Евгений Щепетнов - День непослушания. Будем жить!

• Название: День непослушания. Будем жить!
• Автор: Евгений Щепетнов
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-04-106511-9

Метеориты занесли на Землю смертоносные вирусы, и почти все взрослые погибли, а те, кто не погиб, переродились в кровожадных мутантов. Погибли или превратились в мохнатых злобных мутантов и маленькие дети – те, кому не исполнилось 10 лет. Выжили и сохранили рассудок только подростки 10–15 лет. Им и пришлось создавать новый мир и новую цивилизацию. Действие романа-антиутопии развивается в Саратове и вокруг него. 15-летний Андрей Комаров, недавний школьник, кандидат в мастера спорта по боксу, встал во главе одной из общин подростков. Он вовремя сообразил, что необходимо запастись оружием, и это помогло общине выстоять перед напором подростковых банд, стремящихся построить рабовладельческое общество, и успешно отражать нападения безумных мутантов, питавшихся кровью и плотью животных и людей.

---

Евгений Щепетнов День непослушания 2. Будем жить!

© Щепетнов Е.В., 2020

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020

* * *

Глава 1

23 июня, день.

Андрей Комаров

– Андрей… что делать? – Настя смотрела на меня так, что мне стало немного не по себе. Черт возьми, я же всего лишь пятнадцатилетний подросток! Она не младше меня! И какого черта вы все от меня хотите?! Я вам что, вождь всех народов?! Ну откуда, откуда я знаю – что делать?!

– Она ходит за девчонками и… смотрит! Смотрит! И облизывается! – Голос Насти сорвался. – Облизывается, как на пирожное! Что делать-то?!

Мне стало так нехорошо, так мерзко, что я едва не застонал. Ну почему, почему я должен решить ЭТО?!

– А что ты предлагаешь? – выдавил из себя после долгого молчания. – Есть варианты? Если есть – сообщи мне о них, пожалуйста.

Молчит. Не дура ты, Настя! Совсем не дура!

– Никаких вариантов…

Голос Лены, как всегда, спокоен до ненормальности. После того как ее изнасиловали, избили, сделали рабыней, – в ней что-то изменилось.

Настя мне так сказала. Лена была домашней девочкой в замечательной семье интеллигентов – преподавателя истории и учительницы русского языка и литературы. Она даже раздеться стеснялась в присутствии чужих людей, даже девчонок! А теперь… теперь я не знаю, кто она.

Нет, так-то знаю, что это Лена Самохина, что ей почти шестнадцать лет, что ее звали Дюймовочкой за малый рост и красоту. (Ох и красивая же! Это что-то потрясающее!)

Знаю все, что мне нужно знать. Все, что я у нее спросил. Вернее, о чем осмелился спросить. Уверен, спроси я о подробностях того «случая», когда они с Настей попались группе из десятка кавказских парней, – она бы мне рассказала абсолютно все. Даже об ЭТОМ. Но я не хочу ЭТОГО знать. И вообще собираюсь о той беде говорить как можно меньше. Слава богу, пока нет никаких признаков, что Настя и Лена после изнасилования залетели.

– Хорошо, – пожал плечами я, не желая брать на себя ответственность. – Лена, а что бы ты сделала на моем месте?

– Ты хочешь скинуть с себя ответственность? – Голос Лены был спокоен, как обычно, но мне показалось – это не голос, а острая иголка, и воткнула она мне ее прямо под дых. – Ладно. Тогда я скажу. Ее нужно убить. Иначе всем конец. Пока она ходит медленно, потом будет ходить быстрее и от нее уже не уйти. Запереть ее в комнате навсегда, кормить и ухаживать за ней? Кто это будет делать? Да и зачем? У нас на руках толпа девчонок, так и не вышедших из состояния безумия. Они едва соображают, когда им приказываешь что-то делать. И мутанта нам не надо.

– Андрюх… давай я это сделаю! – Голос Митьки был хриплым. Мой друг едва цедил слова, и было видно, что даются они ему с трудом. – Только похоронить надо по-человечески, она ведь ни в чем не виновата.

– Все мы ни в чем не виноваты! – резко бросил Мишка, фактический хозяин дома, в котором мы сейчас сидим. Бывший мажор, а теперь просто хороший парнишка, незлобивый и дельный. И отличный боец – и стрелок, и рукопашник. Ушуист, однако, не хухры-мухры!

– Никто ни в чем не виноват! – продолжил Мишка. – Но она теперь одна из нас! И мы должны ее похоронить. Только не дома. Не будем устраивать тут кладбище. Похороним на горе, над Волгой. Там будет кладбище для наших. Боюсь, что их будет гораздо больше…

– Жребий? – предложила Настя.

– Нет! – Я встал и положил руку на кобуру с пистолетом. – Если я ваш командир, значит, и ответственность нести мне. Митя, Миша – лопаты в машину. Берете оружие, боеприпасы – как на серьезную вылазку. Да в принципе все вылазки у нас серьезные! Так что без запаса боеприпасов не выходим. Вообще, ребята, привыкните, какая бы ни была жара, выходим только полностью одетые – разгрузки, комбезы и полный боекомплект. Увижу, что кто-то вышел за ворота раздетым, набью морду. Даже девчонкам!

– У нас не морды, у нас лица! – фыркнула Настя, и я бесстрастно подтвердил:

– Набью морды и лица.

– Чёй-то «морды»! – возмутился Мишка. – Я красавчик! Это у Митьки морда!

Митька попытался сказать какую-то гадость в адрес приятеля, с которым они совсем уж скорешились в эти дни, но я пресек их болтовню:

– Хватит балагана! О серьезном говорим. Не забывайте, по какой причине мы тут собрались. Что за шуточки в самом-то деле?

Все сразу посерьезнели. И правда, какие, к черту, шутки? Ну да, я понимаю – защитная реакция мозга. Не ходить же постоянно в депрессии? Так и спятить можно! А спятивших у нас и так слишком уж много – целый десяток девчонок от десяти до пятнадцати лет. Все бывшие рабыни, которых мы освободили после налета на гнездо банды исламистов. До сих пор, уже неделю после освобождения, они так и не пришли в себя. Делают все, что им говорят, безропотно исполняя приказы, любые приказы, но из состояния «робот» они так пока и не вышли. Я думаю, что их психика все-таки справится с навалившимся на нее безумием, постепенно они отойдут, поздоровеют, но когда это будет – неизвестно. Мы не форсируем события. Пусть все идет своим чередом.

И только одна проблема нас беспокоит так сильно, что пришлось собраться и решить ее как можно быстрее: девчонка, которая на наших глазах превращается в монстра.

После Дня непослушания, как я назвал день, в который на мир свалились метеориты, несущие смертельную болезнь, в живых остались только дети, подростки от десяти до пятнадцати лет. И то не все.

Я не знаю, от чего зависело, кто останется жить, а кто нет, я ведь не биолог. Да скорее всего и биологи не смогли бы определить, что за болезнь скосила все население этого мира. Только нет теперь никаких биологов, некому искать вакцину от этой болезни. Да и зачем она, та вакцина? Кого спасать? Если только мутантов…

Да, как оказалось, не все подростки проснулись после комы нормальными людьми. И не все взрослые умерли. Я не могу мутантов назвать «зомби» – ведь как мы, насмотревшись дурацких фильмов, представляем себе облик зомби? Умер человек, а потом взял и пошел – мертвый и смертоносный. Он воняет, разлагается, но обязательно охотится на людей, потому что таков его инстинкт – догнать живого и слегка покусать. Чтобы и живой стал таким же зомби, хотя непонятно, зачем мертвецу это нужно.

Только вот здешние зомби отличались от канонических зомби из фантастических фильмов и романов абсолютно радикально. Ну да, они тоже жрали трупы. Но кроме трупов они еще жрали все подряд – начиная с гниющего мусора из контейнера и заканчивая живыми людьми.

Во-вторых, как оказалось, эти твари размножаются! Мишка видел, как парочка мутантов занималась сексом прямо перед окнами его дома! Нет, конечно же, мы не видели, как мутанты рожают и какое у них потомство. Но ведь логично предположить, что, если некто занимается сексом без предохранения, уж наверное, он произведет потомство? Потому я и сделал вывод – скоро нам придется столкнуться с потомками этих самых новообразованных из людей существ: невероятно быстрых, сильных, выносливых, а еще – практически неубиваемых. Если, конечно, им не выстрелить в голову.

Но неприятнее всего оказалось новое открытие, касающееся животных. Как оказалось, они тоже могут становиться мутантами. И более того – укус мутанта, если он не привел к смерти за счет банального физического разрушения тела, приводит к тому, что укушенный медленно, но верно превращается в мутанта. Вначале его лихорадит, потом наступает кома. Примерно сутки он лежит в коме. Затем превращается в существо с белесыми глазами, которое бродит за людьми и облизывается, будто видит сладкое пирожное.

Когда я увозил рабынь из общежития училища, в просторечии именуемого «Бакланкой» (от «баклана», потому что в училище в основном учились «бакланы», на уголовном жаргоне это означает «мелкие хулиганы», «шпана»), одну из девчонок укусила крыса, выбежавшая из контейнера с мусором. Результат этого укуса сейчас сидит запертый, вернее, запертая – в одной из многочисленных комнат дома, в двери которой имеется внутренний замок. И вот теперь настал момент наконец-то решить судьбу этой девчонки.

– Миша, Митя, надеваете перчатки, прежде чем ее вязать. Ни в коем случае не даете ей шанса вас укусить. Мить, ты мой старый друг, и, хотя ты раздолбай еще тот, надеюсь, осознаёшь, насколько неприятно мне будет расплескать твои мозги по мостовой, когда ты превратишься в монстра. Миша, тебе говорю то же самое! Если ты позволишь себя укусить, начнешься превращаться в обезьянку…

– В Митьку, что ли? – задумчиво бросил Мишка и тут же получил брошенным ботинком в спину и охнул, а я укоризненно посмотрел в глаза бывшему мажору:

– Миша, ну какого черта? Ты когда вырастешь?

– Не знаю! – пожал плечами Мишка и нарочито тяжело вздохнул. – Может, я в корень пойду! Останусь карликом, а сам… буду производить род человеческий! Я вообще-то согласен.