Дженн Беннет - Звезды в твоих глазах

• Название: Звезды в твоих глазах
• Автор: Дженн Беннет
• Жанр: Современная русская литература
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-386-13491-4

Когда-то Зори и Леннон были лучшими друзьями. Когда-то… Но не сейчас. Теперь они не выносят друг друга, старательно избегают встреч, и поначалу в этом нет ничего сложного. Но один неудачный поход, и «заклятые друзья» остаются вдвоем. Одни под необъятным звездным небом, окруженные пустынным пейзажем, они должны разобраться в себе и понять, что же происходит между ними.

---

Эти сведения, надо полагать, держатся в секрете.

– А ты не ошиблась? – спрашиваю я Авани. – Бретт действительно сказал, что поедет?

– Ну да. – Она расправляет плечи, чтобы выглядеть мускулистее, и изображает из себя Бретта: – «Брателло, ты должен поехать со мной. Мне позарез надо прыгнуть в этот долбаный водопад. Потом все это дело можно будет выложить в Инстаграме».

От ее убогого подражания я недовольно фыркаю.

Авани пожимает плечами:

– Я только рассказываю тебе, что слышала.

– А с кем он говорил по телефону?

– Наверное, со своим новым дружком. Он же меняет их как перчатки, предпочитая тех, чьи родители живут за городом в домах, достаточно больших для его головокружительных побед.

– Это просто кураж, – возражаю я, – на самом деле он другой.

У нее смягчается лицо.

– Ой, прости, я знаю, он нравится тебе, особенно после той вечеринки…

Лучше бы я не говорила ей о том поцелуе. Теперь это кажется слабостью.

– Как бы там ни было, список его друзей этим летом пополнился. Кэти даже как-то говорила, что пару недель назад видела его на пассажирском сиденье машины Леннона.

Стой, погоди, что это я? Леннон и Бретт – друзья? Если так, то надо ждать конца света.

– У меня на сей счет есть очень серьезные сомнения.

– Может, и так. Если хочешь знать мое мнение, то Бретт совсем из другой оперы, чем Леннон.

– Думаю, ты все перевернула с ног на голову, – говорю я и опять фыркаю.

– А я думаю, что бы ни случилось между тобой и Ленноном…

– Авани! – протестующе восклицаю я. – У меня нет желания говорить о Ленноне.

О Великом Эксперименте она ничего не знает. Ей известно лишь, что мы должны были с ней встретиться и вместе пойти домой. Но почему этого так и не произошло, не ведает. Как и никто другой. А если честно, то даже я сама. Но мне уже давно пришлось отказаться от попыток понять, что же тогда двигало Ленноном.

Лучше вообще о нем не думать.

– Не бери в голову, – отвечает она, – извини, что вообще подняла эту тему. Это совсем не мое дело…

Когда я несколько мгновений молчу, она толкает меня в бок:

– Значит… в поход. Одни в лесу. Вполне возможно, в отношении Бретта ты получишь шанс. Когда вы едете?

Я отправила Рейган эсэмэску, но она лишь подтвердила, что поход действительно состоится, а подробности пообещала сообщить позже. Обычно такие вещи сводят меня с ума, но я и без того вконец взбесилась, думая, куда спрятать альбом со свидетельствами измены отца. А теперь вот жалею, что не выудила из Рейган больше информации. От всех этих «неизвестно» и «возможно» одни только нервы.

– Думаю, через пару дней, – говорю я. – Она наверняка намерена пробыть там не меньше недели.

Авани заметно расстраивается:

– Да это же во время метеорного дождя! Я надеялась, что ты на выходные поедешь с нами.

– С кем это «с нами»?

– С кем, с кем… – говорит она, хмуря брови. – С нами. С членами планетарного общества Ист-Бея. Ты что, совсем не слушала?

Нет, я не слушала.

Она вводит меня в курс дела:

– Вместо того, чтобы собираться здесь, в обсерватории, доктор Вирамонтес приглашает нас поехать в Кондор Пик, где небо темнее обычного, и наблюдать метеорный поток там.

Заповедник Кондор Пик. Там проводится ежегодная Звездная вечеринка Северной Калифорнии.

– Туда поедут все, кто живет неподалеку, – добавляет Авани.

Если не считать Долины смерти, Кондор Пик – ближайший к нам уголок, где стараются не портить небо искусственным светом. Это означает, что оно защищено от лишнего светового загрязнения – в этом случае можно увидеть больше звезд. В подобных уголках с темным небом астрономы делают удивительные фотографии, особенно во время звездных вечеринок, которые, по сути, представляют собой ночные встречи астрономов-любителей, собирающихся понаблюдать за теми или иными событиями на небе. И хотя пару аналогичных мероприятий помельче мы и сами устраивали у себя в обсерватории, на крупном, с участием других аналогичных клубов, мне еще бывать не приходилось. Это должно быть круто.

Я обдумываю имеющиеся в наличии варианты. С одной стороны, свихнутый любитель звезд в моей душе действительно жаждет побывать на такой вечеринке. А как иначе? Метеорный поток Персеиды бывает только раз в году. Но на другой чаше весов – Бретт Сигер.

Выкатывая за собой тележку с ноутбуком, доктор Вирамонтес поднимается вверх по проходу, но, завидев нас, останавливается. Мне нравится, как в уголках его глаз, когда он улыбается, собираются морщинки.

– Леди, вы отправитесь с нами в паломничество в Кондор Пик? Мы сделаем там удивительные фотографии. Еще один замечательный пункт, который можно будет указать в заявлении о приеме в колледж, к тому же там будут другие преподаватели астрофизики, равно как и ряд важных членов программы «Ночное небо». Кроме того, я хоть и не сказал ничего членам нашей группы, потому как и сам до конца не уверен, но просочились слухи, что это мероприятие почтит своим присутствием Сандра Фабер.

Сандра Фабер. Профессор астрофизики из Университета Санта-Круз. Обладательница Национальной научной медали. Важная персона. Знакомство с таким человеком, как она, может помочь поступить в Стэнфорд, где я намереваюсь изучать астрономию по окончании школы.

Авани восторженно ахает и толкает меня плечом:

– Ну, теперь-то ты точно должна с нами поехать.

– Мы с подругой собрались в поход в Хай-Сьерру, – говорю я преподавателю, и меня вдруг охватывают сомнения.

Ну почему все обязательно должно быть так сложно?

Доктор Вирамонтес перекладывает длинную серебристую прядь, заплетенную в хвостик и закрепленную бисерным зажимом, сделанным в его родном индейском племени олони.

– Досадно. И куда именно?

Я сообщаю ему подробности о гламурном лагере, которыми со мной поделилась мама.

Доктор Вирамонтес почесывает подбородок:

– Кажется, я понимаю, о каком лагере вы говорите, это недалеко от Кондор Пик.

Он выхватывает из переднего кармана своей сумки на колесиках листок бумаги и протягивает мне. Это информационный листок о поездке клуба. Доктор тычет пальцем в карту и показывает, где по отношению к Кингс Форест и Кондор Пик располагается гламурный лагерь.

– Думаю, это в паре часов езды на машине. Полагаю, у вас будет возможность заглянуть на огонек. Мы пробудем там три ночи.

– Можем с тобой там встретиться, – ободряюще говорит Авани.

– Не знаю, как будут обстоять дела с транспортом, – говорю ему я, складывая бумажку, – но подумать я точно подумаю.

– Нам будет приятно вас видеть. Когда что-нибудь решите, дайте мне знать.

Он поднимает ко лбу два пальца, небрежно отдает честь и просит меня соблюдать осторожность, возвращаясь вечером домой.

– Ты же поедешь, правда? – взволнованно шепчет Авани, когда он уходит.

Мой мозг трепещет. В груди тоже вспыхивает дрожь.

– О господи, мне правда этого очень хотелось бы.

– Тогда пойдем, – говорит Авани, – встретимся в Кондор Пик. Обещай мне, Зори.

– Попробую, – говорю я, не совсем уверенно, но все же с надеждой.

– Звездная вечеринка, а вот и мы, – говорит подруга, и на мгновение меня охватывает чувство, что между нами все стало как прежде.

Но когда мы выходим из зала и она провожает меня до парковки, я вспоминаю, что ждет меня дома.

Я гоню от себя ужас, сосредоточиваюсь на радостях вождения, отъезжаю от обсерватории на холме и спускаюсь в город. Стоит прекрасный летний вечер, небо покрыто пологом звезд. Моих звезд. Каждый из этих мигающих светлячков принадлежит мне. Они чудесны, в городе тихо и темно, я в полном порядке.

Проблема лишь в том, что это не так.

Обычно я люблю водить мамину машину, хотя ей уже несколько лет и в ней стоит легкий запах пачули. Стереосистема тяжело бухает низкими частотами, я наслаждаюсь долгой дорогой домой, мчась по бесплатной автостраде вдоль темно-синей воды, вдали мерцает огнями Сан-Франциско. Если не считать редких поездок в магазин, это единственный случай, когда я действительно сижу за рулем. Но мама хотя бы доверяет мне свой седан, в отличие от отца, который и близко не подпускает меня к своему винтажному спортивному кару. Слишком дорого стоит.

Однако теперь я, сама того не желая, без конца думаю о строчке из письма – той самой, где написано «одна из многих». Интересно, а других женщин отец катал в своей идиотской машине? И сколько их было? Я всегда считала отца достойным человеком, пускай и несколько искусственным и неестественным в образе Бриллиантового Дэна, но теперь он предстал передо мной в наряде Хью Хефнера[1] с двумя фигуристыми дамами в объятиях.

От всего этого меня тошнит.

Я поворачиваю в наш тупичок и паркую машину за папиным «корветом» на подъездной дорожке нашего дома. Меня приветствуют костлявые силуэты пальм. В клинике темно, значит, допоздна никто не засиделся. Я нерешительно поднимаюсь по ступенькам примыкающего к ней дома и опасливо открываю входную дверь нашей квартиры.