Ясмина Сапфир - Ничья

• Название: Ничья
• Автор: Ясмина Сапфир
• Жанр: Эротическая литература

Он никогда не любил по-настоящему. Что такое любовь для вечного альфа-самца, не знающего отказа? Она разочаровалась в супружеской жизни, безраздельно отдала сердце сыну и больше не хочет связываться с мужчиной. Но им придется работать вместе, испытать всю силу страсти, непонимания и… настоящей любви.

---

Риг стиснул челюсти и протер глаза. В поле зрения плясали черные пятна. Давай же, парнишка! Не отставай! Лена потянулась к сыну сильнее, застонала и вцепилась в руку Рига. Острые ногти привратницы царапнули, напоминая, что крови проклятых и ттахов в ней куда больше, чем сейчас требуется.

Захар заплакал, всхлипнул, успокоился и очутился возле стула Лены. Она спрыгнула, обняла мальчишку и принялась целовать в русую макушку. В дрожащую руку ослабевшего Урагана кто-то сунул большой стакан. Стекло отозвалось в немеющих пальцах каким-то неприятным, обжигающим холодом. Лельхай поднял глаза и проморгался. Впереди мутным пятном маячил Даар. Делал знаки, чтобы хозяин выпил «микстуру». Риг пригубил донорскую кровь и осушил стакан полностью.

Внезапно под Леной разверзлась пропасть – видимо, пространство дало трещину, а протащив парнишку сквозь отверстие, лельхай и привратница лишь усугубили ситуацию. Зияющая дыра оскалилась арматурой, кусками бетонных блоков и сломанными деревьями. Секунда – и все это полетело в Лену. Убийственная атака раненого мегаполиса, что, будто подстреленная птица, клюет любого, кто попался внизу.

Риг не раздумывал – лег на расщелину, пока Даар оттаскивал привратницу с сыном. Боль пронзила, обожгла и скрючила. Внутренности словно катком размазывали, кишки наматывали на острые пики. Риг стиснул челюсти, тряхнул головой, чтобы прогнать черноту в поле зрения. Во рту ощущался мерзкий привкус крови. Боль прокатилась по телу спазмами, ударила в голову, словно кувалдой, вонзилась сотнями мечей во внутренности – и лельхай резко потерял сознание.

Древние скатывались в небытие беспамятства лишь в редких случаях, самых исключительных. Обычно регенерация потомков ттахов и кровь исправно делали свое дело. Но сегодня Ураган переборщил с испытанием собственной крепости, сил организма. Впрочем, он поступил бы так снова. Даже заранее прочувствовав последствия.

Выручить Лену, спасти мальчишку – вот главная в эту минуту задача. Так чувствовал Риг, так он думал, и никакого иного варианта не было. Защитить или умереть. И никак иначе. Он рассуждал, как в древних войнах, когда защищал свое племя и родичей.

Глава 3

Елена

Так часто случается – думаешь, рассуждаешь, прикидываешь и никак не можешь решиться. А потом судьба решает уже за тебя. Наказывает за то, что долго тянула. Я металась между двумя мирами. Между жизнью с Димой, что скалилась диким зверем, засасывала в пучину отчаяния, но дарила осколки воспоминаний, сказки о наших прежних отношениях – и неведомым будущим, что сулило новое начало. С чистого, нового листа, не исчерканного обидами-извинениями, не смятого в моменты яростной истерики или злости на непонимание, черствость мужчины. Гладкого, как плотный лист ватмана, белого, как едва выпавший снег.

Я хотела начать жить сначала, взяв из прошлого только то, что любила – Захара. Но никак не могла ни на что решиться.

Магическая буря заставила выбрать окончательно. Я могла отправиться на Землю, искать Захара. Что-то подсказывало: неприятности добрались и до родины. Нет там магии, но ураганы, смерчи, цунами вполне могут случиться в любое мгновение. То, что я увидела, когда открылся проход после нескольких капель крови Урагана, заставило сердце екнуть и сжаться. Я не дышала, не могла глотать, глаза саднило, потому что долго не смаргивала. Я только смотрела и думала о Захаре.

Тот эпизод остался в памяти смутно.

Как и когда лельхай заставил выпить его крови? Сколько ее потекло по моим венам? Я почему-то знала, что в желудке «волшебный нектар» не задерживается – сразу впитывается в кровь и наполняет ее магией.

Захара я ощутила немедленно. В наклоненной высотке без стены и крыши – остатках некогда родного дома. Они с Димой отважно выбирались из завалов. Хорошо же долбануло по нашему миру. Ттахам не помешало бы по мозгам настучать. За сына я любого порву на кусочки, вгрызусь в горло раненой волчицей.

Знакомый город различался смутно, как сквозь завесу тумана и пыли. Покореженные тут и там высотки, покосившиеся столбы с порванными проводами… Вспененные горы треснутого асфальта, будто из-под земли прорывались с боем… Перепуганные люди повсюду… Боже… Мне срочно надо сосредоточиться. Сколько потребуется сил, времени и денег, чтобы восстановить многомиллионный город? Как тяжело придется бедным жителям? Нет, я должна думать о главном. Знала – всем помочь не получится. Но я могу выручить Захара. На это моих сил еще хватит!

Кажется, вместе с кровью проклятого ко мне и эмоции частично вливались. На вкус она, кстати, оказалась не соленой – скорее терпкой, как густое красное вино.

Что ж, Дима выберется, он сможет, он мужчина. Я знала это, сама не понимая откуда. А ребенка своего я сама вытащу. Я схватилась за маленькую теплую ладошку, дернула, и мальчик ответил. Я боялась, что он заартачится. Начнет кричать, что хочет остаться с папой. Но, видимо, с папой уже не так безопасно…

Несколько рывков, ощущение, что кто-то дергает за жилы, пинает по суставам и колотит по мышцам – и Захар в баре Урагана. Маленький, напуганный, любимый сыночек…

Я думала – можно уже выдохнуть. Но зияющая бездна разинула пасть заново. Решила отомстить за то, что лишила законной добычи. Плюнула в меня кусками арматуры, бетонными блоками и стволами выдранных деревьев. Казалось – все, конец моей короткой жизни. Бесславной карьере матери и привратницы. Но Ураган лег навстречу осколкам. Я думала, его пропорет насквозь. Размажет по полу кровавыми пятнами. Но тело древнего проклятого выдержало. Лишь несколько кривых железяк и бетонных углов прошли насквозь. Надо же, какие лельхаи крепкие!

Боже! Надеюсь, достаточно, чтобы Ураган не погиб и вылечился!

Бездна захлопнулась с чавканьем и скрежетом. Или это только мне так почудилось. Шелли подскочила, подняла Урагана на руки. Малиста подвела ко мне какую-то женщину. Не лельхая, кажется, смертную из этого мира. В мозг, как на флешку, загрузились данные. Думаю, все еще действовала кровь Рига, усиливая способности и приумножая магию. Я знала, что Марина – опытная няня. Любит детей и работает в удовольствие. Видела, что Захар ей сразу понравился.

Сынуля, какой же он храбрый оказался! После всего пережитого прижался к коленям, несколько минут помолчал, пока я гладила по русой макушке, перебирала непокорные вихры, что-то бормотала. Всего шесть лет, еще ведь и в школу не ходит! А какая сила духа, отвага! Явно не в отца, тот трус, каких мало. Когда-то я не обращала на это внимания. Но теперь желчные эпитеты кружились в голове. Я стискивала в объятиях своего мальчика, и не могла поверить, что мы оба выжили. Захар на удивление быстро очухался – в детстве смерть не видится такой реальной. Ты с ней еще по-настоящему не сталкивался и воспринимаешь как нечто далекое, фантомное. Мальчик осторожно забрался ко мне на колени, обнял, прижался и прошептал то, о чем я только мечтала и не надеялась от него услышать:

– Все будет хорошо, мама. Я же с тобой, не бойся. Мы вместе начнем все сначала.

Такие взрослые, теплые и нужные слова, такие неожиданные и восхитительные. Я вдохнула, а выдохнуть уже не получилось. В груди счастливо колотилось, а в голове роились ласковые слова. Я продолжала прижимать своего сына, понимая, что обрела его заново. Наша связь укрепилась в роковую минуту, когда я отдавала жизнь ради Захара. Он увидел разницу между ленивой, показной заботой слюнтяя папочки и настоящей самоотверженностью любящей матери. Мой Захар, теперь только мой…

Я еще немного побаюкала малыша и с сожалением передала Марине из рук в руки. Малиста пообещала с оплатой решить без меня.

Няня повела Захара к дверям подсобки. Малыш обернулся, подмигнул и пообещал опять совсем по-взрослому:

– Мама. Я в порядке. Все будет хорошо. Помоги тому сильному дяде.

Сильному… Странное определение для Урагана. И, наверное, самое правильное. Сила духа, физическая сила, сила эмоций и даже мужского напора – все это напоминало о Риге. Пугало, отталкивало и притягивало одновременно. То, чего мне так не хватало в муже. Настоящей, неподдельной во мне заинтересованности.

Пока я обдумывала происходящее, Шелли позвала за собой, наверх.

– Лена. Мы убираемся в баре. Ждем ремонтников, чтобы все починили. За ними нужно следить, глаз да глаз. Чтобы никакой халтуры, все по-честному. Надеюсь, не затруднит обработать Рига?

– Это меньшее, что я могу для него сделать, – со всей искренностью откликнулась я и двинулась за лельхайкой к дверям подсобки.

– Он выживет? – спросила тихо и нерешительно.

– Это же Риг – древний из рода белых лельхаев! Даже не сомневайся, он выкарабкается.

Шелли, кажется, за создателя не переживала. Отлично, стало быть, и мне не стоит.

Одна из дверей в подсобке оказалась входом в лифт. Причем распахивалась она самым обычным образом. Кабинка работала на техномагии, как это водилось у лельхаев. Черт? Откуда я все это знаю?