье. С собакой на поводке. Скидывает рюкзак. Он покрыт темным загаром. И в кожу въелась пыль – красная пыль гор. Достает литровую пачку vino tinto[6]. Достает из рюкзака блюдце, плещет в него немного вина и ставит перед собакой. Говорит с английским акцентом, сельским, из Уэст-Кантри.

Давай по маленькой, Лорка, говорит он. За твое здоровье, приятель.

Морис и Чарли с интересом наблюдают. Сухо переглядываются. Собака лакает вино; молодой человек гладит собаку и смеется. Морис и Чарли подходят. Стоят молча, улыбаясь. Парень тут же с каким-то страхом поднимает взгляд и берется за поводок, словно чтобы сдержать пса. Морис переводит улыбку на собаку, зажимает язык зубами и с силой сплевывает:

Кссссст!

⁂

Но Чарли Редмонд? Он с собаками на «ты». Протягивает Лорке длинную руку, берет за лапу, пожимает. Свободной рукой, раскрыв ладонь, водит перед глазами пса, словно чтобы загипнотизировать, покачивает туда-сюда – и вот животное уже очаровано.

Октябрьской ночью Морис и Чарли сидят в альхесирском паромном терминале на скамейке к западу от окошка с надписью Información, прочно зажав между собой растрепанного молодого человека.

Все трое разглядывают смеющегося влюбленного пса.

Славный паренек, да? говорит Чарли.

Очаровашка, говорит Морис.

Очаровательный зверь, говорит Чарли. Как, говоришь, его звать?

Его зовут Лорка.

А ты у нас?

Бенни.

Молодцом, Бен.

Бенни и Лорка. Мило. Назвал в честь полузащитника, да? Был же такой в «Реал Мадриде»? Примерно в одно время с Зиданом?

Смазливый такой? спрашивает Морис. Полузащитник?

Всегда обожал этого полузащитника, говорит Чарли. Мелкий и быстрый.

Резкий и смазливый, говорит Морис. Так ошарашивает, попробуй его закрыть.

У тебя такой же стиль был, да, Морис?

О, бегать-то я бегал, Чарльз.

На первых пяти ярдах ты был как молния.

Вот только с мячом работать не умел, Чарли.

Очень уж ты самокритичный.

Бенни встает и тянется к собаке – хочет свалить от этих пожилых джентльменов.

Мужики, мне уже, наверно, пора, говорит он.

Но Чарли по-дружески поднимает руку, задерживает на миг – для комического эффекта – и тут крепко хватает за плечо и твердо сажает молодого англичанина обратно.

Чего торопиться, Бен. Понимаешь ведь?

Но послушайте, говорит Бенни.

Морис вскакивает и прижимается лицом к лицу Бенни.

Ее звать Дилли Хирн, говорит он. Дилл или Дилли?

Ей сейчас уже двадцать три, где-то так? говорит Чарли.

Не знаю я никаких Дилл или Дилли! Не знаю никаких…

Ирландка?

Некоторых ирландцев я знаю.

Ну-ка? говорит Чарли.

Но не знаю никаких Дилл или Дилли. В смысле…

А где ты познакомился с теми ирландцами? Где, Бен? В Гранаде, да?

Не знаю! В смысле, я же встречал дохренища гребаных…

Бенджамин? перебивает Морис. Мы тут не говорим, что вы все друг друга знаете и все такое. Естественно, вас тут, милых детишек, полмиллиона по Испании шатается. Это мы все понимаем.

Потому что погода подходящая, шепчет Чарли.

Спите тут на пляжах, шепчет Морис.

Как цари природы, говорит Чарли.

Прогулки под луной, говорит Морис.

Чарли встает и декларирует с мягким придыханием:

«Звезд небодрево усеяно влажными ночной бирюзы плодами». Это откуда, Морис?

Кажись, из Барда, Чарли. А может, из малыша Стиви Уандера.

Гений. Этот малыш Стиви.

Чарли с интеллигентной улыбкой священника хромает вокруг скамейки. Дружески охватывает рукой шею Бенни. Наклоняется и шепчет на ухо:

Девушки и собаки на мягких дюнах пляжей, и небо над вами сияет, аки царство небесное.

И вот ты такой лежишь, Бен, говорит Морис, и смотришь. И не поймешь, паришь или падаешь. Как думаешь, Чарли, он слышит море?

А как же, Морис. Оно шепчет. Нежно. На краю его снов.

А знаешь, чего он не хочет в своих снах, Чарли?

Чего же, Мосс?

Нас, мудил таких.

Она маленькая, Бенни. Красивая. И понимаешь, какая штука? Нам сказали, она направляется в Танжер.

А может, из Танжера.

Двадцать третьего числа сего месяца. Хоть туда, хоть оттудова? Все одно двадцать третье.

Это нам любезно сообщил молодой человек в Малаге.

Поскольку молодой человек почувствовал себя в разговорчивом настроении.

Морис снова придвигается к Бенни и приглядывается. Есть в повадках паренька что-то речное. Что-то от бобра или хорька. Морис читает расплывчатые голубые пятнышки в радужках. Долго он не проживет, думает ирландец. Есть в них что-то загнанное. Парень боится, и правильно боится. Теперь Морис нежно признается:

Понимаешь, приятель, это моя дочь. Пропала. Ты представляешь, каково мне?

У тебя самого есть малые, Бен? спрашивает так же нежно Чарли.

Спиногрызы, Бен? Не? Не осталось после тебя где-нибудь выводка?

В Бристоле каком-нибудь? спрашивает Чарли. Остались где-нибудь Бенджамины-младшие? Вылезли из какой-нибудь несчастной беспутной красти-пташки, которая повелась на твои влюбленные глаза?

Которую ты поматросил и бросил, говорит Морис.

Бенни качает головой. Оглядывается в поисках помощи, но остается со своей бедой наедине.

Есть же в тебе сочувствие, Бенни, говорит Морис. Ты хороший человек. Я же вижу. Посочувствуй мне, ладно? Представь себе, что после трех лет ты на все пойдешь, лишь бы избавиться от этого чувства. Потому как мое сердце что? Сердце у меня, блин, не на месте, носится неприкаянное по всему миру. И нам сказали, что она едет в Танжер, моя Дилли, и что она путешествует со своими.

Не знаю, говорит Чарли, снова присаживаясь и лениво взмахнув рукой. Может, в Альхесирас прибудет весь конвой? Провели зиму в Африке, пока солнце пекло ваши костлявые кочевые задницы. Мило. И вокруг только и делают, что порхают цветные пташки. И розовые, и зеленые, и желтенькие. И все такое гостеприимное. Так что, Бенджамин? Бен? Что-то ты с лица спал, пацан.

Сейчас я, Бенни, спрошу тебя еще раз. Дилли Хирн? Дилл или Дилли?

Да я в душе не ебу ни про каких Дилли!

Теперь Чарли обнимает парня за шею.

Знаешь, что я думаю, Морис?

Это что же, Чарли?

Я думаю, этот парень дрочит до слепоты.

Злой ты, Чарльз.

Бенни порывается встать, но Чарли – с улыбкой, сильно – прижимает его обратно.

Понимаешь, что происходит, Бенни, говорит он, из-за такого количества самоублажения – и это только мое мнение, сынок, в смысле, только моя теория, понимаешь? Мои… мрачные представления. Но что происходит из-за самоудовлетворения – тратится впустую не только семя, не просто мужская сила. Что происходит, по моей теории, я вообще-то об этом немало размышлял…