Михаил Ланцов - Николай Хмурый. Империя очень зла!

• Название: Николай Хмурый. Империя очень зла!
• Автор: Михаил Ланцов
• Жанр: Героическая фантастика
• ISBN: 978-5-04-108305-2

Наш современник гибнет в теракте на железной дороге… но только для того, чтобы очнуться в теле своего тезки – Николая Александровича – в момент железнодорожной катастрофы 1888 года. В этот раз Александр III и Георгий Александрович погибли. В этот раз Николай стал Императором на 8 лет раньше… и это СОВСЕМ другой Николай.

---

Но не суть. Главное – законов было много. Большинство из них носили откровенно шокирующий характер для охранительно-реакционных и консервативных сил общества. Будучи пощечинами их «общественному вкусу» и их ожиданиям. А частью и ущемляя их интересы. В особенности великого князя Владимира Александровича и его ближайших сторонников.

Но все его усилия не помогали. Да, Императору доносили о том, как его честили почем зря эти люди, не сильно стесняясь слуг. Но дальше подобных поступков не заходили даже в обсуждениях.

– Парализованные уроды! – в сердцах воскликнул Николай Александрович, вышагивая по кабинету после прочтения очередного донесения. – Мерзавцы! Да как они смеют бездействовать?!

Еще немного покипев, он решился на последнюю проверку, пустив слухи, будто бы готовится арест великого князя Владимира Александровича по обвинению в хищениях. А вместе с ним – ряда офицеров-гвардейцев, уличенных в пособничестве. Если и после этого они не дернутся, то можно будет смело начать наводить среди них порядок посредством арестов и судов.

И вот, подождав, пока слухи дойдут до нужных ушей, Николай Александрович отдал распоряжение о подготовке срочного переезда в Гатчину, «дабы побыть в тишине и отдохнуть». После чего был отправлен большой десант из слуг Зимнего дворца и лейб-конвоя во главе с самим Шуваловым. Причем все – в дикой спешке. Что дало злым языкам повод шутить, будто «сей отрок бежит в папенькино имение, ища у призрака гатчинского затворника защитника от превратности судьбы». При себе же Император оставил только самых надежных.

Таким образом, буквально на несколько дней Зимний дворец остался почти без охраны. А вместе с тем и сам Император. Прекрасный шанс! Отличный шанс! Или сейчас, или никогда! Тем более – он сам боится! Это же всем «умным» людям и так стало очевидно. А кто сразу не понял – услышал перешептывания, пущенные с подачи Императора. В общем – ату его! Ату!..

Бум! Начали стучать напольные часы, отбивая одиннадцать. За окном было уже темно. Николай Александрович выхватил револьвер из поясной кобуры и крутанул барабан, проверяя легкость хода. Рядом – напряженные лица немногих бойцов лейб-конвоя, что им были оставлены подле себя. Самые верные из самых диких.

Быстрые шаги. Бесшумно открылась дверь.

– Ну что там?

– У Главного штаба стоят коляски с людьми. Есть верховые.

– Много?

– Не очень. Но это то, что на виду. Что за поворотом, не ясно.

– Тушите свет. Имитируем отход ко сну.

Часть бойцов отправилась спокойно выполнять порученную работу. Без лишней суеты. Аккуратно. В соответствии с обычным порядком «отхода ко сну» тушить освещение дворца. А Император сел в кресло, чтобы уже не мельтешить.

– Идут, – коротко и емко произнес наблюдатель, что сидел в соседней комнате в полной темноте, дабы выглядывающую в окно мордочку было бы не различить.

В 23.45 парадные двери Зимнего дворца отворились, пуская в себя незваных гостей. Возбужденные взгляды. Раскрасневшиеся лица. Мундиры. Гвардейские по большей части.

Слуги, что находились в холле, прыснули в разные стороны, как тараканы. Но на них никто не обратил никакого внимания. Гости ворвались в парадную, поднялись по левой лестнице на второй этаж и ринулись в покои Императора. Прекрасно зная, где они расположены.

Первая дверь распахнулась под их напором. Вторая. Третья. И нигде никого. Четвертая. Пятая…

И вот, после того, как створки очередной двери едва не слетели с петель от прущей вперед толпы разгоряченных людей, они наконец увидели цель. Перед ними, в окружении группы бойцов лейб-конвоя с карабинами Винчестера, стоял Император с револьвером в правой руке и стеком в левой. Рядом с чем-то, напоминавшим крепостное ружье на треноге. Толпа инстинктивно притормозила, перейдя на шаг.

– Стоять! – громко крикнул Император и махнул стеком. И кончик ствола странного «ружья» расцвел вспышками, а зал заполнился грохотом выстрелов, пороховым дымом и свистом пуль над головами заговорщиков, а также ударами пуль о стены.

Ад… настоящий ад. Стрельба из пулемета в замкнутом помещении сильно давит на психику. Несколько ударов сердца, и этот ад прекратился. Лишь нос щипало от запаха пороха, изрядно ухудшилась видимость от дыма, и уши казались забитыми ватой. Ошарашенная толпа сгрудилась, сбившись в кучу, словно испуганные овцы. Первые ряды отпрянули, испугавшись огнедышащего жерла. Задние поджались, уходя от ударов пуль о стену и сыплющейся штукатурки.

– Это – пулемет системы Максима, – громко произнес Император. – Скорострельность – шестьсот выстрелов в минуту. Длина заряженной ленты – шестьсот патронов. Хватит всем. И не по одной пуле. Первых же нарубит в фарш. Поняли?

Да, это был тот самый 10,63-мм пулемет системы Максима, что в 1887 году демонстрировался еще Александру III. Тот самый, что проходил всесторонние испытания в Гатчине, оставив весь российский генералитет совершенно равнодушным. О нем и думать забыли. А вот Император озаботился тем, чтобы оружие разобрали и по фрагментам провезли тайно в Зимний дворец. Где хранили без какой-либо огласки.

Следом за краткой речью Императора раздался пронзительный свисток и какой-то топот. Это десяток лейб-конвоя, вооруженный «винчестерами» и револьверами, запирал заговорщиков, перекрывая им выход из зала. Дабы не сбежали. После чего Николай Александрович продолжил:

– Из этого зала у вас есть только два пути. Первый в Петропавловскую крепость для ожидания суда. Второй – в яму скотомогильника. Ворвавшись сюда, вы потеряли все: чины, награды, титулы и даже имена, данные вам при рождении. Вернуть их может вам лишь суд. До него – вы никто, и звать вас никак. Впрочем, до суда еще нужно дожить. Это сумеют лишь те, кто неукоснительно будет выполнять три простых правила: за неподчинение приказу – смерть; за попытку бегства – смерть; за попытку нападения – смерть. А теперь слушай мой приказ. Названные по одному выходят из строя, бросают на пол все оружие и, подняв руки, подходят к конвою. Первый пошел! – рявкнул наш герой и ткнул стеком в сторону великого князя Николая Николаевича Старшего.

– Ах ты гаденыш! – воскликнул тот и, ринувшись на Императора, попытался достать шашку.

Бах! Выстрелил один из бойцов лейб-конвоя, выбив этому старому генералу мозги. А Император, стараясь сохранять полную невозмутимость, произнес:

– Второй пошел!

Указав при этом на великого князя Владимира Александровича.

– Ваше Императорское Величество, – осторожно произнес великий князь Павел Александрович, – вы нас не так поняли.

– Как вас следует понимать, будет решать суд и никто более. А сейчас – не задерживаться. Второй, – с нажимом произнес он, – пошел!

Владимир Александрович нервно сглотнул. Шагнул вперед и негнущимися пальцами начал расстегивать ремень. С трудом справился. Уронил шашку. Повернулся и сделал шаг к указанной двери, где ждали бойцы лейб-конвоя.

– Руки! – наставив на него револьвер, крикнул Император.

– Что? – как-то отрешенно переспросил великий князь.

– Руки вверх. И на виду их держи. Вот. Молодец. А теперь топай. Третьему, – короткий взмах стека в сторону Павла Александровича, – приготовиться. И очень рекомендую помнить о первом правиле: неподчинение приказу – смерть!

Великий князь Владимир Александрович вошел в комнату, где был принят парой бойцов лейб-конвоя. Из горцев. Они ему лихо заломили руки и повязали. После чего отвели в соседнее помещение и усадили на пол. А вторая пара уже принимала следующего.

Ночь же только начиналась. Требовалось не только принять и упаковать этих кадров, но и что-то делать с остальными. Ведь наверняка у них осталось прилично сообщников на свободе. Кто-то с конями и колясками у Зимнего дворца. Кто-то в гвардейских казармах, ожидая сигнала к началу действий. Кто-то еще где-то. За всеми не уследить. Но ночь только начиналась…

Глава 8

1889 год, 21 апреля. Санкт-Петербург

Утром вся столица замерла в ожидании. Как позже оказалось – о готовящемся перевороте знали многие. Слишком многие. И приличная часть старой аристократии делу Владимира Александровича вполне сочувствовала.

Император ведь не знал, сколько и каких соратников осталось у заговорщиков на свободе. Поэтому сразу после ареста начал допросы с применением не самых гуманных методов. Без членовредительства, конечно, однако легче от этого арестованным не стало. Некрасиво. Мерзко. Но это позволило понять общую картину в целом. Как и подозревал наш герой, часть заговорщиков дежурила в казармах верных им воинских частей в ожидании сигнала. Так что, не мудрствуя лукаво, Николай Александрович начал рассылать курьеров по тем полкам, что не ожидали экстренного подъема по тревоге. И стягивать их к Зимнему дворцу. Дабы иметь силы, способные парировать попытку штурма, если заговорщики на нее решатся. Так-то нет, глупо. Им теперь либо бежать, либо веревки готовить с мылом. Но мало ли? Вдруг решатся? Проиграть из-за самонадеянности было бы очень обидно.